Ольга Романеева 4 тур

11.1
Счастье
http://www.proza.ru/2018/03/19/2024

Мурка встала с насиженного, тёплого места и потянулась. Сразу же запищали, проснувшись, котята. Немного повозившись, они сбились в кучку и вскоре затихли. Сейчас они были сыты, но это ненадолго. Вечером Мурка накормила их, сама же осталась голодной.
Мрачное летнее утро не предвещало ничего хорошего. Впрочем, как и все предыдущие. Но Мурка привыкла. Главное, держаться подальше от незнакомых людей и смотреть в оба! Остерегаться приходилось всего – опасности ждали на каждом шагу, и никогда нельзя было узнать, что окажется за ближайшим углом. Но и сидеть на одном месте тоже нельзя, особенно если хочешь набить брюхо. В данный момент Мурка отчаянно хотела именно этого. Ночи она проводила в одном из сухих подвалов, куда однажды забралась, укрываясь от дождя, и где родила четырёх маленьких, постоянно голодных котят. А днём приходилось хорошенько побегать.
Кошка выбралась из подвала и пошла вдоль вереницы домов, осторожно ставя лапы на сырую холодную землю. Прохожих в этот ранний час на улицах было мало, лишь чистенькие, блестящие машины одна за другой проносились по дороге.
Мурка выглянула из-за угла пятиэтажки и осмотрелась. Убедившись, что никто не обращает на неё внимания, кошка направилась к торговым ларькам.
*
В размокшей от дождя коробке было холодно. Галчонок озяб и весь дрожал. Повреждённое крыло оттопырилось в сторону, несколько перьев обломалось и вылетело. Крыло он повредил совершенно случайно и довольно глупо – ошалел от неожиданно обретённой свободы, зазевался, и не заметил рыжую кошку. До этого Уголёк сидел в клетке и летал только по комнате. Хозяин любил его и заботился. И еды всегда было вдоволь. А теперь вот уже два дня галчонок ничего не ел. Но из коробки старался лишний раз не высовываться – забился в дальний угол и тихо сидел, нахохлившись и уткнув клюв в перья на шее. Дремал, но время от времени приоткрывал глаза и прислушивался – нет ли поблизости рыжей кошки? Или другой опасности. Ведь любой может обидеть больную беззащитную птичку. Галчонок быстро усвоил, что от людей надо держаться подальше – ему уже досталось от вредных мальчишек, которые кидались в него камнями, и от грозных продавцов, которые зорко охраняли свой товар и отгоняли надоедливых птиц палками. Как добыть еду, галчонок не представлял. Он пытался спросить у маленьких серых воробьёв, прибиться к их шумной стае, но они прокричали что-то непонятное и, испуганно вспорхнув на дерево, тут же куда-то улетели. А он остался. Один. Хорошо хоть, коробки заметил в кустах. Залез и вот теперь сидит, стараясь не привлекать внимания. Галчонок вздохнул и закрыл глаза.
*
Мурка крадучись пробиралась среди редких покупателей и наваленных вдоль прилавков коробок. Весь её вид словно говорил, что она чрезвычайно занятая и, главное – сытая кошка, и ей нет никакого дела до разложенной повсюду еды. Умопомрачительные запахи, исходившие от лотков с мясом, сводили с ума, так и хотелось подойти к ним поближе, но за те дни, что Мурка прожила в подвале, она успела изучить местный рынок и хорошо усвоила, что всё это богатство охраняет чрезвычайно вредный усатый мужчина. Как Мурка не пыталась поначалу стащить у него лакомый кусочек, ей так и не удалось этого сделать. Получив пару раз довольно ощутимые удары палкой, она теперь держалась от мясника на почтительном расстоянии.
Добежав до прилавков, где стояло несколько пожилых женщин, Мурка потёрлась о ноги одной из них и тут же была вознаграждена: ей налили немного молока. Мигом опустошив консервную банку, кошка вылизала её до блеска, довольно заурчала и огляделась – иногда одна молодая женщина делилась с ней пирожками и колбасой, которые можно было унести в подвал. Но сегодня эта женщина не пришла, и кошка решила не спеша обойти весь рынок и посмотреть, где можно раздобыть еды для котят. Самым перспективным местом было рыбное, там каждое утро шла бойкая торговля карасями. Иногда мужики, от которых пахло одинаковым, незнакомым, странным запахом, кидали ей мелкую рыбёшку. У них можно было безнаказанно утащить карасика и покрупнее – рыбаки, вялые после бессонной ночи, не всегда успевали отреагировать. Но сегодня Мурке не повезло – у единственного на весь рынок рыбака весь улов был разложен в ящиках в открытом багажнике машины. Покрутившись немного рядом, Мурка поняла, что здесь она ничего не добьётся, и пошла в конец рынка, к мусорке. В выкинутых с вечера ненужных коробках иногда попадались довольно приличные объедки.
*
Где-то невдалеке раскричался мальчишка. Уголёк встрепенулся и вжался в стенку коробки. А потом он увидел, как совсем рядом упал кусок хлеба. Огромный кусок. Галчонку надолго бы его хватило. Вскоре мать увела расплакавшегося и упиравшегося сына за руку, а Уголёк сидел и не сводил взгляда с тропинки. Заморосил дождик. Наконец, галчонок не выдержал и выглянул из убежища. Рядом никого не было. С одной стороны стояли контейнеры, валялись сваленные в кучу коробки и всякий мусор, а с другой тянулись ряды прилавков, где бродили редкие покупатели. Кусок манил к себе, но галчонку было отчего-то боязно к нему подходить. Тем более рядом с хлебом лежала большая, толстая, надкусанная с одного бока котлета. А вдруг люди решат вернуться и забрать еду?
Но время шло, а вокруг по-прежнему было безлюдно. И Уголёк решился. Осторожно вылез из коробки и, постоянно вертя головой в стороны, после каждого шага останавливаясь, медленно пошёл к хлебу.
Уголёк быстро, жадно клевал, крошки отлетали в стороны, но он не обращал на них внимания, сосредоточившись на большом куске. И увлёкся, не заметил, как рядом с ним, выскочив непонятно откуда, появилась рыжая кошка. Сверкая зелёными глазами, она застыла в паре шагов от галчонка. Тот испуганно замер, не понимая, почему она не набросилась на него сразу. А потом понял: её сбила с толку котлета. Кошка не знала, что выбрать – котлету, которая лежала на тропинке и, вроде, никуда не могла исчезнуть, или птицу, с которой явно что-то было не в порядке и которая не собиралась улетать. Запахи, исходящие от котлеты, заставили кошку забыть про галчонка. Схватив её, кошка с утробным урчанием убежала в сторону рынка.
От пережитого потрясения у галчонка не было сил скрыться в коробке. К тому же он понимал, что кошка, скорее всего, вскоре вернётся и обязательно найдёт его. Жалкий, мокрый, он долго сидел на тропинке, не зная, что делать дальше. Было бы здорово, если бы он мог взлететь. Тогда он вернулся бы домой, в свою клетку. Уголёк уже много раз жалел, что вылетел в раскрытое окно. Вначале он ошалело летал между домами, смотрел, как хозяин выскочил на балкон и звал его. Он даже один раз послушался и подлетел, но, когда тот попытался поймать его, выскользнул из рук и полетел, не понимая, куда и зачем. Это было в тот момент не важно. Он наслаждался ощущением полёта, полной свободой. Он был счастлив. Правда, не долго. И вот сейчас Уголёк отдал бы всё на свете в обмен на свою клетку.
На тропинке появилась рыжая кошка. Она шла не спеша, убеждённая в том, что он никуда не денется. А что, если попробовать? Что он потеряет, если не получится? Уголёк расправил крылья. Повреждённое крыло неожиданно послушно захлопало вместе со здоровым, и галчонок легко поднялся в воздух прямо перед носом кошки. Он летел! И ему было абсолютно не важно – куда. Главное, он был свободен.
*
Разочарованная Мурка тащила кусок хлеба, негодуя на обманувшую её птицу. А ведь та была у неё почти в лапах! Нырнув в подвальное окошко, кошка положила рядом с котятами хлеб, устроилась поудобнее на старой тряпке и принялась их вылизывать, громко урча при этом, и мигом забыв обо всех проблемах. Она была полностью счастлива!

