Гилюй-река Глава 6 Фарто, Дубоскит и другие

      Первый безлюдный посёлок, который нам встретился на пути, имеет необычное название – Фарто. Скорее всего, это связано со словом «фарт» – кому-то из золотоискателей, видимо, здесь крупно повезло или не повезло.
               
                *      *      *
      Обычно мы ночевали на плоту, иногда переносили место ночлега на берег. Если быть предельно откровенным, то следует признать, что ночёвка в глухой тайге отличается от лежания на диване в благоустроенной городской квартире не только обстановкой и уровнем комфорта. И дело совсем не в том, что под твоим боком только телогрейка или спальный мешок, что ночью промозгло-холодно, и нужно постоянно следить за угасающим костром, и что порою досаждает беспощадная мошкара. В тайге невозможен безмятежный сон, когда можно полностью отключиться и не думать ни о чём. Как бы ты не убеждал себя, что никто тебя не тронет, что никому ты не нужен, в минуту засыпания нет-нет да и мелькнёт мыслишка – а что, если вдруг… Ну, например, придёт медведь и ему не понравится присутствие посторонних на его территории. Зверь есть зверь, и он не понимает, что у тебя к нему нет претензий. Можно назвать это чувство страхом, можно – осторожностью, но оно присутствует всегда.
      Останавливаясь ночевать в каньоне, мы никогда не разбивали бивуак на узкой полосе прибрежного берега, где могла проходить звериная тропа и где зверю некуда свернуть: с одной стороны скалы, а с другой – вода. Не всякий хозяин тайги повернёт назад, а костёр для косолапого не помеха, он не очень-то боится огня. К тому же, как утверждают опытные дрессировщики и охотники, медведь – самое непредсказуемое животное и от него можно ожидать всего в любой момент.
      С первым медведем мы  встретились ещё в начале пути:  видели, как он переплывал реку. До него было далеко, метров двести-триста, и потому мы отнеслись к этой встрече спокойно. Второй мишка нам встретился недалеко от Кукушкинского порога. В то утро ребята ещё спали, и мне досталась роль вахтенного. Плот достаточно быстро скользил вдоль длинной галечной косы. Только-только рассвело, и над рекой клочьями стелился туман. В какой-то момент, когда плот вынырнул из очередного туманного облака, я увидел, что по косе, метрах в десяти от уреза воды, неторопливо топает Михайло Иванович, обнюхивая валуны. Медведь был не очень крупным, но вполне достаточным, чтобы вызвать у человека не только приступ естественного любопытства, но и не менее естественное желание быть подальше от зверя. Я подтянул к себе поближе ружьё, потом разбудил товарищей, но пока они продирали глаза, медведь заметил нас и исчез в кустарнике.

                *      *      *

      Мы планировали пройти водный участок пути по Гилюю за неделю, но на десятый день одолели чуть больше половины пути. Виной тому было засушливое лето и низкий уровень воды. За долгое путешествие мы пообносились и слегка опаршивели, поэтому, когда на правом берегу реки показался какой-то брошенный посёлок золотодобытчиков, было решено сделать суточную остановку с целью устройства банного дня. Посёлок, кажется, назывался - Дубоскит.
      Приткнув плот к берегу небольшого залива, мы отправились обследовать селение. В добротных и нестарых домах сохранились оконные стёкла и даже кое-какая кухонная утварь: табуретки, столы, лавки, полки  и прочее. Создавалось впечатление, что люди снялись отсюда одновременно, как при срочной эвакуации. В одной из построек мы обнаружили вполне пригодный для эксплуатации маленький локомобиль, приводящий в действие электрогенератор.
      В крайнем от леса доме нас ждал ещё один сюрприз – здесь кто-то жил. На нарах был разостлан полушубок, у печки лежали свеженарубленные дрова, а в настенном кухонном шкафу обнаружился небольшой запас продуктов: картошка, соль и мука. Кем был неизвестный обитатель, скрывающийся в этой глухомани за две сотни километров от ближайшего обитаемого селения, мы так и не узнали. Может, это был одиночка-золотоискатель, охотник, рыбак или беглый заключенный – остаётся только предполагать. Вполне вероятно, что он был где-то рядом и наблюдал за нами.
      После этого открытия мы как-то по иному взглянули на окружающий нас затерянный мир. Интуитивно соседство с незнакомцем нам пришлось не по душе – поди, подумай, что у него на уме… Нам расхотелось париться. Заросли лебеды и крапивы под окнами брошенных домов стали нас угнетать. Абсолютная тишина и кружащие над головой коршуны усугубляли наше отношение к зловещему ландшафту. Не сговариваясь, мы молча вернулись на родной плот, оттолкнулись и поплыли дальше, хотя уже начало темнеть.
      Странное ощущение тревожности не покидало нас даже тогда, когда мы, проплыв километров пять, остановились на ночёвку. В конце концов усталость одолела наши организмы, и мы уснули. Ночь прошла вполне спокойно. А утром, когда Виктор стал отвязывать плот, на котором мы провели ночь, он обнаружил на глинистом берегу совершенно свежие следы от резиновых сапог сорок пятого размера. Некто подходил к нашему ночлегу, присматривался и раздумывал, что было видно по папиросному окурку и табачному пеплу, а потом ушёл в сторону густого кустарника. На всякий случай две последующие ночи мы поочерёдно дежурили у ночного костра, действуя по принципу – береженого бог бережёт.

