Сана-открытый город

Мой перевод с арабского повести Мухаммада Абд аль-Вали (5 первых глав). На фото я, это Сирия, 2006, даю интервью и на мне сирийский национальный костюм.(Абд аль-Вали не из Сирии, я знаю это!)

ГЛАВА 1


Все не получалось написать тебе.  Я вообще не люблю писать… даже самым близким мне людям.  Однако,  есть нечто, что мне не дает забыть о тебе. Возможно, наша дружба, которая родилась в столь тяжелых  необычных обстоятельствах.   Наша дружба,  которая расцвела… и которая, я надеюсь, никогда не увянет, а будет продолжать зреть всю жизнь. 
Клянусь, после нашего с тобой прощания я ощутил как будто оторвали часть от меня самого.   Я не привык отдавать моим друзьям много.  Однако, каким-то образом, ты  ушел и унес с собой большую часть от меня, так что ты стал частью меня.
Время после полудня. Солнце изо всех сил стремилось к закату, однако, природа захотела сделать наше прощание значимым, и, кроме нас двоих, в наше прощание включилось все, что нас окружало.  Небо сильно и мучительно плакало. И мы плакали с ним. И, небо знает, отчего я плакал. Ты ушел от меня далеко. И я видел, как ты переступал лужи, выдергивая ноги из грязи, всю эту слякоть сделали дожди. На самом деле, я не в состоянии выразить, что я чувствовал, прощаясь. Ты скрылся с моих глаз, а я так и продолжал стоять у ворот автомобильного парка в Дар Сааде  и вдруг ощутил, что наша разлука надолго. А совсем не  на три месяца. Однако, я пытался себя обманывать. И говорил, что вернусь к тебе скоро. Даже очень скоро. Чтобы укрепить нашу дружбу и братство еще более, чем было до этого.
Под проливным дождем меня уносила большая машина, колеса которой едва не увязали, то и дело пробуксовывая в грязи. И молния…  И вот, наконец, мы в песках пустыни. Ох, каким же было утомительным мое путешествие! Я покинул город, его шумную жизнь и друзей , я оставил все, что пробуждало во мне желание жить. И вот я прибыл в деревню после целого дня мучения. О, как бы я хотел позабыть этот день. Однако, этот мучительный день не отпустит меня и будет тянуться всю мою жизнь здесь.  Здесь, где живут мои соотечественники. Они так не похожи на меня. А кто же я? И почему меня беспокоят вещи, безразличные всем им… Какая же ужасная дорога … Пустыня, пожирающая машину за машиной, и проливные дожди, затопляющие деревни, и бурно обрушивающиеся на них же сели, крадущие маленьких детей. И даже взрослых, как я слышал. И даже видел своими собственными глазами в долине ас-Самита , в той самой долине, которая напоминает рай в своей тишине и красоте. Жители ее живут в молчании, поэтому может показаться, что в ней вообще никто не живет.
Как бы то ни было, я прибыл в деревню. Тишина… Мертвая. Таким как я нет здесь места, здесь царит пустота, которая наполняет теперь мою жизнь каждый день. И каждый час. А я, как ты знаешь, человек активный, не люблю спокойную жизнь без движения, без суеты. Я уже чувствую усталость, и это всего лишь после нескольких дней моего пребывания здесь. Бог свидетель, о, мой друг, как ты в самом деле не прав, что я  нахожусь здесь один, послушав твоего совета. Ты описал мне тишину и покой, которые я обрету. Но нет же! О, мой друг! Жизнь, которая действительно питает мои силы и заставляет верить в себя - это наша с тобой жизнь, когда мы были вместе: будь то на нашей дурацкой работе, либо в свободные от нее часы, в еврейском квартале. Либо в доме сговорчивой красивой распутницы, либо же на берегу, тянущемуся в бесконечность, там, где шум волн заглушал наш шепот и звук от пустых бутылок из-под вина, которые мы с силой пинали в море. Их оставили прошлой ночью любители уединиться в темноте с женщиной, или с самим с собой. Или вспоминаю наши часы после полудня, как мы сидим на деревянной скамейке в кафе Али-хаджи "Затмение",  жуем, активно задействовав челюсти,  зеленые с желтизной листья ката. Или наши споры, которые рождались в нас под воздействием ката. Вот та настоящая жизнь, которую я хочу.