11.2
Когда в сердце любовь
http://www.proza.ru/2018/03/19/1694

Из самых дальних краёв приезжали свататься к Марии – уж больно славилась красотой юная принцесса: стан тонкий, хрупкий; кожа белая, нежная, словно шёлк; глаза большие, да необычные – аметистовым блеском сияют. Никто таких отродясь не видывал. Тяжёлые косы русые подола касаются, а пряди золотые на солнышке блестят, вьются, лицо обрамляют. Всем хороша невеста! Да и характер, поговаривали, у девушки ангельский был, под стать внешности – добрая, ласковая, словно котёнок. Когда она с придворными дамами по саду гуляла, то голос звонкий на всю округу разносился. Слушают подданные её смех и губы невольно в улыбке расплываются – очень сильно любили они свою принцессу, наглядеться не могли.

Недаром женихи согласны были взять её без приданого. На всё были готовы ради прекрасной Марии, лишь бы она одарила их взглядом фиалковых глаз. И подарки королю-батюшке дорогие, диковинные, привозили, и серенады под окнами исполняли, и стихи читали – каждый старался произвести впечатление.

Но никого не выделяла принцесса Мария, никто не заставил её сердечко биться сильнее. Вбила она себе в голову, что непременно должна выйти замуж за того, кто сильнее всех любить её будет.
И дождалась. В тот год, когда минуло Марии семнадцать вёсен, из-за дальних морей появился в королевстве принц Роберт. Как увидел принцессу, так и голову потерял. Только на неё и смотрит, ничего вокруг не замечая.

– Никуда я без вас не уеду! – сразу же заявил он. – На всё готов ради вас, дорогая принцесса. Жизни не пожалею отдать за вас.
Мария лишь смеётся над его словами, ничего на его пылкие речи не отвечает, а сама глаза в сторону отводит, да щёки, покрытые румянцем, прячет. А тут ещё батюшка-король загадочно улыбается, довольно кивает, и о чём-то с матушкой шепчется.

