91 Первый состав БЧ-3 08 марта 1972

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

91. Первый состав БЧ-3. 67-й ОДСРНК ДКБФ. 8 марта 1972 года.

Сводка погоды: Калининград, среда 8 марта 1972 года дневная температура: мин.: 1.1°C, средняя: 2.2°C тепла, макс.: 4.7°C тепла, моросящий дождик (0.3 мм осадков).

Почему командиров и личный состав минно-торпедной боевой части корабля называют «румынами» я не знал, но очень хотел узнать. Вероятно, история этого слова-термина такая же захватывающе интересная, как история слова-понятия «рогачи», «рогатые» (БЧ-2).

Встреча командира минно-торпедной боевой части БЧ-3, старшего лейтенанта Белонина Олега Анатольевича с личным составом проходила в учебном классе дивизиона-экипажа среди различных морских мин и торпед (в разрезе). Старший лейтенант О.А. Белонин был переведён с БПК «Бодрый» на БПК «Свирепый» потому, что к этому времени у него был практический опыт, знания и мастерство по управлению главным оружием кораблей пр.1135 – противолодочным ракетным комплексом УРПК-4 «Метель».

Старший лейтенант О.А. Белонин, период службы в должности командира минно-торпедной боевой части БЧ-3 БПК «Свирепый» - 02.1972 - 08.1974, в 1965-1970 годах был курсантом Черноморского ВВМУ в Севастополе, в 1970-1972 годах – командир группы управления БЧ-3 БПК «Бодрый». Лично я относился к старшему лейтенанту Олегу Анатольевичу Белонину, как к родному человеку, потому что мы оба были с БПК «Бодрый», но Олег Анатольевич отличался тем, что всегда держал дистанцию субординации с любым и каждым, чётко разграничивая стиль и манеру общения на дружеское и служебное, официальное и неофициальное, близкое и дистанционное, начальственное и подчинённое и т.д. Особо «дружиться» он ни с кем не хотел, он хотел служить спокойно, организованно, чётко и достойно.

Естественное достоинство и самоуверенность командира БЧ-3 БПК «Свирепый» старшего лейтенанта О.А. Белонина базировалось на истории минно-торпедного дела, на значении этого корабельного оружия, на силе и мощи главного оружия больших противолодочных кораблей пр.1135 типа «Буревестник» – противолодочного управляемого ракетного комплекса УРПК-4 «Метель» с автономной системой управления «Муссон». Фактически весь корабль пр.1135 создавался для этого грозного и эффективного корабельного оружия, поэтому Олег Анатольевич Белонин держал себя так, каким и должен быть "главный человек" на корабле - спокойно, уверенно, достойно.

Занятия и тренировки в классе минно-торпедной боевой части БЧ-3 БПК «Свирепый» были секретными, в определённые дни и часы занятий дверь в класс даже закрывалась на ключ. Объяснялось это тем, что ТТД (тактико-технические данные) нашего главного оружия БПК «Свирепый» - УРПК-4 «Метель» - были секретными, всё, что касалось организации управления, обслуживания, заряжания и стрельбы ракето-торпедами из этого комплекса тоже было сверх секретным, не подлежащими разглашению даже внутри экипажа корабля. Поэтому старший лейтенант Олег Анатольевич Белонин, все офицеры, мичманы, матросы и старшины БЧ-3 отличались некоторой замкнутостью, корпоративностью, скрытностью, заносчивостью. Только позже, во время сдачи курсовых задач «К-1», «К-2», ПЛО, ПВО и ПДСС, особенно на первой БС в июле-октябре 1973 года, я узнал некоторые сведения об УПРК-4 «Метель». Теперь, по прошествии более 45 лет, мы знаем, каким грозным оружием владели и управляли «румыны» - офицеры, мичманы, матросы и старшины минно-торпедной боевой части БЧ-3 БПК «Свирепый».

