Друзья Главы 33-34-Эпилог

                Глава 33


        Сорголы провинции Мадура высадились на пустынное побережье и только на второй день отыскали первую деревню белокожих. Она была брошена жителями, которые не оставили захватчикам ничего ценного. Деревню сожгли и начали продвигаться на север по найденной дороге. По обеим сторонам рос такой густой лес, что через него с трудом смог бы идти вооружённый и одетый в доспехи человек, тем более этого не могли делать краснокожие. На расстоянии дневного перехода на дороге ставили небольшие укрепления на полсотни воинов. По замыслу генерала, такие заставы должны были обеспечивать безопасность доставки припасов с побережья. В авангарде наступления шла тысяча Гоша. В ней не было пушкарей и кавалерии, только стрелки. Сам тысячник – потомственный офицер – сейчас шагал в середине колонны, окружённый готовыми передать любой приказ вестовыми.
        Мадура была единственной провинцией, в которой собранных для войны добровольцев сначала обучили офицеры, а уже потом их погрузили на корабли и повезли воевать. Здесь каждый знал своё место и обязанности, и даже на марше колонна выглядела не толпой, как у других, а радовала глаз порядком и готовностью к бою. Они не потеряли ни одного солдата, и Гош был уверен в том, что и дальше не будет больших потерь.
        Тысячник так и умер с этой уверенностью, получив в глаз вылетевшую из леса стрелу. Обстрел вёлся с обеих сторон по всей протяженности колонны, и в первую же минуту сорголы потеряли убитыми и ранеными больше трёх сотен. Уцелевшие попытались отстреливаться, но они были на виду, а враги прятались в зарослях. Потеряв ещё сотню бойцов, краснокожие обратились в бегство.
        Едва стих топот ног, как из леса начали выбираться воины учи. Одним из первых к дороге вышел богато одетый молодой мужчина.
        – А вы не хотели садиться в засаду, – сказал ему шедший следом здоровяк с баронской цепью на шее. Смотрите, хан, сколько их побито, а у вас только несколько раненых. Если бы атаковали верхом, то только задержали бы краснокожих. Пока они расчистили бы себе дорогу от ваших тел!
        – Вам нужны пленные? – спросил хан.
        – Магам нужны тела, у которых мало повреждений, – ответил Пребут, – поэтому раненых добивайте аккуратно. Заберём оружие и всё, что у сорголов на поясах и в котомках. Мастера разберутся.
        – Мы не унесём их в лес, – покачал головой Дарбей. – Вы сами едва там не застряли, а они крупней.
        – Нам не понадобится лезть в лес, – объяснил барон. – В лиге отсюда должен ждать обоз, который заберёт тела и трофеи, и туда же должны подогнать ваших лошадей. Пошлите кого-нибудь пробежаться, чтобы нам не надрываться и не сбивать ноги. Пусть гонят телеги и коней сюда!
        Им никто не помешал дождаться обоза, обобрать тела и погрузить на возы самые подходящие, по мнению прибывшего к месту побоища мага, а так же оружие и амуницию сорголов. Заодно маг предохранил трупы от разложения. Эта магия действовала недолго, но мертвецов собирались вскоре использовать. Привезённые для этого мальчишки уже ждали вместе с погонщиками учи и их лошадьми.
        – Сможете их поднять? – спросил граф Дэш, когда прибыли возы.
        – Поднять сможем, – ответил один из детей, – а что дальше? Мы не знаем их языка и не сможем отдать ни одной команды. Если пойдём по дороге, уведём с собой, но драться не будут.
        – А если вас убьют? – спросил граф. – Сколько они продержатся?
        – Свечу, – ответил тот же мальчик. – Но это, если не попадут в голову.
        – Хан, есть работа для ваших клинков, – повернулся Дэш к Дарбею. – Сейчас наши маги поднимут краснокожих и поведут их к побережью, а вы поедете следом. Сорголы не оставят тела и пришлют за ними большой отряд. Когда они поймут, кто к ним идёт, начнут стрелять. Пока разберутся, куда целиться, и уложат на дорогу своих покойников, разрядят оружие. Шум от стрельбы и криков будет такой, что не сразу услышат топот ваших лошадей. Дальше продолжать?
        – Не нужно, – невозмутимо ответил учи. – Мы потратили стрелы, но мечи ещё не пили крови! Враги не смогут уйти в лес и побегут по дороге. На ней тесно и будут мешать тела, поэтому пошлём только одну тысячу. Я сам возглавлю атаку!

