Не совершенное лето

 

 Утро прошло через постель, заглянув мимоходом в окно, ярким солнечным лучом, ткнув в мой приоткрытый глаз. Немного нового узнав про новый свет, приняв на грудь, для расширения сосудов, я поплёлся в ванную, отстирывать вещи куклы Вуду. С мозгом скелет пока ещё не резонировал, но незатейливо закипал, явно перед утечкой.
- Пора ввести налог на туман в мозгу, - подумалось мне...
Это, конечно, крайний случай, когда будет не хватать даже тому, кому не надо...
 Нужно было как-то выковырять ещё один, очередной по счёту, день из собственной жизни, каким бы трудным делом это не казалось на первый взгляд.

 Правительство рассматривало вызвать вспышку на солнце для того, чтобы магнитные бури обнулили электронные счета населения в банках, а заодно и вызвать засуху и пожары на полях, для того, чтобы повысить цены на зерновые.  Это примерно так, как вызвать духов, но оно на то и правительство. Его желание – закон. Даже для духов. А, как говорил карлик современной макулатуры - несовершенство закона или желания не освобождает от ответственности или исполнения.

 Лето выдалось, на редкость, жарким и удушным.
 На работу ходить не было смысла, так как в футболке и шортах за пазухой ничего не унесёшь, а фурами и цистернами  воровать простым людям было официально запрещено. Если каждому разрешить воровать составами, то наступит всеобщее благо, практически, коммунизм, а этого допустить никак нельзя.
Но, если это удавалось, то день оказывался прожитым не зря. А, для некоторых, так и вся жизнь. А это главное, чтобы жизнь была прожита не зря. Цель в жизни должна быть. Главное, чтобы ваша жизнь не была для кого-то чьей-то целью. Так же, как и по пути  на работу или с работы, находишь денежку на асфальте, возникает такое чувство, что не зря из дома вышел в этот день. Поэтому, наверное, люди и не встречаются друг с другом взглядами, потому что смотрят себе под ноги... Боятся пропустить цель своей  жизни.
 Да и сама жизнь была не простой -  приходилось воровать даже туалетную бумагу из туалетов супермаркетов. Это выглядело странно, но каждый теперь был предпринимателем. Предпринимал попытки выжить, несмотря на то, что потом обещали рай всем, кто терпел.

 Никак не мог уговорить себя на то, что работа это тоже часть жизни. Нельзя так жить и так работать тоже нельзя. Это также трудно, как уговорить себя, что тебе нравится машина, на которую у тебя хватает денег. Или нравится женщина, на которой тебе хватает ума не жениться...

 Давно не болела голова. У кого она точно не болит, так это у дятла, но на него я был совсем не похож, если искать сходство по картинкам.  Я даже подумывал, что у меня отсутствует мозг, хотя, чем тогда я мог подумывать? Потом я вспомнил, что мозг не может болеть – там нет болевых рецепторов. Вспомнил... Это ещё один плюсик к наличию в моей голове мозга. Хотя, наличие мозга, не всегда плюсик.

 Выбор всегда труден и часто ненавидишь то, что выбрал сам и ещё больше  ненавидишь, когда выбора по настоящему-то и не было. Так, большинство выбирающих парламент или президента, спустя совершенно небольшое время, уже ненавидят того, кого выбрали сами.
 
 Одинокая муха болталась по кухне взад вперёд, никак не могла сдохнуть от голода, словно была сыта святым духом, или приклеится к липкой ленте, подвешенной на карнизе, на которой приютилась её родственница. Создавалось впечатление, что она, как только проснулась, так и не смогла ещё определиться, что ей нужно делать.

 Я посмотрел в замочную скважину. Датчик определил сходство моей сетчатки глаза с базой и дверь туалета открылась.
 Сделав свои поганые дела, на туалетной бумаге мне был распечатан чек с экспресс результатами анализов и на телефон пришла СМС из аптеки.
 - Вот это сервис, - напомнил я себе очевидную вещь и вытер чеком зад.
 Тут же пришло СМС из налоговой, о необходимости подать декларацию о доходах. Они посчитали, что на такую зарплату, я не должен есть совсем, а продукты тем более. Что же, за счастье жить на любимой Родине нужно платить вдвойне.


 Я отключил телефон, для того, чтобы не пришлось придумывать предлог всем желающим, видеть меня на работе в мой выходной день и решил провести этот день дома, в качестве экономии моральных и физических сил, не напрягая ни одной извилины в мозгу и ни одной мышцы в теле.  В конституцию пока не внесли отдельным пунктом, что я не должен отключать телефон, отвечать на все входящие звонки и перезванивать на пропущенные вызовы.
 Я был законным представителем своего родового дивана и мой центр тяжести было трудно от него оторвать, без последствий для организма, пытающегося  произвести этот опыт, хотя бы и для того, чтобы пересчитать ещё раз все углы в комнате.  Посему, я его и не отрывал. Однако, не так просто совсем выключить мозг и не думать, потому что, если долго не спишь, то начинаешь хотеть кушать. Я бы сказал – жрать, но это не очень культурно.  Посему, пришлось совершить паломничество на кухню за бутербродом и кофе, по пути, в тёмном коридоре, наткнувшись на открытую дверь туалета, оставленную  для кота, а потом вернуться к родовому дивану, ещё раз наткнувшись на дверь и вылив на кота половину чашки коричневого напитка.