Увидели другие женихи, что Мария охотнее время с принцем проводит, и разъехались потихоньку опечаленные. Остался лишь принц Матиас. Но был он настолько робким, что не то, что заговорить, даже близко не смел подойти к принцессе. Как только видел её – сразу дар речи терял от волнения. Так и любовался ею издалека.

Однажды летним днём сидел Матиас на камне на берегу реки, смотрел на мостик невдалеке, на котором стояли Мария и Роберт, и жалел, что не родился таким же смелым и отважным, как принц. Тот во всём был лучшим – в поединках, и на охоте не было ему равных. А чем мог покорить сердце принцессы Матиас? Только и оставалось, что вздыхать украдкой.

Неожиданно налетели тучи и закрыли всё небо. Оно сразу же сделалось тёмным, мрачным. Подул холодный, северный ветер. И вдруг оступилась Мария и в воду через бортик упала. Не успел Роберт её подхватить. Понёс принцессу бурный поток. Забегали придворные по берегу, засуетились. Лишь принц Роберт стоял, как каменный, посреди моста, в перила вцепился и взгляда безумного с реки не сводил. Стражники в воду кинулись, да течение в этом месте быстрое, несёт с собой бедняжку всё дальше и дальше, как раз к тому месту, где Матиас сидел. Услышал он крик несчастной, голову мелькнувшую увидел, и в воду без раздумий бросился. Добрался до принцессы, за руку успел схватить и к берегу потащил. Откуда только силы появились! Вынес он её на берег, а тут и придворные как раз подоспели – сгрудились вокруг, в чувство стали приводить. Открыла глаза Мария, спасителя своего сразу благодарить. Матиас неожиданно для самого себя пылко заявил, что ради неё на всё готов, даже жизнь отдать. Откуда только смелость взялась!

– Жизнь? – удивилась принцесса. – Вы готовы пожертвовать ради меня своей жизнью?
– Конечно! Да и зачем она мне без вас!
Крепко задумалась Мария, взгляд по толпе заметался, а потом на мост безлюдный упал. Зашептались все, что струсил принц Роберт, да и убежал от стыда.
– Я нашла того, кто сильнее всех меня любит, – заявила всем Мария. – И согласна стать вашей женой.
Принц Матиас от счастья уже сам не свой, не знает, что и сказать, лишь смотрит влюблено.
Все к нему с почтением великим относятся, батюшка-отец не знает, чем и отблагодарить за спасение любимой дочки. А тому и не нужно больше ничего, он и так безмерно счастлив, что принцесса женою его станет.

Стали готовиться к свадьбе. Повара блюда разные готовят, суетятся, не хотят перед важными гостями опозориться. Печи огромные затопили – ни одна не простаивала. И недоглядел за ними в одну из ночей поварёнок – утомился, видать, да и уснул. Разгорелся на кухне пожар, да такой силы, что по замку быстро разошёлся. Короля вытащили без чувств, а принцессу долго нигде не могли найти. Отыскали в высокой башенке, когда туда огонь уже проник. Да ещё когда выносили, балка упала прямо на принцессу. Обгорели золотые волосы, да и лицо пострадало – одна щека сильно обожжена была.

Рыдает у кровати дочери батюшка-король, глядя на лицо обезображенное, принц Матиас растерянно кругами ходит.
Долго болела принцесса Мария. Замок новый уже отстроили, волосы понемногу отросли, а вот шрамы бордовые на щеке остались. Навещает её жених, но всё реже и реже. Видит принцесса, как он взгляд в сторону отводит, на лицо и в глаза не смотрит. Нет больше в его взгляде любви и прежнего восхищения. Опечалилась принцесса. Несколько дней по замку в одиночестве бродила, а потом сообщила Матиасу, что свадьба отменяется. Передумала она, решила в монастырь уйти. Выдавила из себя эти слова горькие, а сама с трепетной надеждой на жениха смотрит. Но тот лишь вздохнул с облегчением, быстро распрощался и сразу же уехал.
Угрюмой и нелюдимой с той поры стала принцесса. Всех избегала, по саду подолгу гуляла, да о жизни своей загубленной вздыхала. Но однажды в сад ворвался принц Роберт и упал к её ногам.

– Не гоните меня, принцесса, выслушайте! Я знаю, что я трус и нет мне прощения. Но я должен признаться – однажды я чуть не утонул в детстве и с тех пор боюсь воды. Я не в силах победить свой страх. Мне очень стыдно, я не решался возвращаться к вам, но и без вас я не смог. И если вы простите и примите меня … Если вы примите меня с моим недостатком… Если вы только согласитесь стать моей женой… Если вы дадите мне хотя бы капельку надежды…
Смотрела принцесса Мария на Роберта, слушала его сбивчивые речи и пребывала в растерянности – она вдруг с удивлением поняла, что принц и вправду её любит, что в его сердце по-прежнему живёт любовь к ней. Он такой большой, сильный и храбрый. А боится воды. И боится её отказа. Всё это Мария увидела в его глазах. Она это увидела, почувствовала, поняла. И улыбнулась ему.