Но здесь…Здесь мне абсолютно нечего делать, кроме как спать до полудня… сидеть сложа руки.. и жевать кат в одиночестве. Поскольку я не люблю ходить по разным домам и участвовать в посиделках, на которых собирается вся родня ради пустого словоблудия, в котором я все равно  ничего не смыслю, я даже стал избегать встреч с собственным отцом, таким простым человеком, которого я так любил. Особенно, а ты знаешь про это,   мне не хочется с ним видеться из-за семейных неурядиц с моим братом Сейфом.
А бедная мать моя, как будто уже и не живет. Превратилась, о, мой друг, в дряхлую старуху, и я побаиваюсь, как бы она не ослепла.
И таким образом, как ты видишь, в доме нашем поселились хаос  и печаль.
Что касается моей жены, той красивой девушки, которую я некогда так желал, когда пас с ней скот в горах и, на которой я вынужден был жениться... Так вот, сейчас она как сухой стебелек, в котором нет жизни. Всепоглощающая утомительная работа по дому сделала ее просто бездушной машиной для обслуживания. Сколько я ни пытался сделать хоть что-нибудь для ее блага - все впустую.
Мой брат Сейф со своей женой покинул наш дом и переселился в другое место, однако ушел не с пустыми руками, а потребовал долю земли, чтобы стать полностью независимым от семьи. Как бы то ни было, мне не хотелось с ним расходиться, однако, ты хорошо знаешь моего брата.
В общем, как видишь, мой друг, я не нашел жизни, которую рисовало мне мое воображение, ради которой я и поспешил деревню. Эта деревня, о, мой друг, стала для меня кошмаром. А мое пребывание в ней оказалось пустым  и бесполезным.
А народ… Эх, вы, обидчики мои.. Я не хотел возвращаться в эту деревню, даже если бы здесь все вымерло. Хотя какое мне дело до них? И чего я вообще живу среди них? Здешние люди, мой друг, это типичные люди нашей страны. Без мозгов, без надежды, без всего. Они жуют кат… Довольные собой, и все их разговоры сводятся к тому, что некто вернулся в деревню с карманами, полными денег, которым нет числа… или замечают, как некая разукрашена и разодета в пух и прах. И это не смотря на то, что муж ее отсутствует четыре года. Меня тошнит от их разговоров, от всех, что слышу. И я убегаю от людей, и от себя… В горы, где ловлю прекрасные моменты…счастье.  Однако и в этом нет никакой пользы.
Вечером меня накрыл дождь, и я наблюдал сверху на зеленую долину подо мной и сельскохозяйственные полосы, покрытые зелеными всходами, возвещающие новый сезон. И еще увидел в долине несколько девушек, наполняющих кувшины пресной водой. Я совсем не прятался от дождя, напротив, я почувствовал удовольствие - вот так стоять под дождем, наблюдать за девушками, которые вдруг побежали наперегонки до ближайшего места, где можно было бы спрятаться от дождя. Я улыбался, несмотря на то, что весь промок, и вода обильными струями стекала по мне. И я чувствовал себя как когда-то в детстве, все это переполняло меня и заставляло прыгать, бегать и резвиться под дождем. Я поднял голову навстречу небесам и открыл рот, ловя воду, чтобы ухватить ее прежде, чем она прольется на землю.
Утих дождь, и я собрался уходить, но вдруг увидел девушку, которая, видимо, возвращалась домой. Она собирала на горе хворост, попала под дождь и спряталась в пещере. Было к добру иль худу, я не знаю, что эта девушка  видела все, что я тут вытворял. Но когда мы встретились, она мне мило улыбнулась. Я почувствовал в ее улыбке насмешку. Однако, сделал вид, что ничего  не заметил и пошел к домой.


