Киститин, дед и прочие, окончание

  Как же Котя похож на сына  Сан Саныча Сергея в детстве! То же лицо в весёлых веснушках. Та же походка, то же любопытство, та же манера говорить, мыслить по-своему, не повторяя и не копируя взрослых. Сан Санычу хочется выбросить из головы нахлынувшее. Но оно одолевает, не желает уходить. Как же Котя похож на Сергея в детстве! И почему эта умирающая деревенька, этот дом, эта комната, бывшая когда-то  барским кабинетом, наполненным старинными книгами... Эта комната, которую второй год снимает он как постоялец, почему стало всё это  родным?

  Деревенька…Ровно сто лет назад… Ровно сто лет назад была она многолюдным, сытым, безбедным уголком земли русской. Называлась по имени владельца – Вороново. Хозяйство было крепким,  дома ладными. Проблемы решали вместе, на общих сходках. Куча малых крестьянских детишек собиралась по утрам в специально построенной  избе с садом. Здесь их кормили, одевали, заботились о них, освобождая тем самым десятки рабочих рук родителей. Люди жили в ладу и в достатке, благодаря за это Бога и хозяина. Ровно сто лет назад…

  А чуть раньше, когда только началась буча в России, случилось так, что   барин - Николай Константинович Воронов был в своём имении, а семья его задержалась в столице. Мать, жена и два сына. Каким путём удалось старшему – Константину, хранящему присягу царю и отечеству, отправить родных в Англию, сказать сейчас  трудно. Но в Питерском доме осталась бывшая гувернантка, ещё не венчанная, но любимая  жена Константина Аннушка. До рождения их первенца оставались считанные дни, и Константин решил отвезти её к отцу в Вороново. Надеялся, что там спокойней. Всё, кажется, рассчитал, но жизнь внесла свои поправки. Роды начались верстах в 50-ти от отцовского имения. Остановились в избе какого-то хозяина. К счастью, нашлась бабка-повитуха. Всё обошлось. Роды прошли легко и довольно быстро. Константин успел увидеть своего сына. Но к деревне приближались красные.

  Молодую маму переодели в крестьянское, младенца уложили в старую люльку. Константин объяснил хозяину как проще добраться до усадьбы, дал ему денег, а ночью уехал. Навсегда. Ночь его поглотила.

  Судьба Вороновых, сумевших добраться до  Англии, поначалу складывалась удачно. Там были родственники, друзья, кое-какие деньги и драгоценности, которые, как ни странно,  удалось перевезти с собой. Но когда фашисты начали в Европе войну, подросший  к тому времени младший сын отправился во Францию и воевал в рядах Сопротивления. Потом, перейдя германскую границу, вместе с победителями - Красной Армией - вернулся на Родину, в Россию. Здесь и родился маленький Саша. Тот, кого ныне Киститин называет дядей Сан Санычем.
 
  Что же касается судьбы семьи погибшего  Константина... Ещё раз вернёмся в столетие назад.
  Крестьянин честно выполнил обещанное. Привёз Анну с ребёнком в батюшкино имение, только в живых барина они уже не застали. Красные действовали безжалостно. К тому же  хозяйской усадьбы – некогда богатой и красивой – практически не было. Какая-то сволочь решила дом сжечь. Пожар был громадный.  Но, к счастью, соседи уверяют – Бог помог - такой ливень начался, какого  в век не видели.  Не тронутыми огнём, как по заказу, остались две комнаты - спальня и кабинет с огромными стеллажами, где хранились старинные книги.

  Ветер, хоть не сразу, но гарь унёс. Площадку от обгоревших брёвен мужики расчистили. А Аннушка с сыном, которого  назвала любимым именем -  Константин, поселилась в двух оставшихся комнатах. Долго ждала мужа. Не дождалась.

  Жители деревни чем могли помогали. Каждому понятно было, что она не из крестьянского племени – руки слишком нежные, их труда не знавшие, Но память о бывшем хозяине приводила людей к останкам дома. Кого с едой, кого с желанием помочь вырастить маленького Костеньку. Крышу починили, новую печь сложили, дров  заготовили на зиму.

  Но ещё одна беда накрыла деревню – несметная стая ворон. Казалось, что не сотни их было, а тысячи. Они закрыли небо, копошились на вспаханной земле, выклёвывая семена и проростки.