                *      *      *

           Шумит, гремит перекат,
           грохочет сотней гранат
           Скворцов стоит на носу,
           молчит, копаясь в носу
           Ему перекат нипочём, -
           он только двинет плечом,
           он только взмахнёт шестом,
           пройдут буруны под плотом,
           зал;м мелькнёт в стороне…
           А пот бежит по спине –
           ведь впереди перекат
           грохочет сотней гранат.
           Сто двадцать шестой перекат!

      Сплав по горным рекам – это борьба с препятствиями в виде порогов, перекатов и заломов, из которых самыми коварными являются последние. Заломом называют беспорядочное нагромождение деревьев, которые смываются  с берегов водой в период половодья и скапливаются у какой-то естественной речной преграды, образуя своеобразную ловушку для всего плывущего. Постепенно залом растет, достигая десятков метров в ширину и высоту, а в длину - сотен метров.   Для слабоуправляемого плота опасность заключается в том, что течение буквально заталкивает его под эту гору стволов, корней и веток. Если заранее не оценишь ситуацию и не отработаешь в сторону, последнее, что тебе остаётся – прыгать на залом, иначе он тебя подомнёт под себя и тогда пиши-пропало.
      С перекатами всё проще, они практически безопасны, но порой отнимают много сил.
              Перекаты, перекаты,
              не хватает на вас мата:
              камень слева, камень справа
              лоб свой кажет из воды.
              Поворачивайся, Слава!
              Ух, ты, мать твою туды!

                *      *      *
      Много дней мы не видели людей, и встреча со студентами-геологами как-то оживило нашу монотонную жизнь. Длинная, узкая лодка с мотором была заполнена десятком бронзовых тел. Они подъехали к нам, и мы обменялись обычными в таких случаях приветствиями. Поговорили о погоде, о житье-бытье. Они здесь на практике в геологической партии. Экспедиция как и положено, работает по золоту. Поговорили и разъехались. Нормальная ситуация, если бы не одно обстоятельство – командовала этим мужским экипажем  девушка, показавшаяся нам богиней. Она действительно была прелестной: с красивой стройной фигурой, милой мордашкой и длинными, распущенными волосами. Наши огрубевшие сердца пришли в смятение. Кое-кого это даже настроило на стихотворчество.

                Мы видели её минуту,
                но стало грустно почему-то,
                и почему-то Славка стонет,
                грозится, что в реке утонет,
                коль не увидит больше фею,
                канючит жалобно:
               - Плебеи,
                какое упустили счастье!
                И судорожно водит пастью.
                А Боб, усевшись на палатку,
                зачем-то стал чинить заплатку.
                И даже Витька, чёрт женатый,
                стал странно бледным словно вата,
                потом сказал, заметив смех,
                негромко: - Эх..!


               


              Продолжение следует http://www.proza.ru/2018/08/12/407