Ответ - Главы 7-8

                Глава 7


        – В пожарах есть что-то завораживающее, – сказала Зоя, не отрывая глаз от охваченного огнём города. – Страшно и в то же время...
        – Меня в них ничего не завораживает, – перебила Вера. – Просто страшно и не хочется смотреть! И воняет даже отсюда, хотя мы далеко и закрыты окна.
        – Воздух засасывается через фильтры, – не оборачиваясь сказал Сергей, – но они не дают полной очистки.
        Раздался треск, и машину сильно тряхнуло.
        – Твою мать! – выругался он и добавил: – Нас обстреляли! Быстро пристегнитесь!
        Гул турбин стал тише, и к нему добавились визг и глухие удары в днище машины. Её опять сильно тряхнуло, после чего исчезли посторонние звуки, но и турбины гудели теперь совсем слабо. Машина непривычно быстро снижалась, почти падала.
        – Накрылись три турбины! – крикнул Сергей. – Садимся на одной, так что посадка будет жёсткой!
        Тряхнуло так, что ремни больно врезались в тело, а в глазах потемнело. От удара вывалилось одно из боковых стёкол и в нос ударил сильный запах гари.
        – Все живы? – спросил Сергей. – Быстро расстёгивайте ремни, берите сумки и выбирайтесь из машины! Олег, помоги Акселю.
        Он распахнул свою дверцу и бросился освобождать багажник. Рядом приземлилась вторая машина, из которой к ним на помощь поспешили Николай с Павлом.
        – Я справлюсь сам! – крикнул им Сергей. – Помогите ребятам, а то они долго возятся. Здесь в любую минуту могут появиться те, кто нас обстрелял!
        – Ах ты, падла! – обернувшись, закричал Меньшов, глядя вслед взлетевшей машине. – Стой! Из-под земли достану!
        – А я ещё удивлялся тому, что у нас всё идёт так гладко, – сквозь зубы сказал Николай. – Дурак, но шустрый! Ладно, что уж теперь. Нагружаемся сумками и делаем ноги, пока не принесло поляков.
        Они разобрали содержимое багажника и вместе с детьми побежали к видневшейся неподалёку роще.
        – Как он мог улететь без кода? – на бегу спросил Олег о Никитине.
        – Я не заблокировал управление, – объяснил Николай. – Спешил вам помочь и не думал, что он может решиться на такую глупость. Видимо, побоялся, что его бросят.
        – Почему глупость? – задыхаясь от бега, спросила Вера. – Он ведь спасётся.
        – Потому что белорусы проверят машину, – ответил за Николая Сергей. – Чужой код – это основание для разбирательства, поэтому его допросят с контролем. Самое малое, что Виктор получит за свой поступок, – это десять лет колонии строгого режима. А теперь перестаньте болтать и берегите дыхание! Старайтесь не дышать ртом – меньше нахватаетесь пыли. Радиация не очень большая, но и она не прибавит здоровья.
        Роща оказалась чахлая, но поблизости это было единственное укрытие. Спрятались на самом краю за росшими там кустами.
        – Лежим тихо! – приказал Сергей. – Нужно выждать, пока не уберутся стрелявшие. Они должны быть где-то поблизости.
        – А кто мог стрелять? – спросил Аксель. – Зачем это полякам?
        – В вас стреляли из пулемёта, – ответил Николай. – Я не успел заметить стрелявших, но думаю, что это армия. И вряд ли поляки бегают здесь с пулемётами, так что должна быть броня, которой наши пистолеты до одного места.
        – Я тоже не поняла, почему нас обстреляли, – сказала Вера. – Это не из-за сумок?
        – Потому что психи, – буркнул Олег. – Увидели, что машины летят не на запад, а на восток, и пальнули, чтобы никто не спасался у русских.
        Пролежали с полчаса, но так никого и не увидели и даже не слышали шума двигателей.
        – Что приуныли, орлы? – насмешливо спросил Сергей нахохлившихся детей. – Вам уже надоело лететь, вот поляки и удружили, чтобы вы размяли ноги. До Бреста немногим больше ста километров и шагать будем не по лесам и буеракам, а по шоссе. За три дня дойдём. Сейчас посмотрим, что у нас на карте. Так, первым будет Минск, только не белорусский, а польский. Городок на полсотни тысяч жителей, я через него проезжал. Если польские вояки не ушли от столицы, они могли сделать его своей базой, поэтому обойдём. Следующим будет Калушин, который пройдём парадным шагом. Маленький городок, в котором наверняка не осталось жителей. Дальше два таких же городка, а вот за ними Седльце. Это уже город побольше Минска-Мазоветски. Слишком долго обходить, и я не думаю, что кто-нибудь из поляков остался в такой близости от границы, поэтому пойдём через него. Потом будут ещё пять городков и последний город Бяла-Подляска. В них точно никого нет, но будем идти с соблюдением всех мер предосторожности. Американских баз здесь не было, поэтому не должно быть сильной радиации, а воды и продуктов хватит на неделю.
        – И где это шоссе? – спросил Олег. – Ясно же, что уже никто не приедет.
        – Там, – показал направление Сергей. – Давайте повесим ваши сумки на манер рюкзаков, а то скоро отвалятся руки.
        Он помог детям переложить груз и сделал то же самое со своими сумками. После этого занялись матерчатыми повязками на лица, которые смочили водой. Когда закончили приготовления, выступили в поход. Первым двигался Николай, а Сергей замыкал движение. Павел вызвался проводить разведку и ушёл на десять минут раньше остальных.
        «Вот сволочь! – думал о Никитине шедший следом за Николаем Олег. – Увёл машину, а нам теперь три дня глотать радиоактивную пыль и сбивать ноги с риском нарваться на поляков! Интересно, кого оставили бы, если бы он этого не сделал? Все не влезли бы в одну машину, хотя можно было перевозить в два приёма: сначала одну группу, а потом возвращаться за другой. Плохо, что такое открытое место, что негде прятаться. Если столкнёмся с военными, это будет конец».
        «Не дай бог, что-нибудь случится с Олегом, – думала Зоя. – Я просто не смогу второй раз пережить его смерть! Кто угодно, только не он! Зачем тогда жить? В одну машину не влезли бы, и что тогда? Наверное, оставили бы кого-нибудь из взрослых. Этого Никитина и надо было оставить! Интересно, как на угон машины отреагировала его дочь?»
