Отпуск в детство Глава 11 Туристские тропы

      О туризме я узнал, как и многое другое, от брата Виктора. Как-то в газете «Комсомолец Кузбасса» была опубликована викторина, победители которой поощрялись бесплатными путевками в туристический молодёжный центр. Брат, которому тогда было лет шестнадцать, добросовестно выполнил все условия достаточно сложной игры, состоящей из двух туров, и вошел в число победителей. Он уехал в туристический лагерь на реку Чумыш, что под Прокопьевском, но через неделю оттуда сбежал, не выдержав ежедневной зарядки, гречневой каши и хождения строем. Его рассказы, тем не менее, всколыхнули мою неспокойную натуру, и я даже запомнил песню, которую брат привёз из лагеря.

              Ещё вьются ночные туманы
              над спокойной рекою Чумыш,
              ещё сосны, кусты и поляны
              не покинула сонная тишь.
                Реки, горы, леса и долины,
                птиц весёлый, заманчивый свист –
                все просторы Отчизны любимой
                всё узнает, изучит турист!

             Так и учатся прямо и смело:
             и дружить и работать, и жить,
             добиваться намеченной цели,
             и Отчизну родную любить.
                Реки, горы, леса и долины,
                птиц весёлый, заманчивый свист –
                все просторы Отчизны любимой
                всё узнает, изучит турист!

