Тарьей Весос - проблемы символизма

Предисловие – продолжение очерка творчества писателя
Тарьей Весос. Великая игра. Птицы. Ледяной замок. Рассказы
М.: Радуга, 1983..  ( серия Мастера современной прозы)

      1940 год - самая важная веха в творчестве Весоса, год, явившийся переломным для него, как и для подавляющего большинства норвежских художников. Сам Весос в предисловии к своему роману «Росток», созданному в это время, писал: «Среди моих книг «Росток» играет роль водораздела. Это не было задумано мною заранее. Но случилось нечто невозможное и ужасное (имеется в виду начало оккупации Норвегии), и оно просто заставило меня писать по-другому. Никакой «собой эстетической программы у меня не было. Просто я стал иначе реагировать на вещи» . События оккупации, кровавого террора в стране вынудили писателя по-новому взглянуть на мир.
 Роман «Росток» - это роман-притча, аллегория о противоборстве добра и зла в людской душе. Размышления писателя об ужасах фашистской оккупации, о той грани подлости и жестокости, до которой способен дойти человек, вылились в историю о событиях на фантастическом острове. Ненависть и злоба, которыми охвачены люди на острове, безусловно, ассоциируются с тем массовым психозом, коричневой чумой, которая захлестнула Германию. И хотя роман несколько умозрителен и исследует только психологический аспект фашизма (автор пытается в нем, если так можно выразиться, выделить «бациллу фашизма» в чистом виде), тем не менее он наводит на совершенно реальные социально-политические размышления. Кроме того, в нем прозвучала твердая вера в ростки добра, в добрые всходы в душе людей, в конечную победу справедливости, призыв к миру на земле.
При всей завуалированности темы роман «Росток» прозвучал в Норвегии как очень актуальная книга. Образ ростка как символа позитивного жизненного начала характерен не только для творчества Весоса, он характерен для художественного сознания того времени вообще. Ведь и в популярных тогда эссе Юхана Боргена, написанных эзоповскм языком и печатавшихся в газете «Дагбладет», именно этот образ был символом «надежды о надежде», грядущей победы над темными силами фашизма. Естественно, что роман не мог быть опубликован контролировавшимися квислинговской, цензурой издательствами. Впервые «Росток» был издан только в послевоенное время, в 1946 году.
«Росток» — плод долгих размышлений, тревожных предчувствий, которые мучили Весоса уже в начале 30-х годов, во время его путешествия по Германии. Тогда он вполне ясно ощутил угрозу надвигающейся войны. Ощущение грядущих грозных событий нашло отражение и в пьесе «Ультиматум», написанной в 1934 году.
Законченное выражение тема фашизма получила в романе Весоса «Дом во тьме», созданном в последний год войны и опубликованном после победы, в 1945 году.
Роман представляет собой развернутую, многообразную аллегорическую картину жизни в оккупированной Норвегии. Причем в нем отразились не только чисто, внешние, конкретные черты этого, времени: огромный, содрогающийся, трепещущий и скрипящий в сумраке дом со множеством комнат, коридоров, проходов — символ занятой врагом страны; зловещий фургон, везущий арестованных; трупы замученных людей в подвалах. Писателю удалось удивительно достоверно, по всеобщему мнению, изобразить атмосферу квислинговского режима, а также создать определенные типы людей — представителей различных социальных групп, оказавшихся в экстремальной ситуации фашистского террора и поставленных перед необходимостью сделать нравственный выбор. При этом нравственные проблемы перерастают рамки личных, приобретают социальный характер, ведь их решение затрагивает жизнь многих, а порой и жизнь страны в целом.
Перед читателями предстают образы максимально обобщенные, но жизненно убедительные. Это коллекционер марок, желающий любой ценой остаться в стороне от происходящего; коллаборационист, точащий оружие для врага, ощущающий как будто бы чувство вины, а впоследствии предающий главу группы движения Сопротивления — Стига; его дети, над которыми тяготеет вина отца; Стиг и его товарищи, решающие сложные моральные проблемы, связанные с их нелегкой деятельностью. Книга является пламенным протестом против фашистской диктатуры.
