218 Дневник-ежедневник 08 апреля 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

218. Дневник-ежедневник. 08 апреля 1973 года.

Сводка погоды: ВМБ Балтийск, воскресенье 08 апреля 1973 года, дневная температура: мин.: минус  0.2°C, средняя: плюс 3.6°C тепла, макс.: плюс 8.4°C тепла, 0.8 мм осадков, временами накрапывала капель с неба.

Свой ежедневный "вахтенный журнал" я начал вести практически с того момента, когда в июне 1970 года перед отъездом в Севастополь для поступления в Севастопольский приборостроительный институт, мои мама и папа подарили мне почтовый набор из "фирменных" листочков и конвертов для писем и небольшой дневник-ежедневник с небольшими графами в три строчки. На страничке умещалась вся неделя (семь дней), но для воскресенья внизу страницы давалось больше строк - пять. Естественно, первое событие, которое я записал в этот дневник-ежедневник - это была дата выдачи мне этих подарков и начала записей. Этот дневник-ежедневник - то единственное, что осталось из моих личных вещей в моей тумбочке после того, как в 9-м Флотском экипаже ДКБФ в Пионерком (Пионеркое) в конце декабря 1971 года разъехались новобранцы по кораблям и военным частям Балтийского флота. Все мои документы и ценные вещи хранились в каптёрке Экипажа...

Призывникам и новобранцам, а также всем военным морякам срочной службы после принятия военной присяги строго-настрого запрещалось ведение каких-либо дневниковых записей о службе, не рекомендовалось в письмах критически писать о службе на флоте, о трудностях службы, о командирах, о служебных делах и событиях. Несколько раз мы, новобранцы, обсуждали между собой фактические случаи, когда наши письма кем-то вскрывались и читались, а все письма родных и близких, в которые вкладывались деньги, вскрывались. Вот и мне тоже однажды принесли письмо из другой роты нашего Экипажа, которое, якобы, случайно к ним попало и кто-то его вскрыл. В следующем письме мама интересовалась, получил ли я 5 рублей, которые она положила мне между двумя открытками... Я не стал волновать маму и ответил ей, что "все деньги получил и они пришлись кстати, потому что к Новому 1972 году мы "скидывались" на новогодние гостинцы и подарки".

Начало моего дневника-ежедневника 1970-1971 годов было тщательным, фактологическим, наполненным. Я старался каждый день кратко (в три строчки) записать всё, что происходило со мной за день. Ох! Трудно вместить события дня в три строчки! Сначала было очень трудно, но чертовски интересно, а потом я научился записывать только действительно самое важное, например, приход писем, события на подготовительных курсах для поступающих в институт, первые в жизни самостоятельные поступки, дела и свершения. Главное, чему меня научила практика ведения дневника-ежедневника - это концентрация в нескольких словах одного предложения многих событий, эмоций и переживаний. Именно в этот момент (июль 1970 года) я открыл для себя древнюю японскую поэзию - пятистрочные "танка" и трёхстрочный "хокку" (хайку).

Особенно мне понравилось, как говорят и изрекают свои мысли японские авторы-поэты: "Песни Ямато! Вы вырастаете из одного семени - сердца, и разрастаетесь в мириады лепестков речи - в мириады слов. Люди, что живут в этом мире, опутаны густой зарослью мирских дел; и всё, что лежит у них на сердце, - всё это высказывают они в связи с тем, что они слышат и что они видят. И вот когда слышится голос соловья, поющего среди цветов свои песни, когда слышится голос лягушки, живущей в воде, кажется: что ж из всего живого, из всего живущего не поёт своей собственной песни?.. Без всяких усилий движет она небом и землею; пленяет даже богов и демонов, незримых нашему глазу; утончает союз мужчин и женщин; смягчает сердце суровых воинов... Такова песня Ямато!" (Ки-но Цураюки. Из предисловия к современному сборнику "Кокинвакасю" - Собрание старых и новых песен Японии).

Я встретил гонца на пути.
Весенний ветер, играя,
Раскрытым письмом шелестит...

Действительно, реально и фактически я встретил нашего корабельного почтальона на верхней палубе корабля, когда он спешил с большим бумажным пакетом из базовой почты, и он выдал мне письмо, потому что оно было сверху кипы писем. Я стоял на весеннем ветру и он, играя, раскрытым письмом, мешал мне его читать и шелестел листами... Так оно и было...

Конечно, я очень стеснялся и боялся писать откровенно в свой дневник-ежедневник, потому что его могли прочитать: мой старший брат Юра, его жена Галя-Галчонок, мои мама и папа, мои друзья по рабочему общежитию Севастопольского Морского завода имени Серго Орджоникидзе, мои товарищи призывники в поезде-эшелоне Симферополь-Калининград, мои соратники по 9-му Флотскому экипажу ДКБФ в Пионерком, мои товарищи по БЧ-1 БПК "Бодрый" и БПК "Свирепый", мои "отцы-командиры", поэтому в свой дневник-ежедневник я старался записывать только то, что было "нейтральным", то есть свои личные и семейные события (для памяти и отчёта в последующих письмах родителям). Однако с марта 1973 года я начал записывать в своём дневнике-ежедневнике события в стиле "личного вахтенного журнала"...

Практически ведение личного дневника-ежедневника превратилось для меня в некую игру "в вахтенный журнал": я представлял себя то капитаном парусного фрегата "Арабелла" Питером Бладом, то капитаном яхты "Беда" Христофором Врунгелем и очень скупо, чётко и строго или весело, с юмором и шутками заполнял графы ежедневника. При этом я очень осторожно, иносказательно, с намёком вместо точных фактов, писал о тех фактических событиях окружающей среды и мира, которым я был свидетелем и участником. Мне очень хотелось запечатлеть "для истории" всё то, чему я был свидетелем. Не знаю посему, но я был уверен, что впоследствии мне эти дневники-ежедневники, эти мои личные вахтенные журналы ещё очень пригодятся...

Кроме всего прочего привычку вести дневник-ежедневник мне помог закрепить наш штурман, командир БЧ-1 старший лейтенант Г.Ф. Печкуров, потому что из всех рулевых БЧ-1 только я мог писать каллиграфическим почерком, то есть красиво, ровно, чётко, понятно. Дело в том, что ещё в 9-м классе в Суворовской средней школе №1, когда у нас всех начал портиться почерк, я демонстративно перешёл на письмо обыкновенной перьевой ручкой и вскоре весь наш класс, кроме нескольких ребят, увлёкся чистописанием. Чистописание каллиграфическим почерком стало нашей "фишкой" среди 9-х и 10-х классов и было очень хорошо принято и поддержано нашим завучем. Кроме этого, я оформлял наши школьные и классные стенгазеты, поэтому мне хочешь не хочешь, но надо было уметь красиво писать. Кстати, мой папа, Суворов Сергей Иванович, до самого последнего дня жизни сохранил умение и технику красивого беглого каллиграфического письма и очень гордился этим...

Три строчки в графе дневника-ежедневника неизбежно заставляли писать мелким шрифтом, чётко и понятно, скупо и кратко, чтобы вместить как можно больше информации и данных. Тоже самое было и с ведением "рабочей тетради штурмана", которую иногда из-за нехватки времени поручал мне вести Геннадий Фёдорович Печкуров. Ведение "рабочей тетради штурмана" было очень ответственным делом, потому что она была почти точным аналогом корабельного вахтенного журнала. Так я познакомился и освоил правила ведения вахтенного журнала, поэтому, естественно, пытался тоже самое делать и в своём ежедневнике, но только при соблюдении условий: не записывать все данные левой части (страницы) вахтенного журнала - рабочей тетради штурмана и не записывать все события из правой части журнала-тетради.

Конечно, для целей и задач написания книги воспоминаний о службе на флоте и легендарном БПК "Свирепый" было бы гораздо лучше, если бы я записывал все данные в графы левой части журнала-тетради, то есть:
- время события;
- курс по гирокомпасу;
- курс по магнитному компасу;
- местоположение судна;
- графа для поясняющих записей;
- пройденное расстояние;
- направление и скорость ветра;
- состояние поверхности моря;
- состояние погоды - видимость;
- атмосферное давление;
- температура воздуха;
- температура воды;
- время/вахта,
но мы не всегда были в море, стояли в базе, в заводе, на рейде, поэтому эти подробности я опускал (писал только при случае) и чаще всего делал "поясняющие записи". Кроме этого я должен был соблюдать правила обеспечения секретности и военной тайны.

