По воспоминаниям отца, бывалого понтонёра

                Посвящается памяти моего отца,
                Давыдова Николая Васильевича.

 Как вы думаете, по жизни легче высокому  или низкорослому человеку шагать? У моего отца на этот счёт было непоколебимое  мнение, что низкорослые люди — это везунчики. Своё мнение отец особенно явно выражал, вспоминая армейскую жизнь, сидя за столом с нехитрой закуской и бутылкой водки.Сама армия в те,уже неблизкие времена, носила название Рабоче-Крестьянская Красная Армия.Кадровую службу в ней отец начал по призыву в 1938 году.И через всю жизнь пронёс воспоминание о том,как его мать, Елизавета Вавиловна, вслед за ним послала ему в армию мешок сухарей.Слишком свежи были в народе воспоминания о голодном времени начала тридцатых годов двадцатого столетия.Отец тут же,в следующем письме,попросил матушку так о нём не беспокоиться,ибо у них с пропитанием всё устроено прекрасно.В ответном письме сыну Елизавета Вавиловна не преминула порадоваться за всех рабочих и крестьян,пребывающих нынче в солдатах Красной Армии,и добавила,что вот в ранешнее время,ещё при царе,все,кто служил в армии,говаривали,что"в армии быть да служить,это тебе не у тятеньки,да не у маменьки,да не дома на печке сидеть.А теперь ты,мол,Николай, служишь достойно,ни об чём не беспокоясь,и я за тебя спокойна".

  Служить моему отцу довелось в инженерных войсках, в понтонном подразделении. Рост отца в один метр и девяносто сантиметров не делал из него Гулливера,но выдвигал его на одну из главенствующих ролей при разгрузке понтона на берегу реки,которую необходимо было форсировать воинской части,в которой тогда он служил.  Это сейчас любо — дорого посмотреть, как на учениях понтоновозы сбрасывают в реку со своих платформ понтоны, и те автоматически раскрываются на воде и раскладываются, как по мановению волшебной палочки, образуя переправу.

  А в те годы, слава богу, если на тягачах понтоны подтянут поближе к воде, а дальше солдатская силушка вступала в действие, сволакивая на своих спинах понтоны в воду, и раскладывая их в надлежащую переправу. А если эта река называлась  Амур, то мурашки по солдатской спине потом бегают всю оставшуюся жизнь, отец был на этот счёт  не мастак врать. Попробуй  не согнуться, если тебя стальная махина понтона прижимает к земле. А потом, попробуй не разогнуться, если тебя взводный командир кроет отборными матюгами,чтобы ты не пригибался при перетаскивании понтона. Конечно, не надо думать, что мой отец один был высокорослым среди сослуживцев, да и коротышек было ровно столько,чтобы было видно, кому живётся хорошо в понтонном подразделении.

  Наведению понтонных переправ для перемещения живой силы и боевой техники через водные преграды мой отец отдал 8 лет своей жизни. Часть этой жизни прошла в непосредственных боях. Ровно столько, сколько длилась военная кампания до капитуляции  милитаристской Японии. Больших чинов на солдатской службе мой отец не стяжал, дослужившись до звания ефрейтора. В 1946 году отец вернулся из действующей армии домой с солдатским вещмешком контрибуции от правительства Японии. До сих пор помню солдатское тоненькое одеяло и тупоносые туфли, которые отец носил-носил, а потом я в них на танцы бегал в начале 60-х годов. А в конце 60-х годов эти туфли почти целыми выкинули на свалку.