        «Какая тяжёлая сумка, – думала идущая за Вершининой Вера. – И нужно нести сто километров! Надо больше есть, чтобы быстрее её облегчить, иначе не хватит сил. И что тогда? Меня не бросят, но не смогут долго нести, значит, придётся делать привал. Интересно, какая сейчас радиация? Сергей говорил, что небольшая, но никому не показал прибор. Как страшно, когда тебя что-то убивает и ничего нельзя сделать. Вот мы идём домой, а что будет, когда дойдём? Есть квартира и деньги, но Олег несовершеннолетний, а у нас нет близких родственников. Неужели нельзя обойтись без детского дома? Говорят, что в них столько дерьма! И этого бельгийского мальчишку поместят туда же, да ещё на четыре года. Симпатичный и умный, только не обращает на меня никакого внимания!»
        «Маленькая и худая, а несёт такую же сумку, как у меня, – думал Аксель. – Интересно, кто из нас устанет раньше? Вот будет стыдно, если свалюсь я! Дойдём мы или нет? Еды много, и у взрослых есть оружие, но будут ли они и дальше с нами возиться? Один наплевал на всех и предпочёл удрать с дочерью. Эти дети взрослым не родные, а меня взяли из-за машины, которой теперь нет. Ладно, может, дойдём, дома я точно уже умер бы».
        До нужного шоссе шли больше часа, стараясь не смотреть в страшное серое небо, подсвеченное огнями оставшихся за спиной пожаров. Идти по асфальту стало легче, но место по-прежнему было совершенно открытое. Через полчаса увидели возвращавшегося Меньшова. Павел торопился, и его спешка вызвала тревогу.
        – В двух километрах отсюда стоит брошенный фургон без груза и блокировки управления! – крикнул он спутникам. – Накопители полностью заряжены. Нужно поспешить! Если повезёт, через час будем в Белоруссии!

        Пообедав и выпив несколько таблеток радиопротектора, Джон расстался с Георгом и полетел по направлению к Дортмунду. До него было триста километров, но дорога заняла больше трёх часов, потому что пришлось облетать уничтоженную базу в районе Падерборна. Дортмунд был первым немецким городом, в котором остались жители. Впрочем, остались немногие, и прежде миллионный город казался вымершим. В него по-прежнему, подавалась электроэнергия от расположенной рядом с Эссенем атомной станции, но в небе почти не было машин, а на улицах – пешеходов. Метро не работало, как и весь остальной общественный транспорт.
        – А чего вы ожидали? – ответил полицейский, к которому обратился Сеймур. – Электричество не накормит, поэтому в городе остались только те, кто запасся продовольствием. Городские власти выдают продуктовые пайки работникам коммунальных служб и нам, а остальные предоставлены сами себе. Пока не опустеют склады, буду выходить на службу, а потом возьму семью и полечу во Францию. Сейчас там столпотворение, но рано или поздно наведут порядок. Если надует радиацию, уедем раньше.
        – Не ожидал такого от немцев! – неосторожно высказался Джон. – С вашей организованностью...
        – Организованностью сыт не будешь! – разозлился полицейский, неприязненно глядя на майора. – Из-за американцев у нас скоро будет заражена половина территории, а если натянет дряни от поляков, то и больше! И кто в таких условиях будет заниматься сельским хозяйством? И у других быстро не купишь продовольствие. Шли бы вы, господин, куда подальше! Лучше вам не трогать горожан, если не хотите неприятностей!
        Сеймур решил последовать совету и вылетел за город, к одной из заправок. Она оказалась брошенной, но никто не отключил электричество, а в кранах была вода. Накопители разрядились не сильно, но он решил воспользоваться случаем и восполнить заряд. Пока шла зарядка, разделся, выбил одежду и вымылся холодной водой, а заодно протер салон «джипа» мокрой тряпкой. Из-за сильного ветра было неудобно лететь без лобового стекла. Джон осмотрел расположенную рядом с заправкой мастерскую, нашёл стекло от какого-то автомобиля и закрепил его скотчем, чтобы не отвалилось. Он не хотел задерживаться в Германии и, как только запиликал индикатор заряда, взлетел и направил машину на северо-запад. В Германии не было следов цунами, а вот в Нидерландах они были повсюду. Единственным более или менее уцелевшим городом из тех, над которыми пролетал майор, был расположенный неподалёку от границы Венло. Волна дошла и до него, но уже потеряла свою силу, поэтому в основном пострадали небольшие дома на северной окраине. Эйндховен сильно пострадал, но хоть видны были остатки жилых зданий и промышленных предприятий, а от Роттердама не осталось вообще ничего, кроме гор мусора и ещё не сошедшей воды.
        «Сколько же впитается морской воды? – думал он, летя над Северным морем. – У нас должно быть то же самое. Она сойдёт, но оставит соль. И как потом заниматься сельским хозяйством?»
        Мысли о том, что от волны пострадало убежище и погибла семья, были слишком страшными, лишавшими его существование всякого смысла, поэтому Джон старался думать о чём угодно, кроме родных. Холодок страха превратился в леденящий ужас, когда он пролетал над тем местом, где недавно был Лондон. Его определил навигатор автопилота, потому что сам майор не увидел ни одного здания, только воду, грязь и горы битого камня. За десять минут полёта до убежища ему не встретилось никаких признаков цивилизации. Дома, дороги и остальное, построенное людьми, – всё исчезло. В воздухе не было видно ни одной машины, и в голову Сеймура пришла бредовая мысль, что он единственный живой человек в Англии. Место убежища тоже указал навигатор. Сеймур-Хаус исчез, смытый волной. Вода уже ушла, но пропитанная ею земля превратилась в болото. Поняв, что при посадке утонет в грязи, Джон повернул «джип» и полетел на север. Там были возвышенные места, до которых не дошло цунами. Нужно было выждать, пока немного подсохнет земля, а потом вернуться, раскопать убежище и по-человечески похоронить семью. Мыслей о себе у него не было.

        Парни Жиля напортачили при захвате транспорта, и охранник смог открыть огонь. В результате у Исаака стало на одного наёмника меньше, шофёра вместе со стрелявшим положили насмерть и шальной пулей ранило одну из женщин.
        – Куда вы рванули? – остановила бросившихся к машине наёмников Арлет. – Сначала нужно забрать всё ценное отсюда, а потом разобраться с продуктами в машине и уезжать. Меня не оставишь?