Я видел, как была оформлена "рабочая тетрадь штурмана", изредка участвовал в её оформлении, в частности, нумеровал, шнуровал и заклеивал на форзаце концы ниток шнуровки листочком бумаги для корабельной печати и росписи командира корабля. Геннадий Фёдорович Печкуров вёл свою рабочую тетрадь почти точно так же, как вахтенный журнал корабля, поэтому я знал, что корабельный вахтенный журнал ведётся на каждом судне или корабле, имеющем право плавания под Государственным флагом СССР, в течение всего периода его эксплуатации; что корабельный вахтенный журнал подлежит строгому учёту командиром соединения боевых кораблей, в которое входит наш БПК "Свирепый"; что все листы в корабельном вахтенном журнале должны быть пронумерованы, прошнурованы и скреплены на последней странице печатью.

Я знал, что корабельный вахтенный журнал вносятся сведения, касающиеся повседневной жизни корабля, в том числе "сведения навигационного характера, которые позволяют вместе с прокладкой на навигационных картах и информацией технических средств регистрации восстановить маршрут плавания корабля" (вот в чём была первая секретность! - автор). Я знал, что корабельный вахтенный журнал ведётся вахтенным помощником командира корабля или командиром корабля во время несения им вахты. Командир корабля, внёсший запись, имеет право изменять и дополнять её, а в случае ведения корабельного вахтенного журнала вахтенным помощником, командир корабля имеет право только дополнять соответствующую его запись. При этом командир корабля контролирует записи в корабельном вахтенном журнале и удостоверяет их подписью в конце каждой страницы.

Рабочая тетрадь штурмана фактически являлась черновиком корабельного навигационно-вахтенного журнала, поэтому велась тоже очень строго, чётко и разборчиво, без помарок и исправлений, под контролем командира корабля капитана 3 ранга Евгений Петровича Назарова. Порядок заполнения корабельного вахтенного журнала соответствовал порядку несения вахт, то есть вахтенный журнал  заполнялся в течение вахты в момент совершения события или сразу после него, поэтому я тоже принял этот порядок для ведения своего "вахтенного дневника-ежедневника" (в конце дня многие события ускользали из уставшего сознания, казались не важными, проходными, никчёмными -автор).

По современным действующим "Правилам записи в корабельном вахтенном журнале" (2011) производятся тёмными чернилами (пастой) и записи каждых суток начинаются с новой страницы. В графе 1 записывается время события четырехзначным числом с разрядностью 1 мин. Часы отделяются от минут точкой. В графе 2 записывается курс корабля по гирокомпасу. При работающем курсографе во время маневрирования в графе 2 записывается слово "пер." (переменные), если курсограф не работает, регистрируются курсы по гирокомпасу, не зафиксированные на карте. В графе 3 записывается курс по главному магнитному компасу с разрядностью 1°. В графе 4 записываются географические координаты (широта и долгота) или значения навигационных параметров (пеленг, дистанция и т.п.). Координаты места корабля определяются и записываются во всех случаях изменения курса, а также когда, по мнению командира или вахтенного помощника, это необходимо.

В графе 5 корабельного вахтенного журнала записываются пояснения и названия ориентиров при визуальных и радиолокационных определениях с указанием номера измерения, название навигационной системы, с помощью которой определены координаты, а также условия и обстоятельства работы корабля, дополняющие данные граф 2-4 и 6-13:
- скорость судна, принятая для счисления пути при отсутствии/неисправности лага, с разрядностью 0,1 уз;
- режим работы корабельной главной энергетической установки (далее - ГЭУ);
- элементы течения/сноса с указанием направления в градусах и скорости в узлах;
- включение/выключение отдельных технических средств навигации, регистрирующих устройств, автоматического ввода курса, скорости, сноса;
- угол постоянного крена судна в градусах с точностью до 1° с указанием борта накренения;
- переход с карты на карту (записываются фраза "на карту" и номер новой карты с указанием издателя);
- определение поправок технических средств навигации и маневренных элементов с указанием способа определения и основных результатов;
- готовность трюмов и грузовых устройств корабля, начало и окончание грузовых операций, перерывы в работе с указанием причин, какими силами, средствами и куда выгружаются или принимаются грузы, сведения о погруженных и/или выгруженных грузах, действия экипажа по контролю и проверке грузовых операций, начало, окончание и способы крепления и сепарации грузов, перетяжка корабля вдоль причала, случаи повреждения корабля и/или груза с указанием причин и принятых мер;
- необходимые дополнения и подробности по выполнению требований Международной конвенции по охране человеческой жизни на море 1974 года2 (далее - СОЛАС-74);
- другие сведения, относящиеся к повседневной жизни корабля.

В графе 6 корабельного вахтенного журнала записывается пройденное расстояние в милях:
- в разделе "фактически" записывается расстояние, пройденное за вахту и измеренное по карте;
- в разделе "по лагу" записывается разность отсчетов лага за вахту, исправленная поправкой лага;
- в разделе "за сутки" записывается расстояние, пройденное за сутки; в разделе "за поход" записываются расстояние, пройденное с начала похода.
В графы 7 - 12 (гидрометеорологические данные) записываются результаты наблюдений за погодой в конце вахты. В графе 7 записывается истинное направление ветра в градусах (с разрядностью 10°) и его скорость в м/с. В графе 8 записывается направление волнения (с разрядностью 10°) и состояние поверхности моря в баллах. В морском канале и в акватории морского порта (базы) записывается соответственно "канал", "порт", "база". Если на поверхности воды есть лёд, то записываются буква "Л" и сплоченность льда в баллах. В графе 9 записываются состояние погоды условным обозначением ("Я" - ясно, "П" - пасмурно, "Дм" - дымка, "Д" - дождь, "Т" - туман, "С" - снег, "Г" - гроза, "Мг" - мгла, "Гр" - град) и дальность видимости в милях. В графе 10 записывается атмосферное давление в миллиметрах ртутного столба без приведения к уровню моря. В графах 11 и 12 записываются соответственно температура воздуха и воды по Цельсию с разрядностью до 1° С.

В графе 13 записываются фамилии вахтенных матросов каждой вахты. В случае усиления вахты в графе 5 записываются фамилии членов экипажа, вызванных для усиления вахты. Графа 1 предназначена только для записи времени. Если характер записи не требует заполнения граф 2-4, текст записи начинают с графы 2 сразу после времени. Если одной строки для события оказалось недостаточно, запись продолжают в следующей строке, начиная с графы 2.

Выполнение стандартных мероприятий (подход к порту или базе, зоне ограниченной видимости, морском у району и т.п.) полностью не записывается (производится краткая формализованная запись). Вахтенный помощник командира корабля скрепляет свои записи подписью с указанием должности, используя сокращения: старший помощник командира - СПКМ (старший помощник командира на мостике), командир корабля, в случае несения им вахты, использует сокращение - КМ (командир на мостике). Незаполненные в течение завершившихся суток строки прочеркиваются знаком "Z".

По современным Правилам (2011) в случае внесения в корабельный вахтенный журнал ошибочной записи, исправления выполняются следующим образом: текст, подлежащий изменению, зачёркивается тонкой чертой, чтобы его можно было прочесть, и заключается в скобки. Если ошибка замечена во время совершения записи, правильный текст пишется сразу же после скобки. В остальных случаях за скобкой или, в случае пропуска, за словом, после которого нужно добавить текст, ставится цифровой знак сноски со сквозной нумерацией для каждой страницы. При исправлении и/или дополнении используются фразы "записано ошибочно", если зачеркнутый текст не нужно заменять другим, "читать" и далее верный текст, "дополнение" и далее верный текст. Исправление и/или дополнение текста записывается непосредственно после последней имеющейся в корабельном вахтенном журнале в период текущих суток записи, предваряется цифровым знаком сноски и скрепляется подписью лица, внесшего исправление или дополнение. Если исправления или дополнения относятся к предшествующим страницам, то перед ними после номера сноски указывается номер страницы корабельного вахтенного журнала.

На каждом и любом корабельном вахтенном журнале, так же, как на рабочей тетради штурмана, должны быть обязательные надписи. На титульном листе корабельного вахтенного журнала записываются учётный номер журнала, название корабля, тип корабля, тип ГЭУ (главной энергетической установки) , данные о владельце корабля (наименование и адрес местонахождения), бортовой номер, идентификационный номер Международной морской организации (ИМО), позывной сигнал корабля, порт или база регистрации корабля, номер регистрации корабля, фамилия, имя и отчество командира корабля, дата начала и дата окончания корабельного вахтенного журнала.