        – Что будем делать, Бес? – спросил генерала член совета Лашек. – Белокожие и дальше будут устраивать засады. Никто не знает, как далеко простираются эти леса, а мы не можем позволить себе такие потери!
        – Мы уже забыли, когда воевали луками, – ответил массивный даже для соргола Бес. – Простые доспехи могли бы снизить потери в два, а то и в три раза, но для их изготовления нужно время. Рассчитывали на превосходство нашего оружия и ничего не знали об этой земле.
        – Не нужно оправдываться, – рассердился Лашек. – Причины я знаю и без вас, вы лучше скажите, как будем наступать!
        – Изготовим щиты в рост наших солдат, – сказал генерал. – При плотном построении они закроют колонну с обеих сторон, и пусть белокожие переводят стрелы. Так же защитим и обозы. Вот гонцов смогут отстреливать, и с этим нужно что-то делать. Возможно, будем вырубать деревья. Долго, правда...
        – А изготавливать щиты не долго?
        – Можете предложить что-то другое? У нас есть дисковые пилы, которые сейчас устанавливают, так что досок будет много. А для небольшого отряда используем корабельные запасы. Нужно сегодня забрать тела. Оружия там уже не будет.
        Три часа спустя за убитыми отправили отряд сотника Дука. В нём были две сотни воинов, каждый из которых нёс сколоченный из досок щит. Отошедший к краю вырубки Бес не увидел ни одного солдата, только двигавшийся по дороге забор из щитов. Конечно, посланным было не под силу забрать всех павших, но принесут хоть часть, уложив на те же щиты, а заодно испытают новшество.
        Сотник шёл одним из первых, он и отдал приказ остановиться, увидев шедшую навстречу толпу.
        – Кажись, наших не всех побили! – радостно сказал стоявший рядом боец. – Смотри, сотник, они гонят белолицых! Только это не взрослые, а их щенки.
        – Они еле идут, – заметил другой соргол. – Сотник, надо помочь!
        Было ещё светло и медленно идущие мертвецы почти не поднимали пыли, поэтому были хорошо видны. Расстояние сократилось до полусотни шагов, и Дук почувствовал неладное.
        – Никто никуда не пойдёт! – с прорезавшимся страхом крикнул он подчинённым. – Посмотрите на вон того! У него вывалился глаз, а у идущего рядом свисают кишки!
        – Действительно... – растерянно пробормотал кто-то из вестовых. – Смотрите, парни, это же наш Парк! У него перерезано горло!
        С дороги забирали почти целые тела, но перед маршем с ними поработали учи. Нужно было нанести такие увечья, которые не мешали бы ходьбе, но показали, что в возвращающихся воинах нет жизни. Для не верящих в богов сорголов вид бредущих мертвецов был за гранью понимания и родил общий ужас.
        – А-а! – заорал один из стоявших первыми солдат и вскинул ружьё.
        Громыхнул выстрел, и пуля ударила в грудь того, кого утром звали Парком. Естественно, что убитый не остановился.
        – Они мертвы! – крикнул сотник. – Стреляйте же!
        Ужас и растерянность привели к тому, что стреляли только по своим, не обращая внимание на детей. Только одного из них зацепило пулей, и он упал на дорогу и засучил ногами. Стрелять могли только те, кто был во главе колонны, и они, разрядив ружья и бросив мешавшие щиты, отступили, уступая место стоявшим сзади. Выстрелы и ор не позволили сорголам расслышать топот копыт, поэтому вырвавшаяся из-за поворота дороги конница стала для них неожиданностью. К этому времени из сотни мертвецов на ногах осталось три десятка, которые не сильно помешали всадникам. Почти все ружья оказались разряжены, а солдаты превратились в толпу, которая уже не слушала команд. У краснокожих были сабли, которыми они умели неплохо сражаться, но воин – это не только сила, оружие и умение им владеть, это ещё и сильный дух, а он оказался сломлен.
        Учи не потребовалось много времени, чтобы порубить бежавших сорголов, при этом они потеряли не больше десятка своих. Из восьми мальчишек уцелели трое, остальные нашли смерть от случайных пуль и лошадей кочевников.

        – Захвачены четыре города, – сказал Марк сидевшим в его кабинете членам королевского совета. – Не знаю, сколько уничтожено деревень, но их счёт идет на десятки. Что скажете, герцог?
        – Это было ожидаемо, – ответил Тарней. – Мы не знали, где, когда и какими силами высадятся враги, и не могли защитить побережье. Плохо, что почти все сорголы обрушились на нас, а Лебарии досталось намного меньше. Через несколько дней мы получим помощь от Августа и сможем воспрепятствовать продвижению...
        – А почему не можем остановить сейчас? – перебил командующего король. – Не хватает своих сил или вы бережёте их, чтобы подставить союзников?
        – Я не могу лишиться армии, – недовольно ответил Тарней. – Её большая часть уже сражается вместе с учи и урамцами, остались только маги и резервы.
        – На юге очень густые леса, – сказал Марк. – Захватчики могут продвигаться вглубь нашей территории только по дорогам. Причём у них нет связи друг с другом, и это нам на руку. На сто лиг северней уже редколесье и много свободных от леса мест. Вам объяснять, как ухудшится наше положение, когда сорголы туда дойдут? Они уже не будут так привязаны к дорогам, наладят связь друг с другом и смогут действовать сообща. И в полной мере проявится превосходство их оружия! Тогда нам не помогут никакие союзники! Пускайте в ход всё, что у вас есть! Мы формируем ещё двадцать полков, так что не останетесь без резервов.

        – Что вы хотели показать? – спросил Август, с любопытством осматривая подвал.
        Довольно большое помещение с высоким потолком было укреплено десятком колонн и хорошо освещено расположенными вдоль стен лампами. Здесь же стояли столы с какой-то посудой. Воздух пах пылью, дымом и ещё чем-то неприятным.
        – Подойдите сюда, ваше величество, – позвал мастер и сам подошёл к одному из столов. – В этой чашке насыпан порошок, который сорголы называют порохом. Сейчас мы его подожжём. – Он взял лучину, зажёг её от светильника и бросил в чашку.
        Сильная вспышка заставила короля зажмуриться, а от сгоревшего пороха к потолку поднялся чёрный дым.
        – Значит, получилось, – открыв глаза, сказал он. – Сколько вы можете его сделать?
        – Такой порох мало на что годится, – ответил мастер. – Мы показывали его пленным сорголам, так, по их словам, настоящий должен гореть лучше. Нужно как-то дорабатывать соль, а потом смесь молоть жерновами, чтобы из порошка получить крупинки. Мельницу мы сделаем, а о соли капитаны сами ничего не знают. Для этого нужны другие пленники.
        – Совсем не будет стрелять? – спросил Август.
        – Будет, но раза в три слабее. Бомба тоже взорвётся, но взрыв будет слабым. Это уже пробовали.
        – Пленные... – задумался король. – Ладно, сегодня пошлю гонца герцогу. С ним те, кто знает язык и сможет выбрать нужных.