        – Уедешь с нами, – пообещал Липман. – Жиль, быстро соберите продукты и бутыли с водой и погрузите в машину. И возьмите в доме что-нибудь для перевязки. Не могла заранее об этом сказать?
        – Я должна за вас думать? – удивилась она.
        – Не думать, – смутился он, – но если есть что посоветовать...
        – Есть, – кивнула Арлет. – Твои родственники отказались пускаться в бега. Они верят твоему отцу, а не тебе. Но после убийства арабов, их здесь тоже кончат. Поговори ещё раз, может быть, кто-нибудь передумает. Не все же они идиоты?
        Повторный разговор ничего не дал.
        – Ты сделал глупость! – зло сказал дядя. – Убийство охранников на тебе, мы не имеем к этому никакого отношения! Брат договорился о семье с самим королём! Нас не тронут, а тебе теперь придётся уехать.
        Племяннику было только четырнадцать, а женщины в семье Липман не имели права голоса.
        – Бесполезно, – сказал Исаак ждавшей его в машине Арлет. – Это тупой осёл, для которого приказ старшего брата важнее здравого смысла и моих доводов! Ну и чёрт с ними! Мне жаль одного Акима, но он слишком молод и не выйдет из воли отца. Будем спасать наши жизни. Люк, поехали!
        Они сидели в закрытом фургоне на одной из лавок, на другой устроились Марк с Феликсом, а Жиль и Люк сели в кабину. Половина кузова была заставлена бутылями и сумками с едой. Приказ об отправлении был передан через комм, поэтому сидевший за рулём наёмник вывел грузовик за ограду и погнал его к городу.
        – Около трёх... – посмотрела на комм Арлет. – В Джидде будем в четыре. Слишком рано! Мы думали выждать до темноты, но ничего не получится из-за упрямства твоей родни. Наверняка кто-нибудь попытается связаться с твоим отцом, а когда это не получится, оставит голосовое сообщение. Ваши каналы на контроле, поэтому у нас совсем нет времени. Придётся рискнуть и захватывать корабль прямо сейчас. Постарайтесь хоть там обойтись без стрельбы. Если услышит охрана порта, я тут же утоплюсь! Лучше захлебнуться водой, чем выжить и получить наказание за ваши подвиги.
        – Остальных служанок тоже убьют, – сказал Марк. – Не жалко?
        – С какой стати я должна их жалеть? Меня здесь никто не жалел, и я не собираюсь! А ты не лезь мне в душу, а лучше подумай о том, как захватить корабль. Если будете действовать так же бездарно, как и при захвате грузовика, мы покойники!
        – Все француженки такие стервы? – хмуро спросил Феликс.
        – А кто вам сказал, что я француженка? Имя? Я из России, а имён поменяла столько, что с трудом вспоминается настоящее.
        – У меня ещё не было русских подружек, – сказал Исаак. – Так вот почему я сразу почувствовал в тебе какую-то ненормальность!
        – Я нормальней вас! Я не боевик, но и то додумалась бы, что лучше начать разгрузку продуктов и только потом захватывать машину. И для родственников нашла бы нужные слова, даже для таких упёртых, как твой дядя! И к бегству подготовилась бы заранее, а не слушала чьих-то советов. С моей точки зрения, ненормальные здесь вы.
        – Придержи язык! – рассердился Марк. – Шеф, может, её здесь кончить?
        – Она пригодится, – отказал Исаак и добавил для Арлет: – Помолчи! Не видишь, что все на нервах?
        – Дайте ствол, – попросила женщина. – У вас три лишних, а я когда-то неплохо стреляла. Если будем драться, постараюсь заменить убитого по вашей глупости Марио.
        Липман, проигнорировав недовольство наёмников, отдал ей взятый у водителя глок.
        – Скоро приедем, – сказал выглянувший в небольшое окно Марк. – Может, ехать медленней? Люк так гонит, что могут прицепиться из-за одной скорости.
        Исаак через комм приказал сбросить скорость, что тотчас же было сделано. Минут через десять въехали в город. Когда их забрали с корабля и посадили в автобус, везли прямо, никуда не сворачивая, поэтому не пришлось узнавать дорогу. Пока ехали в порт, к ним никто не прицепился. Видимо, несмотря на свою злость, дядя всё-таки внял его просьбе и не стал сразу звонить брату, дав им шанс беспрепятственно добраться до корабля. Была надежда на то, что за прошедшие дни портовые власти не успели разогнать команду и сменить место стоянки. С кораблём так и оказалось, а из команды на борту остались четверо. Их охраняли два солдата, которых встревожил подъехавший к трапу грузовик и вышедшие из него мужчины. Увидев бритые лица, они направили на приехавших автоматы.

        – Я буду спать в машине, – добавил Грант, – а у вас переночует моя дочь с этими детьми.
        – У меня есть свободная комната, – ответила хозяйка дома, в который они позвонили. – Чем будете расплачиваться? Учтите, что возьму только золото или резервный накопитель. У вашей дочери в ушах серьги, за них пущу на две ночи.
        Уже немолодую, сильно располневшую женщину мучила головная боль, а тут принесло этих беженцев.
        – Отец, я их не отдам! – схватилась за серьги Элизабет. – Это подарок и единственная память от Марка! Кроме того, они с алмазами!
        – Может, возьмёте моё кольцо? – спросил он, показав массивное обручальное кольцо. – Но мне нужно приютить их хотя бы на три ночи.
        – За него я пущу кого-нибудь одного! Если хотите, можете попытать счастья в другом месте, но вряд ли вам повезёт. В городе на одного жителя приходятся трое таких, как вы. У большинства ничего нет для оплаты, поэтому ночуют в машинах.
        – За серьги пустите дочь с малышами и не на одну ночь, а на пять! – предложил Грант. – Если не согласны, мы уходим.
        – Какие размеры камней? – спросила хозяйка.
        – Почти карат, – со слезами на глазах ответила Элизабет.
        – Ладно, – нехотя согласилась толстуха. – Давайте серьги и можете их оставлять. Но питание должно быть своё!
        – Идите, – сказал дочери Грант. – Утром я вас заберу.
        Пристроив дочь и внуков, он вместе с Сандрой вернулся к машине.
        – Надо было и им здесь ночевать, – бурчала она, устраиваясь на заднем сидении.