Противолодочный управляемый ракетный комплекс УРПК-4 «Метель» с автономной системой управления «Муссон» состоит из твёрдотопливной телеуправляемой ракеты 85Р с боевой частью — самонаводящейся противолодочной торпедой, пусковой установки КТ-106, корабельной системы наведения и предстартовой автоматики. Разработчики комплекса — МКБ «Радуга» (г. Дубна, главный конструктор А.Я. Березняк) и ВНИИ «Альтаир» (главный конструктор Г.Н. Волгин).

Пусковая установка КТ-106 имеет четыре трубчатых контейнера, расположенных по горизонтали в ряд в едином корпусе и наводятся в горизонтальной плоскости «влево-вправо», что позволяет производить старт ракето-торпед 85Р без дополнительного маневрирования кораблём, то есть отклонения от курса движения корабля.

Стрельба ракето-торпедами 85Р из УРПК-4 «Метель» производится двухракетными залпами или одиночными ракето-торпедами по данным собственных ГАС (гидроакустических станций) и внешних источников целеуказания - кораблей, вертолётов или гидроакустических буёв на дальностях от 6 до 50 км от вероятного расположения цели (как правило, цель для УПРК-4 «Метель» - это атомные подводные стратегические ракетоносцы вероятного противника). Система управления «Муссон» позволяет корректировать траекторию полёта ракето-торпеды 85Р в зависимости от изменения текущего акустического пеленга на цель.

В качестве боевой части ракето-торпеды 85Р используется самонаводящаяся торпеда АТ-2УМ (разработчик — НИИ «Гидроприбор», главный конструктор В.С. Осипов). По команде корабельной системы управления торпеда в расчётной точке нахождения ПЛ (подводной лодки) вероятного противника отделяется от ракеты и приводняется на парашюте, затем заглубляется, проводит циркуляционный поиск системой самонаведения и поражает цель гидродинамическим ударом от взрыва мощного взрывчатого вещества. Рабочая глубина погружения торпеды АТ-2УМ - 400 м, скорость в режиме поиска - 23 узла, в режиме наведения - 40 узлов, дальность хода - 8 км. Радиус реагирования активно-пассивной системы самонаведения торпеды АТ-2УМ - 1000 м, масса заряда ВВ - 100 кг.

Противолодочное оружие БПК «Свирепый» было комплексным - в дополнение к комплексу УРПК-4 «Метель» на верхней палубе на полубаке перед ходовой рубкой установлены две реактивные бомбометные установки РБУ-6000 «Смерч-2». Это весьма распространённое на флоте противолодочное оружие ближнего действия. РБУ-6000 разработано Московским ИТТ МОП (главный конструктор В.А. Масталыгин), принято на вооружение в 1961 году и представляет собой стационарную наводящуюся в двух плоскостях пусковую установку барабанного типа с двенадцатью стволами.

Запас глубинных бомб РГБ-60 бомбомётной установки РБУ-6000 расположен под пусковой установкой в погребе. Заряжание пакета стволов "барабанного (револьверного) типа" производится с помощью дистанционно управляемого устройства, в которое бомбы из погреба подаются специальным подъёмником. После загрузки последнего ствола РБУ-6000 автоматически переходит в режим наведения, а после израсходования всех бомб - снова в режим заряжания: пакет стволов опускается на угол 90° и разворачивается для заряжания очередного ствола по курсовому углу.

РБУ-6000 получает целеуказание от корабельной ГАС (гидроакустической станции) МГ-332 «Титан-2» или от системы «Дозор-Тюльпан». От ГАС пеленг и дистанция до подводной лодки передаётся в ПУСБ, вырабатывающей углы горизонтального и вертикального наведения пусковой установки РБУ-6000. Наведение и удержание на курсовых углах при стрельбе производят электрические силовые приводы. Величина глубины взрыва бомб вводится во взрыватели приборами управления стрельбой, дистанционно, по команде с РКП. Стрельба может быть залповой или одиночной, из одной или двух установок.