        Торийцев встретили, когда стало смеркаться. Кавалеристы задержали охрану посланника, а его самого проводили к Даргусу.
        – Кавалер Тах Лабер! – представился рослый худощавый мужчина лет тридцати. – Отправлен к главнокомандующему королём Торы с поручением и письмом!
        – Давайте письмо, – протянул руку Лар. – Я герцог Даргус. Говорите, что велел передать король.
        – Вам нужно идти к Тарску, – сказал посланник. – Этот город расположен на тракте в сорока лигах от захваченного сорголами Барма. Их нужно остановить и постараться отбить захваченный участок побережья. Тогда вы сможете оказать помощь войску Урама, двигаясь вдоль берега. Там нет дорог, но можно пройти, и ваше появление будет неожиданным для неприятеля.
        – Здесь написано то же самое, – сказал герцог после прочтения письма. – Если я правильно запомнил карты, Тарск примерно в пятидесяти лигах отсюда.
        – До него лиг на двадцать больше, – поправил Лабер, – но дня за два дойдёте. Утром встретите дорогу, которая соединяет этот тракт с идущим к Барму.
        – Передайте королю, что мы выполним его пожелания, – сказал Лар и обратился к тысячникам: – Господа, поспешим! Уже темнеет, а до реки ещё три лиги.
        – Хватит идти пешком, – сказал Дарк жене. – Бери коня и поедем рядом с отцом.
        Они вместе с другими офицерами слушали королевского посланника, а когда колонна возобновила движение, забрали своих лошадей у коноводов и до остановки на ночлег продолжили путь верхом. Этим вечером было так жарко, что решили ночевать под открытым небом. Даже близость реки не давала прохлады.
        – Хорошо, что мало комаров, – лёжа на одеяле, сказала Вела, – а нас, наоборот, много. Будут кусать тех, кто лёг ближе к воде, – нам меньше достанется. Дарк, сегодня уже девятый день, а я по-прежнему ничего не чувствую.
        – Сила уже есть, – отозвался лежавший рядом муж. – Скоро ты её почувствуешь. И ещё у тебя начала меняться аура. Она потускнела, а в центре появилось тёмное пятно.
        – А у тебя?
        – Я почему-то не вижу свою ауру, но Борис говорил, что она очень похожа на божественную, только меньших размеров. У него тоже не было никакого свечения, только чёрное пятно.
        – Летает, зараза... – прислушалась девушка. – Интересно, Лану кусают комары?
        – Спросишь при встрече, – зевнув, ответил Дарк. – Дорогая, давай спать? Завтра твой отец, чтобы выиграть время, будет гнать нас весь день.
   
        – Отвечай! – повысил голос Марк. – Это правда?
        – Правда, – нехотя признался Улад. – Но, ваше величество, мы же решили использовать все средства! Если этого не сделать, какая польза от мальчишек? У нас не получается вынести своих мёртвых с поля боя...
        – И ты придумал убивать тех, кого мы завербовали в своей половине Доршага! Ты в своём уме? Если об этом узнают...
        – Стараемся делать так, чтобы не узнали, и убиваем не всех подряд, а выборочно. Через два дня должны опробовать их на сорголах.
        – Если узнают, я сам тебя убью, подниму и отправлю воевать! – пообещал король. – Такие убийства прекратить! Создавайте команды сборщиков тел, а часть мальчишек отправляйте туда, где уже сражаются. И не забудьте о щитоносцах!

        Столица государства сорголов была одновременно и столицей провинции Кош – некогда самого большого из королевств, подмявшего под себя соседей и возглавившего коалицию, одержавшую окончательную победу в войне за объединение. Средоточием центральной власти был не совет Коша, а небольшой дворец, в котором жил и работал верховный глава. По закону он мог отменить решение совета любой из провинций, но такое случалось не каждый год. Для вмешательства требовались очень веские причины, а за злоупотребление своими правами главу могли переизбрать. Сейчас хозяином дворца был бывший глава совета провинции Марта Кэбел Самкей. Он не вмешался, когда приморские провинции занялись завоеваниями вновь открытых земель, решив, что их советы справятся самостоятельно, а ему выгодно выждать. Не было ясности ни с размером новых территорий, ни с их хозяевами, ни с тем, как пойдёт война. Эта тактика оказалась неудачной.
        – Зря вы не вмешались! – сердито выговаривал ему приехавший глава совета провинции Бошкай. – Мой генерал разочарован тем, как идёт война! Никакой подготовки войск и их взаимодействия! Каждый что хочет, то и делает! Это чревато не только большими потерями, с которыми ещё можно как-то мириться, но и задержкой!
        Этот глава был уже пятым за последние три дня, и он не сказал ничего нового: все визитёры говорили одно и то же.
        – Не беспокойтесь, Эрбль, – ответил он. – Уж кто-кто, а вы должны знать законы. Советы провинций вправе осуществлять захваты открытых ими земель, но обязаны делиться захваченным.
        – Они поделятся, – проворчал глава, – только вначале займут лучшие земли! И у тех, кто не воевал, будет шаткая позиция!
        – Что вы предлагаете? – спросил Кэбел.
        – Мы уже готовим войска, но не имеем своих возможностей их переправить. И мы такие не одни! Есть и другие провинции с побережьем и большим флотом, но им придётся огибать весь Терм и пользоваться чужими портами.
        – Ваши войска переправят, – пообещал верховный, – только потом их нужно снабжать, а в этом мне могут отказать. У флотов воюющих провинций ограниченные возможности. Их советы используют много купеческих кораблей, а от этого страдает торговля. Вы говорили о несогласованности в действиях, но увеличение численности войск только добавит неразберихи. На вашем месте я подождал бы.
        – И чего мне ждать? – рассердился Эрбль. – Пока разберут лучшие земли?
        – Почему вы думаете, что война будет быстрой и закончится победой? – тоже рассердился Кэбел. – Пока в ней нет больших успехов. Захватили почти незаселённое побережье и с трудом продвигаются по нескольким дорогам, неся большие потери! Как бы ещё не обратились к вам за помощью!
        – Во всех провинциях перенаселение, и эти потери...
        – Стрелков они заменят, – согласился верховный, – а офицеров? Оружия много, но не для такой войны. И пороха скоро не хватит. Запасы невелики, и не всё можно использовать из-за длительного хранения, а пороховые заводы обеспечивали карьеры, а не воюющие армии. Судя по тому, что мне сообщили, открытые земли очень велики и заселены многочисленными воинственными народами. У нас лучше оружие, но они прекрасно знают свою землю и легко восполняют припасы, а нам мешают леса и нехватка кораблей. А если испортится погода? Все рассчитывали на быструю победу, поэтому кинулись за океан без должной подготовки и помощи. Подождите, её ещё попросят.
        – А если нет?
        – Тогда пусть воюют сами, а потом делятся завоёванным!

