96 Первые дни в Дивизионе 09 марта 1972

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

96. Первые дни в Дивизионе-Экипаже. 67-й ОДСРНК ДКБФ. 9 марта 1972 года.

Сводка погоды: Калининград, четверг 9 марта 1972 года дневная температура: мин.: 1.1°C, средняя: 1.5°C тепла, макс.: 2.3°C тепла, дождик (8 мм осадков).

Отдельного подробного рассказа достойны практически все матросы и старшины первого изначального экипажа новостроящегося БПК «Свирепый», потому что все они были уже либо сверх опытными военными моряками, либо обладали той степенью личной харизмы, воли, характера, таланта и способностей, которые послужили критериями для их отбора в новый экипаж нового сверхсовременного боевого корабля. Конечно, кроме лучших из лучших командиры кораблей, которым было приказано перевести на новостроящийся корабль всех внештатных матросов и лучших командиров боевых частей, «отдавали» тех, с кем они не могли справиться на своих кораблях, тех, кто отличался сверх активностью в проявлении своего нрава и норова. Так в первый изначальный экипаж БПК «Свирепый» пришли самые хулиганистые ДМБовские годки и самые молодые внештатные матросы (почти «салаги» - автор).

В первые недели пребывания в учебном центре 67-го ОДСРНК ДКБФ происходила «притирка» этих ДМБовских годков, годков, молодых и салаг, распределение их по боевым частям и службам, освоение казарм-кубриков и учебно-тренировочных классов, строевое сплачивание экипажа, налаживание быта, обслуживание и содержания экипажа корабля. Естественно, что более сильные, нахальные и наглые стремились занять лидирующее, господствующее, доминирующее положение в боевых частях, в классах, в работах, в кубриках-казармах. Привыкание и сплачивание первого изначального экипажа БПК "Свирепый" происходило трудно, с конфликтами и стрессами, порой даже с ссорами и стычками между годками, не говоря уже о взаимоотношениях других статусных групп моряков. Практически в каждом отделении, команде, группе, боевой части возникали и соперничали свои формальные и неформальные лидеры, экипаж ещё не корабля, а только Дивизиона-Экипажа всё более и более походил на вольницу «Республики ШКИД» - ребята шкодили, баловались, бузили, иногда конфликтовали и всё время соперничали…

В четверг 9 марта 1972 года мы, матросы и старшины с БПК «Бодрый», только-только распределили по новым  местам свои вещи, заняли свои новые койки, потихоньку осмотрелись и освоились в гулкой пустой казарме-кубрике БЧ-1 и БЧ-4 и ждали команды «Строиться на ужин!». Перед ужином офицеры Дивизиона-Экипажа приказали нам произвести в кубрике влажную приборку и показали нам, где хранятся обрезы, швабры-машки, голяки-веники, ветошь, хозяйственное мыло и т.д. Естественно, что приборкой занялись молодые матросы, то есть я и мои товарищи по сроку службы, а годки и подгодки заняли свои «наблюдательные посты» на койках…

Я не стал ни с кем спорить, а просто тщательно и быстро, умело и споро вымыл отведённый мне участок казармы-кубрика и молча сел писать родителям письмо. Офицер Дивизиона-Экипажа, который контролировал нашу работу, подошёл ко мне, поинтересовался, что я делаю и отошёл, не сказав мне ни слова, поэтому никто из наших годков или подгодков меня не трогал. Так я случайно обнаружил верный подход в отношениях с офицерами Дивизиона-Экипажа: «Делай, что приказано быстро, точно и в срок - будешь свободен в рамках отведённого на работу времени».

Распорядок жизни в дивизионе-экипаже был таким же, как на корабле, кроме подъёма военно-морского флага, которого у нас ещё не было. Команда «Подъём!» ровно в 06:00 (в это время ещё продолжается 1-я смена вахты-дежурства службы корабельного наряда с 04:00 до 08:00). После «подъёма» утреннее построение в объявленной форме одежды на физзарядку, несколько кругов строем бегом и шагом по дорожкам внутреннего двора Дивизиона-Экипажа и гимнастические упражнения на плацу. После физзарядки утренний туалет или "приведеник себя в порядок" и бегом строем командами боевых частей и служб в столовую на завтрак, который накрывают нам вахтенные-дежурные 1-й смены службы корабельного наряда (07:00-08:00).