В 40-е годы усиливается тяготение Весоса к символике, которая и без того с самого начала была органически присуща его натуре художника. В этом несомненную роль, по собственному признанию писателя, сыграла конкретная социально-политическая обстановка. Писатель создает романы «Прачечная»(  мб «Белильня») (1946)—название «Bleikeplassen» труднопереводимо, буквально оно означает: лужайка для отбеливания холстов, в романе это место, где висит отбеливающееся белье; «Башня» (1948) и «Сигнал» (1950).
Истолковывая роман «Прачечная», сам Весос говорил, что в нем поднимается вопрос, который задает себе каждый человек: есть ли кому-нибудь до меня дело? Людям должно быть дело друг до друге, стремите я сказать в нем писатель.
Романы «Башня» и «Сигнал» в значительной мере условны. Первый, хотя имеет подчеркнуто реалистическую канву (история двух семей — фермера и владельца гаража, чьих дочь и сына соединяет любовь), носит тем не менее оттенок некоторой иррациональности. Башня из железного лома, которая воздвигается владельцем гаража Рандловом и его сыном, становится причиной смерти самого младшего, годовалого, ребенка в семье и вызванного этим безумия жены Рандлова. Листы ржавого железа, добываемого на лом из старых изношенных автомобилей, олицетворяют в романе цивилизацию, вторжение которой нарушает покой тихих хуторов, стоящих на берегу морского пролива. Одновременно гора из листового железа, башня с якобы следящим за ним оком — плод воображения Нильса, символ его совести.
В связи с этим можно говорить о полемике Весоса с самой, пожалуй; знаменитой из крестьянских повестей Бьёрнсона — «Сюннёве Сульбаккен», Несмотря на сюжетное сходство, общий настрой прямо противоположен, Весос показывает, что в свое время описываемая Бьёрнсоном «идиллическая» сущность деревенских взаимоотношений теперь уже невозможна, хотя у Весоса, как и у Бьёрнсона, конец все-таки «счастливый»: влюбленные Нильс и Астрид соединяются, и в этом залог продолжения и обновления жизни.
Еще более условен по форме роман «Сигнал». В нем изображена подчеркнуто отвлеченная ситуация. Стоящий в тупике и скрытый в тумане поезд ждет сигнала отправления, которого так и нет до конца романа. Роман драматургичен, несет в себе элементы «театра абсурда», в частности перекликается с драмами Самуэля Беккета; впрочем, и в самой норвежской литературе с точки зрения формы уже было нечто подобное (пьеса Ю. Боргена «Пока мы ждем», 1938).
Книга проникнута ощущением тревоги и безысходности. Персонажи условны и гротескны. Положительная программа воплощена только в образах Енса и Евы, чья любовь является залогом продолжения жизни. Они единственные, для кого путешествие состоится несмотря ни на что.
Романы «Прачечная», «Сигнал» отражают в какой-то мере настроение пессимизма, которое было присуще многим западным деятелям культуры в послевоенные годы, когда не оправдались их надежды на быстрое демократическое переустройство мира. Атмосфера «холодной войны», бурный рост техники, в условиях капитализма ведущий к отчуждению личности и механистичности отношениях людей, вытеснение человека машиной — все это вызвало тревожные раздумья Весоса о судьбе своего современника. «Даже в машинный век человек не должен сам становиться машиной. ...Нам присуще то, чего никогда не может быть у машины: способность любить и сострадание к своим собратьям. Это лучшее, что унаследовано нами от предыдущих поколений. Это то, что нам следует развивать и передавать дальше. Пока мы обладаем этим, у нас есть предпосылки достойно прожить жизнь, не поступаясь своей человеческой сущностью ни в какой ситуации»  ,— говорил писатель.
