Золушка с криминальным уклоном Глава 16

Начало здесь http://www.proza.ru/2018/03/25/845


  История бумажного конвертика, перевязанного розовой ленточкой, который Гессор обнаружил в самой дальней полочке шкафчика в комнате хорошенькой горничной, вдоволь насмеявшись над нелепостью содержимого, началась с того времени, когда Алисо стала жить в Пронсельвани при монарканском посольстве. Если в заведении мадемуазель Жули её много чему обучали, и она старалась изо всех сил набить свой мозг всевозможными знаниями, полезными или вредными – неважно, но всё же способствующими развитию её личности, то здесь она оказалась в своеобразном бытовом болоте. А вся её жизнь протекала в изнуряющей работе, которая по сути продолжалась двадцать четыре часа в сутки. Ведь, даже в самое неудобное время, ночью или под утро старик Томпольё мог проснуться, позвонить в свой колокольчик и вызвать её в себе. Поводы к этому были самыми разнообразными, не обязательно важными. Иногда посланник просто скучал по причине хронической бессонницы, и в такое время с присущим часто старикам эгоизмом не давал совершенно сомкнуть глаз и своей служанке. Но когда начиналось какое-нибудь очередное обострение его многочисленных болячек и поводы к вызову личной сиделки оказывались действительно важными, получалось и того хуже. Рамиз-паша выл от реальной и надуманной боли, беспрерывно стенал, требовал принести ему то лекарства, то грелку, то воды, то вызвать доктора. И так до бесконечности.
Само собой разумеется, дневная работа оказывалась не легче: стирка, готовка, глажка, уборка, приготовление всевозможных блюд в соответствие со сложной диетой – всё это относилось к её непосредственным обязанностям. При этом в её жалком существовании наблюдался практически полный информативный и эмоциональный вакуум. За те полтора года, которые Алисо жила до теперешнего времени при монарканском посольстве, бедняжка практически и не общалась с живыми людьми. С мужчинами ей запрещали видеться категорически даже под самым невинным предлогом, и подруг у неё в этом месте так и не появилось. Все девушки-служанки, находившиеся в непосредственной близости, оказывались побойчее, чем она. И гораздо больше знали об этом мире. Им с Али было не интересно, и они обычно не приглашали её в свою компанию. Подобному отношению весьма способствовало требование Томпольё для своей служанки постоянно носить никаб, скрывая своё лицо, что даже для строгих нравов монарканской миссии оказывалось через чур.
Редкие гости Рамиза-паши не вносили разнообразия в жизнь его сиделки. Визитёры на поверку оказывались неимоверно скучными, говорили о непонятных девушке вещах, а со служанкой господина общались исключительно на уровне «подай-принеси». Книг Али читать не умела, сериалы и художественные фильмы ей запрещалось смотреть под предлогом, что там показывали один разврат, и нечего, мол, на это глаза пялить. Сам дипломат, конечно, включал новости, и Али по необходимости вместе с ним смотрела их по телевизору, но ровным счётом ничего не понимала ни в политике, ни в экономических вопросах. И всё время терялась в догадках: и о чём это говорят люди из этого «ящика»? Пронсельванский язык она уже начинала понимать, ведь у неё ещё и раньше наблюдались большие способности в этой сфере, но пробелы в образовании это никак не компенсировало.
 Единственное, что неимоверно увлекало девушку, так это светская хроника. К таким вещам она была приучена ещё в заведении мадемуазель Жули, где хозяйка борделя заставляла её часами напролёт смотреть на представителей самой высокой элиты, чтобы перенять их манеры. И теперь Али пыталась между хлопотами по уходу за господином делать тоже самое. Со временем она втянулась, отдалась этому занятию целиком и увязла в этом мире, так не похожем на её скучную жизнь, просто по самые уши.
В королевстве Пронсельвани обычно жизнь местной аристократии освещалась самым широкомасштабным образом и вызывала живейший интерес населения этой страны. Поэтому Али обладала возможностью всё больше узнавать многочисленных членов пронсельванской элиты по именам и в лицо, имела всю информацию о подробностях их общественной и личной жизни. Она оказывалась осведомлена о том, кто и на ком был женат, с кем развёлся и сколько имел детей. Она знала куда ездят отдыхать эти люди, на каких бывают приёмах, что едят, что любят больше всего и какими обладают чертами характера. Силясь понять всё это, Али окончательно выучила местный диалект, полностью преодолев языковой барьер, который разделял её с тем миром, что был ей очень по душе. Самый живой интерес также у неё вызывали наряды господ из высшего общества, платья дам и их украшения. В этот период она чрезвычайно увлеклась журналами мод. А достать для неё их было совсем несложно, ведь журналы и газеты всех разрядов и мастей выписывались в огромном количестве на всё монарканское посольство и просто складывались в холе. Бери сколько хочешь. Рассматривая красочные фотографии моделей в разных нарядах, она начала придумывать фасоны платьев и для себя. В своих фантазиях она являлась на светские приёмы и рауты в таких прикидах и сражала всех присутствующих и журналистов своей красотой. В реальности сшить такое она не имела возможности, хотя и могла бы, наверное, будь на то воля Аллаха. Но подходящих дорогих тканей у неё конечно же не было, оставалось только мечтать.