В конце каждой ходовой вахты записываются данные в графы 1-13. В конце стояночной вахты записываются положение и состояние корабля: осадки носом и кормой; выполняемые грузовые операции; готовность ГЭУ; наличие плавсредств у борта корабля; количество погруженного или выгруженного груза, выполненных работ на корабле. Если за время вахты изменений не произошло, записываются осадки носом и кормой и фраза "Стоим в прежнем положении" с указанием обязательных формальных фраз и данных, по которым проводятся стандартные мероприятия. В заголовке страницы на начало суток указываются число, месяц и год, район плавания, откуда и куда следует корабль (во время стоянки указывается название порта или рейда), номер похода (при наличии), расхождение между корабельным и гринвичским временем. При переводе часов в графе 1 записывается дробью старое/новое время, в графе 4 координаты места корабля, в графе 5 фраза "Корабельные часы переведены на один час вперед/назад" и расхождение между новым корабельным и гринвичским временем.

Также в графах 1-5 записываются:
- при плавании с лоцманом время прибытия/убытия лоцмана, его фамилия и инициалы;
- при проводке с помощью буксиров прибытие/отход буксиров, их названия, схема буксировки;
- при постановке корабля на якорь после отдачи якоря записываются координаты места отдачи якоря, причина постановки на якорь, какой якорь и сколько смычек якорь-цепи отдано, измеренная глубина моря под килем корабля, линии положение для контроля дрейфа и готовность ГЭУ;
- при постановке к причалу записываются название или номер причала, борт швартовки, какие, сколько, как некуда заведены швартовы, отданы ли якоря, осадка корабля носом и кормой;
- при плавании в зоне действия системы управления движением судов (далее - СУДС) записываются получение разрешения на вход в зону, время входа/выхода, вид обслуживания, его начало и конец, сведения, получаемые от оператора СУДС;
- при плавании в штормовых условиях записываются максимальный угол крена и период качки, действия по обеспечению сохранности груза, заливание палубы и удары волн, если они имели место;
- в случае какого-либо несчастного случая, аварии или иного ЧП с человеком записываются фамилия, имя и отчество матери, пол пострадавшего;
- при несчастном случае на борту подробно записываются причины и обстоятельства несчастного случая;
- в случае смерти на корабле записываются фамилия, имя и отчество умершего, причина смерти, когда и кому передано тело умершего или координаты места, где это тело предано морю;
- в случае оказания помощи людям, терпящим бедствие вне корабля, подробно записываются причины и обстоятельства оказания помощи;
- в случае неоказания помощи людям, терпящим бедствие вне корабля, подробно записываются причины и обстоятельства неоказания помощи;
- при удостоверении завещаний записываются фамилия, имя и отчество завещателя, дата составления завещания;
- при выходе корабля в поход записываются число членов экипажа и пассажиров, запасы топлива и воды, осадка носом и кормой, количество и род груза, готовность рулевого устройства, общая готовность к выходу в рейс;
- при передаче командования кораблём записываются факт передачи и вступления в командование с указанием имени, отчества и фамилии командира корабля, принимающего командование кораблём. Запись скрепляется подписями сдающего и принимающего командиров корабля.

Каждая учебная или боевая тревога по борьбе с пожаром и учение по оставлению корабля подробно описываются в графе 5 корабельного вахтенного журнала. Если учебный сбор, учение, учебное занятие или учебная боевая тревога не были проведены в полном объёме, то делается запись, поясняющая обстоятельства и объём проведенного учебного сбора, учения, учебного занятия или учебной боевой тревоги. Кроме этого, по современным Правилам ведения судовых вахтенных журналов, в специальной таблице должны быть зарегистрировано выполнение международных требований конвенции СОЛАС-74. При этом необходимые дополнения и подробности записываются в графе 5 вахтенного журнала.

В строке 1 Таблицы требований СРОАС-74 в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время закрытия, проверки механизмов и индикаторов водонепроницаемых дверей в водонепроницаемых переборках и ставится подпись старшего помощника командира корабля  (капитана). В строке 2 Таблицы в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время открытия водонепроницаемых дверей в водонепроницаемых переборках и ставится подпись старшего помощника командира корабля (капитана). В строке 3 Таблицы в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время проведения еженедельных тренировок по управлению и проверкам водонепроницаемых закрытий и ставится подпись старшего помощника командира корабля (капитана). В строке 4 Таблицы в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время закрытия перед выходом корабля (судна) из базы (порта) всех отверстий наружного контура, которые в походе (в рейсе) должны быть закрыты, и/или дата и время проверки приводов, систем и устройств, которые должны быть проверены перед выходом корабля (судна) в поход (в рейс), и ставится подпись старшего помощника командира корабля (капитана).

В строке 5 Таблицы в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время проведения учебных тревог по борьбе с пожаром и ставится подпись старшего помощника командира корабля (капитана). В строке 6 Таблицы в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время проведения учений по оставлению корабля или судна (учебная шлюпочная тревога) и ставится подпись старшего помощника командира корабля (капитана). В строке 7 Таблицы в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время проведения тренировок с надувными спасательными плотами и ставится подпись старшего помощника командира корабля (капитана). В строке 8 Таблицы в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время спуска на воду и маневрировании на воде дежурных шлюпок с расписанной на них командой по тревоге "Человек за бортом" и ставится подпись старшего помощника командира корабля (капитана). В строке 9 Таблицы в графе "Дата (время) проведения, подпись" записываются дата и время проведения учения по переходу на аварийное управление рулём и ставится подпись старшего помощника командира корабля (капитана).

Справка:
Постановление Совета Министров СССР от 2 ноября 1979 г. N 975 "О принятии СССР Международной конвенции по охране человеческой жизни на море 1974 года" (Сборник постановлений Совета Министров СССР, 1979, ноябрь, с.4).
Постановление Совета Министров СССР от 2 апреля 1981 г. N 319 "О присоединении СССР к Протоколу 1978 года к Международной конвенции по охране человеческой жизни на море 1974 года" (Сборник постановлений Совета Министров СССР, 1978, апрель, с. 5).
Постановление Правительства Российской Федерации от 16 июня 2000 г. N 456 "О присоединении Российской Федерации к Протоколу 1988 года к Международной конвенции по охране человеческой жизни на море 1974 года" (Собрание законодательства Российской Федерации 2000, N 26, ст. 2768).

Если кто-то думает или считает, что на боевом корабле ведётся только один корабельный вахтенный журнал, то он сильно ошибается... Кроме корабельного вахтенного журнала (основного официального документа корабля) ведутся точно таким же образом следующие вахтенные журналы: машинный журнал, санитарный журнал, журнал операций с мусором, журнала операций со сточными водами, журнала нефтяных операций для судов, не являющихся нефтяными танкерами. Кроме этого на боевом корабле существует масса рабочих вахтенных, учётных и статистических "амбарных" журналов, в которых фиксируется всё, что поминутно происходит на корабле, даже время и дата взятия анализов корабельным санитаром у вахты, заступающей на камбуз, в хлеборезку (пекарню) или в посудомойку...

Конечно, свои дневниковые ежедневные записи я не мог оформлять в соответствиями с правилами ведения вахтенных журналов, поэтому я избрал форму записей очень простую: дата и время; день недели; описание события и погодных условий (при необходимости); навигационное указание (самое минимальное и разрешённое). Теперь, когда я на основе своих дневниковых записей и писем, фотографий из ДМБовских альбомов и комментариев к ним, а также опубликованных воспоминаний и сообщений "свиреповцев" пишу книгу "О службе на флоте. Легендарный БПК "Свирепый", я могу опубликовать свои записи из дневников-ежедневников с комментариями к ним.

БД Дневник-ежедневник А.С.Суворова. Март-апрель 1973 года.

17 марта 1973 сб
ВМБ Балтийск. БПК Свирепый. Начало записей. Надо, для памяти. Два письма от мамы. Надо ответить. Надя (сестра двоюродная) 31 марта выходит замуж.

В этот день мы получили оценку "хорошо" с оговорками и замечаниями, которые должны были исправить через несколько дней. За успешную сдачу всех элементов курсовой задачи "К-1" мы должны были получить право на самостоятельную боевую службу в открытом море-океане, несение боевой службы и ведение морского боя с любым противником. Фактически БПК "Свирепый" стал полноценным боевым кораблём в составе 128-й бригады ракетных кораблей (БРК) 12-й дивизии ракетных кораблей (ДиРК) ДКБФ и сменил учётный бортовой номер "520" на боевой номер "502", с которым мы выйдем 20 июля 1973 года на первую БС (боевую службу). Закрашивали "старый" бортовой номер и выводили "новый" наши боцмана, в том числе и Володя Баранов. Мне было поручено написать масляными красками на брезентовом полотнище - ограждении лееров трапа-сходен - имя корабля: "СВИРЕПЫЙ", что я и сделал. 