Герои Весоса продолжают жизнь, находят себя, находят силы для нравственного возрождения только благодаря любви, дружбе, доброте, органически, по мнению писателя, присущим человеку. Весос пишет о людях, которые переживают невыносимые трудности, ведущие, казалось бы, к духовному разрушению, но оказываются спасенными, и не с помощью высших сил или чрезвычайных обстоятельств, а благодаря любви, доброте и помощи другого человека. «Кульминационными в книгах Весоса являются моменты, когда человек выходит из замкнутости своего «я» и протягивает руку своему собрату»,— говорил младший современник Весоса шведский писатель Стиг Дагерман.
В 1954 году Весос создал одно из: лучших своих произведений — роман «Весенняя ночь». Это удивительно поэтическое повествование о событиях, которые переживают в течение одной ночи брат и сестра, подросток и молодая девушка, Халстейн и Сиссель. В юношеский мир, полный иллюзий, неожиданно врывается сама жизнь с ее многообразием, с теми трагическими противоречиями, которыми бывают порой отмечены взаимоотношения людей. Все это приходит в дом Халстейна и Сиссель (их родители уехали на один день) вместе с семьей, которая в поздний час просит ночлега, так как у них сломалась машина, а на улице проливной Дождь. В дом 45рата и сестры приходят не только незнакомые люди, к ним вторгаются основные жизненные коллизии: рождение, смерть, любовь. Молодая женщина Грета должна вот-вот родить. Пожилая парализованная Кристина, мачеха мужа Греты, находится на пороге смерти. Девочка-подросток Гудрун— падчерица Кристины — оказывается живым воплощением детских грез Халстейна о любви. Волею судеб Халстейн вынужден активно вмешаться в жизнь этой семьи. Он оказывается способным так или иначе морально поддержать каждого из ее членов.
«Весенняя ночь» знаменует в природе переход к лету (действие происходит в мае), а для Халстейна, живущего в тесном соприкосновении с природой,— переход от детства к взрослой жизни, к постижению ее законов. А главное, в нем уже сейчас наметилось активное стремление к добру, к тому, чтобы быть полезным людям...
Лучшие стороны мастерства Весоса, несомненно, проявились и в его романе «Птицы» (1957). Роман «Птицы» занимает совершенно особое место в творчестве Весоса. В нем как бы сконцентрирована тема человека в его взаимосвязи с природой. Образ человека, неразрывно связанного с родной природой, как бы составляющего ее частицу, долгие годы занимал воображение писателя. «Увиденная на болоте низкорослая ель наводит на многие размышления»,— говорил писатель. Непосредственное впечатление от природного явления «низкорослой ели» явилось творческим импульсом для создания образа Маттиса. Под таким заголовком и была первоначально написана новелла Весоса. («Tustengran» означает не просто «низкорослая ель», но и искореженная, дерево с извивающимся в нескольких направлениях стволом, похожим на клубок. Отсюда прозвище tusten по отношению к человеку: уродец, дурачок.)
На первый взгляд Маттис — слабоумный, дурачок, у которого валится из рук любая работа и забота о котором тяжким бременем вот уже долгие годы лежит на его сестре Хеге. Причем сам он прекрасно осознает свое положение и очень страдает из-за этого. О мудрости «дураков» и «безумцев» написано много, начиная от народных сказок до пьес Шекспира, «Идиота» Достоевского... И бесконечно мудр был Томас Манн, когда сказал, что «болезнь — это не буржуазная форма здоровья»  .
С точки зрения обыкновенного человека, Маттис может быть нелеп и смешон, но он обладает особой мудростью, неведомой порой обыкновенному, «нормальному человеку». И так ли бессмыслен его постоянный вопрос: «Почему все есть так, как есть?» Он обладает способностью трепетно любить природу, понимать ее душу. Срубить осины для него — все равно что «убить их» и совершить жестокость по отношению к людям, чьи имена они носят (в округе называют их Маттис-и-Хеге). Тяга вальдшнепа для него — тайный знак о том, что в жизни его и Хеге должно что-то измениться (так и происходит), следы птичьих лап и клюва Маттис воспринимает как таинственные письмена, изъявление дружеских чувств птицы, адресованные непосредственно ему.
Простые слова, обращение Маттиса к девушкам, с которыми он случайно познакомился на озере, находят живой отклик в их сердце. Юные Ингер и Анна почувствовали его доброту и незащищенность и вместе с тем то трепетное, бережное отношение к ним, «о котором они тосковали» в глубине души.