Теперь Али буквально дышала проблемами и чаяниями представителей самой высокой элиты, и ничего в жизни не ждала так сильно, как репортажа с очередного светского приёма, из которого она вновь могла почерпнуть кучу сплетен и новостей. Алисо проживала жизнь аристократки, но только не в реальности, а виртуально в своих мечтах. Она регулярно получала из этого мира свою порцию, так необходимых для нормального существования, адреналина и эмоций.
Разумеется, когда девице пришло время влюбиться, она не нашло ничего лучше, чем втрескаться по уши в Гессора Грандескки – наследного пронсельванского принца. Этот милый молодой человек просто не мог не привлечь её внимание, тем более, что обладал врождённым аристократизмом, светским обхождением и соответствующими для потомка королевского рода манерами. Он оказался именно таким, про кого мадемуазель Жули всегда говорила: «Бери с них пример». А эта женщина оставалась единственным существом на земле, кто хоть чему-то обучал Алисо в этой жизни. Кого же ещё требовалось слушать?
Образ виртуального мужчины, каким от представал для девушки с телеэкранов и с обложек журналов, постепенно укоренился в её мозгу и оброс реальными и мнимыми достоинствами, по мере течения времени превращаясь в совершеннейший идеал. Воображая характер предмета обожания, бедная горничная представляла его не только необыкновенно красивым, ухоженным и хорошо воспитанным. Его совершенство заключалось также в необыкновенной доброте, целомудрии, уме, образованности, справедливости и прочих приятных качествах, красноречиво доказывающих его почти святость. Али носилась как курица с яйцом со своими фантазиями. И они проникли в её сознание подобно яду. Вскоре виртуальный возлюбленный начал ей сниться, и приходившие к ней сновидения становились всё более откровенными. Чувство жгучего стыда Алисо заглушала молитвами, что её хотя бы отвлекало. Но вскоре к этому занятию ранее очень религиозная девушка стала прибегать всё меньше, потому что обращения к Аллаху перестали помогать от греховных мыслей. И если бы она ещё имела возможность развлекаться, общаться со сверстниками, ходить в кино и театры, на вечеринки или хотя бы смотреть художественные фильмы по телевизору, описанная зараза конечно же не проникла бы таким пагубным образом в её мозг. Но господину Томпольё не приходило в голову, что он сам взрастил внутри своей горничной страшного монстра, совершенно отгородив от мира молодую здоровую девицу. 
Именно в этот период горничная господина Томпольё стала рассеянной, ходила по комнатам, словно тень, пропуская мимо ушей то, что ей говорил хозяин. Гессор Грандескки стал её наркотиком, и она только и думала о том, чтобы заполучить новую "дозу". И бороться с этими желаниями стало невозможно.
Примерно в этот период также она и начала собирать его фотографии, вырезая из самых разных журналов. Их она могла часами рассматривать в ночной тишине, когда выдавалась такая возможность и старикашка спокойно спал. Девица обрисовывала и обклеивала их сердечками, делала рамочки из цветов, которые находила в саду при посольстве и высушивала. Как бы в благодарность за это ОН продолжал посещать её сны. И чтобы окончательно увековечить себя со своим кумиром, Али наклеивала на бумагу его фото, а рядом пририсовывала себя. На этих изображениях, которые тщательно подбирались по позе и мимике лица, он улыбался девушке, смотрел восхищённо и нежно. иногда даже обнимал и целовал. Хранила Али своё «хозяйство», как уже известно, в дальней полочке шкафчика в своей комнате. Она заворачивала фотографии Гессора с рисунками в белую бумагу и перевязывала розовой ленточкой, чтобы не дай Аллах никто не стал свидетелем её тайны. Впрочем, до поры до времени секретом её никто и не интересовался.
И всё бы продолжалось в таком духе, но только отвратительная реальность начала вторгаться в её розовые мечты. В фантазиях виртуальный мужчина принадлежал только ей, но вскоре Алисо узнала, что у неё появилась соперница. Нет, таковые находились и до этого, многие говорили о том, что Гессор Грандескки – большой любитель женского пола. Но поскольку всё оказывалось только на уроне сплетен, Али никак не хотела верить, что её идеальный мужчина может обладать столь непозволительной слабостью.