18 марта 1973 вс
Письмо от мамы. Юрка – паршивец. Смотрел кино «Руслан и Людмила». Хорошо! Работать и скорее ответ маме. Никто не пишет из ребят. Ну, и ладно!

Моя мама в письме рассказала о том, как Юра оправдывал свой очередной развод в Галиной и расставание с сыном Олегом... Ох! и рассердился я тогда... Двухсерийный кинофильм-сказку "Руслан и Людмила" (1972) мы смотрели в базовом клубе моряков ВМБ Балтийск. Это был последний фильм, снятый  кинорежиссёром  Александром Птушко. Фильм был несказанно красочным, интересным, зрелищным, но всё же, несколько театральным. Особенно ребятам понравились сцены с летающим бородатым карликом Черномором и сцена разговора Руслана с огромной говорящей головой великана-богатыря. Руслан, конечно, красавец, а я видел в нём моего старшего брата Юру...

19 марта 1973 пн
Ничего особого. Работал. Думал. Вечер провёл с ребятами. Вспоминали былые дни и похождения. Домой хочется.

Понедельник как понедельник - день тяжёлый: физзарядка, умывание, приборка, завтрак, развод на работы, политзанятия, приборка, обед, "адмиральский час", занятия по специальности, приборка, ужин, работы или тренировки по боевым частям, вечерний чай, проветривание кубриков, вечерняя поверка, свободное время и отбой. Весь день обдумывал родительские дела, "приключения" Юрки и тревожился о маме (сломала ногу). После отбоя на посиделках в лекнаюте у Суворова спросил у ребят: "Какие у вас были похождения налево на гражданке?". Сначала неохотно, а потом всё веселее и веселее вспоминали былые дни и приключения с девчонками. Разбрелись по кубрикам после того, как кто-то (возможно, это был я) сказал: "Домой хочется...".

20 марта 1973 вт
Доделал корабль. Нарисовал свой портрет. Аннушка – её портрет на переборке. Мыслей куча. Написал Галчонку и Наде. Писем нет уже две недели. Скучно.

Замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин увидел мою модель БПК "Свирепый", которую я только что покрасил и вынужден был оставить на своём рабочем столе для просушки. Увидел, восхитился и тут же приказал мне: "Первое - доделать всё до конца, второе - сделать ещё одну такую модель, а потом, если понравится командиру корабля, то ещё и ещё одну, нет! две - три таких модели". Эту модель БПК "Свирепый" я сделал "на глаз", то есть без всяких чертежей, по памяти, по фотографии БПК "Бодрый", который уходил в море и я его удачно сфотографировал "в профиль". Модель-макет БПК "Свирепый" был длиной 80 см и полностью (со всеми надстройками, мачтами и вооружением) сделан из плотного мелкозернистого пенопласта, поэтому был несколько схематичен. Днищё с винтами, рулём и носовым бульбом я не делал, потому что для целей сувенирного макетирования это было лишнее - здесь нужна была знаково-символическая красота корабля, а не конструктивная точность. Поэтому корпус модели корабля с плавными изгибами и линиями, был приклеен на лист толстого оргстекла, который изображал гладь моря. Зато все надстройки, мачты, пусковые установки ракетного оружия, торпедные аппараты и артиллерийские башни были вырезаны из пенопласта с максимально возможно точностью, а ажурные фермы мачт и рей я спаял из кусочков проволоки в результате титанических микроскопических усилий.

Свой портрет (представлен на фотоиллюстрации) я нарисовал простым карандашом по фотографии из фотоателье города Суворова, когда мы вместе с родителями фотографировались во время моего первого отпуска на родину. Портрет Ани Жуковой (тоже простым карандашом) сначала я вложил в рамку и держал у себя на переборке в библиотеке, а затем всё же отправил Анне в письме...

21 марта 1973 ср
Письмо от мамы. Жду письма от брата. Предчувствие, что он наделал делов. И жалко и зло распирает.

Мама прислала очередное письмо, в котором рассказывала о житье-бытье и своих переживаниях по поводу Юрки и его семьи. Я очень хотел получить от моего старшего брата письмо с объяснениями, с его версией случившегося, но уже почти с уверенностью чувствовал, что Юра сам опять в спешке своего азартного настроения наделал много ошибок. Я был против его развода с Олей (его первая жена), против того, чтобы он бросил Олю и Светланку, его доченьку и мою племянницу, а теперь я был категорически против его развода с Галей-Галчонком и оставлением без отцовства Олежки - их сыночка и моего племянника. В этот день я вдруг ощутил и понял, что такое "злопыхательство"... очень был сердит на Юру.   

22 марта 1973 чт
С Евдокимычем начали занятия по силовой гимнастике. Хорошо. Письмо от брата. Да! Этот человек… Вообще о нём потом…

"Евдокимыч" - это Вячеслоав Евдокимов, подгодок по сроку службы на флоте и годок для меня, а также мой друг, товарищ и соратник, с которым мы сильно сдружились. Славка был склонен к полноте, имел упитанное тело парня невысокого роста "в самом соку", поэтому среди наших рослых и мускулистых годков-силачей он выглядел несколько рыхлым, как медвежонок. Я же был крайне худым, стройным, высоким (182 см роста), без рельефной мускулатуры, поэтому мы с ним одинаково хотели заниматься гиревым спортом, чтобы нарастить себе "шашечки" на животах и бицепсы на предплечьях. Именно в эти дни на корабле стараниями помощника командира корабля по снабжению лейтенант Михаила Казаченко (спортсмен, гимнаст) был устроен "турник" (стойка с полированной перекладиной) а на баке был приварен к палубе перед волноломом стальной ящик-рундук, в котором хранились пара больших наборных гантелей и небольшая 50-килограммовая штанга. Там же, в ящике-рундуке, хранился толстый мат-коврик, свитый из пеньковых тросов и две чугунные гири - 16 и 32 кг. Одну гирю (16 кг) я отнёс в ленкаюту и занимался с ней и резиновым экспандером. На бак к ребятам мы с Евдокимычем вышли заниматься вместе со всеми силовой гимнастикой только после того, как неделю потренировались в ленкаюте.

В этот день пришло долгожданное письмо от моего старшего брата Юры, в котором он излагал свою версию причин и поводов для развода с Галей-Галчонком и оставления семьи. Как всегда у Юры все, кроме него, были виноваты: Галя, её мама, родные, друзья, наши с ним мама и папа и даже Олежка, сын, который "не слушался и которого Галя настраивала против него, отца". Юра всегда отличался своим горячим нетерпением... Ох! Юра, Юра...   

23 марта 1973 пт
Утро. Впервые услыхал жаворонков. Пишу письмо брату. Всё и навсегда! Ничего нового. Писем от ребят нет.

В эту пятницу 23 марта 1973 года ранним утром было 4.3°С тепла, днём - плюс 7.5°С, а в полдень и к вечеру (на солнышке) - 12.7°С тепла. Через открытый круглый иллюминатор ленкаюты я слушал переливчатые весёлые трели жаворонков и радовался наступающей весне, как в детстве, то есть беззаботно, радостно, беспричинно весело и безмятежно. Однако трели и рулады жаворонков только усугубляли тяжесть, суровость и еле-еле сдерживаемый гнев, когда я писал ответное письмо моему брату. Я хорошо знал его взрывной и обидчивый характер, его нетерпение критики и нежелание вмешательства в его личную жизнь, он всегда стремился к свободной самостоятельности, желал утвердиться в жизни и твёрдо верил, что только его мнение, его решение, его хотение - самое верное и обоснованное. Другое или чужое мнение Юра признавал только если оно было очевидно, то есть фактическим, реальным и действительным, как удар в челюсть... Кстати, именно такое выражение мнения, как дружеский увесистый тычок в спину или "под дых" Юра признавал лучше всего... 

24 марта 1973 сб
Смотрели кино «Тройная проверка». Лучше бы постирался. Писем нет. Плохо. Сегодня «почтовый день», а за перо браться не хочется. Восхитительный сегодня день. Прямо май!