Реактивная глубинная бомба РГБ-60 - неуправляемый реактивный снаряд с фугасной боевой частью. Она имеет твёрдотопливный реактивный двигатель и совершает полёт по баллистической траектории. Взрыватель УДВ-60 взводится при входе бомбы в воду и обеспечивает подрыв боевой части при ударе о цель или на заранее установленной глубине от 15 до 350 м. В 1966 году на вооружение ВМФ для комплектации РГБ-60 был принят неконтактный взрыватель ВБ-2. Последний основан на активном акустическом принципе действия с радиусом реагирования 6 м. Он размещается в корпусе УВД-60 и используется в комбинации с ним. Дальность действия РБУ-6000 от 300 до 5800 метров, глубина поражения цели – от 15 до 450 метров, радиус разрушительного воздействия на подводную лодку до 7 метров. Скорость погружения РГБ-60— 11,6 м/с. Взрыв одной бомбы вызывает срабатывание взрывателей других бомб залпа в радиусе до 50 м.
 
Кроме этого противолодочного оружия на БПК «Свирепый» (как и на всех кораблях пр.1135 типа «Буревестник» - автор) установлено по два 533-мм четырёхтрубных торпедных аппарата ЧТА-53-1135 под типы используемых торпед — СЭТ-65 или 53-65К. Два четырёхтрубных 533-мм торпедных аппарата ЧТА-53-1135 с прибором управления торпедной стрельбой (ПУТС) СУ-504А «Дракон-1135» располагаются побортно на палубе полубака позади носовой надстройки. Торпедные аппараты ЧТА-53-1135 пневматические, комплектуются ручным приводом и механическим электроприводом для дистанционной наводки. Для дистанционного управления торпедной стрельбой используется прибор управления торпедной стрельбой «Дракон-1135», который обеспечивал последовательный и залповый выстрел торпед.

Торпеда 53-65К в торпедных аппаратах ЧТА-53-1135 кислородная, противокорабельная, самонаводящаяся. Система наведения активная, акустическая с вертикальным лоцированием кильватерного следа. Глубина хода торпеды управляется гидростатическим аппаратом и зависит от противодействия силы сжатия пружины аппарата с одной стороны и давления воды с другой. Один оборот ключа в установочной головке торпеды 53-65К при сжатии пружины соответствует 0,33 метра заглубления. Выход на заданную глубину хода ступенчатый, при выходе из ТА торпеда делает «мешок» (заглубляется), горизонтальные рули стоят на стопоре, в положении «на погружение». Вес БЧ торпеды 53-65К составлял 500 кг при весе самой торпеды в 2,1 тонны, а скорость хода доходила до 43 узлов при дальности действия 19 км и глубине погружения до 12 метров. Боезапас торпед - 8 торпед 53-65К в двух ЧТА-53-1135.

Также в кормовой части верхней палубы на БПК «Свирепый» имеются минные рельсы, на которые устанавливались 16 морских мин типа ИГДМ-500, 12 КСМ или 14 КРАБ. ИГДМ-500 - мина донная, неконтактная, двухканальная, индукционно-гидродинамическая имела габариты 2900х450 мм. Мина включала предохранительные приборы, которые при замыкании контактов, после установки мины, подключают к схеме неконтактного взрывателя все батареи питания. Боевая часть мины ИГДМ-500 вмещает 200 кг мощного взрывчатого вещества, время прихода в боевое положение от 1 до 3 часов, в зависимости от глубины места постановки. Для постановки мин матросы вручную катили мины на роликах по минным рельсам к обрезу кормы и сбрасывали мины в воду за кормой на ходу корабля. Глубина места постановки составляла от 8 до 35 метров.

Для защиты БПК «Свирепый» от акустических торпед и мин здесь же на корме имелись прикреплённые побортно в специальных зажимах 2 быстроходных акустических охранителя (БОКА). Их использование предусматривалось на скоростях движения корабля 10-30 узлов при волнении моря до 7 баллов. Эти похожие на короткие оперённые торпеды цилиндрические устройства при буксировке стремительно вращались, а чугунные шары внутри их корпусов издавали характерный сильный шум, который и навлекал на эти БОКА мины и торпеды вероятного противника.