        – Сейчас пойдёте! – сказал мальчикам сержант. – По дороге прутся краснокожие, на которых опробуем ваше «мясо». Будете идти сзади, поэтому покойнички вас прикроют и не понадобится другой защиты. Если их побьют, прячьтесь в лесу!
        – Сколько там сорголов? – спросил старший из трёх ребят.
        – Не знаю, я их не считал. Сделаете это сами!
        У каждого было в подчинении три десятка поднятых покойников, которые внешне не отличались от живых. Вот только убить их вторично было не так легко. Такой покойник сражался без страха и усталости, не чувствуя боли, пока у него целая голова.
        Получив команду, мёртвые воины вышли на дорогу и обнажили мечи. Ещё одна команда – и они быстрым шагом пошли навстречу сорголам.
        – Как вы думаете, нас убьют? – задыхаясь от бега, спросил самый маленький из мальчишек.
        – Не болтай, а то отстанешь! – оборвал его старший. – Если потребуется умереть, умрём во славу нашего короля! Лично я буду счастлив!


                Глава 34


        Как и предсказывал Дарк, весь день торопились и шли почти без отдыха. В Тарск прибыли ночью, сэкономив таким маршем один день. Выспаться не получилось, потому что сорголы были уже в лиге от города и герцог поднял всех с рассветом. Солдаты ночевали на городских площадях, а офицеров поселили в казарме городской стражи. Там же остановился и Даргус, отклонивший гостеприимство городского главы. Совещались в самом большом помещении казарм – трапезной. Здесь же присутствовали городское начальство и возглавлявший остатки посланных к Барму солдат Торы граф Кёльм.
        – Расскажите об обстановке, – обратился к нему Лар.
        – Нас сегодня должны были смять, – медленно подбирая слова чужого языка, ответил граф. – Краснокожих раз в пять больше и их оружие не сравнить с нашим, поэтому держались только за счёт магов. Враги боялись мёртвых и не знали, как с ними бороться, но это уже в прошлом. Поднятых покойников успешно отстреливают, а нам мешают забирать убитых. С засадами тоже ничего не получается, потому что у каждого соргола теперь есть щит, который не пробьют стрелы. Можно достать болтами, но для этого нужно сблизиться, да и мало арбалетов...
        – Значит, только открытый бой... – задумался герцог. – Пробовали устраивать баррикады?
        – Бесполезно! – махнул рукой Кёльм. – Краснокожие стреляют в них из каких-то труб и убивают защитников. А растащить стволы с их силой ничего не стоит. Дважды пробовали ставить метательные машины, но враги издали расстреляли их прислугу. Оставляем заслоны на поворотах дороги, но к этому готовы и используют тяжёлые щиты на колёсах. Их не пробивают болты, а вот наши доспехи врагам не мешают. Сходились и в рубке, но и в ней сорголы побеждают за счёт силы. Мы наносили им большой урон нападением из засад и мертвецами, но это уже в прошлом.
        По мере того как он говорил, с лиц офицеров Даргуса исчезли улыбки.
        – Что можете предложить? – спросил Лар у Дарка.
        – Сколько у вас мертвецов? – спросил тот у Кёльма.
        – Вечером было около сотни, – ответил граф.
        – Предлагаю засаду, – сказал юноша. – За поворотом дороги поставите мертвецов, а для меня сделаете гнездо на одном из деревьев. Я должен видеть дорогу, а сам оставаться невидимым. Дети не нужны, я сам буду управлять поднятыми.
        – Мертвецы убьют с десяток сорголов и будут перебиты, – возразил граф. – Вас не увидят, если не станете стрелять, но и вы...
        – Сделайте! – надавил на него Дарк. – И лучше бы вам поторопиться, пока мы не сели в осаду!
        Через свечу он сидел в кроне росшей возле дороги ели, а в сотне шагов от неё с мечами в руках застыли живые мертвецы. За поворотом дороги слышались крики и звуки стрельбы, которые быстро приближались. Вскоре появились защитники, многие из которых были ранены. Не обращая внимания на поднятых, они поспешили в сторону города. За этим участком дороги наблюдали многие, в том числе и жена, но делали это с безопасного расстояния, не открываясь врагам. Когда из-за поворота дороги выкатился поставленный на два колеса большой щит, мёртвые молча бросились на спрятавшихся за ним краснокожих. Кого-то сорголы сбили с ног, нескольких нападавших свалили выстрелами в голову, а с остальными им пришлось драться врукопашную. У врагов было преимущество в силе, но мёртвые не обращали внимания на раны и их было больше, поэтому они быстро перебили своих противников. На крики избиваемых прибежали их товарищи, которые начали теснить поднятых, убивая их вторично одного за другим. Сами они при этом тоже несли потери. Дарк поднимал красные тела и заставлял их воевать на стороне людей. Отдавать приказы поднятым можно мысленно, главное – знать язык. При этом он использовал не известное магам заклинание, а полученное от богов. Первое связывало труп с поднявшим его магом и тянуло из него силы, а при втором оживлённый мог питаться сам. Для этого нужно было кого-нибудь убить. Чем больше было убитых, тем меньше становилось различий с прежней жизнью. Заживали раны и можно было есть и дышать, только еда не отменяла потребность в силе. Восполнить её убийством или получить от мага – решал уже сам оживший.
        Сначала никто из сорголов не понял, что произошло, потом они растерялись. Только что поднятые мертвецы не потеряли сноровки и не чувствовали страха, в отличие от своих ещё живых товарищей, число которых стремительно сокращалось. Убитые тут же вставали и включались в сечу. Огнестрельное оружие уже разрядили, поэтому уцелевшим краснокожим приходилось драться мечами. Те, кто выбегал из-за поворота, не успевали понять, что происходит. Они падали убитыми и пополняли число бойцов Дарка. Когда таких стало больше сотни, он поспешил слезть с дерева и повёл их в атаку. Естественно, маг шёл не первым, а самым последним.
        Пока сорголы поняли, с кем они дерутся, их стало на две сотни меньше. Гремели выстрелы, и в дорожную пыль падали окончательно убитые тела, но вскоре ружья и пистоли были разряжены и потерявшие сердце гиганты обратились в бегство.
        Приказав толпе мертвецов идти по дороге и убивать всех, кого они увидят, Дарк вернулся к месту засады и увидел бегущую к нему Велу, вслед за которой торопливо шли офицеры во главе с Даргусом. Подбежав, жена бросилась ему на шею.
        – Зачем плакать? – сказал он. – Я обещал тебе не рисковать?
        – А зачем ушёл вместе с убитыми? – уняв слёзы, спросила она. – Мог даже случайно нарваться на пулю!
        – Между мной и стрелками стояла целая толпа – какие пули? А пушек там не было.
        – Дочь, потом будете обниматься! – сердито сказал подошедший Лар. – Отчитайтесь, граф!
        – Сорголы потеряли три сотни бойцов, – ответил Дарк. – Я поднял их и погнал на юг. Будут идти по дороге и убивать тех, кого увидят. Эти мертвецы могут получать силу убитых. Если учесть, что такого никто не ждёт, дел они натворят. Могут убить не одну сотню своих, да ещё сильно напугают. Несколько дней мы точно выиграли. Если хотите, можно попытаться занять свободную сейчас часть дороги.
        – Граф! – обратился герцог к полковнику Берусу. – Узнайте, где наши кавалеристы и отправьте их в разведку. Пусть двигаются по дороге и собирают брошенное оружие. Да, снимайте с тел пояса и котомки. Вернутся, как только услышат шум драки или увидят неприятеля. Если никого не встретят, пускай едут с таким расчётом, чтобы вернуться до темноты!