После ужина в столовой личного состава БПК "Свирепый" мы смотрели советский художественный фильм "Тройная проверка" (1969, режиссёр Алоиз Бренч, Рижская киностудия). Фильм "Тройная проверка" был посвящён 25-летию победы советского народа в Великой Отечественной войне, но с самого начала фильма мне не понравилось, как скрупулёзно точно были показаны "культурные" немцы-фашисты, солдаты и офицеры, гестаповцы и абверовцы... Фильм снимался в городе Советске Калининградской области (при немцах это был город Тизьзит) и многие из экипажа БПК "Свирепый" бывали в этом городе, поэтому смотрели с интересом, узнавая места. В фильме советский офицер Климов (артист Игорь Ледогоров) был сильно контужен на ленинградском фронте в 1943 году и попал в плен, согласился пойти в немецкую разведшколу абвера. У героя этого фильма был прототип - советский разведчик Мокий Демьянович Каращенко, которого немцы раскрыли, пытали, как показано в фильме, но он остался жив. Фильм "Тройная проверка" снят по документальной повести В.Владимирова и Л.Суслова “Агент абвера” (Военное издательство МО СССР, Москва, 1972). Эта книга из серии "Военные приключения" была в нашей корабельной библиотеке и после фильма её очень активно читали.

24 марта 1973 года с утра было плюс 4.7°С, днём - плюс 8.9°С, а в полдень и к вечеру температура воздуха при ясном солнечном небе поднялась до плюс 15.5°С (без осадков). Металлическая палуба бака правого борта, под которой находилась ленкаюта, нагрелась и я блаженствовал, ощущая себя как в мае в Севастополе.

25 марта 1973 вс
Позанимался – хорошо! А через иллюминатор солнце хлещет вовсю! Писем нет. Завтра должны получить мои письма родители и «эта». Жду ещё три дня. Что-то будет!

С удовольствием занимался пудовой чугунной гирей (16 кг). Сосредоточился и, поспорив сам с собой, поднял её "по-честному" на прямую вытянутую руку 15 раз. Можно было бы и больше, но "спор" я выиграл, а перенапрягаться не хотелось - дел было много. Яркое весеннее солнце освещало ленкаюту так, что глазам было больно (воздух был прозрачным, холодным). Кто скрывается под словом "эта"? Не помню совершенно, никаких догадок...

26 марта 1973 пн
Ну вот, в 15 часов папа вскроет конверт и узнает о новом «выскоке» Юрки. Дела! Сдаём «Кукушку» (Курсовая задача К-1). На улице тепло, а у меня немного душно. Писем нет. Апатия ко всему.

В понедельник 26 марта 1973 года БПК "Свирепый" вновь (повторно) сдавал, вернее, пересдавал элементы курсовой задачи "К-1" ("кукушку"). Опять на корабле была масса проверяющих, флагманских специалистов, разные группы из комиссии соединения боевых ракетных кораблей ДКБФ, начальники и командиры. Опять мы, матросы и старшины, находились по своим боевым постам и готовы были в любой момент ответить на любые вопросы проверяющих, выполнить любой приказ или команду командира корабля.

"На улице" - так мы называли наш причал и пирс №63, у стенки которого стоял на швартовах и якоре наш корабль, было тепло и солнечно, а у меня в закрытой наглухо ленкаюте ("Сделай так, чтобы тебя не было ни видно, ни слышно!" - приказал мне замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин) было уже душно от нагретой верхней палубы бака.

"Выскок" Юрки - это сообщение о том, что он и его новая жена Валя зародили себе ребёнка... Об этом радостном событии сообщил мне Юра, прекрасно зная, что я не могу утаить эту новость от родителей. Сам написать им о беременности Валентины он, вероятно, не рискнул... Да... Ну и дела!..

Почему курсовую задачу "К-1" называли "Кукушка"? Не знаю... Может быть потому, что мы долго готовились, зубрили, тренировались, делали и повторяли одно и то же, то есть "куковали", отрабатывая элементы и документацию курсовой задачи, дающей право на выход в море на БС боевому кораблю? А может быть ещё и потому, что в эти весенние дни на БПК "Свирепый" была модной такая шутка-прибаутка?..
Вопрос: Ну, как там "Ку"? (имелось ввиду курсовая задача "К-1" - автор). Ку-ку?! (в смысле: В пролёте?).
Ответ: Ку не ку-ку, а кукуреку! (в смысле: Всё ништяк и на мази!).

27 марта 1973 вт
2 часа (ночи). Пора спать. Люди, где ж вы? Чувствую, как назревают события. Ну, ладно, до утра! Да, «кукушку» (курсовая задача К-1) сдали на 4 (четвёрку). Жаловался, что писем нет, так сразу три. Мама ничего не знает, хотя нет, уже знает!

Странно, но я привык работать по оформлению средств наглядной агитации БПК "Свирепый" поздно вечером или ночью. Днём "мешали" приборки, занятия, тренировки и боевые тревоги, по которым я всё равно должен был находиться на своём боевом посту в румпельном отделении, так как политслужба не была штатной, то есть вписанной в боевое расписание корабля, и я входил в состав БЧ-1. Кроме этого днём и рано вечером я работал в корабельной библиотеке, принимал и выдавал книги и журналы, неизбежно общался с матросами, старшинами, мичманами и офицерами экипажа корабля, помогал им готовиться к политзанятиям, подбирал книги, а также постоянно работал с каталогом библиотеки, так как требовался специальный учёт.

По правилам библиотечного учёта моими обязанностями являлись: комплектование, учёт, хранение и использование библиофонда. Ежегодно до 15 января, а в базовую библиотеку ВМБ Балтийск два раза в год, я должен был представлять документ (акт-отчёт) о величине корабельного библиофонда, а также состав фонда по тематике, видам и иным тематическим признакам. Отвечал за эти данные замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин, но готовил этот акт-отчёт библиотекарь. Вот почему Дмитрий Васильевич требовал строгого и правильного (по Правилам) учёта, особенно по вопросам величины библиофонда, его состава, движения и стоимости.

Учёт библиофонда ведётся по двум направлениям - пребывание книг и документов и их выбывание (списание). При этом учитывались: статус библиотеки; организация и структура библиофонда; используемые для выполнения учёта технологии; сроки постановки документов на учёт; порядок выбытия книг и документов из фонда. У меня были чёткие инструкции, которые я обязан был выполнять в обязательном порядке, причём все учётные документы и отчёты я должен был оформлять строго по утверждённым формам...

В этих инструкциях по учёту было всё: цель и задачи учёта; способ контроля достоверности и полноты данных; порядок учёта фонда именно корабельной библиотек; сроки постановки поступлений на учёт; регистры ведения индивидуального и суммированного учета документов библиофонда; формы ведения учёта; составляющие первичной обработки поступлений; способы маркировки и режим её хранения, а также многое другое. Я обязан был учитывать любое поступление и выбытие книг, журналов, учебников, пособий, иных документов, а также журналов и газет. При этом ни вид поступающих в библиотеку книг и документов, ни сроки хранения не имели никакого значения - учитывай всё, что приходит и уходит...

Кроме этого, впоследствии, во время несения БС (боевой службы) в Северной Атлантике в июле-октябре 1973 года, я, выполняя обязанности визуального разведчика, обязан был вести учёт информационных материалов, которые никак не связаны с библиофондом, например: секретные документы; самостоятельно созданные информационные материалы; управленческие документы; документы личного характера и многое другие, в том числе и самодельные сувениры...

Сначала вынужденно, а затем с интересом, я изучил инструкции по библиотечному учёту и документообороту. Так как я был один в ленкаюте и библиотеке, а требований в инструкциях было очень много (на целый библиотечный коллектив профессионалов - автор), то я вынужден был "изобрести" свои простые и краткие Правила пользования и учёта корабельным библиотечным фондом БПК "Свирепый". Мои книжные формуляры были скорее напоминанием о гражданской жизни, нежели официальными документами книгооборота. Выдачу и приём книг я превратил в некий ритуал посвящения в читатели, то есть в "клуб культурных людей", а учитывал только выдачу книг, потому что сразу же, с первого раза, предупреждал-договаривался: "Книги выдаются на совесть!", то есть под личную ответственность, на честность - если книга не вернётся в обещанный срок, то читатель "теряет моё уважение, умаляет свою честь и достоинство".

Многие ребята, особенно мичманы и офицеры, нетерпеливо требуя поскорее оформить и выдать им нужную книгу или журнал, "пропускали мимо ушей" мои слова и договорённости о выдачи книг "на совесть", говорили: "Хорошо! Хорошо! Не боись! Моряк салагу не обидит!", но потом они всё равно приходили ко мне с обходным листом, в котором я должен был расписаться, чтобы удостоверить, что уходящий в запас не имеет никаких "долгов" перед кораблём. Конечно, я подписывал все "обходные листы", но одним я это делал с признательной радостью, а другим - с обидной небрежностью...