Затем начинается «рабочее время», то есть: «корабельные приборки», «хозработы», занятия и тренировки в классах по программам боевой и политической подготовки. Ровно в 08:00 происходит смена вахтенных-дежурных и начинается 2-я смена службы корабельного наряда.

В 11-45 объявляется приборка и мытьё рук, за это время накрываются столы на обед, в 12:00 начинается обед, а после обеда – так называемый «адмиральский час», то есть время отдыха (12:30-13:30).

В 13:30 экипаж пьёт горячий чай с булочкой и идёт на занятия, работы, тренировки и т.д. До этого ровно в 13:00 происходит смена вахт-дежурств и начинается 3-я смена службы корабельного наряда.

В 17:30 объявляется приборка и мытьё рук, происходит смена вахт-дежурств и начинается 1-я смена службы корабельного наряда. В 18:00 – ужин, а в 18:30-19:00 – развод новой службы корабельного наряда, сдача и приёмка вахт и дежурств, оформление документации, обходы, подсчёты, согласование работ и нарядов и т.д.

В 19:00 по средам, в субботу и в воскресенье показывают кинофильмы или начинается культурно-массовая работа, отпускают в увольнение «на берег» (в город), проходят комсомольские собрания, репетиции, а также свободное времяпрепровождение и общение.

В 21:00 – «вечерний чай», смена вахт или дежурств (заступает на вахту-дежурство 2-я смена – 21:00-01:00). В 21:30 – вечерняя приборка, проветривание жилых помещений.

В 22:00 – общее построение экипажа на «вечернюю поверку», то есть перекличку личного состава по боевым частям и службам, подведение итогов дня, доклады командиров БЧ старпому и старпома командиру корабля (если он присутствует на вечерней поверке), «воспитание нерадивых» и поощрение отличившихся, «театр» из речей замполита и выступлений старпома.

Затем около 23:00 команда «Отбой! Освещение вырубить!». Гаснут общие светильники, остаются только настольные лампы на столах дневальных, дежурных и вахтенных. На этом всё, ещё один день военно-морской службы закончился, спим…

Постепенно возня и приглушённый говор непоседливых ребят заканчивается, начинается многоголосый хор храпящих парней и трубные звуки "оркестра" молодых животов, переваривающих флотскую пищу. В казарме становится тепло и парко, но ребята этого не чувствуют, потому что привыкли и вдобавок «вусмерть» устали за прошедший и насыщенный разными работами, событиями и приключениями день…

Ровно в 01:00 происходит смена вахт-дежурств, заступают дневальные, вахтенные и дежурные 3-й смены службы корабельного наряда, следующая смена ровно в 04:00 моя - это 1-я смена. Этим вахтенным и дежурным тяжелее всего, в это время особенно сильно хочется спать, но в 06:00 начинается рассвет и побудка личного состава и опять раскручивается «колесо» нормального распорядка жизни Дивизиона-Экипажа новостроящегося БПК «Свирепый».

Первые мартовские дни привыкания к данному распорядку жизни в Дивизионе-Экипаже были пока без внеочередных нарядов, офицеры-командиры тоже привыкали к казарменной жизни "на берегу" в учебном центре 67-го ОДСРНК ДКБФ. Корабельные офицеры и мичманы были все «новенькие», а среди нас, матросов и старшин, были группы с одного корабля, например, было много матросов с БПК «Бодрый». Поэтому мы, «бодровцы», частенько встречались и разговаривали о том, что сейчас делается на нашем БПК «Бодрый».

- Наши рулевые, наверно, карты корректируют, в море собираются, а нам до моря ещё ого-го! Сколько корпеть и учиться, так что нам ещё не скоро доведётся увидеть и услышать клики белокрылых чаек над пологими волнами Балтики - говорил с досадой Толя Телешев и я молча с ним соглашался.

