И нет уже смерти, и нет никакого тления!

Я поднялся “на пик” мой желанный, почти “эверестовский”. На вершину богатства, величия, славы блистательной/статусной - взошел, как взлетел, стремительно. Но... почему же душа так страдает/болит мучительно?! Сокрушено/разбито/расколото и почти уже распято сердце мое, прежде такое амбициозное/самоуверенное/“успешное”. Хоть и не участвовал я в преступном “совете и деле” их, хоть и не поддержал их интриги/козни предательские/злобные – но... почему же сердце так вздрогнуло/заныло и защемило, невыносимо/болезненно! Хоть и не клеветал я, и не лжесвидетельствовал, и не выносил я Ему смертный/безумный приговор – но... почему же совесть вдруг зарыдала и завопила мучительно... и жжет/жжет пламенем непогасным/неугасимым! Не отрекался ведь я от Него открыто/явно, и надежду и веру в Него сохранил - в самом сердце, тайно/искренне/трепетно! Только вот... “в стороне” стоял я... во время Его казни/страданий/распятия! С большинством смотрел/наблюдал я Голгофу Его, и осторожно хранил пред народом/толпой... “тишину”/молчание. Ведь смутные/мутные времена нагрянули, “их времена”/беззаконные, беспощадные/страстно-адские! “Власть тьмы” овладела умами, сердцами и душами! И помрачила/затмила всех и все окончательно! – все, воедино, погрузилось “во тьму внешнюю”! Истинно злое/опасное - время сие! Не потому ли и молчат/безмолвствуют благоразумные/самые? Нe потому ли и душа моя так болит... смертельно/мучительно?!

Мой час настал? Для сего времени и достиг я “пика”/авторитета своего житейского? Точка невозврата для сознания моего - втайне Ему поклоняющегося/верующего? Миг великого перелома/переоценки целей моих, приоритетов и ценностей? Для души моей - испытание /последнее/огненное? Необратимый/решительный момент истины? Окончательно, навсегда и все для меня решающий этический выбор? И судьбу мою/долю вечную – навсегда определяющий? И почему же я, впервые за долгие годы - так сильно и горько... плачу?! Нет, нет! Нельзя мне так жить и служить далее! Нельзя компромиссно/притворно “быть”, хоть и знаменито/богато/влиятельно! Нельзя существовать боязливо/малодушно - в постоянном волнении и напряжении, “из страха” преследований, из риска потерять “лицо”/положение/уважение, пред народом - особенно. Нельзя так жить и служить комфортно/конформно более, никак нельзя! Ни людям, ни Богу! И властвовать и господствовать так дальше нельзя... пред/над народом Божиим! Истомилось сознание и почти замучено сердце мое эвфеми;змом/“благоречием” – показным, “осторожным”, притворным, “нейтральным”. И мука сия нестерпия - постоянно скрываться/играться/таиться/бояться – душу томит... насилует издавна! “Человек добрый и правдивый - старейшина этот знатный, благородный он муж, и поистине Иосиф. Хоть и не из Иерусалима родом он – из провинции/Аримафеи, но истинно чает утешения нации всей/Израиля, и Царствия Божия жаждет!” Так говорят обо мне в народе, с почтением/уважительно имя мое превозносят/повсюду. Но, что мне “до того”, когда совесть и дух мой страдают давно в агонии?! Сокрушено/разбито/расколото и почти уже распято сердце мое, прежде такое самоуверенное/мнимо живое/псевдоуспешное...

Устал я смертельно... устал поклонятся и верить подпольно/тайно/“таинственно”! И совестно... стыдно и совестно мне перед Ним/Распятым! Устал/изнемог я от скрытого ученичества! Не постыжусь Его имени - никогда/более! И поношения и страдания за Него/Распятого – как привилегию приму, с честью, с радостью! Пред всем миром исповедую Его безбоязненно! Даже распятого и мертвого - почитаю Его я отныне/открыто! И смело за Ним я везде пойду/последую! И смерть за Него приму, если нужно... и за веру святую - мучения! Отказываюсь/отрекаюсь навеки от всякого славолюбия/сребролюбия! От элитной знатности, земных почестей и богатства тленного – добровольно отстраняюсь от сует сих убогих/временных... навсегда/пожизненно! Выхожу из порочной и мертвой системы – корыстной и властной, пустой и безжизненной! Синедрион и структуры богатые/почетные - покидаю безжалостно/радостно! Пилаты и Ироды, Анны и Каиафы, Иуды и Вараввы – не по пути мне отныне с ними! По узкой дороге мой шаг устремляется! Скрываются/убегают от лица Господня многие/многие, идут путем Каиновым, и предаются обманам и обольщениям всяческим! Все что имею – отдаю я во имя Распятого! И богатство, и положение, и “кресло” насиженное/синедрионское - на крест/на плаху отдаю... и без тени сомнения! От всего отрекаюсь/отказываюсь, и все почитаю за мусор, за сор, за ничто! Ради Него/Распятого, и во имя Его/Распятого - все продам и отдам... бедным/отверженным/нищим; а если обидел кого – воздам им сполна/искупительно/“в четверо”! И только за Ним, за Распятым - до конца/навсегда последую!

И нет уже смерти, и нет никакого тления! И страха нет, и сомнения, и мучения! И как хорошо и светло в душе исцеленной/свободной/радостной! Пойду/побегу к самому Пилату/правителю – хоть и друг он уже царю негодному/Ироду! На коленях просить/умолять буду судью неправедного; “умывшего руки” наместника/прокуратора властного – умилостивлю слезами ходатайственными/непритворными/искренними! Неотступно вымолю ответ/разрешение ценное! Кроме меня - больше некому! Моя это доля почётная, хоть и опасная! И мое это славное служение и избрание! Руки очищу/омою – свои, запачканные/грешные! Со креста сниму Тело Его/Распятое – пречистое/драгоценное/святое/нетленное! Не допущу я греха смертельного - не разрешу бросить тело невинно Распятого в яму общую/злодейскую! Знаю, знаю, что “Ему назначили гроб со злодеями!” И знаю, что я рискую, не простят меня братья/друзья мои знатные и “элитные”. Но я не могу иначе, никак мне нельзя против совести - похороню Его достойно/благоговейно, с благовониями/трепетно/трепетно! В драгоценную плащаницу заверну Его слезно/смиренно/почтительно! И в скале своей личной/священной - сохраню я Тело Распятое! Не распинается Жизнь и Истина, и ничем не казнить/не убить Правду вечную! И нет уже смерти, и нет никакого тления! И страха нет, и сомнения, и никакого больше мучения! И как хорошо и светло - в душе моей навсегда исцеленной/спасённой/радостной! Как хорошо!

© И.Лещук