Эскивель

Где-то здесь, в этих местах, погибла экспедиция Нарваэса.

Дерн с густой зеленой травой - это живая растущая ткань, его стригут, подрезают края, чтобы не нарастал на бетонные плиты дорожки – но он все равно растет, все равно ползёт... По дорожке ходит газонный рабочий с сооружением, похожим на капельницу - он выводит, травит траву, поливая края бордюра какой-то химией.

И лес такой же. Здешний лес– единое, темное существо. Я спешу на велосипеде домой, хочу успеть до заката – а лес по сторонам шелестит, шевелится и дышит - это сырое и жаркое дыхание болота. Наклоняю голову, чтобы мошкара не летела в глаза и не попадала в рот, и вижу – краем глаза – как блестят из темноты гнилые зеленые огоньки.

'Испанцы, оставшиеся на островке (пишет Кабеса де Вака в «Кораблекрушениях») дошли до последней крайности и съели друг друга. Дольше всех держался Эскивель – он остался один и ему, таким образом, некого было больше съесть. 

Индейцы показали мне шпагу Эскивеля, его чётки и книгу, которую он привез с собой'.