Так получилось, что я сплю на нижней койке, что очень удобно, рядом тумбочка и можно читать книги или письма в свете фонарика. Пространство тумбочки мы поделили с годком призыва ноябрь-декабрь 1970 года командиром отделения рулевых Александром Кузнецовым, здоровенным верзилой. Он служил рулевым на БПК пр.61 «Славный». С 17 по 22 августа 1971 года отряд кораблей в составе крейсера «Октябрьская революция» и БПК «Славный» посетил с официальным визитом столицу Дании — Копенгаген. Сашка Кузнецов показал мне свой ДМБовский фотоальбом – виды Дании, фото и рисунки заграничных автомобилей (он любитель машин – автор), а также красивых девушек в мини-бикини (вырезки из заграничных журналов - автор).

Александр Кузнецов очень скучал по своему кораблю и много рассказывал о нём интересного своим "театральным шёпотом", который ночью слышали даже в дальнем конце нашей казармы-кубрика. Он рассказал мне (нам), что большой противолодочный корабль проекта 61 "Славный" 9 июля 1964 года был зачислен в списки кораблей ВМФ и 26 июля 1964 года заложен на заводе имени А.А. Жданова (Северная верфь) в Ленинграде (заводской № 754), спущен 24 апреля 1965 года, вступил в строй 30 сентября 1966 года и 17 октября 1966 года включен в состав ДКБФ. С 28 по 29 октября 1967 года и с 3 по 9 октября 1969 года БПК "Славный" ходил с визитами в город-порт Росток (ГДР), а с 17 по 22 августа 1971 года - в Копенгаген (Дания).

Александр возмутился на чьё-то язвительное замечание, будто его БПК был гостевым кораблём и не ходил на БС (боевую службу), он тут же разъярился и заявил, что перед списанием с корабля штурмана усиленно готовились, изучали и правили карты похода в Средиземное море, что на июнь 1972 года была запланирована длительная БС на помощь арабам (с 14 июня по 29 июля 1972 года БПК "Славный" находился в зоне военных действий в Средиземном море, выполнял боевую задачу по оказанию помощи вооруженным силам Египта и Сирии - автор).

Александр Кузнецов гордился своим кораблём и всё повторял и повторял его ТТД (тактико-технические данные): водоизмещение: полное 4390, стандартное 3400 т; длина 144 м, ширина 15,8 м, осадка 4,6 м. Мощность ГТУ 4х 18 000 л.с.; скорость хода: максимальная 34, экономическая 18 уз.; дальность плавания экономическим ходом 3500 миль. Вооружение: 2x2 ПУ ЗРК "Волна", 2x2 76,2-мм АК-726 орудия, 1x5 533-м ТА, 2x12 РБУ-6000 (90 РГБ-60), 2 РБУ-1000 (24 РГБ-10), 1 вертолет Ка-25. Экипаж 266 человек, в том числе 22 офицера.

Увидев ДМБовский фотоальбом старшины 1 статьи командира отделения рулевых Александра Кузнецова, я впервые подумал, что пора и мне начать собирать фотографии в свой будущий ДМБовский альбом. Пока мои «фотки» лежали между страницами моего альбома для рисования. Я решил в письме попросить моего брата Юру выслать мне мой фотоаппарат, который остался у него и Галчонка (его жены) в Севастополе. Кстати, пора мне уже и часы на руке носить, всё, - уже не салага, не отнимут…

Фотоальбом Сашки Кузнецова был оформлен «варварски» - он совершенно не умел рисовать, а мои рисунки в моём альбоме для рисования его просто привели в восторг и в «ступор», он тут же, как полноправный годок потребовал от меня, чтобы я ему оформил его ДМБовский альбом «как надо». Через два дня Сашка Кузнецов («на мою и свою шею» - автор) покажет-похвастается моими рисунками в его ДМБовском альбоме и я буду «раздираем нарасхват» между ДМБовскими годками, которые будут меня перетягивать, переманивать и «воровать» друг у друга. Вот почему отношения у меня с годками призыва 1969 года будут весьма необычными: они будут просить Сашку Кузнецова «уступить им на время своего молодого» и задабривать меня печеньем и сгущённым молоком, чтобы я только «нарисовал им в альбомах такую же эротическую картинку, как Сашке Кузнецову».

