Северные дневники Глава 12 Знакомство с Индигиркой

                НЕБОЛЬШАЯ СПРАВКА

      Индигирка была освоена россиянами раньше Колымы. Боднарский М.С. в книге «Великий северный морской путь» пишет о том, что в 1640 году казак Иван Постников при своих сухопутных поездках на восток для обложения ясаком туземцев встретил эту реку и спустился по ней до устья.  По другим источникам первым, кто пришёл на берега этой реки, был казак Иван Ребров. В 1633 году он на коче добрался до Яны, собрал там ясак, и в 1636 году опять же морским путем попал на Индигирку, где построил два острога.
      В дальнейшем Индигирка стала даже центром православия в восточной Якутии. Здесь был обоснован город Зашиверск с церковью, о котором в энциклопедии Ефрона и Брокгауза говорится следующее – «Заштатный город Якутской области, Верхоянского округа, на правом берегу реки Индигирки… В 1783 году был сделан уездным городом, состоял в то время из 30 домов, в 1805 году оставлен заштатным. В 1820 году в нём было всего 7 домов.»  Городок опустел по банальной причине – вымер от оспы.
      Индигирка значительно меньше Колымы, и в нижнем её течении нет какого-то промышленного освоения. Завоз грузов по реке ограничен габаритами и глубинами фарватера. Обычно груз везут до Момы.  Состав груза самый разнообразный, завозится всё, что нужно для выживания и функционирования близлежащих районов: топливо, продукты, строительные и промышленные товары. Всё это называется северным завозом. Если что забыли завести водным путём, зимой придется завозить вертолетами, потому что зимних автодорог здесь нет.
   
      Первый раз на Индигирке я оказался в 1962 году, когда меня туда направили с Колымы для оказания технической помощи. Несколько слов о флоте Индигирки в то время. Река небольшая, малонаселенная, и судов там немного: несколько мелких катеров, старый-престарый пароход «Днестр», работавший на дровах, три толкача для работы с баржами и две самоходки грузоподъемностью 600 тонн. Был ещё один интересный корабль – колесный теплоход БТК с дизельными двигателями. В отличие от пароходов, он мог разворачиваться на месте, потому что колеса у него могли вращаться в разные стороны. Когда он выходил в море при тихой погоде, это очень забавляло моряков, не привыкших к таким фокусам.
      Самыми востребованными судами были «морячки» - старые, проверенные в штормах баржи для работы в прибрежных условиях и три новых несамоходных лихтера, которые имели крепкие морские корпуса, могли везти до 900 т груза в трюмах и судовую энергетическую установку, состоящую из двух дизель-генераторов, снабжающих энергией брашпиль для подъема якорей. Ещё на этих дредноутах были прекрасные сауны с термометрами, на которых был изображен пляшущий человечек с веником, который начинал двигаться при достижении заданной температуры.
       Весь индигирский флот предназначался, в основном, для транспортировки грузов арктического завоза. Дело это  непростое, потому что река имеет длинную и широкую мелководную отмель при впадении в море – так называемый бар, и по этой причине морские суда вынуждены останавливаться в 20-30 километрах от берега. Перегрузка идёт в море, которое редко бывает спокойным. Поэтому так ценятся неразбиваемые «морячки» и лихтеры. Случилось так, что из трех лихтеров в рабочем состоянии оказался лишь один, на двух вышли из строя электростанции. И я прилетел в Дружину на ЯК-12 для выполнения ремонтных и профилактических работ.
      Аэроплан приземлился на другом от посёлка берегу, и пришлось искать лодку, чтобы переправиться через Индигирку. У поселкового берега я увидел человека, который электросваркой подрезал упоры для толкания у колёсного буксира. Этим сварщиком оказался групповой механик Олег Хатеев, которого я знал по институту. Он наскоро ознакомил меня с местными особенностями и достопримечательностями.  На берегу мне делать нечего, караван с лихтерами должен отправляться, нужно срочно заниматься ремонтом.
      Добираюсь на лодке до первого лихтера, никто меня не встречает. Кричу:
      - Эй, есть ли живые?
      В ответ только журчание забортной воды. Спускаюсь в машинное отделение. Темнота. Делаю шаг и проваливаюсь под слань, кто-то предусмотрительно убрал у трапа поёлину-железный напольный щит. Больно ударяюсь бедром о полку высоченного шпангоута. Чувствую, что нахожусь по колено в воде. Ругаюсь последними словами, выбираюсь на палубу и, наконец, замечаю спящего человека. Обняв спасательный круг, он безмятежно посапывает около шпиля. Пытаюсь его разбудить. Тщетно. От человека разит сивухой. Это -  Мажура, шкипер лихтера, человек с лагерным прошлым и алкогольным настоящим.
      Понимая, что разбудить его невозможно, я иду в каюту, нахожу керосиновую лампу с защитным кожухом и опять спускаюсь в машину. Пробую завести движки, но они молчат. Через час нахожу причины: у одного сгорела катушка возбуждения генератора, а у другого разморожен блок-картер, но зато генератор цел. Нахожу ручную таль, меняю генераторы, и таким образом из двух неисправных делаю один исправный  дизель-генератор.
      В машинное отделение заглядывает опухшая физиономия шкипера.
      - Ты чего тут делаешь? - спрашивает он, но, заметив в моих руках гаечный ключ приличного размера, замолкает.
      Мажура, Мажура...О нём ходят легенды. Это он, Мажура, почти ослеп от одеколона и переключился на самогон. Все вспоминают о том, как однажды капитан морского буксировщика крикнул ему:
      - Шкипер, заводи брагу!
      Мажура ему ответил вполне логично:
      - Будет сахар, будет и брага...
      Для непосвященных в этом диалоге нет ничего особенного. Юмор заключается в том, что по флотской терминологии брагой называют стальной трос, который заводят вокруг корпуса или надстройки буксируемого судна.
      На втором лихтере, где шкипером был Витька Фомичёв, восемнадцатилетний парнишка, только что окончивший ГПТУ, мне пришлось повозиться с машинами дольше. С этим лихтером я дошёл до Чокурдаха, который поразил меня огромным количеством бродячих собак. Мне пояснили, что это ездовые собаки. Летом они безработные, и хозяева их выпускают в свободный поиск, чтобы не кормить.
      Из Чокурдаха прямых рейсов на Зырянку не было, поэтому пришлось добираться окольным путём: самолётом - до Зелёного мыса, а там теплоходом - до дома.

     Продолжение следует http://www.proza.ru/2018/08/10/1037