Выдумка про Пасху

Ночь. Темнота. Весь город спит. Среди мертвой тишины есть один источник шума - церковь. Наступает Пасха. Люди собираются внутри, чтобы отметить праздник хождением вокруг церкви и стоянием во время молитв.

Внутри храма царит уныние. При всём свете, украшениях и иконах, в этот праздник царит уныние. Кирпичные стены кажутся холодными. Некогда деревянный пол убрали, оставив серый бетон, который угнетает тебя ещё больше. Иконы смотрят на тебя сквозь стекло при не таком ярком свете, и будто тоже унывают от всего их окружения и людей, что пришли к ним. Лишь бесы с чертями на картине рады и танцуют при свете, рядом стоящих свечей.

Вместо ларёчков с церковными товарами, в углу стоит высокая стеклянная витрина, а за ней вся церковная атрибутика с яркими ценниками. Перед этим новым магазином стоят лампадки да ящики со свечами. Рядом ящик с пожертвованиями на эти ценные предметы. Ты можешь кинуть сколько хочешь или вообще ничего, но ценник обязывает тебя платить полную стоимость пожертвования за церковную продукцию, ибо это тот же товар, что и в магазине, но там самообслуживание. Минуя эту кассу, находишь детские рисунки с изображениями этого же храма, персонажей библейских сказаний да пасхальной праздничной атрибутики.

Идя дальше под своды церкви, встречаешь толпу людей со свечами, лампадками, куличами и яйцами. Они ждут когда продукты питания зарядятся энергией слов священника, поющего унывные песни, что уже совсем тебя угнетает. А ещё свет... Люстра светит как может, но этого мало. Тебе вроде достаточно света, чтобы глаза не болели, но он явно тут приглушен. Священники стоят перед маленьким гробом обернутым в ткань, читают молитву по книге. Скоро праздник, а они тут создают грустную атмосферу. Вдобавок гроб освящают паром из эфирных масел, запах от которых забивается в нос. Освящение сопровождается звоном цепей.

И снова люди тебя напрягают. Они как один в такт, по сигналу читающего молитву, крестятся. И снова, и снова. И снова, и снова. Большинство просто стоит без движения, и лишь два слова способны вызвать хоть какое-то движение, затем снова человек замирает. Не все люди стоят, но ты их не видишь, так как они ходят в стороне, не мешая общему унынию и атмосфере скорого наступления праздника. Вдруг ты замечаешь, как дети, не понимая, что происходит и сколько им ещё стоять, тоже начинают безмолвное стояние, пока священник не даст сигнал на крещение. Затем подаётся новый сигнал, и далее все волной начинают вставать на колени. Священник продолжает воспевать молитву своему господину на небе и Путину, после чего люди бьют лбом пол, затем поднимаются, чтобы стоять на коленях до тех пор, пока эта часть молитвы не закончится. Наконец все встают. Тебе изредка удаётся услышать, как некоторые люди ещё бьют головой пол.

Ты понимаешь, что скоро начнётся шествие вокруг храма, но не можешь его дождаться. Ты не можешь выйти оттуда, пока всем не скажут. Ещё некоторое количество минут все стоят под заунывные молитвы господину и его сыну, которого также называют господином. Ты осознаёшь, что все эти упоминания слова «раб» неспроста стоят. Часть людей считает некое существо на небе господином, а себя именуют его рабами, не видя в этом ничего странного и пугающего. Другие же пришли туда по разным причинам, но главное, чтобы не выделяться среди остальных и не быть не таким как все. Ты просто пришёл не один и не можешь уйти, так как нельзя оставлять своих. Покинул бы с радостью это место, но ты здесь с кампанией, таких же не выделяющихся.

Вдруг гаснет свет. Лишь свечи светят ещё в церкви. Через минуту, будто тоже по сигналу, все зажигают свои свечи и лампадки, которые держат в руках. Постепенно абсолютно у всех что-то из этого горит. Всё ещё стоишь и ждёшь. Люди расступаются перед главным священником. Несут высокие кресты, шесты со свечами. Поднимают гроб. Наконец-то начинается движение на выход. Хаотичная масса людей становится ровнее, проходя через проход наружу. Ты ещё в темной церкви. Слышишь звон колоколов. Хочешь скорее выйти оттуда на свежий прохладный ночной воздух.

Люди во главе со священниками иду за территорию храма. С кампанией ты тоже идёшь за ними. Звон не прекращается. На улице всё та же темнота и тишина, нарушаемая колоколами и людским шумом. Все идут медленно, держа огни в руках. Следят, чтобы свечи не погасли. Люди с лампадками идут быстрее, но стараются не обгонять строй. Не скоро пройдут этот круг. Надо плестись со всеми, пока не пройдёшь всё.

Идя крестным ходом, думаешь об увиденном в эту ночь. Уныние так и не покидает тебя. Но скоро домой можно уходить, чтобы съесть купленный в магазине кулич, ну и яйцо тоже обязательный атрибут праздника. Утром улицу около рынка, да и его самого, заполонят торговцы куличами. В хлебных и пекарнях тоже будут куличи. Сотни куличей всюду. Продолжится хождение в церковь. При встрече будут не здороваться или желать здоровья, а утверждать, что сын их господина воскрес пару тысяч лет назад, в своей физической форме улетев на небо. Остальные такое утверждение подтвердят. Праздник только начался.

А как же твоя подруга, которая не пришла в вашу кампанию? Раньше она тоже ходила также в церковь и грустила в царящем там унынии. Сопровождала свою кампанию. Где она теперь?
Всё в порядке, она тоже празднует Пасху. Выйдя из дома той же ночью и в почти в то же время, когда ты стоял в унынии, твоя подруга направилась в круглосуточный магазин купить кулич и квас. Она спустилась в городской парк, где было совсем темно. Ни одного человека рядом не проходило, за исключением тех, кто пойдёт через него после крестного хода. Пока она там была совершенно одна. Наслаждалась ночной прохладой. Смотрела на звёзды. И только как зазвонили колокола церкви, она достала кулич, открыла квас и устроила себе праздничный ужин. Вот так сидя на скамейке, недалеко от озера, глядя на ночное небо, ела пасхальный кулич и запивала его квасом под звон колоколов. Несмотря на тихую унывную ночь, ей было радостно и хорошо. Она отлично проведёт ночь, пока ты пройдёшь круг и пойдёшь домой. И ты прекрасно знаешь, что подруга тебе скажет утром после бессонной ночи перед Пасхой. А пока у неё ещё целая ночь, второй кулич и шоколад, чтобы отметить день, когда она отказалась от унывного стояния и хождения. В шутку ли показывает себя перед небесным господином не под крышей здания, среди толпы добровольных рабов и поющих священников, а прямо под открытым небом, одна. Напоследок поглядит на людей, которые возвращаются из храма. А завтра она не будет утверждать о воскрешении, а просто пойдёт снова в магазин за куличами и квасом, но на этот раз отметит дома. И это будет для неё идеальная Пасха.