        Эмурдай выбежал из палатки с ружьём в руке и с удивлением уставился на орущих солдат.
        – Что случилось? – спросил он у стоявшего неподалёку тысячника.
        – Всё плохо, генерал, – ответил офицер. – Это те, кого послали в разведку и оставили в укреплённых постах. Они перепуганы до невменяемости и требуют, чтобы их отправили обратно на Терм!
        – Эй вы! – крикнул толпе Эмурдай. – Кто-нибудь объяснит, почему вы оставили свои посты и нарушаете дисциплину?
        Крик был достаточно громкий и привлёк к нему внимание большинства солдат. Не прошло и минуты, как генерал оказался в их окружении.
        – Я объясню! – громко, но не срываясь на крик, сказал один из них. – Нам говорили, что белолицые слабы и не знают пороха, но умолчали о том, что наши павшие станут нас же убивать! Они не просто оживают, как уже было раньше, а бросаются на нас словно дикие звери! Убить таких можно, только прострелив им головы, а это не так легко сделать!
        – Почему? – удивился Эмурдай. – У нас нет даже шлемов, как у белокожих.
        – Потому что это не покойники белокожих, а наши! – закричал сотник Баркой. – Они не подставляют головы под пули, они прячут их и уворачиваются!
        – Как же вы позволили забрать тела? – спросил генерал. – И неужели было так много павших?
        – На это отвечу я! – протолкался к нему один из солдат. – Я единственный уцелел из отряда сотника Борзая и видел, как убитые тут же поднимались и набрасывались на своих товарищей! Как можно воевать с таким противником? А потом они бежали за нами, убивая одного за другим! Ближние посты вырезаны, здесь собрались только с дальних. И эти... скоро будут здесь! Можете воевать, генерал, а я хочу вернуться! Лучше жить дома впроголодь, чем быть убитым здесь и после этого убивать их!
        Солдаты, на которых он показал рукой, одобрительно зашумели.
        – Что здесь происходит? – спросил подошедший член совета.
        – Случилось что-то непонятное, Эхтой, – сказал ему Эмурдай. – Наши погибшие сами встают и начинают убивать сорголов, и не так тупо, как это делают убитые белолицых, а не давая стрелять себе в голову. Если это действительно так, я не знаю, как воевать дальше.
        – Может, они врут? – спросил Эхтой, вызвав взрыв возмущения у солдат. – Ну а если правда, постарайтесь не допускать потерь. – Было видно, что он растерян.
        В дальнем конце лагеря послышались отдельные крики, слившиеся в многоголосый ор, донеслись звуки выстрелов, а потом бой стал быстро приближаться.
        – Посмотрим, что там за покойники! – сказал генерал. – Зарядите оружие! Или вы готовы подставить под клинки свои глупые головы?