Сейчас я признаюсь, что во время службы в Дивизионе-Экипаже 67-го ОДСРНК много раз бывал в минно-торпедном классе БЧ-3 и с огромным любопытством рассматривал-изучал морские мины и торпеды, бока которых были «вскрыты» и было видно их внутреннее устройство. Естественно, я не знал, да это мне и не надо было, устройство и принцип действия систем управления стрельбой ракето-торпедами 85Р УПРК-4 «Метель», реактивными глубинными бомбами РГБ-60 РБУ-6000, торпедами 53-65К ЧТА-53-1135 и морскими минами ИГДМ-500, но я искренне восхищался физической мощью этого корабельного оружия и людьми, которые спокойно и достойно управляют им.

Первым командиром стартовой батареи УПРК-4 «Метель» был лейтенант Пивоваров Юрий Владимирович, период службы на БПК «Свирепый» 02.1972 - 01.1974. Это был уж «совсем засекреченный» офицер, который мало чем отличался в поведении и общении от остальных офицеров корабля, практически был замкнут и общался только с командиром БЧ-3 старшим лейтенантом О.А. Белониным.

Большой общительностью и лёгкостью в поведении и общении отличался командир группы управления (ГУ) БЧ-3, лейтенант Пронькин Александр Семёнович, период службы на БПК «Свирепый» 02.1972 - 09.1972. Худощавый, быстрый, решительный, умный, даже остроумный, лейтенант А.С. Пронькин родился 19 ноября 1947 года, был ровесником моего старшего брата Юры (25 лет) и походил на него по поведению, поэтому я относился к Александру Семёновичу соответственно. В сентябре 1972 года лейтенант А.С. Пронькин переведётся на БПК «Бдительный» на должность командира группы управления БЧ-3, поэтому с августа 1972 года рядом с ним будет стажироваться его сменщик, лейтенант Неграш Геннадий Григорьевич (период службы на БПК «Свирепый» 08.1972 - 08.1974).

Первым старшиной БУГАС «Вега» БУГАС "Вега" с подъёмно-опускным устройством ПОУКБ-1 в БЧ-3 стал мичман Дворский Анатолий Андреевич (период занятия им должности 1972 - 07.1973). Только с августа 1972 года в экипаже БПК «Свирепый» появятся: техник, старшина стартовой команды РПГ УПРК-4 «Метель», мичман Сечко Владимир Константинович (период службы на БПК "Свирепый" 08.1972 - 08.1976) и старшина команды УПРК-4 «Метель», мичман Федоренко Фёдор Николаевич (период службы на БПК "Свирепый" 08.1972 - 06.1977). В сентябре 1972 года на БПК «Свирепый» придёт служить техник РПГ УПРК-4 «Метель», мичман Любонько Михаил Иванович (период службы на БПК "Свирепый" 09.1972 - 06.1977).

До прихода техников и других мичманов-специалистов БЧ-3 их обязанности исполняли отличные боевые классные специалисты-старшины и командиры отделений БЧ-3 срочной службы, весенние и осенние ДМБовские годки 1972 года, среди которых выделялся своей красивой статью, умом, честностью, опытом и справедливостью старшина 1 статьи Сергей Берёза, период службы на БПК "Свирепый" 11.1969 - 11.1972.