        – Сейчас ты лежишь, а если бы они были здесь, пришлось бы сидеть. Малыши стали бы капризничать, поэтому ни у кого из нас не было бы нормального отдыха.
        – Ты думаешь, что за пять дней высохнет грязь?
        – Если не высохнет, два-три дня поживём в машине. На большее время у нас не хватит продуктов.
        – Меньше нужно их раздавать! Этот полицейский предлагал тебе золото.
        – Давай закончим разговор, пока не поругались, – предложил Грант. – Мы с тобой слишком разные и по-разному смотрим на мир. Завтра я схожу в городской совет и узнаю, что в нём решили. Возможно, к этому времени объявится и правительство. Они просто обязаны будут заняться беженцами и порядком. Полицейский, о котором ты говорила, прав в том, что если этого не сделать, то прольётся кровь. Беженцы не захотят умирать и заставят делиться тех, кого не затронула катастрофа. При этом наплюют на все законы.
        – Хорошо бы, – зевнув, сказала Сандра. – Как ты думаешь, сможет выбраться отец?
        – Не знаю, – ответил он. – Мало уцелеть, нужно добраться сюда через всю Европу. И без связи трудно будет найти друг друга.

        – Не думала, что ты сегодня так рано вернёшься домой, – сказала Света, – но это хорошо. Будешь кушать?
        – Я уже поел, – ответил Мурадов внучке. – И почему рано? Уже почти шесть.
        – Сталин во время войны...
        – Я не Сталин, и война уже закончилась, – перебил он девочку. – Хороший руководитель не должен работать сверхурочно. Если он это делает, значит, не умеет подбирать помощников. Не скажешь, почему ты какая-то взъерошенная? И этот синяк...
        Низкая и стройная тринадцатилетняя Света не могла похвастать красивым лицом из-за скуластости и узких глаз. Одно время в школе её даже дразнили «китаёзой». Не украсил и синяк на щеке.
        – Всё ты замечаешь! – с досадой сказала внучка. – Я же его забелила.
        – Ты мне не ответила.
        – Подралась в классе, – буркнула Света. – Один придурок сказал, что ты только в России убил больше людей, чем это сделал Чингисхан. И я должна такое слушать?
        – Понятно. И кто же этот придурок?
        – Неважно. Дед, можно я сегодня останусь у вас?
        – Можно, – разрешил он. – Только позвони родителям. Где Мария?
        – Бабушка у Брагиных. Скажи, москвичей действительно будут переселять?
        – Частично, – ответил Николай Дмитриевич. – Тебя это сильно интересует? Тогда сделай чай, а потом поговорим.
        Света умчалась на кухню и через несколько минут принесла ему на подносе чашку с чаем. Поставив на столик в гостиной, она села на диван и приготовилась слушать.
        – Может, дождёмся бабушку? – предложил он. – Мне не надо будет два раза говорить об одном и том же.
        – Ну дед! Ты же обещал! – возмутилась внучка. – Бабушка может прийти и через час!
        – Ладно, – сдался он. – Переселять будем тех, кто живёт в Северо-Западном округе. Через неделю начнём работы по вывозу мусора и дезактивации, а потом определимся с количеством и очерёдностью. Никого из твоих подруг это не затронет.
        – А в школе говорили, что переселят всех.
        – Это болтовня. Столицу будем переносить, но через год-два, и этот перенос займёт лет пять. Тогда можно будет разгрузить и Москву. Как бы мы ни чистили, всё равно в городе много лет сохранится повышенный фон. Это никому не прибавит здоровья.
        – А остальные города?
        – Те, которым сильно досталось, не будут восстанавливаться. Мы построим их заново в другом месте. Примем меры к тому, чтобы не распространялось загрязнение, и демонтируем оборудование на промышленных предприятиях. Эти работы уже ведутся. Что тебе интересно ещё?
        – Ещё говорили о социализме.
        – Временный государственный контроль – это не социализм, – усмехнулся Николай Дмитриевич. – Если бы я решил его ввести, прожил бы считанные дни. Просто по-другому не получится обеспечить порядок и снабжение населения. Для цивилизованного капитализма должны пройти сотни лет, а не пятьдесят, хотя и на Западе сейчас не обойдутся без жёстких мер. Это всё или ты ещё что-нибудь услышала в своей школе?
        – Вы уже подсчитали? – спросила Света. – Я говорю об убитых... Или это секрет?
        – Не секрет, но скажу с условием, чтобы ты не болтала. Об этом сообщат, но дня через два. Убитых у нас примерно двести тысяч и в два раза больше раненых и облучённых. Это намного меньше планируемых потерь и очень мало по сравнению с тем, что потеряли Америка и её союзники. Эти цифры уточняются, но я не думаю, что они сильно изменятся. Позвони бабушке, чтобы она не задержалась в гостях, а я закажу пирожные. Ты не так часто балуешь нас своим вниманием, поэтому нам интересны твои дела. Не одному же мне отвечать на вопросы, я тоже люблю их задавать.

        – Ты так и будешь смотреть на меня букой? – спросил Никитин дочь.
        Их задержали в Бресте и направили в иммиграционный центр для проверки. Сейчас сидели в небольшой, почти пустой комнате и ждали вызова.
        – Как ты мог? – с болью спросила Лена. – Так подло поступил с людьми, которые спасли нам жизнь!
        – Говори тише! – обеспокоенно сказал Виктор. – Я сделал это в первую очередь ради тебя. Плохо, что ты этого не понимаешь! Мне прямо сказали, что высадят, если что-нибудь пойдёт не так.
        – Тебе сказали совсем другое! – вскинулась дочь. – Я сидела рядом и прекрасно слышала!
        – Мы для них никто, а все не влезли бы в одну машину! Она просто не смогла бы взлететь с таким грузом! И ты думаешь, что они оставили бы нас, а сами пошли пешком?
        – Зайдите, – пригласил выглянувший из соседней комнаты мужчина. – Только Виктор Николаевич, ты, девочка, пока посиди.
        В помещении, куда он вошёл, стояли два стола, сейф и несколько стульев. За столами сидели двое мужчин, один из них был в форме майора.
        – Объясните, откуда у вас чужая машина, – сказал майор. – Только вначале прикрепите к себе на виски приборы контроля.
        – Такой контроль могут заставить пройти только по приговору суда! – выкрикнул он. – Я отказываюсь их использовать!
