163 Письмо-письмецо 18 сентября 1972

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

163. Письмо-письмецо. Испытания. 18 сентября 1972 года.

Сводка погоды: Калининград понедельник 18 сентября 1972, дневная температура: мин.: 10.1°C тепла, средняя: 12.3°C тепла, макс.: 16.5°C тепла, без осадков.

С понедельника 11 сентября 1972 года в калининградском регионе Балтийского моря с короткими перерывами шли осенние дожди (11-13.09.1972, 15-16.09.1972 и 19.09.1972), однако море было на удивление относительно спокойным и волновалось только на 3-5 баллов. Только утром в среду 13 сентября 1972 года температура воздуха была 8,3°С, а все остальные дни этого периода было относительно тепло - 10-12°С. Днём температура воздуха была 12-13°С тепла, в полдень и во второй половине дня - 15-17°С тепла. Вполне нормальная сентябрьская прибалтийская морская влажная погода. В субботу 16 сентября 1972 года БПК "Свирепый" весь день был в море и только в воскресенье 17 сентября 1972 года мы зашли в ВМБ Балтийск на короткий отдых, чтобы «побаниться», постираться, привести себя в порядок, получить и отправить домой письма.

После неизбежных, но кратких приборок, весь экипаж с огромным удовольствием помылся в нашей корабельной бане. Мылись всласть, безмерно по времени, с удовольствием оттирали с себя корку соли и пота за все дни, проведённые в море. Мылись не просто так, а с мочалками из лыка, да ещё с парком и веничками, которыми нас одарили заботливые партийные и хозяйственные работники военно-морской базы. Потом мы получили на корабль комплект нового постельного белья, сдали старое в базовую прачечную, с «хлорочкой» постирали свои рабочие робы, промыли и продезинфицировали «обувку» (рабочие ботинки), помыли с щёлоком все внутренние помещения корабля и с наслаждением, в чистой и остро пахнущей дезинфекцией атмосфере, расслабленно начали писатьи письма…

С утра воскресенья 17 сентября 1972 года было 10,1°С тепла, в первую половину дня - 12.3°С тепла, в полдень и к вечеру - 16.5°С тепла и без осадков, поэтому весь экипаж проветривал все внутренние помещения, сушил свои поролоновые матрацы, постиранные запасные робы и просто «балдел», наслаждаясь самым желанным видом отдыха – праздным бездельем…

- Здравствуйте, мои дорогие мама и папа! Спешу. Время работает не на меня. Сегодня день короткой стоянки в базе, а завтра (в понедельник 18 сентября 1972 года - автор) – опять море, седая Балтика. Сейчас она удивительно спокойная, но это затишье перед бурей, скоро осенние октябрьские шторма.
- Мама, папа, получил я ваше последнее письмо. Большое спасибо. Оно нашло меня уже в море. Представляете, как это было? День – сутки болтаемся в море и вдруг письмо. Мне завидовали. Однако не желал бы я другим получать такие письма и узнавать дела, которые творит мой братец.
- Прочитал я и Надино письмо, большой ей привет! О том, как она восприняла Валю (Валя – девушка, в которую снова влюбился мой старший брат Юра – автор). Помолчу пока.
- Тяжело, с муками, но и он (Юра - автор) найдёт себе счастье, как он пел когда-то в песне своей:

Нам счастье своё
Найти нелегко.
Где ждёт оно нас?
Не знает никто.

- Я не сужу его строго. Не сужу. Однако Галчонка с Олегом (вторая жена и сын Юры – автор) забывать не буду и не забуду, никогда. Так ему и напишу. И пусть он делает, что хочет, пусть. Всё равно совесть заговорит, будет мучиться, а никто ему не поможет. Сам всё сделал!
- Галчонок (Галя, бывшая вторая жена Юры – автор) ничего не пишет, да и я – тоже. Юра молчит. Лежит у меня ему подарок – рисовал картинку ещё 28 августа 1972 года, да всё никак не отправлю (рисовал ему картинку парусника как заготовку для чеканки – автор). И ещё лежит красивая роза (чеканка – автор), которую хотел послать тебе, мама, ко Дню Медика (День медицинского работника – автор).

