Графиня поневоле часть девятнадцатая

  - Вахруша я, Бахметьев…
 
 - Ну вот, господин Бахметьев, я к Вам из самой столицы направлен…- Вахруша не дал ему договорить, позвал во двор: - Проходите во двор, чего это мы на улице-то будем беседовать…
 
 - Тоже хорошее дело, - заискивающе ответил, шмыгая носом, возница, и откашлявшись продолжил: - да и морозец жжёт. Покуда ехал, продрог весь, - как бы давая некоторую слабинку, да и наверняка, в надежде что предложат что-нибудь покрепче. Он-от не ответственное лицо, ему позволительно, барин сам иной раз нальёт. Не отказывает.
 
 - Да, сейчас пройдём домой, - понял намёк Вахруша.
 
В доме уже, Вахруша вытащил бутылку литра на три и отлив в стакан подал его, опешившему от неслыханной щедрости, Петруше. Возница дрожащими руками принял стакан, легко опрокинул в себя:
 
  - У-у-х! – крякнул он от крепости наливки и, вытер губы рукавом. – Хороша наливка!
 
 - Наливка хороша, но давай по существу. Кто направил, по какому делу…
 
 - Да я только возница… Бумаги и поручение у поверенного графа, который в карете остался… - тут же откреститься поспешил Петруша от всего, что лично его не касалось.
 
 - Так зови его скорее.
 
Петруша выскочив во двор, едва не оказался покусанным собакой сторожевой. Самыми клыками клацнула собака перед глазами возницы. Он даже испугаться не успел, как вышедший следом хозяин отозвал её.
 
- Ефремушка! – он крикнул выйдя за ворота и напрвляясь к карете.
 
- Уладил вопросы –подал голос Ефремушка.
 
- Похоже, что так.
 
 - Ну ладно, погодь меня здесь, я мигом, - Вахруша прихватил письмо и, держа в руках на виду, потопал к воротам.
 
  - Здравствуйте, господа хорошие, - поприветствовал он всех, кто только мог оказаться во дворе, поскольку сквозь мех шапки он двора и вовсе не видел.
 
 - Поверенный ты будешь?
 
 - Стало быть я буду…- ответил Ефремушка на голос. – А бумаги, вот они, - и с этими словами протянул письмо графа.
 
 - Серьёзное дело стало быть, эвон сколько печатей поставил, - сам с собой рассуждая, начал вскрывать письмо Вахруша. Подошедшая супруга купца, упрекнула хозяина в негостеприимности: - Вахруша, да ты б гостя, хоть в дом ввёл, что ли? На улице, поди, не летние дни…
 
 - Не ворчи-кось, тут письмецо до меня от графа из самого Петербурха…
 
 - Ой-ли… С самого Петербурха…
 
 - Дык сама глянь, - повертел Вахруша письмом перед супругой.
 
 Подтянувшись на цыпочках, она подсмотрела конверт с сургучной печатью и её глаза тут же стали увлажняться, к которым она спешно приложила уголочек платка.
 
 - Вахруша, вот сколько раз тебе говорила, не встревай в политические споры, ты купец. Нет же… Своё доказываешь… Они там годами сидят, жалованье получают…
 
 - Марьюшка, прекрати сырость разводить и почём зря раньше времени голосить. Коли по государственному делу, сами бы приехали, али вызвали в управу. Чай, не прав я? – Вахруша указал на Ефремушку, - а тут с поверенным прислали письмо-то.   
 
  Так и не до конца раскрыв конверт, он двинулся в дом. Ефремушка с уважением посмотрел на крупную фигуру Вахруши. Он-то доставал ему до плеча едва. А кулачищи? Такой один раз впечатает, от лица одно месиво останется, подумал Ефремушка. Хорошо, хоть не опознал, а может статься, время тянет. Ефремушка-то от него не сбежит, и тут же мурашки пробежали по спине. Но и выбора уже нет, надо идти следом, не раскрываться же самому.
 
 В доме, Вахруша скинул свою шубу и пройдя к столу, расположенного возле самого окна, вытащил письмо из конверта, также с графской гербовой печатью, и приник к бумаге. По мере чтения лицо его меняло выражения самые противоречивые, что Ефремушка не знал, что и думать: стоять или бежать.
 