        – Как тяжело! – сказал Кардей, стряхнул с меча кровь и вложил его в ножны. – Тебя куда?
        – В сердце, – ответил Ленкей. – А почему тяжело? Твоя рана уже затянулась.
        – Тяжело убивать своих, – объяснил соргол. – Проще перерезать себе горло, но почему-то не поднимается рука! Нас не простят, да и как остановиться? Я с удовольствием убивал бы белокожих, но поблизости только наши, а у меня нет сил терпеть!
        – Я чувствую то же самое, – отозвался бывший приятель. – Жажда жизни и знание, что для неё нужно убивать. Найти бы того, кто нас поднял! Могли бы обойтись без крови.
        Три сотни оживших сорголов только что вырезали четвёртый по счёту пост. Солдат было мало, поэтому получить силу смогли немногие. Им с этим повезло.
        – Не копайтесь! – окликнул их Борзай. – Были сбежавшие, поэтому больше на постах никого не убьём. Пища только в лагере и лучше не дать ей время для защиты!
        – Уже идём, – ответил бывшему сотнику Линкей. – Слушай, старший, может, перебьём поднятых белолицых?
        – Смерть поднятых не даст нам силы, – сказал Борзай, – это уже проверено. В лагере пустим их первыми, чтобы не подставляться под пули. – Он нагнулся к убитому и забрал его пороховницу.
        Сразу после оживления почти не было связных мыслей, только жажда крови, но, когда её пролилось много, затянулись раны и вернулся рассудок. Треть сорголов ещё плохо соображала, но остальные уже могли пользоваться огнестрельным оружием. У каждого из них было по два, а то и по три ружья и по нескольку пистолей, поэтому ехавшим за краснокожими разведчикам людей почти не досталось трофеев.

        Жители покидали Тарск, а в пустующие дома селили солдат. Причина исхода была в неверии в способность армии удержать город. Уходили не все, но многие.
        Дарк с Велой нашли для постоя дом с хозяевами, точнее, с хозяйкой.
        – Кому я нужна! – сказала им пятидесятилетняя Клара, когда спросили, почему она осталась. – Лучше умереть в своём доме, чем скитаться бесприютной нищенкой. Деньги есть, но их не хватит на новый дом. К тому же нет ни мужа, ни детей. Ограбят и убьют, а могут и обесчестить.
        Сговорились на две комнаты и стол и тут же удалились в спальню пробовать кровать. На марше обходились без любви, поэтому сейчас себя не сдерживали. В результате такой необузданной страсти у кровати отвалилась одна из спинок. Едва привели себя в порядок, как в дверь постучали.
        – Пакет от короля! – сказал гонец, когда Дарк вышел в гостиную. – Приказано передать лично вам в руки!
        В пакет было вложено письмо следующего содержания: «Граф! Срочно захватите соргола, который знает особенности производства пороха. Получаемую соль нужно как-то обрабатывать, а ваши капитаны не знают подробностей. Без этого порох не имеет нужной силы. Можете узнать сами и написать, чтобы не везти мне пленника. Гонец доберётся быстрее. Август».
        – Завтра будем геройствовать, – подумав, сказал Дарк. – Нужно искать сорголов, подчинять и допрашивать о порохе.
        – Думаешь, твои мертвецы всех разогнали? – недоверчиво спросила жена.
        – Вряд ли, – ответил он. – Я сам удивился тому, как легко они избивают живых краснокожих, но трёх сотен будет мало для полного разгрома. Их уже, наверное, перебили. Но я на месте сорголов испугался бы. Вот если дотянуться до основных сил в месте высадки... Я ведь могу убить и тысячу, а потом их поднять.
        – И надолго тебе хватит подаренных сил при таких тратах?
        – Не знаю. На наших врагов их уходит больше, чем на людей, особенно на убийство, поэтому и не убивал сам, ждал, когда это сделают другие. Вела, по-моему, ты уже должна чувствовать магию. Проверим? Сейчас есть время для учёбы, потом его может не быть.
        Он оказался прав, и остаток дня прошёл в учёбе. Когда поели и стали готовиться ко сну, жена уже могла пользоваться одним боевым заклинанием.
        – На юг поедем вместе, – пообещал Дарк. – Пока доберёмся до побережья, выучишь ещё что-нибудь. Это не сделает тебя магом, но сильно увеличит возможности.

        Марк нетерпеливо ходил по кабинету, дожидаясь прихода королевского мага. У него были причины для волнений. Если верить поступавшим донесениям, люди проигрывали войну, а вместе с ней и своё будущее. Успехи первых дней сменились неудачами и большими потерями. Четыре дня назад Улад предложил новый способ использования молодых магов и вместе с ними отбыл к Золему. Королю только что доложили о его возвращении, и он не смог усидеть в кресле.
        – Мне сказали, что можно зайти без доклада, – сказал открывший дверь маг. – Приветствую своего короля!
        – Говори о результатах! – прервал его Марк. – Что-нибудь получилось?
        – Получилось, ваше величество! – подтвердил Улад. – Сорголы потеряли больше тысячи воинов, а у нас погибли полсотни мальчишек.
        – Всё прошло так, как ты задумал?
        – Да, я не отступил от плана. Вдоль дороги выкопали ямы, в которые спрятали детей.  Потом их прикрыли ветвями и присыпали землёй. Когда сорголы заполнили этот участок дороги, их подчинили. Без усиления это не получилось бы, а с ним сил хватило. После подчинения пришли солдаты графа Карма и убили краснокожих.
        – А почему у нас потери? – удивился король.
        – Это как-то связано с убийством подчинённых сорголов, – ответил Улад. – Когда их начали убивать, мальчишкам стало так плохо, что самые слабые не выжили. Я раньше с этим не сталкивался. Ничего, детей много, и они обречены. Редко кто сохраняет рассудок после магической любви. Теперь этот приём нужно применить к другим краснокожим. Войну так не выиграем, но ослабим врагов и внушим им страх. И эти победы поднимут дух нашим воинам.