ГЛАВА 2

Вот так прошло две недели моего пребывания в деревне. И вот уж обо мне поползли сплетни. Уже через несколько дней после моего прибытия я услышал, как один из них говорит, что я обращаюсь со своим отцом жестоко, и что я отказываюсь работать вместе с ним, и что я, оставляю всю эту работу своей жене. И это правда, о, друг мой! Я не работаю, потому что здесь работа гнетет меня, или, точнее,  убивает. И не только работа. Такое ощущение, что я чем-то провинился перед каждым встречным. Но почему??? Впрочем, ты, можешь догадаться, в чем здесь может быть причина -  верно, я не люблю ни их посиделки, ни их болтовню. И не молюсь с ними в мечети, потому что не хочу, и даже по пятницам. Я выше всего этого. Я люблю одиночество, чтобы ни души вокруг. Потому что ненавижу, когда кто-либо вмешивается в мою жизнь, которой только я хозяин.
Они говорят, что Нуаман жадина, а я вовсе и не жаден. А слыву жадным, потому что не зову никого к себе домой жевать кат. Как-то они сделали попытку нарушить мой покой, приперевшись ко мне со своим катом. Их встретил мой отец. А я сбежал от них в горы. И провел там замечательный день. И, ты знаешь, я в горах снова встретил ту девушку, о которой тебе писал, и снова убедился, как она притягательно красива. Наверное, она каждый день после полудня приходит в горы, чтобы собрать сухих щепок. Всякий раз при встрече она мне улыбается, и в улыбке ее я обрел для себя новый мир, и это мир, в котором я теперь живу.
Однако я, ты меня знаешь, не собираюсь развивать отношения с ней далее простого любования ее красотой. Потому что я не уверен, о, мой друг, что это любовь. Я не чувствую, что люблю ее по-настоящему. И уж тем более, смогу ли я полюбить здесь, в этой деревне, после той истории пятилетней давности, которая, так взволновала всю нашу деревню. Когда я настоял на женитьбе на женщине, которую сам пожелал. Потому что я, как говорил тогда, любил ее. Только благодаря моей настойчивости и имеющимся сбережениям я женился. Каждый юноша нашей деревни мне завидовал, потому что я женился по своему выбору. А кое-кто сказал, что моя продолжительная жизнь в городе, сделала меня слишком упрямым, что даже мнение жителей деревни мне теперь не указ.
Но сейчас… Я не знаю, почему так поступаю со своей женой. Возможно, жители деревни правы в своих словах, что я не забочусь о ней. Я задавался вопросом, не сделать ли мне попытку возродить свою старую любовь? И отвечал себе чаще всего на это "нет". Можешь не верить, но внутри меня есть еще кое-что по отношению к этой женщине. И я очень хотел бы оградить ее от ада, в котором она живет, но я не могу, потому что она - единственный человек, который ухаживает за моими отцом и матерью. Но я ни капли не преувеличу, если скажу, что она стала для них более полезной чем я или мой брат Сейф. Таким образом, ты видишь, что наши отношения с женой сошли на нет. Мы не видим друг друга, кроме как по вечерам. А иногда  я не вижу ее и весь день целиком.
Бедный мой отец, он не в состоянии даже поговорить со мной. Как это прискорбно, когда это случается с таким сильным человеком. Со здоровяком, некогда ведшим бурную жизнь в чужеземных странах, когда путешествовал по ним. А сейчас он превратился в развалину  и не может ухаживать за собой без посторонней помощи.
А я, о, мой друг, не могу отыскать разумные причины для своего оправдания. Разве что разница в поколениях всему виной. Мое поколение против поколения жителей деревни - вот причина, что наша жизнь не складывается. И выход один - кто-то должен отойти. Но в нашем случае, этого не будет.

ГЛАВА 3


Я покину деревню… Вот, что стало моей целью. Здесь жизнь моя стала пустой и отъезд просто необходим. Я нуждаюсь в моей привычной жизни, которая у меня была до приезда сюда. Представить только, что я, Нуаман, человек  25 лет, мог проторчать здесь три месяца без единого друга.
А моя горянка, девушка жгучей красоты, стала частью моей жизни. Сейчас я боюсь ее больше, чем других. Потому что она, о, мой друг, жена одного моего друга детства. Я не могу представить человека, который бы оставил на четыре года такую удивительную красавицу, как эта.
И я стал проводить большую часть времени на вершине, чтобы смотреть на нее, собирающую щепки, и я стараюсь встретиться с ней глазами и улыбаюсь ей. Ах, если бы не мой страх перед людскими обычаями, то поговорил бы с ней, даже... провел бы с ней чудесно время.
Ей 20 лет, она черна как земля, на которой живет, с волосами чернее ночи; острый носик ее делает выражение лица грустным, которое еще более подчеркивают ее глаза, черные и большие, излучающие бесконечные лучи доброты и нежности…А губы ее упрямые и тонкие. О фигуре ее ничего конкретного сказать не могу, кроме того, что она красива… точнее, она великолепна под ее черным унылым платьем, таким унылым, как и ее жизнь.