"Просто журналисты всё врут, - соображала она, - И даже Рамиз-паша всё время говорит об этом. Когда он видит в новостях очередной репортаж о том, что члены монарканской миссии имеют связи с исламистами, он всё время страшно злится и восклицает: «Врут эти журналисты! Врут!»".
Но если раньше Али имела возможность успокаивать себя таким образом, то теперь всё стало гораздо серьёзнее, потому что этот роман с другой своего героя несчастная горничная имела возможность наблюдать собственными глазами. Не в реальности, конечно, а узнавая пугающие неутешительные подробности из репортажей со светских приёмов и по фотографиям в журналах. Её новой соперницей оказалась Мадлон Дидрих – молодая представительница местной аристократии, утончённая блондинка с сияющими голубизной глазами. Светские новости извещали, что она обожает играть на скрипке и читать по ночам сонеты Шекспира. Эта особа всё чаще появлялась в публичных местах с Гессором под руку, и вскоре начали поговаривать, что они не просто друзья, спутники на общественных мероприятиях или пара влюблённых, а жених и невеста.
Для несчастной девушки это был страшный удар! После очередной телевизионной передачи об этом, Алисо пребывала в шоке практически целую неделю и рыдала по ночам. Негативная энергия, копившаяся в ней, требовала выхода и рвалась наружу. И вскоре вылилась в зверском «истязании» соперницы. Фотография Мадлон была вырезана из журнала, приклеена на бумагу и подвергнута страшным надругательствам. Сначала Алисо до безобразия испортила причёску разлучницы. Нежные кольца романтических локонов превратились посредством чёрного карандаша в стоящие дыбом отвратительные ведьмовские патлы, маникюр оказался испорчен, а на пальцах появились когти. Потом Алисо подожгла на сопернице прекрасное платье. Живо представляя, как ненавистное существо визжит и мечется, объятая пламенем, она хохотала.
Такая мера помогла на первое время, а невыносимая боль в сердце утихла. Но вскоре скорбные мысль вновь заняли голову по уши влюбившейся горничной. Она смотрела на своё отражение в зеркале и горестно недоумевала: «Но почему ОН предпочёл другую? Ведь я же красивее?».
Нет, Али конечно не сошла с ума, ведь состязалась с соперницей не за реального человека – наследного пронсельванского принца, чьё социальное положение возвышалось над уровнем бедной горничной настолько, что преодолеть эту планку для неё не представлялось возможным.  Она прекрасно понимала, что для несчастной служанки это должно быть также невыносимо тяжело, как для бедной маленькой птички долететь до солнца. Не было никаких шансов. Но здесь Алисо боролось за СВОЕГО виртуального мужчину, который в последнее время почему-то перестал являться ей в снах.
«Конечно, - продолжала размышлять бедная «Золушка», - невеста принца – настоящая дама, она одета неизмеримо лучше, чем я. И на ней такие красивые украшения! Вот если бы я имела такие, то обязательно покорила бы ЕГО сердце».
Повинуясь очередному порыву, Алисо всю последующую ночь рисовала на листе бумаги себя в богатом модном платье. В этот раз она не закончила работу, потому что, как не трудилась, фасон наряда ей всё время казался недостаточно впечатляющим. Последующие три дня, убираясь в комнатах хозяина, моя окна, кормя с ложечки манной кашей Рамиза-пашу, который опять мучился несварением желудка и лёжа в постели целыми днями страшно стонал, она всё думала, думала и думала. И в конце концов придумала такой… такой… такой потрясающий фасон наряда, что её сопернице должно было не поздоровиться! И чтобы окончательно насладиться своим триумфом, она вырезала из журнала подходящую фотографию Гессора, наклеила её на лист и дорисовала себя в новом платье, изобразив во всех красках, как мужчина мечты уводит её в полном восхищении с собой, взяв за руку, из поля зрения Мадлон. А нарисованная Алисо показывала своей сопернице длинный язык, ведь фотографию разлучницы она тоже приклеила рядом. На этой креативной аппликации с рукотворными дополнениями гнусная совратительница плакала, стенала и рвала на себе волосы при виде того, что её жених предпочёл другую. Проделав всё это, в результате Алисо, как ни странно, добилась своего. Она полностью успокоилась, а её мужчина вновь стал являться в её сны.