  Надо сказать, кот сейчас роскошь. Никакие его мурчебные свойства, не оправдаешь затратами на его содержание. Но и ходить к врачам становится опасно. Они могут заглянуть на вашу страницу вконтакте или фейсбуке, и после этого, с удовольствием, прирежут вас на операционном столе, сами того желая или по приказу каких-нибудь спецслужб.  Причём, даже сами не поймут, чьих именно. К тому же, на органы такого будет нельзя разобрать. Может быть, тот голосовал не за того попугая? Или голубые ели ему не по душе и перелётные птицы ему поперёк горла? Наверняка, у него  и органы какие-то неправильные. А что вдруг, душа всё-таки есть и она переселиться вместе с органом в другое тело? Риск не будет оправдан ни в какой малой степени.
 
 В этом отношении, кот не в пример надёжнее. Его мурчификатор надо беречь. Главное, не показывать ему стену с другими кошками и котами.  Воспитанный правильно кот, конечно, не мурканёт кому не следовало, но, как карта ляжет, одному кошачьему богу известно, если он не спит. Просто,  мне иногда кажется, что тот, кто спит, тот ничего не может знать, а узнаёт тогда лишь, когда проснётся.
 Сейчас уже есть мурчательный аппарат, который называется «Искусственный кот». Прикладываешь на больное место, включаешь и лечишься. Говорят, даже рак лечит. Только батарейки нужно чаще менять определённые, а то не будет лечебного эффекта. Очень хорошо подходит тем, у кого аллергия на кошачью шерсть – его даже гладить не надо...

 Делать было нечего – интернета не было.  С утра должны были промывать систему отопления, заодно что-то испытывать  на давление, поэтому из подвала валил пар, что ещё больше усугубляло жару банной влажностью.  Это навело мой прицел на мысль о том,
что этот мир может спасти только война или падение на Землю  какого-нибудь большого метеорита, который разнесёт  планету на кустки и не даст, тем самым, перенести вирус человечества на другие скопления  космического мусора в открытой вселенной. Если нет, то в любом случае, началось бы какое-нибудь движение, борьба за выживание. Возвращение в каменный век с отсутствием инстинктов и опыта выживания в экстремальных условиях.  В жизни появился бы реальный интерес. Можно было бы, наконец, лечь за книги. Хотя, меня всегда интересовал вопрос, за каким лешим, нужно читать книги и духовно развиваться, если после смерти это уже никогда не пригодиться?  Для того, чтобы разбрызгивать эрудицию по полям невежества или вешать лапшу на уши милым самочкам, падким до пошлых комплиментов? Это может не пригодится и до самой смерти, но хотя бы время занять чем-то. Тем более, что тенденции говорили о том, что тех, кто умеет использовать буквы по назначению, скоро будут изолировать, как неблагонадёжных.
В любом случае, книги могут пригодиться разводить огонь в очаге. Ну, хотя бы те, что останутся после падения метеорита. 


 Я где-то читал, что одни люди произошли от обезьян, другие – по образу и подобию, а третьи не смогли эволюционировать, так обезьянами и остались.  Еда, разможение и  доминантность...
Последние, как правило, сидят правительстве и парламенте и всем пытаются управлять, с неохотой подчиняясь главному бабуину.
 И почему бы врачам при рождении, или на более раннем этапе,  не удалять ген жадности, ведь ребёнок не виноват, что он дитя министра или депутата, прости господи или эволюция.  Он тоже хочет жить в нищете, быть как все и ничем не выделяться из общей массы, может быть, даже, стоять на трассе или работать по вызову. А у него такое несчастье в семье. Нам даже показывают, какие медицинские центры открываются для их собственного спасения...  Ах, да...

 Депутаты, приняв свои дурацкие законы, ушли в отпуск.
 -  Встретите своего депутата, вне Думы – накажите ему, – советовали избирателям...
 - Может быть, «Его»? – переспрашивал электорат.
 Всё шло к тому, что на следующих выборах, народ будет голосовать не сердцем, а ружьём.
 Видимо, они что-то чувствовали, крепким задним умом, поэтому и не разрешали свободное владение оружием.  Хотя, казалось бы, это двинуло бы экономику вперёд. Продажа оружия – хороший бизнес. Курсы по владению оружием, справки от нарколога, психолога, проктолога... синхрофазатролога... Кое кто, конечно, перестреляет друг друга, так это же хорошо для них.
Но, видимо, что-то чувствовали...
 
