24. День рождения

 
см.фото: Мне семнадцать лет.

       5 февраля, мне исполнилось семнадцать. Это был обычный день посреди недели. Напряженные занятия третьего, насыщенного учебой курса. Зима, мороз зашкаливал за минус двадцать пять. Это, конечно, пыль для сибиряков, но не в нашем сыром климате меряться градусами с сухой сибирской погодой.
    С утра меня мучила мысль, что надо бы как - то отметить эту дату так, чтобы помнил всю оставшуюся жизнь. Предупредил парней - соседей по комнате, что после обеда куда - нибудь сходим, посидим за чашкой чая.
Но не - тут то было. Оказалось,  что  сразу после занятий, начальницами на этот день было спланировано комсомольское собрание в составе всего  коллектива училища, а это значит, всех  учащихся. Отсутствие четырех человек, и всех с одной комнаты, было бы, конечно, сразу заметно и несомненно вызвало подозрение. Поэтому выбор компаньона для себя, выпал на моего хорошего товарища и верного собутыльника Гришу Шумака.
    Гриша, быстро прикинув какие могут быть последствия от прогула такого «важного» мероприятия, как комсомольское собрание, цыкнул слюной сквозь зубы в сторону, и перешел на сторону временной оппозиции коммунистическому союзу молодежи.
    Пошли в отдельную кабинку нашего ближайшего ресторана «Кристалл». Деньги на тот случай у меня имелись. Посидели часа три. Хорошо посидели. Начинали с вина, а как расслабились, то отполировали это дело водкой. Кратчайшими тропами, между сугробов через дворы, проникли в общагу и разбрелись по своим кельям.
        Никого из соседей по комнате еще не было. Вставил ключ в замочную скважину и провернул его. Мне было так жарко, что  распахнул все три створки окна. Раздевшись до трусов, прилег поверх заправленной кровати. Просто, чтобы остынуть. И … мгновенно уснул.  Проснулся, как всегда, в пять утра. Все мои соседи мирно спали. Чувствовал себя прекрасно. Никакой головной боли и общей слабости. Только когда выходил из комнаты в туалет, обратил внимание на то, что замок в двери взломан, и дверь была просто прикрыта.
            Полежал, почитал. Начал собираться на занятия. И тут мои коллеги, проснувшись, все одновременно загалдели:
- Вова, а ты помнишь, что было вчера вечером?
- Догадываюсь, судя по взломанному дверному замку, но ничего не помню.
- Ну ты и …не будем говорить кто…Если бы не мы, ты бы сейчас в морге лежал,  как карась в морозилке, - возмущался Петя Кухта.
- Ну-ну, расскажите, самому интересно. Кстати, как прошло собрание? Нас с Шумаком не спрашивали? – поинтересовался я в первую очередь.
- Орехова спросила, но мы наплели, что вы задержались в больнице на дежурстве,- тараторил Вова Нечипорук,- но ты лучше слушай, что было здесь.
- Дайте мне сказать, я все по порядку расскажу, - вмешался наш третий сожитель, Вася Кидун.
   При общении с нами он совершенно нормально разговаривал. А во время теоретических занятий, когда ему надо было отвечать, у него начиналось такое дикое заикание, что доходило до судорог на лице. Поэтому зачастую педагоги, устав смотреть на его припадки, чтобы не терять времени, предлагали отвечать письменно. Чем он с успехом и пользовался. Потому что всегда успевал списать, получая за ответы, как минимум «хорошо».
 - Когда мы вчера пришли с собрания домой, -начал рассказ Вася, - то обнаружили что наша комната на замке. А ключа на доске у дежурной не оказалось. Смотрим в замочную скважину, и что мы видим? Лежит голое тело на кровати, а со щели тянет жутким холодом. Присмотрелись, и оказалось,  что окно открыто. Мы перепугались,  подумали, что ты уже там околел. По быстрому, отвертками, взятыми у соседей, взломали дверь.  Вбежали в комнату. Закрыли окно. Ты спокойно дышал и был розовеньким, как молочный поросенок. Быстро укрыли тебя одеялами. Вот и вся история.
     - Теперь тебе предстоит купить и вставить новый замок. А за то, что мы тебя спасли от верной гибели, еще проставишься, - добавил, как всегда, наш меркантильный Петя. Все обошлось. У меня не было даже насморка.  Но этот день рождения я, действительно, запомнил на всю жизнь.