      У нас был замечательный директор школы Леонид Лаврентьевич Фотинов. Таких фанатиков педагогики сейчас не сыщешь. Он жил в небольшой квартирке, располагавшейся в тыльной стороне школьного здания, и воспитывал троих детей, двое из которых были приёмными. Кроме директорских обязанностей он вёл уроки скрипичной музыки, руководил школьным хором, доходившим до 400 певцов, организовывал технические кружки.
      Его фантазия была неистощимой. В начале пятидесятых наш директор где-то достал шарики, ракетки и другое оборудование для настольного тенниса, установил несколько столов в школьном зале и заставил заниматься этим спортом всех, начиная с себя, преподавателей и заканчивая первоклашками. В директорском кабинете чирикали волнистые попугайчики, на полках стояли чучела разных птиц и зверей, которые он мастерил сам.
       Чтобы детвора меньше носилась по коридорам, он организовал на больших переменах танцы под аккордеон или баян, а умеющих играть на этих инструментах среди старшеклассников было много. Директор был инициатором создания в Доме пионеров кружка авиамоделистов, он где-то достал необходимые материалы, моторы для моделей, и уже через год наша команда была в числе призёров областных соревнований.
      Самым большим увлечением нашего директора был туризм. Каждое лето он набирал два-три десятка школьной шпаны и отправлялся с ними куда-нибудь в тайгу. Там все были равны, и каждый мог показать, на что он способен.В 1954 году с группой восьмиклассников он посетил Телецкое озеро. В следующем году мы со своим директором прошли маршрутом, которому могли бы позавидовать бывалые туристы. Наш путь прошел через Таштагол в Горную Шорию, Алтайскую тайгу, степи Хакасии и завершился в Шушенском – месте ссылки В.И.Ленина. Двадцать пять подростков с двумя взрослыми прошли и проехали около девятисот километров. Ночевали мы чаще всего в тайге у костра, иногда удавалось договориться с местными властями и отдыхать в пустующих школах и клубах. Домой наша группа вернулась только через месяц.
      Когда мы добрались до первого шорского посёлка, директор нашёл проводника. Семидесятилетний старик был медвежатником и согласился сопровождать нас, так как ему было с нами по пути. У него было две лошади: одна под седлом, а вторая для перевозки груза. На его счету было около ста убитых зверей. Удивительно, что он охотился с древней одностволкой двадцатого калибра. На пятый день таежной жизни мы отвыкли от людей, но убедились в правильности директорского решения. Как-то, пробираясь сквозь бурелом, впереди идущие радостно закричали:
       - Собака..! - 
      Они думали, что нам встретились люди. Но это оказались медведи – мамаша с небольшим медвежонком, который тут же забрался на дерево. Проводник собрал нас – любопытных и перепуганных, вокруг себя, приказав не орать и не шевелиться. Медведица фыркнула на своего малыша, тот почти кубарем скатился с пихты, и они умчались от нас в чащу. После этого любителей лесных прогулок в одиночку и парами поубавилось.
      В те годы по местам нашего путешествия прокладывалась трасса железной дороги Абакан-Междуреченск. Строили её заключенные, и в таёжном краю было много исправительных лагерей, обитатели которых занимались лесоповалом и земляными работами.
      Мы ещё переживали встречу с медведями, когда около одного ручья нам встретились два военных человека с карабинами. Один из них наклонился к ручью попить воды, и у него из кармана выпал наган. Солдат засмущался, а потом сказал, чтобы мы были поосторожнее, потому что из лагеря сбежали восемь зэков, и на их поимку посланы поисковые группы. После этого на ночь мы стали выставлять сторожевой пост.
       У нас была тульская двустволка, которую взял с собой Сашка Матросов; ему уже было шестнадцать, а разрешений на ношение оружия тогда не спрашивали. Была ещё «малопулька» - мелкокалиберная винтовка из школьной оружейной комнаты, где, кроме неё, были ещё тяжелые мосинские винтовки с четырехгранными штыками для военно-строевой подготовки. Винтовки были просверлены для невозможности стрельбы, а из «тозовки» мы учились стрелять по мишеням. Винтовки нам были ни к чему, а малокалиберку мы взяли. Вот с этим арсеналом нам предстояло обороняться от супостатов.
      Помню, что мне досталось дежурство ночью с трех до шести часов. Состояние было не из приятных: глухая тайга, где-то, возможно рядом, бродят звери и убежавшие разбойники. Сначала каждый звук, приходящий из темноты, заставлял сжиматься сердце, но постепенно я начал приноравливаться к своему положению. Спать хотелось страшно, так как перед этим мы прошли большой путь по тайге. Я уже начал подрёмывать, когда вдруг услышал негромкие голоса, приближающиеся к нашему костру. Как истинный часовой, я сжал ружьё и сказал: - Стой!
      Люди остановились.
     - Сюда нельзя, здесь лагерь туристов, - пояснил я незнакомцам.
      Уже начало светать, и я увидел силуэты трёх мужчин с пилами и топорами. Проснулся наш директор. Он подошел к незнакомцам и выяснил, что это - расконвоированные заключенные, которые спозаранку идут на работу, чтобы перевыполнить норму и заработать коэффициент, сокращающий их срок отсидки. Потом мы ещё не раз встречали расконвоированных, среди них были люди и из нашего городка. Деревьев в Горной Шории было много, и там на лесоповале можно было занять массу людей. А попасть в тюрьму тогда можно было очень просто – например, друг брата Анатолия Иван Самарин оказался в исправительно-трудовом лагере всего лишь за два прогула на работу.
      На следующий день мы вышли на строящуюся железную дорогу. Видели, как приехали мрачные фургоны с заключенными, как солдаты рассыпались в оцепления, и из крытых машин стали спрыгивать одинаково одетые люди. Несмотря на середину лета, лица у этих людей почему-то были серыми. Они увидели нашу группу, и один из них, указав на наших девчонок, крикнул:
      - Эй, дайте нам хотя бы парочку на денёк!
От такого предложения стало неуютно, и мы побыстрее ушли с трассы в лес.
      Вырвавшись из объятий алтайского пихтача и ельника, наша группа оказались на бескрайних равнинах Хакассии. Зеленый цвет сменился на желто-оранжевый. Тогда ещё советские власти не думали разрабатывать целинные земли, и монотонная холмистая степь была покрыты многочисленными могильниками в виде квадратных ограждений из камней с центральными каменными фигурами. Между ними бегали тушканчики и суслики, а на крупных могильных фигурах сидели степные орлы. Сейчас такое не встретишь! Нам повезло, мы ехали на бортовой машине и проскочили это великолепие за один день.
      А потом было Шушенское с музеем великого вождя в небольшом домике, где он когда-то жил. Воспоминаний об этом путешествии нам хватило на многие годы.

                На снимке 1955 года - в тайге Горной Шории

      Продолжение следует http://www.proza.ru/2018/08/02/801