        – Вы плохо знаете законодательство, – сказал тот, кто был в гражданской одежде. – Такие приборы имеют право использовать таможня и иммиграционный контроль. И это не только закон Белоруссии, в России такие же правила. В случае отказа контроль будет использован принудительно. Итак, что вы решили?
        Виктор со страхом посмотрел на лежавшие на столе диски и взял их в руки.


                Глава 8


        Они съехали на просёлочную дорогу и ждали возвращения отправившегося в Минск-Мазоветски Меньшова. Павел немного знал польский язык, поэтому продолжил разведку. Нужно было выяснить, есть в городе военные или их там нет и можно не осторожничать и не объезжать по просёлкам, а рвануть напрямую. Николай сидел в кабине на месте водителя, а Сергей с остальными расположился в фургоне, оставив открытыми двери.
        – Покажите свой прибор, – попросила его Вера. – Хочу посмотреть, как он измеряет. Всё равно нечем заняться.
        – Возьми, – передал ей дозиметр Сергей. – Аксель умеет им пользоваться. Здесь слабая радиация, если уедем на этой машине, не будет никаких последствий для здоровья.
        – Интересно, что нас ждёт дома, – сказала Зоя. – Наверняка американцы ударили в ответ, поэтому у нас будет и своя радиация.
        – В ответ ударили мы, – поправил «детектив». – Они натянули на свои базы гору оружия и много солдат, чтобы обезоружить Россию первым же ударом, а потом не дать нам ответить и подчинить. Такие, как наш юный бельгиец, мне не поверят, но ты-то должна соображать!
        – А чему верить? – оторвался от дозиметра Аксель. – Войну начали вы, а всё остальное – это слова. Сказать можно всё что угодно.
        – Слышали? – спросил Сергей. – Об этом я и говорил. Им сто лет твердили о коварных русских, и это тоже были только слова, которые ничем не подтверждали.
        – Американцы несколько раз предлагали сократить ядерное оружие, но вы каждый раз отказывались, – возразил мальчик. – Разве не так?
        – Всё так. Американцы очень миролюбивая нация, вот только каждая вторая война за последние сто лет шла с их участием, а многие они развязывали сами. И на вооружения они тратили столько же, сколько остальные государства, вместе взятые. А оружие... Представь, что мы и США – это два враждебно настроенных друг к другу соседа и у каждого есть автомат. А рядом с американцем живут его приятели, у которых нет огнестрельного оружия, но навалом мечей. Вот американец и предлагает русскому, давай, мол, выбросим автоматы, от которых может быть много бед, и оставим мечи. Пойдёшь ты на такую сделку на месте русского? И учти, что к нему заявится не один сосед с мечом, а таких будет много. Автомат – это его шанс уцелеть. Когда был СССР, который вместе с союзниками мало уступал Западу, его руководители неоднократно предлагали правительству США сократить ядерные арсеналы, но почти всегда получали отказ. Америка может, не напрягаясь, тратить сотни миллиардов на оружие, потому что она печатает валюту для всего мира, а для России такая гонка вооружений будет разрушительной. И у нас нет возможности создать свои базы возле границ США. Когда попробовали это сделать на Кубе, едва не вызвали ядерную войну.
        – Может быть, – упрямо сказал Аксель, – но вы начали первыми.
        – А мы должны были ждать, пока на нас обрушат тысячи ракет? – возмутился Олег. – И чем после этого отвечать?
        – А волна? – возразил мальчик. – Вы не просто ударили американцев, нам досталось не меньше!
        – А почему? – спросил Сергей. – Вот можешь ты сказать, что плохого русские сделали европейцам, чтобы те восемьдесят лет готовились с ними воевать? Освободили от фашистской Германии? Я больше ничего не припомню. Если бы мы не залили Штаты, в нас полетело бы намного больше их ракет. Были бы вы друзьями, вряд ли пошёл бы в ход вариант с цунами, а для чего церемониться с врагами? Молчишь? Вот и дальше молчи!
        У фургона была голосовая связь с кабиной водителя, поэтому Николай слышал их разговор.
        – Зря ты навалился на мальчишку, – сказал он. – Что ему говорили, то он и повторяет. Когда очутится у нас, со временем сам поймёт.
        – Были бы у них тупыми одни мальчишки, а то там все такие! – отозвался напарник, – И все дружно заявят, что мы начали первыми, а они из-за нас пострадали вместе с американскими союзниками!
        – Ну и чёрт с ними. Европейцам с американцами так досталось, что теперь их можно долго не принимать в расчёт. А вот мы, если не очень сильно пострадали и не будем дураками, сможем вырваться вперёд. И Китаю сейчас будет несладко. Падение доллара и разрыв торговых связей больно ударят по всем, но по китайцам намного сильнее остальных. У них половина экономики ориентирована на внешнюю торговлю и кооперацию, в основном со США. Посмотрим, кого будут кусать, а кому лизать пятки. Сильного не больно укусишь. Возвращается наш разведчик, так что конец вашим спорам.
        Сергей спрыгнул из фургона на шоссе и пошёл навстречу Павлу. Стемнело, но ещё можно было разобрать, что приближавшийся мужчина – это именно Меньшов.
        – Поляки там есть, но мало и это не армия, – не дожидаясь вопросов, сказал он. – Для нас они не представляют опасности. Малые городки можно не проверять: мы проскочим их за минуты, а в Седльце и Бяла-Подляска пойдём вдвоём. Я сейчас едва не погорел из-за отсутствия страховки.
        Время не теряли. Сергей вернулся в фургон, а Павел сел в кабину. Николай задом вывел грузовик на шоссе, развернул и на максимально возможной скорости погнал на восток. Тёмный, без единого огня город проскочили, немного сбавив скорость. К следующему городу, который нужно было проверять, подъехали через двадцать минут. Его проверка заняла больше часа и показала полную безопасность дороги.
        – Не хотелось, но придётся включать фары, – сказал Николай, когда Меньшов вернулся в кабину. – Едем так, что без подсветки можем попасть прямиком на тот свет. Любое препятствие...
        Этот город и следующие шестьдесят километров до Бяла-Подляска проехали без происшествий. Если в Седльце и были поляки, их присутствия не увидели. Шоссе было пустым, а встречные городки проезжали так быстро, что не успевали их рассмотреть. Ехавшие в фургоне вообще ничего не видели из-за отсутствия окон. Вера с Акселем заснули и проснулись, когда Меньшов открыл двери.