          Ветви деревьев едва удерживали жирных наглых птиц, воздух был переполнен гортанным устрашающим  карканьем.

  Понимая, что жизнь не вернётся к привычному ритму, люди семьями стали покидать деревню. А сама она постепенно начала менять своё имя. Только старожилы  какое-то время ещё говорили о ней как о ВОронове, да и те всё чаще сбивались на ВорОново. Вот такое название приклеилось к бесперспективной ныне деревне. Вороны давно улетели, а ВорОново до сих пор стоит.

  Откуда узнал всё это постоялец Сан Саныч? Что-то рассказала баба Нюша – внучка уже покинувшего этот мир некогда новорождённого Константина Константиновича, что-то поведали оставшиеся в живых старушки и старички. Память в деревне хранится дольше, чем в городе. Легенды и факты переплетаются,  передаются из поколения в поколение.  Но главное – первую весточку принёс в питерский дом Сан Саныча товарищ сына Сергея историк Вятский. «Давайте, - говорит, - ребята, я вам генеалогическое древо нарисую». Не только нарисовал, но и адрес бывшего прапрадеда Воронова добыл. А ещё посетовал, что в семье Сан Саныча и Сергея нет ни одного Константина, ни одной Анны. "Это ведь покровители ваши. Только с ними в семье радость будет". Вот так оно всё случилось.

  Стоп, Сан Саныч, воспоминаниями голову ломать. Вы же нашли ещё одну ветвь своей семьи. Вот и внук идёт.

  - Киститин, можно с тобой поговорить?
  - Можно. Можно, давай.
  - А попросить тебя о чём-то можно?
  - Проси, проси, мне нравится, когда о чём-то просят.
  - Тебе не трудно будет называть меня дедушкой?
  - Трудно, - выдержав паузу, сказал Киститин. – Очень это долго будет: дедушка Сан Саныч. Говорить  дядя  Сан Саныч гораздо быстрее.
  - Ты просто дедушкой меня зови. У нас с тобой, как выяснилось, общие родные корни.
  - Корни? Как у груши и крыжовника, что за домом растут? А  у тебя же есть два внука. Ты сам говорил.
          - Да. Они тоже твои родственники, пусть дальние, но всё же как братья. Они дети моего сына Сергея. А от меня они далеко. В Англии. Вижу я их редко.
  - А далеко - это на автобусе?
  - Нет, милый, на самолёте. Но мы с тобой сможем к ним полететь. Во всяком случае, очень надеюсь.
  - Вот это здорово! А когда полетим? Завтра?
  - Нет, Котя, не раньше осени, а то и зимы. Во-первых, надо дождаться, когда политики за голову возьмутся. Во-вторых, нам с тобой предстоит много бумаг выправить, чтобы ты официально моим внуком и ещё одним наследником стал. Потерпим?
  - Потерпим. А зачем политики должны за голову взяться?
  - Чтобы проверить, есть ли она на плечах.
  - Знаешь, деда, я так решил: скажи бабушке Нюше, что мы с тобой на речку пошли. Чтобы она не волновалась. - Сказал это строго, но тотчас же сам  вприпрыжку понёсся в дом. Надо же  рассказать бабуле, что у него теперь есть самый настоящий любимый дед.

.......................

  Не знаю, чем закончилась эта история. Просто её участники стали мне так симпатичны, что решила познакомить с ними читателей. Очень хочется, чтобы в новой большой семье Вороновых всё было хорошо. Очень хочется.
 
          А ситуации, о которых рассказала, практически все реальные. Случай во время командировки на несколько дней запер меня на обитаемом острове, окружённом рекой. Там, где рожала приблудшая Симка.  Сама я всё видела, сама всё слышала.

         История с футболистом Славкой и его другом - евреем Яшей - подсмотрена на спортивной площадке. Сама восхищалась поступком мальчишки.

         Сама помогала Аннушке тащить лошадь Грому по невспаханной полосе.

         Мои родители снимали на лето бывший кабинет со старинными книгами в некогда барской усадьбе.

        Не из чужих рассказов знаю, почему сгорел старенький дом Евдокии. А к тому, что дружно строили его студоотрядовцы, имела самое непосредственное отношение.

        Да мало ли ещё чего было... Забавно, но факт.