        Корабли входили в бухту и один за другим бросали якоря. Вскоре с одного из них отчалила лодка. Приехавших встречали член совета Лабры Кожель и два его чиновника. Первым из лодки выбрался член совета той же провинции Гольц. После взаимных приветствий отошли в сторону для приватного разговора.
        – Много привезли солдат? – поинтересовался Кожель.
        – Две тысячи, – ответил Гольц. – У меня только пятнадцать кораблей, половина из которых загружена порохом и продовольствием. Вы запросили много продуктов, и это вызвало недоумение. Неужели нам не подходит еда белолицых? Я слышал, что экипаж открывшего эти земли корабля, когда возвращались...
        – Еда подходит, – перебил его Кожель, – только белокожие увозят её или травят. Мы потеряли две сотни солдат от яда и больше не едим то, что они оставляют. Здесь мало деревень и почти нет городов. Все поселения привязаны к дороге, и при нашем приближении из них уводят жителей. Я не думаю, что здесь повсюду леса, вот когда из них выберемся... Скажите, почему так мало кораблей? Мы отправили вам больше пятидесяти.
        – Часть пришлось вернуть купцам, – объяснил Гольц. – Мы забрали у них половину кораблей, и это плохо сказалось на снабжении городов. Остальные возят солдат провинции Бошкай.
        – Не понял! – удивился Кожель. – С какой стати мы помогаем Эрблю, да ещё себе в ущерб?
        – Верховный поставил нас перед выбором: делиться с другими провинциями своими завоеваниями или возить сюда их солдат. Совет решил, что проще перевезти. Не придётся делиться землей, и они оттянут на себя часть сил белокожих. Сейчас из-за этих земель идёт грызня между советами. Многие боятся, что те, кто воюет, заберут себе лучшее.
        – Делят не убитую дичь, – покачал головой Кожель. – Куда делось единство сорголов? Как бы нам не пожалеть об открытии этих земель!

        – Двенадцать кораблей, – подсчитал Роже. – Они сильно загружены, поэтому вряд ли привезли даже тысячу солдат, а других сорголов здесь нет. Непонятно, почему пришли в таком малом числе. В Бордале их тысяч десять, а на побережье Торы намного больше.
        – Нужно доложить полковнику! – взволнованно сказал Тит.
        – Вот и поезжайте, сержант, – предложил Роже, – а я останусь и понаблюдаю. Через пару свечей начнёт темнеть, тогда и уйду.
        Они лежали на краю леса, обрамлявшего небольшую бухту, расположенную в двадцати лигах от Хурдала. Ею иногда пользовались купцы, поставившие на берегу неказистые домишки, но постоянного населения здесь не было.
        Роже служил сотником в полку барона Мара Трегуса, а Тит был в нём всего лишь сержантом, к тому же он не горел желанием оставаться рядом со страшными сорголами, поэтому послушно отполз в лес, встал и побежал к дороге, где были привязаны лошади. Офицеры полка квартировали в городе, а солдат поселили в палатках на его окраине. Для того чтобы добраться до полка, кавалеру Дарому не потребовалось много времени. Почти весь путь был проделан галопом, и лишь перед самым Хурдалом Тит перевёл взмыленного коня на шаг. Трегуса в полку не оказалось, но сержант почти сразу натолкнулся на его заместителя – тоже барона Герта Валлея. Выслушав разведчика, он велел играть тревогу и послал вестовых в город за отсутствующими офицерами.
        Через три свечи полк выступил к побережью. Солнце уже зашло, но дорогу можно было рассмотреть без фонарей. Когда прошли половину пути до бухты, их пришлось зажечь. Вскоре встретили возвращавшегося сотника.
        – Солдат меньше тысячи, – докладывал он полковнику. – Столько же моряков, но они ночуют на своих кораблях. Лагерь не укреплён, а сорголы спят под открытым небом рядом с грузами.
        – Много разгрузили? – спросил Трегус.
        – Я думаю, что меньше половины, – ответил Роже. – Если сейчас нападём, корабли смогут уйти.
        – Главное – сами сорголы, а не их добро, – вмешался Валлей. – Завтра они могут выслать разведчиков и укрепить лагерь. Неожиданного нападения уже не получится, а у нас только двойное превосходство в численности...
        – Ладно, – нехотя согласился полковник, – нападём этой ночью. Вперёд пошлём лучников и тех, у кого есть арбалеты. Жаль, что мало времени и мы не сможем помешать уйти кораблям!


                Эпилог


        – Генерал! – крикнул ворвавшийся в палатку соргол. – Наши бегут!
        – Кто бежит? – не понял Берг. – Доложи как положено!
        Солдата трясло от страха, но он смог взять себя в руки и объяснил, что берегом с востока к лагерю вышли около тысячи сорголов.
        – Это все, кто уцелел от десанта трёх провинций! Говорят, что наши мёртвые встают без магии белокожих и начинают нас убивать и убитые тут же оживают и набрасываются на своих же! Их сейчас тысячи, и они идут сюда! Спасшиеся думают, что мы заразились от белокожих какой-то болезнью...
        – Там есть кто-нибудь из офицеров? – спросил побледневший Берг.
        – Из генералов только Эмурдай, но он тяжело ранен, а офицеры есть, только я не знаю, сколько их. Да вы посмотрите сами!
        Генерал поспешил выйти из палатки и увидел возле лодок большую толпу. Пришедшие оттеснили охранявших лодки солдат и заносили в них тех, кто был ранен. До берега пришлось пробежаться.
        – По какому праву? – крикнул он, расстегивая на бегу кобуру. – Кто из вас старший?
        – Среди нас пять тысячников, – повернулся к нему соргол с повязкой на голове, – я один из них. Не пытайтесь нас остановить, генерал! Мы немедленно погрузимся на корабли!
        – Вы же офицер! Как можно бежать, наплевав...
        – Можно! – сорвался на крик тысячник. – Я всю жизнь учился воевать, но здесь не действует наша наука! Как сражаться, если мёртвые обретают жизнь и становятся врагами? В такой войне невозможно победить!
        – Что за бред? – растерялся Берг. – Мёртвые не могут сами вставать. Достаточно прострелить голову...
        – Рядом со мной убили сотника, – уже тише сказал офицер. – Поблизости не было ни одного из белокожих, но он встал и попытался смахнуть мне голову мечом! Ему я голову прострелил, а с другими это трудно. Они умнее тех трупов, с которыми воевали раньше. Многие вооружены ружьями и прекрасно стреляют. А сейчас они захватили наши орудия и припасы! И таких покойников не меньше пяти тысяч!
        – Даже если это правда, должен быть порядок!
        – Уберите руку от кобуры, генерал, пока вас случайно не застрелили, – устало посоветовал тысячник. – Сейчас мы уплывём, а вы, если сможете, наводите свои порядки! Здесь все прошли через такое, что им ваши угрозы...