Вот и сегодня во вторник 27 марта 1973 года я до двух часов ночи вёл учёт, оформлял и наводил порядок в библиотечном каталоге и читательских формулярах нашей корабельной библиотеки, в составе которой было около 500 книг, взятых мною в библиотеке ВМБ Балтийск и в городской библиотеке города Балтийска под мою личную ответственность. Часть из этих современных книг, особенно из серии "Библиотеки советской фантастики", исчезли, растворились и пропали навсегда уже в первый день их выдачи ребятам... Вот почему я вызвал: "Ау! Где вы, люди?", потому что, обычно, не держат своё слово, обещание и обязательство "не люди", а...

28 марта 1973 ср
Идём в море. Пасмурно. Позанимался и чувствую как мускулы налиты. Экспандер великая вещь! Сейчас подо мной 80 метров одной воды. А вокруг колыхается в тумане словно живое существо – море! Бескрайнее пространство. Воздух пьянит своей свежестью! Хорошо.

В среду 28 марта 1973 года, окрылённые вымученным успехом по сдаче курсовой задачи "К-1", мы вышли в море, чтобы сходу, пока не остыли, показать на практике "высоким проверяющим" то, чему мы научились, что умеем и что можем. В этот день погода была на редкость хорошая: утром 4.9°С, днём 10.6°С, а в полдень и к вечеру - 18.6°С! Совсем почти лето! Утром на море был туман, которые к полудню полностью рассеялся и свободные от вахты ребята голые по пояс грелись и загорали на жгучем весеннем балтийском солнышке. 

29 марта 1973 чт
Прочитал книгу «Спокойных не будет», Александр Андреев. Жил одной жизнью с героями. Мысли, мысли сковали голову, а придумать ничего не могу. Что-то не хватает. Чего? Надо работать! Чёрт возьми! Надо!

Первая часть романа Александра Андреева «Рассудите нас, люди» вышла в московском издательстве «Молодая гвардия» в 1962 году. В первой части рассказывалось о жизни московской молодёжи 60-х годов XX века, а во второй книге («Спокойных не будет») о нравственном становлении характеров и личностей молодых рабочих и студентов на большой стройке в Сибири. Здесь собралась по комсомольским путевкам строительная бригада Петра Гордиенко. Герои книги: Алёша родился и вырос в коммуналке на окраине Москвы, девушка Женя - в генеральском доме на Пионерских прудах (Патриаршие пруды); он - рабочий на стройке, она - студентка строительного института и "будущая оперная певица", но вместе их соединяет любовь…

Женька сбегает из родительского дома к Алексею в рабочее общежитие на окраине Москвы, чтобы вдвоём строить свою новую счастливую жизнь своими руками. В книге рассказано всё так, как было в жизни: положительные рабочие-передовики и отрицательные стиляги-фарцовщики; трудности коммунального быта и счастье советской любви; комсомольская стройка в Сибири и студенческие строительные отряды; светлые надежды на лучшее будущее и засасывающее болото пороков и страстей. Эту книгу Александра Андреева "Рассудите нас, люди" и "Спокойных не будет" читали активно, часто брали и многие, после службы и ДМБ, поехали по комсомольским путёвкам на разные стройки и в разные места.
 
30 марта 1973 пт
Писем нет. Работаем над стендами. Апатия ко всему. Ругали, а совесть молчит. Одна только тревога, правильно ли поступил, послав письмо маме.

Зачитавшись книгой А.Андреева "Спокойных не будет", я пропустил срок сдачи очередного стенда наглядной агитации и немедленно получил выговор от замполита: "Что же вы, матрос Суворов? Требуешь от других совестливого отношения к своим обязанностям, а сам не выполняешь своих обещаний?". Не до того мне было, не до того... Я готовился к проведению своего первого устного журнала.

31 марта 1973 сб
Подсознательно жду письма. Ну, что ж, наверно, будет завтра. Старинный морской тост: "За милых красоток в каждом порту! За хмель в каждой милой красотке!. До трезвых ли мыслей на этом борту? Налей же вина или водки!". Книга №1 в библиотеке Александр Андреев «Спокойных не будет».

На странице 43 книги Синклера Льюиса Гарри "Элмер Гентри" (Библиотека "Огонёк", Издательство "Правда", Москва, 1965, Собрание сочинений в девяти томах. Том 4) случайно, листая страницы, вычитал старинную морскую застольную песню:

За милых красоток в каждом порту.
За хмель в каждой милой красотке…
До трезвых ли мыслей на этом борту?
Налей же вина или водки!

Никогда такого тоста не слышал! Мне сразу же захотелось продолжить этот куплет, но увы! дара стихосложения у меня почти не было...

01 апреля 1973 вс
Ирония судьбы – одновременно два письма, от Вали и Гали. Надо отдать ей (Вале) должное – умна, но сердцем – на стороне Галчонка. Тем более такие вещи пишет!..

Теперь у меня была возможность одновременно сравнить двух женщин, двух жён моего брата, две личности и два характера, два стиля поведения и выражения своих мыслей. Галя рассказала в письме о том, что творил Юра перед разводом, какие поступки совершал, как себя вёл с ней, с сыном Олежкой, с друзьями. Валя рассказала кратко как и при каких обстоятельствах они с Юрой познакомились... Теперь мне многое стало ясным и понятным, потому что оба эти рассказа-письма перекликались по времени и обстоятельствам. Страстно самолюбивый и азартно свободолюбивый Юра всегда стремился к воле, полёту, приключениям, к подвигам, но, обладая принципиальностью и честью (в своих понятиях), он всегда натыкался на препятствия, с которыми он сам справиться не мог...

02 апреля 1973 пн
Думаю, что ответить. Нет писем от мамы. Неспокойно на душе. Закончили «Историю» (стенд «История БПК «Свирепый»). Пойдём сейчас ставить. Спихнуть скорее с плеч!

Вдвоём со Славкой Евдокимовым, которого я попросил освободить от политзанятий, мы доделали отличный большой стенд "История БПК "Свирепый": здесь были фотографии и информация о всех кораблях русского флота, носивших имя "Свирепый" и фотографии из фотолетописи БПК "Свирепый" - пребывание в учебном центре 67-го ОДСРНК ДКБФ в Калининграде; переезд на корабль, стоящий у достроечной стенки калининградского Прибалтийского судостроительного завода "Янтарь"; первый подъём Военно-морского флага; первый выход в море и участие в учениях; кадры боевой подготовки и сдачи экзаменов и элементов курсовой задачи "К-1". В этот стенд было вложено много труда, сил и средств (параллельно с этим стендом я делал фотографии командиру корабля и замполиту, ДМБовским годкам, моему другу Славке Евдокимову, себе и в фотолетопись БПК "Свирепый" - автор).

03 апреля 1973 вт
Получил от мамы письмо. Гора с плеч! Теперь надо думать, что этим ответить. Маме сегодня же напишу. Работаю помаленьку. Написал рассказ о нашей будущей встрече со Славкой Евд. (Евдокимовым). Ему понравилось! Пилю буквы на стенд. Пыли много. Написал маме. Ко всем апатия. Пошёл спать.

Наконец-то пришло долгожданное письмо от мамы, в котором она подробно рассказала как упала на нашей улице и сломала какую-то косточку в лодыжке. Оказывается, новость о том, что Юра и Валя зародили себе ребёнка - это уже не новость, а факт и мама уже знает об этом. Кстати, по её мнению получается, что Юра и Валя встретились друг с другом задолго до разрыва отношений Юры с Галей...

Хотя я и написал в дневнике-ежедневнике, что "работаю помаленьку", но на самом деле труд мой был очень интенсивный, потому что Славку Евдокимова и меня откомандировали в штаб 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ для выполнения особого секретного задания, о котором я поведал в новелле 215. "Командно-штабные учения" (02-07 апреля 1973 года). Интенсивный труд в штабе по оформлению карт, схем и таблиц к учениям нашего соединения ракетных кораблей очень сдружил нас со Славкой, потому что в группе моряков, прикомандированных с разных кораблей, мы только двое были с БПК "Свирепый", при этом все в нашей группе были ДМБовскими годками весеннего призыва 1970 года.