ГЛАВА 4

Я больше не намерен здесь оставаться ни секунды. Я покидаю эту деревню. Я возвращаюсь в город, к его гулу, теплоте и дружелюбности. К обстановке, которая вернет мне вкус жизни.
Тогда, когда ты покинул меня… Я почувствовал, что ты простился со мной в этот дождливый день навсегда.
Я желаю тебе счастливой жизни где-нибудь, куда ты ушел. Я знаю, что наша дружба - лучшее, что случилось со мной. Поплачь обо мне, там, где будешь... Потому что я в отчаянии.
Мой отпуск в деревне подходит к концу. С завтрашнего дня я закрою дверь комнаты, чтобы никого не видеть. Я стану смотреть на мир через маленькое окно. Буду смотреть на проливные дожди, смывающие все следы, что оставляли наши шаги. И остановится мой взгляд на вершине горы, поскольку там сидит красивая девушка. Вот так, о, мой друг!
Я чувствую сердцем, что нечто надвигается, что разрушит всю мою жизнь. И, возможно, жизнь тех, с кем я живу. Однако я буду продолжать жить, как жил, и не собираюсь меняться, и не важно, насколько это опасно. Пусть же болтают, что им вздумается, пусть говорят, что Нуаман одержим женой Дирхама Бакра, и пусть говорят, что она тоже без ума от меня. С тех пор, как мы оба нашли счастье в объятиях друг друга... любовь… или грех… Называй это, как хочешь. И нам не важно, что они говорят. Потому что никто не способен остановить горячую, молодую, фонтанирующую кровь.
Ты, кстати, не сообщил мне, где собираешься работать. Все, что я слышал о тебе, это то, что ты поехал во Францию. Но где бы ты не обрел желанную работу… не забывай меня... пиши письма и сообщай о своей бурной жизни. Описывай мне что там происходит у тебя и, возможно…возможно, я сбегу наконец-то от этой своей жизни…и присоединюсь к тебе. Не забывай нашу дружбу, она ведь такая хрупкая, прямо как жасмин, который не выносит порывов даже легкого ветерка.
Вокруг меня, все, о, мой друг, молчаливо и печально. Как будто я на кладбище и вокруг меня жуткие надгробные камни. Как же я ненавижу кладбища...и жителей кладбищ я также ненавижу.
Прощай, о мой друг, всплакни обо мне всякий раз, как вспомнишь, и я буду поступать также.