  Мечтать о чём-то высоком, всегда приятно.
-  Давайте сделаем жизнь людей лучше...
- Это пиар. Это невозможно. У человека должен быть стимул работать. Этот стимул основан на главном основном инстинкте – выжить, оставить потомство и в наследство ему свою конуру. Сделать из человека животное, это ли не цель животного? 

 Я сидел на своём балконе, пока своём балконе, пока балконе и с интересом наблюдал за ближайшей помойкой.
Помойка была эксклюзивной – теперь на неё свозили самосвалами отходы нано индустрии.  В этой помойке всю мою сознательную жизнь, которую я неосознанно помнил, всё время кто-то копался. Это вызывало чувство какой-то стабильности, но чувствам теперь нельзя было доверять, особенно своим. Чувства склонны обманывать людей, а люди склонны обманывать чувства.
 Когда-то и я собирал бутылки и алюминиевые банки, когда было совсем нечего есть.   Это даже вошло в привычку и превратилось в хобби, пока не закрыли пункты приёма стеклотары.   Теперь на этой помойке копались какие-то бомжи.  Они  сортировали, отходы нанопроизводства, после бесцеремонного сваливания их самосвалом.  Уцелевшие частицы отправляя в ведро. Они очень ценились на "чёрном рынке".

 - Эй, профессор, - главный окрикнул кого-то, обозвав кого-то  профессором.  – Ты что, не можешь отличить наночастицу от микро? А ещё учил студентов.
 Тот, кого  обозвали профессором, недовольно, если не сказать зло, посмотрел на сказавшего, но ответить на это было выше его нечеловеческих сил.
 - Ты бы ещё просил сортировать нано частицы с микротрещинами от простых нано частиц...

На соседних балконах были флаги. Говорят, индекс патриотизма на градуснике общественного мнения зашкаливал, но казалось, что их только что постирали и повесили сушить.

 Окно продул ветерок, едва различимым шёпотом перелистав оставленные, до лучших времён, бумаги. Это проехал пассажирский поезд, по проходящей где-то рядом, железнодорожной ветке. Люди, склонные к перемене мест, а кто просто по работе, перемещались между своими точками А и В, оставляя за собой следы гравитационного туалета, по которым их легко было обнаружить, если вовремя взять след.   Пространство и создано для перемещения в нём, а иначе, зачем ему было создаваться?

 Я понял, что меня мучает. Совесть. Нищих она часто мучает по пустякам. Словно бы ты нарушил правила дорожного движения – перешёл дорогу на красный свет,  и с ужасом ждёшь штраф, потому что если не пронесёт, то придётся ходить голодным весь месяц, может быть больше. Толи дело богатый,  заплатил и уложил совесть спать в прихожей. И сам лёг. Никаких проблем. Нищета способствует дисциплинированному поведению в обществе.

  Мне говорил один богатый старый бывший товарищ, что он – человек мира, так сказать, космополит. А ты, говорил он мне, нищее быдло. Зато, успокаивал он меня, у тебя есть Родина. С тех славных времён немного лет совсем прошло, но Родины не осталось даже у быдла. В принципе, Родину уже давно продали, осталась одна страна, которую, в случае случайной войны, генералы будут защищать до последней копейки в бюджете или собственном кармане.

 Газеты выходили по чётным дням для одних людей, по нечётным – для других. Это как в некоторых, загруженных автотранспортом, городах, одни выезжают с чётными номерами, а другие – с нечётными.  В них писали по-разному об одном и том же. Поклонники конца и света, закрыв глаза, ползли в тоннель.
 Я посмотрел в замочную скважину...
 Я посмотрел в замочную скважину. Датчик определил сходство моей сетчатки глаза с базой и дверь туалета открылась...
 Сколько раз в этот день я питался и чем – никак не мог вспомнить.
 - Нельзя же так беспощадно жрать, - подумал я, открывая конституцию.
 Про то, что я обязан отвечать на входящие звонки, там пока написано не было, но поправки, видимо, готовились...

------------------

Утро прошло через постель.
Смотрел в окно, следил, как мимо,
Хромая, проносилось лето.

Было ужасно, но терпимо.
На фоне флага и портрета.      
Кто мог,  голосовал ружьём,

Не отвлекаясь от буфета.
Тело, скрывая под тряпьём,
Душа  пожёвывала мысль,

Предполагая ход конём.
Поклонники конца и света,
Закрыв глаза, ползли в тоннель,

В качестве веского ответа,
Сжимая триста грамм тротила.
Память шептала – отвяжись,

Но счастью, в целом, не претила.
Местами, проникая в жизнь,
Любовь держалась за перила,

Не запуская бумеранг.
Смотрел в себя, видел, как мило,
Ступени ускользают вниз.