Золотые дети

Вчера ехала на велосипеде по новенькому асфальту. Окраина посёлка, вечер, машин нет, под колёсами дорога, золотой слепящей рекой бегущая прямо в закатные небеса. И тут впереди показалась такая прекрасная картина, что захотелось остановиться и наблюдать. Или взять крутой профессиональный фотоаппарат, похожий на базуку, и щёлкать без конца, чтобы создать множество изумительных снимков. Оторваться от зрелища было невозможно: на расплавленном золоте силуэты нескольких детей, казалось, репетировали танец. Они поднимали руки, жестикулировали, менялись местами, а в самом центре композиции девочка в коротком платье колокольчиком кружилась, будто балерина.

Позже вспомнила, что подобная картина и похожая радость уже встречались мне давным-давно. Это когда в фильме про Буратино открывался кукольный театр за холстом, и всё пронизывал какой-то неземной свет, волшебство. Точно не помню, но кажется, силуэты кукол в кино тоже были.

Несколько мгновений я любовалась, а потом дети тронулись дальше по дороге, уже не танцуя. Я догнала их, идущих в том же направлении, к закату. И увидела, что это вчерашние школьники, выпускники. Девочки в нарядных платьях и мальчики в светлых рубашках. Мне захотелось сказать что-то доброе этим красивым и трогательным детям, но я постеснялась и проехала мимо.

Сегодня в парке другое солнце, делающее воздух хрустальным, слепящее и пахнущее сосновой смолой, играло на асфальтированной площадке. Там тоже стояли большие дети, подростки. Они собрались то ли просто погулять, то ли идти куда-то вместе, а пока смеялись и махали руками. Высокие и тонкие под высокими тонкими деревьями, шумные и звонкие в этом шуме ветра в кронах и звоне птичьих голосов, они были прекрасны. Я опять проезжала мимо на своём велосипеде, когда один из мальчиков крикнул на весь парк: "Аллилуйя!". Это было неожиданно, но так правильно, что я сразу поняла: такая у них сейчас жизнь, что аллилуйя. Пусть не всегда, но слово самое подходящее. И я, случайная и печальная, нечаянно порадовалась их радостью.

А в субботу выпускной у моей дочери. Она репетирует вальс и примеряет новое платье. Сын-студент скоро сдаст сессию и приедет со своей девочкой (невестой?). Я буду любоваться ими, обогнавшими меня по росту, глядящими светлыми детскими глазами вдаль, в прекрасное далёко. Давно ли я была такой же? И почему была, что изменилось во мне? Кажется, ничего, разве что прибавился опыт. И уже хочется поделиться с ними, наивными и неопытными, но знаю, что не услышат, а если и услышат, то не примут. У вас свой путь, дети, свои дороги и бездорожье, свои грабли и свои находки. Но хоть немножко послушайте меня.

Мне хочется рассказать о том, что я ходила теми же путями. Спотыкалась и плакала от бессилия и одиночества. Зубрила чужие роли, выплёскивала душу случайным людям. Мечтала, выращивая в сердце тонкие полупрозрачные цветы, чтобы вскоре смять их в кулаке. Открывала новые миры и радости, танцевала под дождём и писала стихи на заплаканных листах в клеточку. Готова была принять чужой хлеб и тепло, отталкивая руки родных. Смотрела в бездну небытия, пилила кожу кухонным ножом, и при этом хотела, нестерпимо хотела жить и быть вечно. Плакала ни о чём и смеялась без причины. Обижалась на непонимание и сама блуждала в трёх соснах собственных противоречий. Брела за Крысоловами в опасные воды, заходила по горлышко, чудом избегнув гибели. Это сейчас я знаю, что они Крысоловы, тогда же мы звали их Флейтистами.

И было счастье через край, и были ночи пополам с горьким ядом. И нехожеными казались утоптанные тропинки. Кривыми и серыми виделись лестницы в небо. И нестерпимой была жажда любви. В лужах отражались нездешние небеса, а каждый уличный музыкант был пророком. Это прекрасное и страшное время — юность.

Дети мои, золотые мои и хрустальные, большие малыши мои, маленькие мои взрослые, сердце моё, мечты мои и радости, будьте такими, какие вы есть. И не спешите убегать, постойте ещё немного в этом золотом свете, танцуйте свои странные танцы, пусть их никто не понимает, кроме вас самих. Дайте полюбоваться ещё немного на тонкие ваши силуэты, на хрупкие души, на то, как жизнь, чуть тлеющая во мне, горит в вас сотнями звёзд. Ёжики мои непонятные, мотыльки неосторожные, котята несмышлёные, чудики мои чудесные, не бойтесь ошибаться. Бойтесь только идти, не оглядываясь. Просто помните, у вас всегда будет этот дом, на пороге которого буду стоять я, крестя вас вослед. Буду, пока у меня хватит сил. Оглядывайтесь назад, хорошо?

Ну всё, вам пора. Идите…