Славка Евдокимов был очень живым, жизнерадостным, азартным, бойким, непоседливым, лёгким на подъём, очень отзывчивым и обидчивым, короче, точно таким, как мой старший брат Юра, поэтому я особо внимательно отнёсся к нему. Славка был польщён таким моим уважительным вниманием и старался показать себя "во всей красе" своего темперамента и характера. Вот почему я по вечерам, когда у нас было немного свободного времени, внимательно и с сочувствием слушал его мечты-рассказы о том, как он поедет в отпуск на родину, в Ленинград, как встретится там со своей девушкой, как мы с ним встретимся после службы на флоте и он покажет мне свой любимый город, проведёт на кондитерскую фабрику имени Н.Е. Крупской, на которой он работал слесарем-наладчиком автоматических линий, и мы с ним вдоволь наедимся горячего сладкого шоколада, орехов фундук и прекрасных конфет "Мишка на Севере".

Я так вдохновился его красочным и сочным рассказом, который все в нашей "штабной команде" слушали затаив дыхание и сглатывая голодную слюну, что написал короткий шуточный рассказ (фактически я записал для памяти байки Славки Евдокимова) о том, как мы с ним встретились после ДМБ. Ему так понравился мой рассказ, что он тут же забрал у меня куски листов ватмана, на которых я писал, тщательно их сложил и спрятал в свою подушку под наволочку.

Работая в штабе, я ни на минуту не забывал о своей работе по оформлению стендов наглядной агитации на родном корабле и выпиливал лобзиком из пенопласта красивые накладные буквы. Ребята ворчали на меня, потому что после шлифовки букв было много мелких опилок и пыли, но приказ есть приказ и я работал молча, отрешённо, не обращая внимания на годков с других кораблей. "Пусть у себя свои порядки наводят, а здесь у меня к вам апатия", - думал я про себя. Мне очень нравилось слово "апатия", но я тогда ещё особо не знал, что оно обозначает...

Отношения молодых матросов с годками, а тем более с ДМБовскими годками, - это всегда проблема и она раз за разом повторяется с каждым набором на флот новобранцев и с переходом матросов из статуса в статус по мере прохождения срочной службы. Один из способов нейтрализовать доминирующую агрессивность годков - это "впасть в апатию", то есть проявлять выраженное безразличие, безучастность, отрешённое отношение к происходящему вокруг, показать отсутствие стремления к какой-либо деятельности по выполнению требований годков. Ну, не расстреляют же за непослушание! А наказать побоятся - не на своём корабле и все мы здесь в штабе в одном статусе - прикомандированные.

Главное в апатии - это отсутствие внешних эмоциональных проявлений, то есть испуга, страха, паники. Некоторые молодые матросы встречают гнев, раздражение или агрессию годков волевой стойкой апатией, то есть волевым мужественным равнодушием, некоторые - тупым равнодушием ("играют в солдата Швейка"), а некоторые, как я, проявляют спокойное хладнокровное стойкое равнодушие, невосприимчивость к грубому слову, окрику, натиску, то есть снижают агрессию намеренной волевой сдержанностью, отсутствием волевой активности, которую окружающие воспринимают как спокойное достоинство, бесстрашие, готовность в любой момент ответить ударом на удар. Кстати, такую защитную апатию я открыл для себя и начал применять ещё в детских играх и отношениях с моим старшим братом Юрой. Я часто смотрел на себя в зеркало, принимал поду и выражение лица стойкой апатии и говорил себе: "Я спокоен. Я удивительно спокоен"... Вот такой была моя "апатия".

04 апреля 1973 ср
Странно, может быть, но это так – после всего, после всех разговоров, писем, и даже сейчас, когда есть А. с её письмами и любовью, не могу спокойно вспоминать Валю (Архипову). Ругаю, злюсь, знаю, что ничего не повернуть вспять, но, всё-таки, есть оно, то, что потом вспоминается долгие годы. Вот уж действительно – первая школьная любовь. Сколько она доставила мне мучений.., но и помогла понять кое-что!

Действительно, вокруг были сногсшибательные события, командно-штабная игра, подготовка боевых учений самого боевого соединения Балтийского флота, секретное задание командования, дружная компания моряков, а я думал, вспоминал и мечтал о Вале Архиповой, моей первой школьной любви. Юрка, вон, уже трижды женат, а я ещё ни разу! Ребята каждый вечер рассказывают байки о встречах и близости с девчонками, Славка Евдокимов все ужи прожужжал своими стенаниями по своей любимой ленинградской девушке, а я, как самый молодой, в нашей команде подготовки информационных материалов к командно-штабным учениям, только "помалкивал в тряпочку"...

Это выражение годков: "А ты, молодой, помалкивай в тряпочку!" мне "расшифровал", разъяснил и объяснил мой первый командир отделения рулевых БЧ-1 БПК "Свирепый" старшина 1-й статьи Александр Кузнецов (из самого первого изначального экипажа корабля).

- Эх, ты! - говорил мне снисходительно Сашка Кузнецов. - Интеллигент, а не знаешь народной мудрости! "Помалкивай в тряпочку" - это значит: "Помаленьку сдаивай со своей "соски" мужской сок в тряпочку, затаись и молча сопи от удовольствия. Понял? Сявка!

Сначала я не очень хорошо понимал смысл и содержание сказанного Сашкой Кузнецовым, потому что очень обижался на его обращение "сявка" (сявка - это "по фене": начинающий, неопытный мелкий воришка; вор-подросток), но потом до меня "дошло" и я однажды, после нескольких случаев, когда наш замполит капитан 3 ранга Дмитрий Васильевич Бородавкин использовал в разговоре с офицерами, мичманами и матросами это выражение (помалкивай в тряпочку), вполголоса доверительно рассказал ему о смысле этого выражения. Дмитрий Васильевич сначала мне не поверил, но потом я заметил, что он уже никогда не применял в разговоре эти слова...

Я молча слушал хвастливые похвальбы парней-моряков и моего друга Славки Евдокимова и внутренне усмехался, потому что наши отношения с Валей Архиповой были не поверхностными, не случайными, не хотением "перепихнуться по-поросячьи", а настоящей борьбой двух разных характеров, темпераментов, принципиальных жизненных позиций, личностей.

Ещё в 7 классе школы у Вали Архиповой возникла идея-фикс, которую она выражала так: "Пока я молода, я беру от жизни всё, что можно и нельзя!". Это было её жизненное кредо, которому она упорно и настойчиво, насмешливо и весело следовала, а чтобы не было скучно, завлекала и увлекала за собой окружающих девчонок и ребят. У меня было в школе иное кредо: "Всему свой срок, время и место: моё ко мне придёт, обязательно, только будь готов встретить". Я был твёрдо убеждён, что нельзя раньше, чем ты готов, пробовать и испытывать то, к чему ты ещё не готов. Валя Архипова была общепризнанным лидером в нашем 7-10 "а" классе, а я был непризнанным, но неофициальным лидером, "ходячей совестью" нашего класса. Валя была озорной, авантюрной, "неправильной", азартной, бойкой, а я - "правильный", "отличник", "идейный", "никакой герой"... Валю естественно и безотчётно любили, желали, хотели, а меня принимали, терпели, уважали (чувствуете разницу?).

Мы с Валей Архиповой были как "плюс и минус" - разнополярные знаки одного информационного поля, которые, как известно, притягиваются друг к другу. Её нужен был такой как я, чтобы блистать на моём фоне, а мне - она, чтобы утвердиться в своей правоте. При этом всегда, начиная со второго класса школы, я уже любил её по-настоящему, то есть глубоко, верно, сладко мучительно, сердечно и душевно, а она также эмоционально и гневно-мучительно нуждалась во мне, потому что ей тоже очень хотелось верности, терпеливой заботы, сердечного сочувствия и душевного понимания (мне казалось, что я её очень хорошо понимал).

05 апреля 1973 чт
Получил от Вали Архиповой письмо. Защитила диплом на «хорошо». Радостно так, будто сам защищал! Сразу всё опять нахлынуло. Видимо, она и есть – это самое – первая…

Вот и сбылась мечта Вали Архиповой, она получила средне-специальное образование, диплом об окончании техникума и теперь могла работать там, где всегда хотела и стремилась - на государственной службе. Властная, целеустремлённая, азартная, красивая, обаятельная, практичная и прагматичная Валя Архипова была очень небольшого росточка, хрупкая, нежная телом и жёсткая характером, очень аккуратная и ответственная в учёбе и в работе, в меру трудолюбивая и не в меру свободолюбивая, - она умела сочетать в себе несочетаемое: быть грубой и мягкой; милой и яростной; порядочной и стервой; достойной и пошлой, она была "всякой", она поражала и покоряла всех своей личностью, особенно, парней из класса и с улицы. Валя Архипова - маленькая красивая куколка с японской прозрачной фарфоровой кожей и фигуркой - вертела и водила, как бычков и быков, любого и каждого парня или мужчину, который привлекал её жадное желание, вернее, хотение...