Как младенец, устами которого глаголет истина, он произносит вслух те слова, которые не решаются произнести другие, стыдясь выдать свои тайные помыслы. «Только не бросай меня»,—прямо и просто говорит он сестре Хеге, когда в их жизнь входит третий — лесоруб Ёрген. Испытывая благодарность к сестре за ее постоянную заботу и от всей души желая ей счастья, Маттис уходит из жизни — понимая, что это единственный выход для всех троих. Об образе Маттиса Весос говорил, что это его автопортрет.
И действительно, психологический склад Маттиса, «сердце которого было обнаженным и беззащитным», Маттиса, с его обостренным чувством долга и вины, можно вполне сопоставить с психическим складом писателя, хотя, как известно, полное отождествление писателя с героем всегда рискованно. Знаменательно и то, что сознание Маттиса проникнуто острым эстетическим восприятием жизни. «Сквозь сверкающий огонь»,— подумал Маттис, прибежав на крыльцо родного дома по проливному дождю во время грозы. Так может сказать только поэт.
Символ птицы очень многозначен. Не говоря уже о том, что он один из древнейших (почти у всех народов известны гадания по птичьему полету), образ птиц часто встречается и у Ибсена и у Гамсуна как нечто возвышенно прекрасное, органически присущее норвежскому пейзажу, родному краю. «А если говорить о чем-либо красивом, то во всем мире не была таких гор, как у них, таких гор не было нигде на свете. Уже в марте прилетал скворец, а немного погодя и серый гусь — о, боже! Как он любил этот чудесный трепет крыльев, птичий гам под небом, перед которым отец и мать учили его снимать шапку и тихо стоять» (Гамсун, «Бродяги»). Вспоминается, конечно, и «Дикая утка» Ибсена, и чучело сокола в драматической трилогии об Иваре Карено, в которых символ птицы играет важную роль.
В 60-е годы Тарьей Весос создает ряд условных произведений — «Пожар» (1961), «Ледяной замок» (1963) и «Мосты» (1966). Это десятилетие явилось временем поиска и эксперимента в норвежской литературе. В центре внимания многих литераторов оказалась «identitetproblemet» — проблема «тождественности личности». Обостренный интерес к человеческой личности, стремление познать ее границы и возможности явились следствием психологического климата, характерного для Норвегии, как и для многих капиталистических стран Запада, в связи с расцветом «общества потребления», углублением тех конфликтов, обостренных кризисных ситуаций, которые оно порождает своими социальными противоречиями и бездуховностью. Любовь и дружба становятся порой единственной альтернативой тотальной жестокости, всеобщей разобщенности людей, единственным убежищем человека в исполненном противоречий мире.
В «Пожаре» молодой человек Юн, первоначально сам отгородившийся от мира «своими бумагами и занятиями», начинает мучительно осознавать свое одиночество и ценой многих испытаний приходит к контакту с другими людьми.
В романе со знаменательным названием «Мосты» (1966) речь также идет о сложных коллизиях во взаимоотношениях людей. В жизнь влюбленных — Ауд и Торвиля — неожиданно вторгается молодая женщина Валборг, пережившая личную драму и находящаяся на грани самоубийства. Своеобразные многосторонние отношения, возникающие между этими тремя людьми, помогают каждому из них в какой-то мере осознать себя, приводят к контакту и взаимопониманию между ними.
По мнению американского исследователя К. Чапмена, мотив моста, органически присущий творчеству Весоса, «находит свою кульминацию в «Мостах», где затрагиваются личные, социальные, вечные аспекты человеческого существования»  Весос убежден, что человек всегда должен быть способен протянуть другому руку помощи.