        Они собрали вещи, расплатились с Кларой и во дворе её дома ждали прибытия отряда охраны в поездке к побережью.
        – Далеко собрались? – спросил возникший в трёх шагах Борис.
        – Наконец-то! – радостно воскликнул Дарк, подошёл к другу и обнял. – А мы всё гадали, когда ты появишься.
        – Мы едем к побережью, – ответила тоже обрадованная Вела. – Нужно выполнить поручение короля. У тебя всё хорошо?
        – Я сейчас оттуда, – сказал Борис и чему-то засмеялся. – Что у вас за поручение? А то, может, уже и не нужно ехать?
        – Королю потребовался соргол, который знает особенности производства пороха, – ответил Дарк. – Попробуем подобраться к их лагерю и кого-нибудь умыкнуть.
        – Пока вы доберётесь до побережья, на нём не останется ни одного краснокожего! – расхохотался друг. – Что вы на меня так уставились? Когда я там был, на лагерь сорголов напала толпа оживлённых, ну я и поднял заклинанием богов всех, кого они убили, а чтобы в меня не пальнули, принял вид одного из краснокожих. С ними и бежал по берегу от одного лагеря к другому и пакостил, когда их догоняли мертвецы и приходилось драться. Когда ушёл, было уже тысяч пять оживших. Думаю, что война на этом закончится. Уцелевшие потеряли сердце и мечтали только о том, как быстрее попасть на корабли. Подождём, пока сбегут все живые, а потом заберём силу у мёртвых.
        – Здорово! – восхитился Дарк. – А я до этого не додумался. Прятался на дереве, вместо того чтобы использовать заклинание учителя. Ты сильно помог, но этот разгром ещё не конец войне. Мертвецы не пройдут по берегу до всех мест высадки сорголов. На западе помешают горы, а до Лебарии слишком далеко.
        – Сколько там тех сорголов! – возразил Борис. – За горами только один лагерь, а в Лебарии краснокожие захватили Бордал и не смогли развить наступление. Было ещё одно место высадки, но там их сегодня перебили. Теперь справятся и без нас.
        – Лана сказала? – спросил Дарк и замер в изумлении.
        Двор Клары исчез, и все трое очутились в гостиной своего столичного дома. Вместе с ними перенеслись и сложенные на земле сумки. Открылась одна из дверей, и в комнату вошёл мужчина лет сорока, одетый в чёрный бархатный костюм без каких-либо украшений.
        – Вы не в Орте, а у меня, – сказал он друзьям. – Не стоит обращаться к магии, здесь она не подействует.
        – Точно, нет силы... – растерялся Борис. – А вы кто?
        – Я Хранитель, – ответил он и сел на один из диванов. – Садитесь, будем решать, что с вами делать.
        – Вы же не вмешиваетесь в дела людей, – сказал пришедший в себя Дарк. – Были основания нарушить правила?
        – Такие, как я, сами устанавливают правила, – усмехнулся Хранитель. – Кроме того, вас уже нельзя отнести к людям. Пока вы ими были, я вас не трогал.
        – Убьёте? – спросила Вела. – Из-за нас ваши сорголы проиграли войну...
        – Война не проиграна. Из-за вашего вмешательства она на время прервётся, потом сорголы придут в большем числе и постараются учесть свои ошибки. Если их опять разобьют, я буду разочарован. Люди многое узнали, поэтому у них появился шанс на развитие, но я не верю, что он будет использован. Ладно, это уже не ваша война. Я не оставлю вас в своём мире. Уйдёте в один из тех, в которых нет ни богов, ни Хранителя. Он населён людьми, поэтому вам будет нетрудно устроиться. Там можете резвиться, здесь я этого не позволю. Так, ко мне ещё один гость, точнее, гостья.
        Рядом с Борисом возникла Лана. В магическом зрении у неё не было видно ни чёрного пятна, ни обычной человеческой ауры.
        – Вы всё-таки вмешались! – сказала она Хранителю. – Спасибо за то, что разрешили прийти, но знайте, что я никуда не уйду без этого юноши!
        – Значит, уйдёте вместе с ним, – ответил хозяин. – Надо же! Прожили тысячи лет и не разучились любить! Вы меня удивили.
        – И куда вы нас изгоняете? – спросила богиня.
        – В очень интересный мир, – усмехнулся Хранитель. – Населён людьми, которые отличаются от здешних большим разнообразием видов и довольно высоким уровнем развития. Такого, как я, там никогда не было, а боги... Может, когда-то и были, но сейчас никого нет, хотя в них по-прежнему верят. Если захотите, можете занять их место, но не советую. Почему – узнаете, когда окажетесь на месте.
        – Я могу проститься с отцом? – спросила Вела.
        – Нет, – отказал Хранитель, – но он будет знать о том, что вы живы. Отправитесь сейчас.
        Комната сменилась небольшой поляной, окружённой деревьями привычного вида. При переносе земля ударила по ногам, но никто не упал. Воздух был чистым и пах лесом.
        – Прохладно! – поёжилась Вела.
        – Согрей себя магией, – посоветовала Лана. – Сил у тебя много.
        – Я не умею, – отозвалась девушка. – Муж только начал учить...
        – Здесь утро, – не слушая её, сказала богиня. – Неподалёку есть люди. Нужно этим воспользоваться и выучить язык. Заодно узнаем об этом мире всё, что знают они. Здесь не меньше силы, чем на Сорте, так что мы без труда восполним потраченное.


                Конец