ГЛАВА 5

Осталось два месяца, и я покину все, я уеду в город… и теперь-то уж точно. Ах, друг мой, как я рад и одновременно печален… Рад, что я уезжаю из этого "кладбища живых мертвецов" и увижу вновь городскую жизнь. А грустно мне, потому что я уезжаю от своей смуглой горянки.
Клянусь тебе, что мы сначала не давали поводов для разговоров. Мы оба боялись ртов этих "мертвецов", которые треплют своими языками без умолку, для которых день - не день, если не нафантазируют какую-либо новую историю ради простой забавы... им же наплевать, что их фантазии кому-то могут причинить боль.
Они оживают, губя других, лекарство от их подлости одно - если найдется некто, кто сам их облапошит и надсмеется над их белыми почтенными бородами.
Позволь мне рассказать тебе простой случай... как же я смеялся.. но вместе  тем, это страшно вывело меня из себя.
Это случилось месяц назад, когда из-за внезапно исчезнувших дождей начали, засыхая желтеть зеленые побеги…потом большая их часть сгинула. Народ перепугался из-за обрушившегося на них такого бедствия, и в один из дней все жители деревни собрались в мечети, чтобы молиться. Они посылали к Аллаху свои мольбы…как будто их молитвы и мольбы ниспошлют на них дождь. Однако, прошла неделя, а молитвы не возымели своего действия. И тогда собрались старики, тряся своими длинными белыми бородами и перебирая дорогими янтарными четками, чтобы принять важное решение насчет этого неподдающегося никаким увещеваниям дождя и его отсутствия. И порешили они, среди рыданий женщин и галдежа детей, идти на вершину горы - на мое тихое, безмолвное, священное место - чтобы помолиться и зарезать жертву ради Аллаха, чтоб да ниспослал он им дождь из "небесного водопровода".
Но и после того, как жертва отправилась в желудки детей, дождь не начался.  Как-то раз я услышал, что они шепчутся между собой будто я, Нуаман, являюсь причиной отсутствия дождей. Сначала я испугался. Но потом решил, что такой вздор не стоит моего внимания, и стал делать вид, что ничего не происходит.
Вот только смуглая горянка перестала приходить на вершину горы. Я догадался, что это дело каким-то образом коснулось и ее.
Несмотря на то, что дожди так и не пришли, я чувствовал, как злорадство наполняет меня всякий раз, как вижу этих людей с пожелтевшими от страха лицами. Во всем их поведении угадывался страх. Однако, вскоре я ощутил, что эта трагедия касается и меня…даже если я делаю вид, что я далек от всего происходящего.
Как-то я вернулся с вершины горы и увидел мою жену, плачущую на руках моей бедной матери, которая слепла все больше и больше день ото дня. И еще я услышал слова отца:
- От них никакой пользы, толку-то, что родились мужчинами. Пусть теперь сами о себе заботятся. Вот умру я завтра, никто даже не заметит… я вижу, что моя смерть у порога и надо что-то решить.
Ему отвечала моя мать, роняя слезы слепыми глазами:
-  Аллах! Ведут себя, как будто они нас не знают вовсе...
Я услышал голос своей жены, он был таким нежным и тихим… как будто она не говорила, а плакала. Я не услышал, что она сказала ему. Они немедленно замолчали, заслышав мои шаги. Я едва сдержался, чтобы не наорать на них, хотелось крикнуть что-то вроде:
- Ну, чего остановились? Продолжайте ваш треп…давайте, проклинайте меня! Излейте на меня весь свой гнев! Прогоните меня…Я и сам больше не желаю жить с вами!
Однако, я не смог. Потому что печаль охватила мое сердце. И я испугался за себя, что, поддавшись, проснувшемуся во мне сочувствию к ним, уступлю им во всем и это будет означать мой конец. А это меня не устраивало.
Как бы то ни было, но и в течение следующего целого месяца так и не было дождя. И люди осознали, что уже не избежать настоящей беды. Вот тут-то, представь, сколько жлобства из них полезло. Эти люди, которые еще вчера были друзьями, жили, разговаривали и молились, превратились в людей, которые знать не знают друг друга. Каждый боялся, как бы не попросил у него бывший друг для своей семьи одолжить денег или зерна, отложенного на черный день. И куда-то подевались те рты, призывающие объединяться против безбожников и отщепенцев типа меня, теперь их мысли, похоже, лишь о том, чтобы не попасть под горячую руку обозленных соседей.
Ах, хотелось бы мне, чтобы ты был со мной здесь, в деревне, и посмотрел бы сам, что происходит и что из этого выйдет.
Только представь, мой отец пошел по соседям, чтобы стребовать с них долги. Так они отказали ему. Но еще более отличился шейх деревни, (и это тот самый, который не раз совершал паломничество к священному дому Аллаха!), он просто отказался отдать доверенные ему деньги, посланные с ним живущими за границей жителями к их женам и детям.
И таких историй десятки, над которыми не знаешь, то ли поплакать, то ли посмеяться.
Мой отец захотел, чтобы мой брат помог мне нести тяжкое семейное бремя этой голодной поры, обрушившейся на нас из-за засухи, и написал ему с просьбой выслать немного денег, но не получил от него ни строчки, и, таким образом, все теперь на мне. С какой стати? Не понимаю.
