Интернет! всё ли так просто?

               
           «До сих пор человек мучился вопросами, на которые
                не было ответов; теперь, благодар компьютерам,мы
    стоим под градом ответов, на которые нет вопросов…»
                ПитерУстинов



О психологических проблемах использования сети Интернет в образовании

Компьютер и Интернет – это инструменты, которые постепенно начинают жить своей жизнью и порождают целый ряд проблем: организационных, психологических, финансовых и др. Одна из этих проблем -   информационная.
        Проблема переизбытка информации стоит сейчас чрезвычайно остро, не менее остро, чем ее недостаток. Знание всегда дает власть тем, кто им владеет и умеет пользоваться, с этим утверждением трудно не согласиться.  Но избыток доступных данных, если их больше, чем в состоянии переработать сознание человека, служит причиной снижения качества его мышления, а, иногда, к сожалению, и полной неспособности к нему, а, значит,  снижает эффективность, качество и своевременность принимаемых  человеком решений.
        За примерами, иллюстрирующими наш эпиграф, далеко ходить не придется. Лет десять тому назад один из самых продуктивных ученых Харьковского национального университета радиоэлектроники доцент Р.Б.Слободской с недоумением жаловался автору данной статьи на то, что его работа по автоматизации процесса расшифровки электрокардиограмм, множество параметров, полученных сотрудниками его лаборатории с помощью созданной ими системы распознавания образов, поставили в тупик заказчиков работы – врачей-кардиологов, они не знали, что с этим всем богатством делать, потому что стандартизованы в медицине 5-10 параметров, а что значат остальные –  большому научно-исследовательскому институту  искать и искать еще много лет.
        Избыточность информации, информационная перегрузка, а, часто, и информационный стресс – это реальность нашей цивилизации, нашего времени [11, 12, 13]. Поэтому «информационная революция», как и предшествовавшие ей «аграрная» и «индустриальная» революции, сама по себе не решает всех стоящих перед обществом проблем. Снимая одни проблемы, она порождает новые.
       «Несмотря на избыток информации, а может быть, отчасти и вследствие этого избытка, - пишет А.И. Солженицын, - Запад испытывает серьезные трудности в определении причин, порождающих современные события».  Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить «Эшелон» - глобальную систему сбора  информации обо всем и ото всюду, реализованную в США, и глубокое разочарование в ее эффективности, после известной трагедии 11 сентября 2001 года.  Д. Эамон в своей статье [1] замечает: «Я встречал множество людей, которые потеряли способность мыслить, запутавшись во множестве доступных им фактов».
       Это касается не только области политики, но и образования, техники и науки (вот где, казалось бы, лишние знания никогда не мешают!). Интереснейшее замечание делает по этому поводу соратник С.П.Королева, член-корреспондент академии наук СССР, профессор Б.Е. Черток [2]: «Инженеры, проектировавшие «Молнию-1» (первый советский спутник связи) в начале шестидесятых годов, стали уважаемыми учеными, имеющими многочисленных учеников. Но ни они сами, ни их ученики теперь, в девяностые годы, не решили бы подобной задачи без десятков персональных компьютеров и парка мощных машин вычислительного центра, без отработки системы на аналого-цифровых моделях! В то время никто не помышлял о таких возможностях».
Впрочем, изобретатель центробежного регулятора для паровой машины Уатт владел математикой в пределах четырех действий, а первые паровозы Стефенсона, развивающие скорость до 50 км/ч, создавались в начале 19 века даже без использования логарифмической линейки. В 20 веке теория центробежных регуляторов и паровозостроения описана в столь многих книгах и обросла таким математическим аппаратом, в которых, будь живы сами изобретатели, они не скоро разобрались бы.
Одна из самых интересных теорий в отечественной психологии – информационная теория П.В.Симонова, четко указывает на взаимосвязь между количеством информации, которым владеет человек и знаком и силой переживаемой им эмоции.
        В своей классической работе «Эмоциональный мозг» [14] П.В.Симонов пишет, что «суммируя результаты собственных опытов и данные литературы, мы пришли в 1964 г. к выводу о том, что эмоция есть отражение мозгом человека и животных какой-либо актуальной потребности (ее качества и величины) и вероятности (возможности) ее удовлетворения, которую мозг оценивает на основе генетического и ранее приобретенного индивидуального опыта».
В самом общем виде правило возникновения эмоций по теории П.В.Симонова можно пред¬ставить в виде структурной формулы:
 