Диплом об окончании ВУЗа или техникума был для Вали Архиповой страстной мечтой, средством достижения определённого "уровня" в жизни, места в иерархии значимого положения в обществе, средством безбедного жизнеобеспечения, билетом в "партийный рай".

06 апреля 1973 пт
Решил подарить ей (Вале Архиповой) пластинку «Серенада любви». Она, как нельзя лучше говорит о чувствах моих. Надюшка Герасимова прислала письмо. Дружок мой, соскучился я!

Я ошибся, пластинка называлась иначе... "Муслим Магомаев" (Мелодия, ГД-0001379). Маленькая пластинка в сереньком конверте с портретом Муслима и на обороте тексты двух песен, а всего на пластинке было записано 4 песни: "Что же ты медлишь?" (М.Магомаев - А.Горохов); "Старая мельница" (В.Купревич - О.Гаджикасимов); "Огонь Прометея" (О.Фельцман - Н.Олев) и "Лунная серенада" (А.Зацепин - О.Гаджикасимов). Последняя песня звучала в унисон с моим настроением...

Если б я сквозь ночей тишину
Мог войти в царство дремлющих звёзд,
Я бы взял осторожно луну
И её на руках к нам на землю принёс.

Пусть она светит всем,
Как волшебная лампа в ночи,
Пусть её яркий свет
Освещает влюблённым пути.

Я хочу, чтоб меня ты ждала,
Веря в то, что к тебе я приду,
Знаю я, что покажет луна
Под чинарой тот дом, где тебя я найду.

Пусть она светит всем,
Как волшебная лампа в ночи,
Пусть её яркий свет
Освещает влюблённым пути.

За луною с тобой мы пойдём,
В час ночной мимо спящих домов,
И она, нас увидя вдвоём,
Улыбнётся светло
И поймёт всё без слов.

Пусть она светит всем,
Как волшебная лампа в ночи,
Пусть её яркий свет
Освещает влюблённым пути.

Дело в том, что в ту минуту, когда я делал эту запись в свой дневник-ежедневник через иллюминатор ленкаюты я виде5л только-только зарождающуюся луну и её тонкий серп светился, давая мне ощущение надежды.

Наденька Герасимова - моя школьная подружка, она вместе с Валей Яркиной сидела за партой перед нами со Славкой Юнициным. Наденька писала стихи и тайно давала мне их почитать. Я неизменно честно восхищался её поэтическим даром и делал некоторые дружеские замечания. Увы, сердце моё трепетало только от Вали Архиповой...

07 апреля 1973 сб
Сегодня же пишу всем-всем! Написал Архиповой всё, что думал. Вот будет кутерьма! Написал в Киев. Тоже весело будет. Получили деньги (денежное довольствие). Посему – выход. Ну, что ж, - прощай Валя Архипова в буквальном и переносном смысле. 10-го апреля получишь письмо и 12-го уедешь, и всё! Почти закончил всю работу (над стендами).

Суббота - традиционный "почтовый день" для меня и всего экипажа БПК "Свирепый". По субботам мы, обычно, пишем письма домой, родным и близким, друзьям и подругам. Написал большущее и откровенно честное письмо Вале Архиповой: сначала черновик, а потом "чистовик". Написал для себя самого, думал, что не отправлю, но потом, после жгучих и лихорадочных рассуждений, решился, вложил чистовик признания в любви в конверт, дрожащей рукой написал адрес и отправил вместе с нашим корабельным почтальоном в путь...

В Киев, где в это время находилась (училась) Валя - новая жена моего старшего брата Юры - я тоже написал ровное, доброжелательное, но с чувственным подтекстом письмо, в котором было главное - я начал общаться с Валей и Юрой, но только по иному - пока без восторгов и моего обычного шаловливого юмора.

Всему экипажу БПК "Свирепый" в этот день (в субботу, в начале месяца!) выдали денежное довольствие и это была верная примета скорого выхода в море. Офицеры и мичманы тут же начали по очереди уходить в город (Балтийск) "отовариваться" всем необходимым на поход, а мы, матросы и старшины, начали всеми путями пытаться сойти с корабля на "стенку" (пирс, причал, берег), чтобы тоже купить чего-нибудь сладенького и вкусненького в базовом продуктовом и вещевом ларьке-магазинчике. Я купил новую зубную щётку, тюбик зубной пасты "Поморин" и подарок - полкило шоколадных конфет ленинградской кондитерской фабрики имени Н.К. Крупской "Мишка на Севере", которые очень любил мой друг Славка Евдокимов (у него завтра был день рождения). Поводом для нашего схода с корабля на берег была необходимость возвращения на корабль того имущества, которое мы получили в штабе для оформления карт, схем и таблиц командно-штабных учений.

Работа над плановыми корабельными стендами наглядной агитации почти закончилась, осталось только обтянуть готовые стенды тонким полиэтиленом для защиты от влаги (полиэтиленовое прикрытие снималось перед приходом проверяющих и "высоких гостей"). По моим расчётам Валентина Архипова должна была 10 апреля получить моё письмо-признание в любви, а 12-го апреля (День советской космонавтики) она уезжала на работу по направлению куда-то в Ереван (Армянская ССР). Там она, конечно, "даст дрозда"!..
 
08 апреля 1973 вс
Воскресенье. День рождения Евдокимыча! (Евдокимова В.М.). Закончил работу, но недоделки есть. Газеты надо перебирать (в подшивки). Похоже, завтра рванём. Пора. Памятный день. Признался во всём Вале Архиповой и будь, что будет. Скорее всего – вежливая отповедь. Ну, подождём.

Мой друг и боевой товарищ Славка (старшина 2 статьи Вячеслав Михайлович Евдокимов, старший радиометрист БИП РТС ленинградского призыва 20 ноября 1970 года, годок) горел нетерпением отпраздновать свой день рождения и как ребёнок всё спрашивал меня, какой я приготовил ему подарок на день рождения. Он сначала праздновал в шхерах РТС вместе с ДМБовскими годками, которые в этот день передали ему вахту старшинства в группе БИП (боевой информационный пост) на ГКП корабля, потом на баке - с остальными членами своей команды БИП и личным составом РТС, а затем, с близкими и доверенными друзьями, у меня в ленкаюте. Поздно вечером к нам пришли самые близкие друзья и товарищи Славки Евдокимова и он сам - сияющий и довольный, слегка пьяненький и жаждущий "оторваться по полной".

Я планировал угостить Славку Евдокимова и его друзей "шилом" (спиртом) из моей заветной фляжки с НЗ (неприкосновенный запас), но ему уже было достаточно, потому что он и его ленинградский друг и кореш старшина 1 статьи Витька Фёдоров (Виктор Петрович Фёдоров, командир отделения мотористов, призыва 12 ноября 1970 года) вдвоём были способны на любую авантюру. Я уже знал от ребят из корабельной канцелярии, что Славку Евдокимова на майские праздники отпустят в 10-дневный отпуск на родину, домой, в Ленинград и приберёг эту информацию до момента его поздравления.

Перед самым отбоем (23:00) неожиданно в ленкаюту вошёл наш замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин, который в этот день был дежурным по кораблю. Он подозрительно понюхал атмосферу в ленкаюте, посмотрел, как я убирался в зале, заглянул в библиотеку и увидел кипы газет, сваленные в проходах между стеллажами с книгами (чтобы никто не ходил куда не надо - автор). Дмитрий Васильевич обрадовался непорядку, сделал мне выговор и приказал до утра подшить все газеты по порядку дат в подшивки. Я с удовольствием принялся за дело, потому что: а) это надо было сделать давно и обязательно, б) разбор газет наконец-то давал возможность их почитать, посмотреть, проанализировать, в) эта работа отвлекла меня от письма-признания в любви Вале Архиповой...

Последней моей искрой-мыслью в ночь с 8-го на 9-е апреля 1973 года было: "Что ты наделал, Александр?!".

Фотоиллюстрация: 08 апреля 1973 года. ВМБ Балтийск. Ленкаюта БПК "Свирепый". Карандашный автопортрет Александра Сергеевича Суворова (рисунок с фотографии, сделанной в фотоателье города Суворова во время моего первого отпуска в октябре 1972 года). Бравый вид и самоуверенная улыбка - это то самое настроение и состояние, в котором я находился после того, как отправил письмо-признание моей первой школьной любви Валечке Архиповой.