Старшина 1 статьи, командир отделения «румын» БЧ-3 Сергей Берёза и старшина 1 статьи, командир отделения «штурманов» БЧ-1 Александр Кузнецов (период службы 11.1969 - 11.1972) входили в «могучую кучку» первых ДМБовских годков БПК «Свирепый», зародивших лучшие традиции и обычаи экипажа корабля на долгие годы вперёд…

Первый личный состав БЧ-3 БПК «Свирепый» (те, кто известен на данный момент, звания и должности во время ДМБ - автор):

ДМБовские годки призыва май-июнь 1970 года:

Клепиков Валерий Юрьевич, командир отделения ПЛО, период службы 12.05.1970-05.1973
Комаров Анатолий Михайлович, командир отделения торпедистов, период службы 14.05.1970-05.1973

годки призыва ноябрь-декабрь 1970 года:

Бабаченко Валерий Николаевич, командир отделения минёров, период службы 20.11.1970-11.1973
Вишневский Николай Иванович, старший электрик ПЛО, период службы 09.11.1970-11.1973
Гайдук Анатолий Сергеевич, минёр, период службы 22.11.1970-11.1973
Рябчук Леонид Александрович, старший минёр, период службы 22.11.1970-11.1973

подгодки призыва май-июнь 1971 года:

Бальчюс Ионас Ионо, командир отделения торпедистов, период службы 10.05.1971-08.05.1974
Патмалниекс Язеп Казимирович, минёр, период службы 11.05.1971-03.05.1974
Скрипницкий Виктор Фёдорович, командир отделения электриков ПЛО, период службы 29.04.1971-03.05.1974
Черепов Владимир Тимофеевич, старшина команды электриков ПЛО, период службы 03.05.1971-03.05.1974

молодые матросы призыва ноября-декабря 1971 года:

Бигун Пётр Михайлович, электрик ПЛО, период службы 04.11.1971-11.07.1974
Лукманов Равил Ахнавиевич, старший минёр, период службы 04.11.1971-12.11.1974
Франюк Пётр Евгеньевич, командир отделения группы управления, период службы 09.11.1971-01.11.1974

Артиллеристы-ракетчики БЧ-2 и торпедисты-минёры БЧ-3, то есть «рогачи» и «румыны» - это привилегированная каста офицеров, мичманов, матросов и старшин в экипаже корабля, потому что именно они являются представителями главного корабельного оружия противолодочных боевых кораблей, то есть того, ради чего создаётся и действует корабль. Более того, командиры и офицеры БЧ-2 и БЧ-3 относятся к группе офицеров «командования» кораблём, так как именно они заступают на вахту вахтенными офицерами и дежурными по кораблю – это «люди у штурвала» и «люди у арсенала», которым во время вахты или дежурства подчиняется все вахтенные и дежурные на корабле.

Характерно, что никто на боевом корабле, кроме командиров и личных составов БЧ-2 и БЧ-3 не может применить корабельное оружие, начиная от дежурных пистолетов Макаров ПМ до главного  оружия – УРПК-4 «Метель». Вот почему командиры и личный состав БЧ-2 («рогачи») обязаны уметь точно стрелять из стрелкового оружия и корабельного линемёта, быть в составе абордажной команды, а командиры и личный состав БЧ-3 («румыны») – быть в составе корабельной подрывной и диверсионной команды. Кроме этого личный состав БЧ-2 и БЧ-3 входят в швартовные команды, первыми выходят на бак и ют, принимают и бросают швартовы, участвуют в постановке корабля на якоря и банки.

За промахи «рогачей» и «румын» отвечает позором и неудовлетворительными оценками весь экипаж корабля, а за точное попадание в цель – хвала и слава только им. При этом другие боевые части боевого корабля не менее важны и значимы, например, боевая часть связи (БЧ-4).

Всё-таки, ну, почему минёров и торпедистов БЧ-3 называют «румынами»? Тогда, 8 марта 1972 года я этого не знал, но спросить у старшего лейтенанта Олега Анатольевича Белонина стеснялся…

Фотоиллюстрация из первого тома ДМБовского альбома автора: БПК «Свирепый». Командир минно-торпедной боевой части БЧ-3 старший лейтенант Белонин Олег Анатольевич и дежурный по кораблю, командир артиллерийской ЗБ-3 БЧ-2 лейтенант Бочковский Валерий Геннадьевич. Контроль погрузки на БПК «Свирепый» в торпедные аппараты ЧТА-53-1135 торпед 53-65К. Июль 1973 года.