Повесть «Ледяной замок» наряду с романами «Сигнал» и «Пожар» принадлежит, пожалуй, к числу наиболее условных произведений Весоса и в то же время разительно отличается от них простым и незамысловатым сюжетом. Коротко можно сказать, что «Ледяной замок» — это рассказ о дружбе двух девочек, одна из которых замерзла в ледяном замке, образовавшемся из застывших струй водопада. С первых же строк читателя охватывает чувство достоверности и одновременно «сказочности» происходящего. Вспоминаешь и Сигрид Унсет, и Сельму Лагерлёф, и X. К. Андерсена; наверное, благодаря именно этому своеобразному чувству художественного повесть пользуется любовью и популярностью в Скандинавии, 1 ей была присуждена премия Северного Совета.
При чтении повести приходят на ум слова Германа Гессе о том, что щ «есть поэтические произведения, где под видом игры лиц и характеров предпринимается не вполне, может быть, осознанная автором попытка изобразить многообразие души. Кто хочет обнаружить это, должен решиться взглянуть на действующих лиц такого произведения не как на отдельные существа, а как на части, на стороны, на разные аспекты некоего высшего существа, если угодно, души писателя» . Героини «Ледяного замка», Сисс и Унн, составляют некое единое целое (недаром их короткие имена так и хочется соединить в одно). Но при этом для Весоса все-таки важен не «субъективный ландшафт его души». «Ледяной замок» —повесть о дружбе, о тех серьезных обязательствах, которые она налагает на личность, о проекции одного человеческого сознания на другое, о разных началах, борющихся в душе человека. Сисс — это тип лидера, того, что «позволяет себя любить». Унн, девочка, выросшая без отца и рано потерявшая мать, готова на все, готова буквально умереть ради обретенного друга. Тут и детский максимализм, и серьезное чувство ответственности, присущее Унн как личности. И ее хрупкая душа не выдерживает этого. Унн боится счастья новой встречи с подругой, когда они обе хотят сказать друг другу что-то такое важное, сокровенное, после чего их души должны как бы окончательно слиться в одну. Она боится напора чувств, готового захлестнуть ее. И поэтому она решает не идти в школу, чтобы оттянуть встречу с Сисс. Унн идет к застывшему водопаду, куда они собирались пойти всем классом, и замерзает в прекрасном колдовском лабиринте ледяного замка. Повесть Весоса — это своеобразная сказка для взрослых.
Ведь «ледяной замок» максимализма — это как горные вершины, манящие ибсеновского Бранда, но, как подчеркивал Юхан Борген, «ледяной замок — это символ» и в то же время «реальное явление природы».
Чаще всего в произведениях Весоса наличествуют два плана: сугубо реалистический, бытовой, и воображаемый, мир души героя.Они тесно соприкасаются, взаимодействуют, взаимодополняют и обогащают друг друга. Вполне обыденные предметы и вещи предстают одухотворенными фантазией, а в трудноуловимых явлениях духовной жизни и мире воображения героя всегда проступает первооснова обыденных, реальных жизненных явлений. Писатель, прочно стоящий на родной земле, всегда стремится создать достоверные, зримые, графически ярко очерченные образы. «Если я пишу «лошадь», то я и имею в виду лошадь»,— говорил писатель тем, кто излишне умозрительно трактовал его произведения.
Творчество Весоса глубоко проникнуто романтической традицией, традицией Бьёрнсона, чей способ видения мира часто называли «лирическим» или «поэтическим» реализмом. Преемственно оно и по отношению к Ибсену, с его многообразной, многоплановой символикой. Вообще приверженность символике органична для норвежской литературы в целом, вплоть до XX века сохранившей в какой-то мере связь с народной поэзией, сагой, в которой условные элементы играют столь важную роль. Широко использовали ее Сигрид Унсет, Кнут Гамсун, Юхан Борген, Нильс Юхан Рюд. Аллегорическими образами и символикой наполнено творчество всемирно известного художника Эдварда Мунка.
Тарьей Весос не только прозаик, он видный представитель поэтической школы Норвегии. А поэтическое слово, как известно, живет по своим особым законам, сама его суть требует гораздо большей доли условности, нежели проза. Творчество Весоса — единое целое, и проза его порой построена по законам поэзии.
Кроме многочисленных романов, а также стихотворных сборников, перу Весоса принадлежит несколько сборников новелл («Колокол на холме» — 1929, «Ветры» — 1952, получивший международную премию в Венеции в 1953 г., «Прекрасный день» — 1959, и другие).