        – Мы идём осматривать город, – сказал Павел. – Разведка займёт часа два, но без неё ехать слишком рискованно. Сергей, сядь за руль. Рядом съезд, поэтому в случае опасности уведёшь грузовик с шоссе.
        «Стал бы я так возиться с чужими детьми? – подумал Олег, когда ушли взрослые. – Эти сильные парни легко прошли бы сто километров без такой обузы, как мы. И не было бы большого риска, как сейчас. Только бы с ними ничего не случилось! Если проедем и этот город, через полчаса будем в Бресте. В Москву нас отправят, а что дальше? Денег на счёте много, и я могу их снять, но вряд ли нам позволят жить самим в квартире. Родственников нет, а до совершеннолетия два года, поэтому запихнут в детский дом. Москву должны были обстрелять, и квартира могла не сохраниться. Интересно, почему не работает ни одна наша радиостанция? По крайней мере, я ничего не смог найти коммом, и это не получилось у Сергея. Ладно, не стоит мучить себя такими мыслями. Очень скоро многое прояснится. Плохо, если увезут из Москвы и нельзя будет встречаться с Зоей. Два года без неё – это вечность».
        – О чём думаешь? – спросила прижавшаяся к нему девушка.
        – О нас, – ответил он. – Сильно будешь скучать, если меня куда-нибудь увезут?
        – Забудь о разлуке, – сказала Зоя. – Отец попросит кого-нибудь из знакомых принять вас в семью. Можно сделать это формально, и будете жить одни, а можно и на самом деле. Это лучше любого детского дома. А через год поженимся.
        – Хорошо придумала, – шёпотом одобрил Олег. – За это я тебя поцелую, когда будем одни.
        – Дети спят, – так же тихо сказала она. – Можешь благодарить сейчас.
        Он поцеловал в лоб, но этого оказалось недостаточно.
        – Знаешь, кого целуют в лоб? – прошептала девушка. – Вот и меня не надо! Поцелуй как тогда!
        Они один раз попробовали настоящий поцелуй, и ей понравилось, хотя Олег почему-то не рвался повторять.
        – Рано нам так целоваться, – отозвался он. – Если войдём во вкус, не будем ждать свадьбы.
        – Ну и ладно! Подумаешь, девственность! Большинство моих подруг прекрасно живут без неё! С таблетками...
        – Потише! – сердито прошептал Олег. – Разбудишь молодняк. Кажется, кто-то идёт.
        Двое подошли к машине, и после короткого разговора забрались в кабину.
        – Не спите? – спросил вернувшийся Сергей.
        – Мы не спим, спят дети, – ответила Зоя. – Как они сходили?
        – Света не видели и не слышали шума, но это ничего не значит, – ответил он. – Город большой, и весь его не проверишь. В районе шоссе никого нет, будем надеяться, что нам никто не помешает. Ехать минут десять, даже если кого-нибудь разбудим, вряд ли успеют ночью перехватить грузовик. Будите детей. Если не повезёт, у нас не будет времени их расталкивать.
        Едва слышно заурчал двигатель, и грузовик, набирая скорость, въехал в город. Время шло, и для сидевших в фургоне людей ничего не менялось.
        – Кажется, проехали, – с облегчением сказал Олег, и в тот же миг грузовик резко затормозил, а впереди послышались звуки стрельбы.
        Хлопнула дверца кабины, и они услышали чей-то крик и приближающийся шум двигателя.
        – Влипли! – крикнул Сергей и распахнул двери. – Быстро к выходу! – Он выпрыгнул первым и помог выйти остальным.
        Где-то впереди зажглись две фары, которые осветили всё вокруг.
        – Бегом за мной! – приказал «детектив» и, пригибаясь, бросился к обочине. Прыгнув в дренажную канаву, он помог подняться скатившимся в неё Вере и Акселю.
        Олег с Зоей спустились удачней. Беглецы услышали пулемётную очередь и дружно упали на землю. Стреляли по оставленному грузовику с расстояния меньше ста метров.
        – Если не успели бежать, то хана! – высказался Сергей о ехавших в кабине. – Быстро за мной к тем кустам, и не вздумайте приподняться или болтать!
        Они пробежали согнувшись три десятка шагов до росших на обочине кустов. Враги стали чуть ближе, но теперь было хоть какое-то укрытие. Понятно, что кусты укрывали не от пуль, а от взглядов.
        – Надо было закрыть двери фургона! – тихо сказал Олег лежавшему с пистолетом в руке Сергею. – Эти догадаются, что в кузове кто-то был.
        – Умник! – отозвался тот. – У нас было для этого время? Если бы не освещение, могли бы успеть, а с ним счёт шёл на секунды. Да ложись же ты! Даже если догадаются, не будут искать. А парни точно погибли. Не успели они сбежать, да и не стали бы, скорее, сделали бы попытку развернуть грузовик или дать задний ход. И ведь проехали уже этот чёртов город! Как же не повезло!

        – Выспалась? – спросил Грант Сандру. – Не хочешь в туалет? Ну тогда посиди в машине, а я схожу узнать новости.
        Он уже умылся водой из бутыли и поправил расчёской редкие волосы, а бриться было нечем. Город оказался довольно большим, и до администрации пришлось шагать минут сорок. До конца он так и не дошёл, повстречав вчерашнего полицейского.
        – Как дела? – обрадовался тот, увидев Гранта. – Мне удалось устроиться в здешнюю полицию, поэтому могу помочь в решении ваших проблем. Слишком много приезжих, и депутаты решили увеличить штаты.
        – Пристроил дочь с малышами на пять дней, а сам с племянницей переночевал в машине. Сейчас иду узнать, что вчера решил совет, да и вообще новости.
        – Вам повезло, что встретили меня, – сказал полицейский. – Не нужно никуда идти и ночевать будете в приличных условиях. Вчера решили временно отдать приезжим с детьми кампус Стаффордширского университета. Там даже будет питание, правда, пока один раз в день. Давайте я вам представлюсь, а то вчера так и не познакомились. Мне было как-то неловко...
        – Грант Сеймур. Я вчера хотел познакомиться, но вы очень быстро ушли.
        – Ну а я инспектор Харли Нейтан. Вы вчера спрашивали о правительстве. Сегодня сообщили, что оно начало работу в Бирмингеме...