 - Марьюшка, дочка-то наша, Лизавета в самом Петербурхе объявилась, - оторвался от бумаги Вахруша и глянул на супругу. – Каково, а?
 
 - Как она там оказалась, а?
 
Вопрос застыл в воздухе, в комнате повисла мёртвая тишина. Будь на улице летняя пора, комариного писка можно было бы уловить ухом. Подёргав усы, Вахруша задумался. «А ведь, оно и правда, каким таким Макаром она оказалась там?» - втемяшилась в голову беспокойная мысль и, хоть как-то желая рассеять сомнение, он повернул голову к Ефремушке, от чего последнему стало неуютно.
 
 - А может быть ты повинен в том, как тебя?
 
  - Ефремушка, - не выдавая своего испуга, ответил он
 
 - А то ведь не ровён час, поговаривали мужичок в лохматой шапке, - рассуждая, начал Вахруша, но его перебила Марьюшка, супруга: Вахруша, да разве человек, повинный в похищении  твоей дочери показал бы носа у нас?
 
 - И то правда, да не тушуйся, Ефремушка… У нас по зиме сколько народу ходит в тулупах и шапках… - развеял тягостное состояние Ефремушки, сам Бахметьев, после недолгого размышления. – По такому случаю, коли дочка налась, Марьюшка налей-ка нам по стаканчику наливочки. Не каждый день дочка находится…Аль я не прав, Ефремушка? – и снова обращаясь к супруге:
 
  - Вот ведь, как оно, Марьюшка, не ведали, не гадали, в сон не брали, а дочка-то в стольном граде объявилась. Да не где-нибудь, а у самого светлейшего графа…
 
 - Да ещё неизвестно, что лучше, то ли у графа, то ли ещё где… - ответила Марья, стоявшая у окна.
 
  - Дык, вот он человек-от от самого графа. Поди брехать не станет. У него и вызнаем, выведаем, не так ли, Ефрем? – посмотрел на поверенного Бахметьев.
 
 Ефремушка, как вошёл в дом, так и остался стоять у дверей, дожидаясь позволения пройти.    
 
 - Милейший, а граф-то, человек порядочный? – Вахруша, словно вспомнив о Ефремушке, обратился к нему, стоящему у порога. – Да, пройди, присядь. В ногах-от правды нет.
 
 - Барин человек душевный, мухи не обидит, - как на духу признал он.
 
 - Ну, такие и у нас есть, мухи не обидят, а жена круглый год в синяках ходит.
 
  - Был бы злой, лихоимец, я не стал бы держаться, - привёл неоспоримый аргумент Ефремушка, вполне имевший реальные шансы уйти на вольные хлеба, но державшийся барина.
 
  - Коли так. А когда ехать-то?
 
  - Барин сказывал, как доедешь, пусть тоже долго не задержатся. А про даты не говорил, я думал, в бумагах есть…
 
  - Ну, Марьюшка, в кои то веки и ты побываешь в стольном граде Санкт- Петербурхе… - обрадовав жену хорошим известием, произнёс Вахруша. – Надо бы дворовых оповестить, покуда нас не будет, порядок блюли, непотребством не занимались…Управляющего надо наказать, чтобы присматривал.  Али неправильно, говорю, - он с лукавством посмотрел на Ефремушку, так и не дознав в нём похитителя. А может быть, и понял, чьих рук дело, да добрая новость о дочери соизволила ему простить грех Ефремушке.

   На радостях Вахруша с Ефремушкой выпили по стаканчику, а потом уже он поинтересовался:

   - Ефремушка, на постой где встали?

   - Покуда нигде. Мы с дороги и сразу к Вам, - честно ответил тот.

   - Так вот, Ефремушка, уважь провинциала, останься у меня. Место и тебе и твоему вознице найдётся. Иначе некрасиво получится, ты мне весть о дочери привёз, а я тебя в постоялый двор отправлю… Нехорошо это. Не по людски…

    - Ну, коли если только никого не потесню.