Рябинка у пасеки

Под кудрявой рябиной, что за деревней, местные жители смастерили деревянный стол и по его периметру - четыре лавочки. Собирались там в основном пенсионеры, чтобы в карты поиграть или в домино. А в сотне метрах, сразу через лесополосу, расположилась пасека Василя Жидоморова, который, завидев односельчан, не отказывался к ним присоединиться, дабы послушать свежие новости и приятно провести время, потому что одному скучновато сидеть в небольшом железном вагончике. Но Василя тут не любили. За его злой язык и за то, что он постоянно себя ставил выше других. Особенно, когда останется "дураком", так сразу и начинает:

-   Ой, мёду нынче накачал, наверно, тонн десять. Что с ним делать буду - не знаю. Куда девать такое количество?

-   Как куда? Продавай!  -  советовали ему мужики.  -  Али забыл, где у нас рынок в городе находится?

-   Продаю, а как же! Куда же я денусь!? Вы ж вот, не хотите у меня покупать.

-   А чего мы тебя будем выручать, мы лучше в колхозе возьмём. Там дешевле, а ты три шкуры дерёшь.

-   А вам бы всё задарма, ну и ушлые! Тоже мне, додельнички нашлись.

-   Да нам не надо задарма! Нам от тебя, вообще ничего не надо.  -  ворчали мужики. А Василь не унимался:

-   Я ещё прошлогодний не реализовал. Он засахарился, куски образовались. Такой я сдавать не буду, чтобы марку себе не испортить. Стоит в гараже в огромных кастрюлях, куда его выкинуть - ума не приложу. Прям, ляжку он мне жмёт, не пройти - не проехать, всё пространство занял, даже мотоцикл некуда притулить.

Весть о том, что Василю мёд не нужен кусковой, быстро разлетелась по деревне. И на следующий день к его двору подтянулись несколько старушек.

-   Василь!  -  окликнула пасечника одна из них.  -  Говорят, что ты хвастался, будто мёд тебе в гараже мешается, так дай нам понемногу, не пропадать же добру. Ведь тебе всё равно он без надобности.

-   А ещё вам чего? Что значит, дай? Я не признаю этого слова. Вот "продай", это другое дело. Ну, в крайнем случае, "займи". А то смотри, припёрлись! Падкие какие до халявы.

-   Василь, стыдись! Ты же сам жаловался, что ляжку тебе жмёт, медок-то твой, мы же не сами всё выдумали. И не просим много, хоть по килограмму. Пенсия-то маленькая, здорово не накупишься, а продукт этот больно дорогой для нас.

-   Это ваши проблемы, понятно? Идите отсюда, попрошайки несчастные! А то собаку сейчас спущу! Да и обматюкать мне вас ничего не стоит...

Старухи, глотая слёзы, повернули было обратно, но на порожки дома вышла жена Василия.

-   Люди добрые, а что тут происходит?  -  спросила она.

-   Да вот, Таня, твой хвалился, что выбрасывать мёд будет кусковой, а мы и пришли попросить по баночке литровой. Василь наорал на нас, оскорбил ни за что, но ведь сам растрезвонил, что лишний он у вас, этот продукт.

-   Женщины, милые, о чём речь?  -  удивилась Татьяна.

-   Да о мёде!  -  пояснили они.  -  Которым вы весь гараж завалили.

-   Господи, твоя воля!  -  Татьяна быстро прошлась к гаражу, отталкивая мужа, который пытался не пустить её туда, и настежь распахнула ворота.

-   Вот, смотрите! Где вы тут мёд видите?

-   Ой, и правда пусто.  - согласились старушки.  -  А чего же Василь попусту хвастался?

-   Да слушайте вы его побольше, этого брехуна! Он в нынешнем году только на семью накачал и то, хоть бы хватило. Ульи не утеплил, вот пчёлы и помёрзли. А кабы было столько, как он сказал, да я бы вам ни то, что по банке литровой, по мешку бы дала.

-   Кто тебя просил вмешиваться?  -  упрекнул жену раскрасневшийся Василь. Но та молча взяла дрын с палисадника и так им перетянула его по спине, что Василь неделю в постели валялся. Но потом, правда, перестал зазря сочинять небылицы, вроде он такой богатый. И как только начнёт, мол, "вот я!" да "а вот у меня!", так мужики сразу ему ставили на вид:

-   А мы сейчас пойдём и у Татьяны твоей попытаем, правда это или нет? -  и всё, Василь сразу замолкал. Ещё разок прочувствовать дрын на своей спине, вовсе не входило в его планы.