        – Я думал, что он будет разрушен, – удивился Грант, – иначе не летел бы сюда.
        – Не знаю, чем думал я, но почему-то тоже пролетел мимо. А ведь был рядом! Он намного выше столицы, поэтому совсем не пострадал. Там же сейчас и королевская семья.
        – Что ещё передали? – поинтересовался Сеймур.
        – Сказали, что готовят связь через резервные спутники, а потом займутся учётом населения и продовольствия. Сообщили, что его много уцелело и предупредили, что любые нарушения законов будут строго караться. В стране вводятся военное положение и карточная система снабжения продуктами питания. Тем, кто всё потерял, окажут помощь, нужно лишь немного подождать. Призвали власти не пострадавших территорий оказывать помощь беженцам. Обещали потом компенсировать её из бюджетных средств. Ну и призвали военных срочно прибыть на службу, перечислив те мета, где их будут собирать. Можете сами настроить на них свой комм.
        – Обязательно это сделаю. Было ещё что-нибудь интересное?
        – Я слушал только французское радио. Во Франции собрались почти все немцы и поляки, ну и очень много наших. Треть их территории затопило, поэтому и пострадавшие французы бросились на восток. На такое число людей нет ни жилья, ни продовольствия. Многие ставят палатки, а еду должны доставить самолётами. Не знаю, с кем договорились французы и чем они собираются расплачиваться. Об этом не сообщали.
        – А что говорят русские?
        – Эти молчат! – зло сказал Харли. – Уничтожили всю нашу жизнь и затаились. Вот в США работают много радиостанций, но я их не слушал. Очень много работы, это я отвлёкся с вами. Давайте отведу в кампус и помогу устроить, а потом сходите за племянницей.

        Шедший первым Люк так быстро взмахнул руками, что Нина не увидела, что он сделал. Поняла, когда солдаты выронили автоматы и упали на палубу. С пирса было видно, что из груди одного из них торчит нож. Второй упал лицом вниз, немного подёргался и тоже затих.
        «Ловко! – подумала она. – Сколько раз об этом читала и смотрела в кино и никогда не верила, что ножами можно так действовать взаправду. И всё-таки эти наёмники немного тормознутые, а Иссак, похоже, всю жизнь занимался исключительно бабами. Но если я отсюда выберусь, то только вместе с ними».
        – Стоим здесь! – сказал ей Липман. – Подождём, пока они проверят весь корабль. Арлет, спрячь пистолет, пока никто не увидел!
        – Хорошо, – не стала спорить она и бросила глок в открытую сумку.
        – Разве можно так обращаться с оружием! – выговорил он. – А если выстрелит?
        – Там у меня одежда, а у него тугой спуск, – сказала Нина. – Долго возятся твои наёмники! Повезло, что в этой части порта никого нет, но нами могут заинтересоваться. Я уже не говорю о военных, которых скоро на нас натравят. Может, пойдём на корабль? Раз не слышно шума и стрельбы, значит, на нём больше нет солдат.
        Исаак признал её правоту, и они забежали по переходному трапу на борт «Дейзи». Один из автоматов упал в воду, а второй лежал под убитым солдатом. Наёмники его не тронули, взяла Нина. Она перевернула убитого, подняла автомат и повесила на плечо, а заодно прихватила и брезентовую сумку с магазинами.
        – Шеф, корабль наш! – доложил подбежавший к ним Жиль. – На нём остались четверо членов команды. Сейчас один из них запустит двигатели, а другой вместе с Марком будет на управлении. Давайте уберём эти канаты и трап.
        Мужчины, повозившись, убрали швартовы и попытались вдвоём втянуть трап, но не удержали, и он упал в воду. Тут же кто-то включил подъём якоря, а вслед за этим на холостом ходу заработали оба двигателя.
        – У вас всё готово? – крикнул выглянувший из-за полубака Феликс. – Джон сказал, что лучше спрятаться. Это здесь никого нет, дальше будет людно. Увидят европейцев и сообщат начальству порта.
        Они вслед за наёмником прибежали в ходовую рубку. У штурвала стоял высокий светловолосый мужчина с хмурым лицом.
        – Я Джон Калхоун, мисс, – представился он Нине. – Был на этом корабле старшим механиком. Приветствую вас, господин Липман.
        – Почему у вас такой похоронный вид, Джон? – спросил Исаак. – Думаете, что нам не дадут уйти?
        – Может, и уйдём, но больше вероятность того, что догонят и захватят или потопят, – ответил Калхоун. – Вам повезло в том, что рядом с нашей стоянкой не было других кораблей и охраны, но она есть на выходе из порта. Кто будет с ними разговаривать?
        – А нельзя проскочить без обмена любезностями?
        – Кто же нас выпустит без разрешения? – удивился его вопросу Джон. – Два дня назад в порту были сторожевые корабли, а сегодня я их не вижу, поэтому можем проскочить, но это даст только отсрочку. Если поблизости не будет боевых кораблей, охрана порта сообщит пограничникам, и те пошлют вертолёт. Одна ракета – и мы дружно отправимся кормить рыб!
        – Неужели не успеем дотянуть до Египта?
        – Для этого нужно два часа. И что это нам даст? Приятней тонуть у египетского берега? Или вы хотите на него высадиться?
        – А если высадимся?
        – Можно укрыться в национальном парке Эльба, но там мы не найдём транспорта. Я выбрал бы Судан. Но это пустые разговоры, потому что никто нас не выпустит.
        – Почему же вы идёте с нами? – спросила Нина.
        – А что мне осталось, мисс? – сердито ответил Калхоун. – До захвата вами корабля у нас была хоть какая-то надежда устроиться в этой стране религиозных фанатиков, а после него с нами не стали бы даже разговаривать! Это раньше они были терпимыми к европейцам, а теперь этой терпимости нет и в помине! Так, сейчас будем проходить пункт контроля!
        – Включите рацию и увеличьте ход до предельного! – приказал Исаак. – Какое оружие у инспекторов?
        – У них несколько катеров, – ответил механик, – а оружие... Я видел только кобуры, но могут быть и автоматы. Они не будут с нами воевать, попробуют связаться по рации, а потом проорут в мегафон что-нибудь матерное и вызовут пограничников. У тех этого оружия...
        Всё произошло так, как и предсказывал Джон. Сначала с ними попытались связаться по рации, а потом что-то кричали. Криками не ограничились и дали вслед кораблю автоматную очередь. У причала инспекции стояли три катера, но их не использовали.