Картинка-рисунок, которая всем «годкам» без исключения особо понравилась, изображала приход матроса домой и его встречу-поцелуй с молодой женой, которая так рванулась в объятия могучего матроса, что полы её платьица или халатика сзади обнажили её попку в ажурных трусиках… Эту картинку матросы и старшины десятки раз переводили через копирку, а потом контуры рисунка раскрашивали цветными карандашами или фломастерами. Копии картинки всякий раз грубели и грубели, тогда ребята приносили мне эти контурные рисунки, а я их «доводил» до «совершенства» (так они говорили – автор). Я не отказывал никому: ни годкам, ни молодым, а Сашка Кузнецов страшно меня ревновал и запрещал без его разрешения кому-то что-то рисовать в их альбомах.

Первые недели пребывания в учебном центре 67-го ОДСРНК (в Дивизионе-Экипаже - автор) мы усиленно занимались строевой подготовкой, так как вскоре должен был быть строевой смотр. Например, сегодня, 9 марта 1972 года, строевые занятия были под мелким моросящим дождиком. Небо стало ниже, облака практически цеплялись за крыши домов и за ветки деревьев, оттуда сыпалась мелкая противная холодная морось. Земля, дома, деревья почернели, а немецкий засохший вяз посредине двора Дивизиона-Экипажа как будто грозный демон простудно довлел над всеми нами…

Вечером, когда я писал письмо родителям (основа сегодняшней новеллы – автор), в «красном уголке ленкаюты» работал телевизор, я был в «ленкаюте» один, потому что казармы уже не отапливались, здесь была страшная мерзкая сырая холодина. Однако посмотреть телевизор собрались практически почти все свободные от вахт и дежурств, потому что вместе было как-то теплее. Общий разговор опять перешёл на воспоминания о своих кораблях. Характерно, что первые дни пребывания в Дивизионе-Экипаже буквально все офицеры, мичманы, старшины и матросы скучали по своим кораблям, с которых они были списаны, очень скучали…

Ещё в этот день и вечер 9 марта 1972 года ребята говорили о чудо локомотиве ЭР-22 с турбореактивными двигателями АИ-25 от самолёта Як-40 на крыше, который ехал со скоростью 250 км/ч, о том, что в Молдавии и на Украине вовсю пашут землю и начинается посевная компания. Комсорг лейтенант Николай Судаков пытался зачитать нам передовицу из газеты "Правда" о том, что "партия зовёт советский народ к новым свершениям", что "на XV съезде профсоюзов СССР, который состоится 22 марта 1972 года главным лозунгом будет: "Профсоюзы - школа управления и хозяйствования, школа коммунизма", а мы все дружно просили его, чтобы в "ленкаюту" доставили свежие номера журнала "Крокодил". Нам было грустно и неуютно. Пока...

Фотоиллюстрация: 1972. Типичный вид типичной ленинской комнаты в любой школе, на любом заводе и в любой военной части СССР. Почти также была украшена и оборудована "ленкаюта" (красный уголок, комната отдыха и досуга) учебного центра 67-го ОДСРНК ДКБФ в городе Калининграде. Здесь было рабочее место лейтенанта Николая Судакова, первого комсорга секретаря комитета ВЛКСМ первичной комсомольской организации экипажа новостроящегося БПК "Свирепый". Здесь вечером 09 марта 1972 года я писал письмо родителям, а мои товарищи и друзья слушали Николая Судакова и рассказывали друг другу "свежие" анекдоты про Петьку и Василия Ивановича Чапаева (самые модные анекдоты 1972 года - автор). Кстати, на столе счёты и противогазы, которые использовались не только по назначению, но и как средства "шуточного воздействия" на нерадивых...