Оба рукотворных «шедевра» Али тоже положила к фотографиям Гессора в бумажный самодельный конвертик, как водится, перевязала ленточкой и спрятала в свой тайник. Его-то и обнаружил Гессор, когда делал обыск в её комнате. И, без труда поняв по рисункам, сердечкам и аппликациям весь ход мыслей этой простенькой очень юной девушки, решил, что она станет для него лёгкой добычей.
 
Но вернёмся в описываемый нами день к тому моменту, когда несколько ранее Али лишь только возвращалась с прогулки. Чем она была занята и почему опоздала прийти вовремя и предстать перед светлыми очами Рамиза-паши? Всё просто. Девушка хронически не высыпалась. Днём она работала и мечтала, по ночам мечтала и работала. Но когда же спать? Для подобного занятия затруженная до предела горничная приглядела для себя в саду тихую беседку, увитую виноградом и плющом. Отпрашиваясь у хозяина якобы в мечеть, где она, к слову сказать, давно не появлялась, Алисо приходила в это уютное место, садилась на лавку, клала голову на деревянные перила беседки и погружалась в сновидения. Иногда в снах к ней опять приходил ОН, и это становилось пределом её мечтаний.
Исходя из описанного, нетрудно понять почему, когда опоздавшая служанка вошла в комнаты хозяина и увидела пришедшего к нему гостя, она так испугалась и смутилась. До этого момента её мужчина являлся к ней только в мечтах и снах, а теперь всё случилось по-настоящему. Надо заметить, что реальный Гессор оказался не совсем похож на свой виртуальный прообраз. Находившийся в комнате Рамиза-паши незнакомец был одет просто, без понтов держался, а также не имел… как бы выразиться лучше… своего обычного лоска. Поэтому Али и засомневалась: он ли это или не он? И когда услышала, что это всего лишь какой-то мистер Нийктойтли, вполне поверила и совершенно успокоилась. Но в холле, узнав от вахтёрши правду, взволновалась до предела. Кровь ударила ей в лицо, и девушка, влюблённая по уши, чуть не упала в обморок.
В смятении чувств несчастная и вошла в свою комнату, после того, как уложила спать хозяина. И если бы она хотя бы сразу распознала намерения мужчины, что стоял перед ней, то конечно, как истинно верующая мусульманка, сопротивлялась бы из последних сил. Но ТАКОЕ ей даже в голову не могло прийти.
Когда же Гессор, хитроумно усыпив бдительность наивного создания, расположился вместе с ней на кровати и взял её за руку, она всецело подпало под его влияние. Алисо рассказывала ему про положение, в котором оказалась, приехав отнюдь не по своей воле в заведение мадемуазель Жули. Заметила, что не сразу по неопытности распознала, что это за дом и с какими целями приходят туда мужчины. А узнав правду, оказалась в страшном шоке от своего положения, совсем не зная, как ей жить дальше. Поведала ему также о тех сведениях, которые почерпнула на уроках Бейан Навади. Ведь именно идея воспользоваться воспринятыми ей близко к сердцу приёмами стала причиной того, почему она столько гадостей наговорила про себя Рамизу-паше. А это и вышло ей весьма боком. И хозяин теперь подозревает её во всякого рода мерзостях. Считает, что она продолжает заниматься непристойными вещами, хотя бедняжка никогда ими и не занималась.
- Я конечно поступила очень скверно, - говорила она, - но ведь у меня совсем не было выбора. Расскажи я этому уважаемому человеку всю правду, ещё неизвестно захотел ли бы он помогать мне? Ведь в мире столько существует бедных девушек, попавших в трудные ситуации. Разве их всех берут под покровительство богатые и влиятельные люди, заплатив за них в качестве отступных целое состояние?… И самое главное, как теперь-то мне жить дальше? – под конец рассказа спрашивала она, - Мне совершенно не с кем посоветоваться, а сама я ровным счётом ничего не смыслю в этой жизни. Я не понимаю, как правильно себя вести, и даже совершенно запуталось в том, что хорошо, и что плохо.
Выслушав её исповедь, Гессор обещал помочь ей набраться опыта и объяснить кое-что об этой жизни, и несчастная наивная горничная поверила ему. Во время разговора он гладил её руку, а она, влюблённая до беспамятства, просто совершенно теряла волю от его прикосновений. Алисо даже не сообразила в какой именно момент потеряла возможность контролировать свои действия. Всё произошло так естественно, как что-то само-собой разумеющееся. Сначала она расплакалась от избытка эмоций. Он начал жалеть её и обнял. Потом стал целовать. А дальше… Если раньше Алисо напрочь перепутала реальность со своими мечтами, то теперь, похоже, спутала мечты с реальностью, совершенно не понимая, что это происходит на самом деле… 

Продолжение здесь http://www.proza.ru/2018/04/20/709