Все эти истории ерунда, по сравнению с тем, что несколько дней назад я заметил у нас в деревне какого-то старикана в белых одеждах и большом тюрбане. Большая связка сверкающих четок висела на его шее, лицо обрамляла белая густая борода, а на ногах были одеты башмаки странного цвета. Увидев его, я почувствовал неприязнь, какую питаю к таким вот дервишам, у которых нет иных занятий, кроме как лезть не в свои дела. Однако, то, что случилось через несколько дней после его появления, весьма интересно.
Этот старикан явился в мечеть и заверил людей, что некто положил на вершину горы таинственный предмет, а в нем заговор против дождя. И он, якобы, знает место, где находится этот предмет и покажет за определенную сумму.
Как ты можешь догадаться, все, не колеблясь, согласились. Более того, каждый был уверен, что это именно я и спрятал этот заговор на вершине горы, так как постоянно там проводил время.
Я почуял, что отныне моя репутация в этом деле, более чем чья-либо, находится под ударом.
Несколько днями позже, повел этот старикан всех жителей на вершину горы, где потребовал от них, чтобы они помолились и попросили Аллаха смилостивиться. А после молитвы я увидел, что он забормотал какие-то слова, потом знаками показал, чтобы ему нечто принесли. То, что появилось в ответ на его просьбу, было абсолютно белым барашком. И перед тем, как ему перерезали горло, что-то внутри меня всколыхнулось, и я крикнул старикану:
- Ты обманщик! Нет там ничего!
Все молча смотрели на меня, но потом я услышал, что толпа загудела. Однако этот человек улыбнулся и сказал:
- Я не вру!
- Тогда изволь ответить, как ты узнал, что этот злосчастный предмет с заговором там?
- Аллах внушает знание всякому, кому захочет. - И указал с благоговением
на небо. Потом он опустился на колени, и я уловил его глумливый взгляд,
как бы говорящий:
 - Ты не можешь сделать ничего.
И он артистично пал на колени, и все присутствующие последовали его примеру. После того, как барашка принесли в жертву, старикан засучил рукава и начал копать. Я видел, что он копает согласно какому-то, нарисованному плану.
А окружавшая его толпа ожидала с каким-то обостренным нетерпением, особенно дети и женщины. Тут же рядом, бормоча, сидели старейшины, искоса поглядывая на меня.
Наконец старикан вынул из земли некую безделушку. И снова артистично отбил поклон и закричал: "Слава Аллаху… слава Аллаху". Толпа возрадовалась и крик старикана потерялся среди криков людей, ошеломленных находкой.
Мне было смешно, потому я видел, как старикан, находившийся напротив меня, вытягивал эту самую безделушку. Он даже подмигнул мне вызывающе. Но спорить с ним не было смысла перед толпой, свято верующей в то, что он делал.
Тем не менее я отвел в сторону деревенского факиха  аль-Хаджа Джазима и ему пытался открыть глаза на происходящее безобразие. Я сказал ему: "Но ты же умный, образованный человек. И ты знаешь, что этот проходимец надувает людей и крадет у них их деньги". Неужто ваша религия  велит вам,  о, факих, поощрять его в том, что он говорит?
А  он покачал  головой и ответил: "Нет…однако,  пока люди верят в это,  у меня нет возможности, что-либо сделать".
- Но как ты допускаешь, что их обманывают?
- Он знает, что делает. И никто не может это оспорить.
- Но  не пойдет же дождь же только из-за того, что он вынул эту безделушку из-под земли! И я клянусь, что видел собственными глазами, что он спрятал ее в земле, уже после того, как вытащил ее из кармана своего камиса !
Факих осторожно покосился на старикана и сказал: "Ты же знаешь, что люди думают по-другому". И погрозил мне.
Однако, я отвечал ему спокойно: "Если Аллах подтвердит слова лжецов, то какой он Бог?". Таким образом, я знал точно, что дождей не будет. И покинул факиха и людей со стариканом в их заблуждении.
Прошел один день, наступил второй - дождь не пошел. А на третий день старикан внезапно исчез, так же, как и появился… а с ним исчезло более, чем сотня риалов.
Прошла неделя и начал народ перешептываться, дескать, правда, что этот человек вытащил злополучную безделушку с заговором из своего камиса. То, что вначале дошло до единиц, уже по прошествии второй недели стало горькой истиной для всей деревни. Однако, уже после того, как деньги отправились к старикану в карман. А дождь так и не выпал. И людьми овладел еще больший страх, чем был до этого, разбудив в их памяти призрак голода. Особенно случай голода 1948 года. И старики, не переставая, рассказывали, как ели тогда одну ;;; , потому что гариб  был дороже золота.
Внезапно пришли дожди.


;;; - слово, которое найти не удалось. Обращение к носителям породило версию об опечатке, якобы должно было быть слово ";;;", означающее "кусочек хлеба".

Гариб [;;;;;] - сорт красной кукурузы, плоха и для хлеба, и для еды.