- Наверно писал уже, что 1 сентября 1972 года были в море. Вспомнил всё (про школу – автор), посмотрел подписи школьных товарищей в записной книжке. Мысленно поздравил вас с "1 сентября" (День знаний – автор), а потом в 00:00 заступил на вахту на руль (к штурвалу рулевой колонки «Альбатрос 22-11» - автор) и начали работать (ходили по полигону мерной линии – автор).
-  А сегодня у нас выходной. Отдыхаем. Стираемся, моемся. Как приятно в горячем душе помыться после долгих и тяжёлых вахт. Сейчас сидим, волосы пушистые, мягкие и приятно пахнущие. Но это всё отступления (лирические).

- Мама, папа, прошу вас, не переживайте вы так о Юре, всё обойдётся и наладится. И за меня не волнуйтесь. В госпитале я не лежал, так – 3 дня провалялся в санчасти. Это было ещё в дивизионе (67-й Отдельный дивизион строящихся и ремонтируемых кораблей – автор). Надо им (командованию санчасти – автор) отпечатать статью в медицинский журнал, что-то на счёт «холедохскопии». Ну вот, я там лежал и печатал.

Справка: Холангиоскопия (холедохоскопия) – метод диагностики, позволяющий с большой точностью выявлять различные заболевания желчных протоков.

- Со мной всё в порядке. Здоров как бык. Кончаются ходовые испытания, будем стоять у «стенки» (в ВМБ Балтийск или в Калининграде на ПСЗ «Янтарь» - автор). Скоро, очень скоро я приеду домой. Вот тогда обо всём и поговорим.
- Верочке и Наде (двоюродные сёстры – автор) я ещё не писал (честно говоря, сил не было ни на что, очень устали – автор). Стыдно и неловко. Однако обязательно напишу. Передайте им пока горячий морской привет.
- Пойдёте на могилку к тёте Марусе (мамина родная сестра – автор), поклон ей от меня. И не переживай за неё, мама, и ты, папа. Вы не одни. У вас вон сколько детей. И я. Тоже есть.
- Ну, всё пока. Темно уже. Боюсь и это письмо не отправлю. Это, если выход в море завтра с утра. Но постараюсь. Не судите меня строго. С этим кончаю, ваш сын, Саша.  Целую крепко, крепко. Жду писем. 17.09.1972.

Расслабленность после бани, стирки и приборок были такие, что руки не слушались, а воля совсем «распустилась» и дала свободу разным ощущениям и чувствам. Мне остро, «до соплей», захотелось домой, под тёплые ласковые руки мамы, под жёсткую сильную ладонь моего папы, на мой диванчик, к моей книжной полке с замечательной потрёпанной уже книжкой «Одиссея капитана Блада»…, но вместо этого вокруг были - холодные сталь и пластик «ленкаюты», теснота корабельной библиотеки, липкая поверхность моего рабочего кресла и жаркая решётка электронагревателя под моим рабочим столом.

Я, с трудом сохраняя ровный и мелкий «деловой» почерк, дописал письмо-письмецо родителям и ещё долго смотрел-разглядывал подписи моих школьных товарищей в старой школьной записной книжке. Эти подписи были как душевные фотопортреты, потому что я за каждой из них видел живого человека, моих друзей и подруг, в том числе Валю Архипову, которой мне сейчас (в данную минуту) остро не хватало…

Фотоиллюстрация из родового архива автора: Письмо автора родителям от 17.09.1972 года. Страницы из школьной записной книжки автора с автографами всех учеников 10 «А» класса суворовской Средней школы №1 (выпуск 1970 года). Сверху вниз, слева направо: В.М. Юницын, А. Каргин, В. Яркина, Н. Движков, Н. Герасимова, З. Конькова, (ниже) Л. Цыновкина, (справа) А. Суворов, (ниже) В. Сергашова, (слева) В. Архипова, (справа) Л. Шиндина, (ниже) А. Фирскова, (слева) А. Корнеева, (справа) Н. Харина, (ниже) Л. Хоботова, (слева) В. Корнеев, (справа) Л. Горелова, (слева) Т. Первезенцева, (справа) В. Азарова, (слева внизу) Л. Игнатова, (справа – не могу вспомнить), на второй странице: В. Гришин, (ниже) А. Свиридов, (справа) Л. Учаева, (ниже) – опять мой друг Славка Юницын, (ниже) Л. Сергашова, (ещё ниже) В. Щукин. Слева личные подписи наших учителей: (сверху вниз): И.И. Дынин (учитель по физкультуре), Л.М. Хозикова (классный руководитель, учитель химии и биологии), Л.Н. Тимонина (учитель по русскому языку и литературе), (остальных почти не помню, поэтому надеюсь на помощь моих школьных друзей и подруг).