        – Время пошло, – сказал Джон. – Мисс, не хотите пройти в мою каюту? У нас осталось полчаса жизни, можем провести их максимально приятно.
        – Я лучше подготовлюсь к встрече, – отказала Нина и вывалила на пол содержимое брезентовой сумки.
        В ней, кроме пяти магазинов к автомату, оказались три гранаты.
        – М33, – прочитала она маркировку. – А почему они с запалами?
        – Дай сюда! – сказал Люк и отобрал у неё гранаты. – Почему схватила мой трофей?
        – Обойдёшься без автомата, – отпихнула его Нина. – Надо было брать сразу, а теперь поезд ушёл! А гранаты могут быть в сумке у другого солдата. Нужно обыскать тела и выбросить за борт. Джон, вы собираетесь бороться за жизнь или запрётесь в каюте и займётесь онанизмом?
        – Не самое плохое занятие для моряка, когда отказывает женщина, – ухмыльнулся механик. – Вы хотите предложить мне свою пушку?
        – Пистолет, – уточнила она, протягивая ему глок. – Автомат я никому не дам!
        – Ты хоть умеешь из него стрелять? – спросил Жиль.
        – Это копия нашего АК-12, из которого я стреляла в старших классах. Результаты были не хуже, чем у инструктора!
        – Если прилетит боевой вертолёт, нам хана! – сказал Джон. – Не поможет и сотня таких автоматов. Он даже не станет приближаться или тратить на нас ракету. Даст очередь из пушки ниже ватерлинии – и конец! И в варианте со сторожевым кораблём у нас нет шансов. А вот если ничего этого не будет под рукой и пошлют полицейскую вертушку... Если удачно попасть и сбить, можем выиграть время. Пока договорятся и пришлют что-нибудь более убойное, может пройти и час. Если учесть, что уже беспрепятственно плывём минут тридцать...
        – Радиолокатор даёт какую-то цель! – крикнул следивший за приборами управления Марк. – Посмотри сам, Джон, я в этом ни черта не понимаю!
        – Уйди от экрана, ты его заслоняешь, – невозмутимо сказал Калхоун. – Так, ближняя отметка – это какое-то небольшое судно, а дальняя приближается слишком быстро для корабля. Наверняка это посланный за нами вертолёт. Спасение отменяется.
        – Далеко до этого корабля? – спросила Нина. – Отвечай быстрее, чёрт тебя побери!
        – С полмили, – ответил Джон. – А для чего он вам, мисс?
        – Правь к нему! – приказала она. – Если судно небольшое, его нетрудно захватить, а этот корабль пусть расстреливают!
        – Неплохой план, – сказал он, послушно поворачивая штурвал, – жаль, что мы не успеем его провернуть. Вертолёт прилетит через две-три минуты.
        – Он может быть и полицейским. Вы как хотите, а я не собираюсь покорно ждать конца! – Нина сдёрнула с плеча автомат и выбежала из рубки.
        – Русские все сумасшедшие, – сказал Исааку Жиль. – Шеф, я тоже попробую.
        – Я с ними! – крикнул Марк и тоже убежал.
        – Кто она? – спросил Калхоун у Липмана.
        – Шлюха из России, – ответил растерянный Исаак. – Пожалел и не позволил наёмникам убить за наглость, а теперь она ими командует вместо меня! Как вы думаете, Джон, у них что-нибудь получится?
        – Если русская, то может получиться, – сказал механик. – Командует не тот, у кого больше прав, а кто к этому готов. Да и ваши права... Что сейчас стоят деньги, которые вы заплатили этим парням? И учтите, что вряд ли они испытывают благодарность за то, что вы их сюда притащили. Постойте у штурвала, а я попытаюсь им помочь. Следите за экраном, чтобы отметка от корабля была прямо по курсу.
        Он вышел из рубки и увидел укрывшихся за полубаком наёмников. Вертолёт был метрах в трёхстах и быстро приближался.
        «Хьюи, – определил Джон. – Уже хорошо, потому что на полицейских вертушках нет ни брони, ни серьёзного вооружения. Другое дело, что его не собьёшь из пистолета, а для нас может хватить и несерьёзного пулемёта. Не потопят, но так повредят рубку, что накроется управление. Действует нагло. Неужели экипажу не сообщили об убитых солдатах и их оружии?»
        Вертолёт прошёл над палубой на высоте полусотни метров и начал делать разворот. Из-за шума винтов Калхоун едва услышал автоматные очереди, но увидел результат стрельбы. Боковое стекло в кабине пилотов разлетелось на куски, а «Хьюи» повело в сторону, а потом он завалился набок и камнем упал в воду. Осмотревшись, Джон выругался и бросился в ходовую рубку. В сотне метрах от них плыла чья-то яхта, и идущая полным ходом «Дейзи» должна была её протаранить.

        – Я понимаю, майор, что вы многое перенесли и облучились, но вас никто не посылает под бомбы! – сказал Джону Сеймуру пехотный капитан. – Армия должна поддерживать порядок и оказывать помощь пострадавшим!
        – Я потерял всю семью и не могу...
        – Стыдно! – оборвал его собеседник. – Сейчас у многих потери, но они являются на сборные пункты и служат! Ладно, если вас раздавило горе, можете писать рапорт. В военное время не увольняют, но, учитывая состояние здоровья, для вас сделаем исключение. Только не забудьте сдать машину.
     – Как же я её сдам, если нет никакой другой и не работают такси? – растерялся майор. – Я же отсюда не выберусь!
     – Ничем не могу помочь! – сказал капитан. – У вас армейский «джип», и за его спасение можно получить поощрение, но не саму машину. Я не могу его отдать, тем более что уничтожены многие армейские склады, а новый транспорт будет очень не скоро! Завода в Брайтоне, который производил накопители, больше нет, а у других пока ничего не купишь!
        – Чёрт с вами! Послужу дней десять, а потом слетаю похоронить родных и отдам вам машину!
        – Встряхнитесь, майор! Может, ваши родные ещё живы. Я не полез бы в убежище, которое может затопить волна, сначала подождал бы, пока она пройдёт. Но даже если они погибли, почему бы вам хоть какое-то время не пожить ради других? Сейчас многим требуется помощь!

     Главы 9-10   http://www.proza.ru/2018/02/03/1495