Новеллистика Весоса тесно связана с его романами: часто новеллы Весоса выступают как эскизы отдельных эпизодов романов или как дальнейшее развитие их тем, деталей, образов. В них звучат все те же мотивы его творчества.
Радостная любовь к жизни и благоговейно-серьезное осознание ее важнейших этапов, любовь к тем, кто трудится на земле и в полной мере участвует в «великой игре» жизни («Совершеннолетие»), трагичность ухода человека из жизни, но наряду с этим всегдашнее ощущение, что это не последний рубеж в круговороте бытия. Об этом «Сказка», повествующая о смерти старого работника, всем своим существом принадлежащего природе и перед смертью отправившегося вместе с детьми в последнюю в буквальном смысле прогулку по лесу, чтобы встретиться с Лосем, олицетворяющим для них красоту леса и его неведомые тайны. Этим чувством проникнут суровый рассказ «Нильс Фет». Мальчик-подросток, вынужденный привезти домой из соседней долины гроб с телом погибшего отца, осознает, что «в нем словно внезапно пробился упрямый росток. Росток, взошедший на обновленной почве». Автобус становится для него «храмом, где его посвятили во взрослые». О неразрывности связи человека и природы, человека и его маленького собрата — собаки, говорит рассказ «Япп». О возвышенности человеческих чувств, о тех прекрасных, светлых источниках добра, которые есть в душе человека, говорит писатель в рассказе о девушке, ждущей своего возлюбленного («Последние дни зимы»), и в рассказе о мальчике, всем сердцем привязанном к своей учительнице, «которой готов отдать все, что у него есть» («Несмышленыш»).
До самой смерти Весос много работал, «благословляя долгий рабочий день». «Смерть не страшна для того, кто нашел свое место в жизни, а значит, и познал цель человеческого существования»,— говорил писатель в значительной степени о себе в своей итоговой книжке «Вечерняя лодка» (1968). «Вечерняя лодка» — лебединая песнь Весоса, сборник стихов, эссе, воспоминаний, своего рода ключ к его творчеству. (Впрочем, вряд ли возможно до конца разгадать творчество, ведь у большого писателя оно  сложно, как сама жизнь, многообразно и неисчерпаемо, постоянно таит I новые возможности.)
Для Весоса всегда было очень важно читательское восприятие его произведений. В ответ на вопрос о его отношении к модернистам, заданный ему в интервью, он сказал: «Писатель существует для читателя, а не для своего собственного „я"!»     Однако же Весос считал закономерным желание литераторов «новой волны» — 60-х годов, создавших ряд запальчивых манифестов о сущности современного искусства, «создать свою картину мира». В то время он решительно заявлял, что, по его мнению, «невозможно сочинить инструкцию о том, каким должен быть роман, а тем более стихотворение»   Главное для Весоса — живой разговор с читателем: «Читатель должен подходить к чтению без предубеждения, чтобы постараться понять, что хочет сказать автор. Писатель должен писать так, чтобы его слова задели и равнодушного. В произведении должно быть много такого, что  читатель должен просто ощутить сам. Пусть читателю будет предоставлена возможность открывать свои собственные пространства... Ведь он способен на гораздо большее, чем кажется ему самому».
Наряду с другими своими современниками, такими, как Юхан Борген,  Аксель Сандемусе, Сигурд Хёль, каждый из которых создал свою собственную художественную реальность, Весос рисует многообразную панораму норвежской жизни нашего столетия.
Творчество Весоса проникнуто обостренным чувством любви к природе, в нем тревога за судьбу нашей планеты, стремление уберечь ее, уберечь человека, самое прекрасное и ценное, что есть на земле,— человеческую жизнь.
Имя Тарьея Весоса пока еще мало известно в нашей стране. Мы надеемся, что творчество этого крупнейшего художника-гуманиста, всегда верившего в силы добра и прогресса, боровшегося против войны и разрушения, за счастье всех людей на земле, дойдет до сердца читателя.