где Э — эмоция, ее степень, качество и знак; П — сила и качество актуальной потребности; (Ин—Ис) — оценка вероятности (возмож¬ности) удовлетворения потребности на основе врожденного и онтогенетического опыта; Ин — информация о средствах, прогностически необходимых для удовлетворения потребности; Ис — информация о средствах, которыми располагает субъект в данный момент.
Разумеется, эмоция зависит и от ряда других факторов, одни из которых нам хорошо известны, а о существовании других мы, воз¬можно, еще и не подозреваем. К числу известных относятся:
— индивидуальные (типологические) особенности субъекта, прежде всего, индивидуальные особенности его эмоциональ¬ности, мотивационной сферы, волевых качеств и т. п.;
— фактор времени, в зависимости от которого эмоциональная ре¬акция приобретает характер стремительно развивающегося аффекта или настроения, сохраняющегося часами, днями и неделями;
— качественные особенности потребности. Так, эмоции, возни¬кающие на базе социальных и духовных потребностей, принято именовать чувствами. Низкая вероятность избегания нежела¬тельного воздействия породит у субъекта тревогу, а низкая ве¬роятность достижения желаемой цели — фрустрацию и т. д., и т. п.
Но все перечисленные и подобные им факторы обусловливают лишь вариации бесконечного многообразия эмоций, в то время как необходимыми и достаточными, по мнению П.В.Симонова, являются два, только два, и всегда  только два фактора: потребность и вероятность (возможность) ее удовлетворения.
Во избежание недоразумений остановимся на уточнении упо¬требляемых П.В.Симоновым в этой работе понятий. Термин «информация» он использует, имея в виду ее прагматическое значение, т. е. изменение вероят¬ности достижения цели (удовлетворения потребности) благодаря получению данного сообщения [16]. Таким образом, речь идет не об информации, актуализирующей потребность (на¬пример, о возникшей опасности), но об информации, необходимой для удовлетворения потребности (например, о том, как эту опасность избежать). Под информацией П.В.Симонов, вслед за академиком Харкевичем [16], понимает отражение всей совокуп¬ности средств достижения цели: знания, которыми располагает субъ¬ект, совершенство его навыков, энергетические ресурсы организма, время, достаточное или недостаточное для организации соответст¬вующих действий, и т. п.
Термин «потребность» он употребляет в его широком понимании, отнюдь не сводимом к одному лишь сохранению (вы¬живанию) особи и вида. По  мнению П.В.Симонова, потребность есть избирательная зависимость живых организмов от факторов внеш¬ней среды, существенных для самосохранения и саморазвития, источ¬ник активности живых систем, побуждение и цель их поведения в окружающем мире. Низкая вероятность удовлетворения потребности (Ин больше, чем Ис) ведет к возникновению отрицательных эмоций. Воз¬растание вероятности удовлетворения по сравнению с ранее имев¬шимся прогнозом (Ис больше, чем Ин) порождает положительные эмоции.
С первого взгляда теория эмоций П.В.Симонова четко указывает путь если не  к всеобщему счастью, то, по крайней мере, к постоянному хорошему настроению. Этот путь связан с реализацией стремления человека обладать как можно большим количеством информации. Все было бы здорово, если бы было так просто. С базовыми потребностями человека, а получение новой информации из окружающего нас мира таковой несомненно является, это особенно не просто.
Например, в  упомянутом выше понятии «активация» содержатся как предварительные условия ее воз¬никновения, так и вызываемые ею феномены. В общих чертах можно привести здесь лишь некоторые из них. Из зависимых от активации пере¬менных исследовались, прежде всего, переменные, связанные с достижени¬ем. Если говорить упрощенно, то ре-зультатом было установление зависи¬мости в форме перевернутой U-образной кривой. При низкой и очень высокой активации достижения понижают¬ся, а средний ее уровень наиболее благоприятен. Конечно, при этом иг¬рает роль и степень трудности (слож¬ности) задачи: чем она выше, тем, по-видимому,  эффективнее более низкий уровень активации. Эта зави-симость широко известна под назва¬нием закона Йеркса—Додсона.
Хебб [15] истолковал эту перевернутую U-образную кривую (см. рис.1) как    результат    взаимодействия функции активации и сигнальной функции.  Раздражители,  действу¬ющие на органы чувств, не только перерабатываются в качестве несу¬щих определенную информацию сиг-налов, но и вносят неспецифический вклад в общий уровень активации.
Мы подошли к вопросу о внешних факторах, влияющих на уровень акти¬вации. Этот уровень, как было уста¬новлено, зависит от значительного числа параметров внешней стимуля¬ции.
 
                Рис. 1

Большую роль, чем простая ин¬тенсивность стимуляции, играет про-странственная и временная вариатив¬ность, конечно, не только физиологических или физических, а, прежде всего, психологических параметров стимуляции:  ее  информативность, сложность, расхождение с тем, что хорошо известно, знакомо и понятно субъекту. В первую очередь внимание привлекают экстремальные случаи, соответствующие крайним точкам континуума возможных стимуляций: сенсорная депривация и стимульные ситуации, вызывающие волнение, ис¬пуг и страх. Что касается послед¬ствий сенсорной депривации, то они стали известными после эксперимен¬та Бекстона,  Херона и Скотта [1954]. За высокую плату нанимались студен¬ты, которые должны были много дней находиться в экранированных от раз¬дражителей камерах. На них надева-лись очки, а на руки и запястья специальные манжеты, что в значи¬тельной степени делало невозмож¬ным визуальное и тактильное воспри¬ятие формы. Вскоре у испытуемых начались галлюцинации и стали на-блюдаться тяжелые нарушения ин¬теллектуальных способностей. Уже через несколько дней они, невзирая на высокую плату, прервали экспери-мент, потому что не могли больше вынести ситуацию депривации. Если во время эксперимента им давалась возможность прослушать биржевые сводки или фрагменты из телефон¬ной книги (информацию, которой они в обычных условиях не уделили бы и секунды), то это приводило их в состояние, подобное помешательству, и они требовали повторять текст сно¬ва и снова.
Эти данные позволяют сделать вы¬вод, что организму для хорошего са-мочувствия и эффективного функци¬онирования требуется определенное разнообразие поступающей стимуля¬ции, т.е. новой информации. Аналогичные выводы следовали из результатов более ранней работы ученицы Левина Карстен [1928] о так называемом психическом насыщении. Она заставляла школьни¬ков как можно дольше выполнять одни и те же небольшие задания типа рисования черточек, рожиц, много-кратного написания одной и той же короткой фразы и т. д. Через некото-рое время испытуемые пытались при¬дать заданиям интерес, изменяя пос-ледовательность их выполнения. На¬конец, выполнение распадалось на бессмысленные компоненты, и начина¬ли появляться ошибки. Насыщение и отвращение к заданию становились все более непреодолимыми. При ука¬зании выполнять другое задание эф¬фективность работы немедленно вос¬станавливалась.
Проблема – знать многое или необходимое, обладать, а, значит искать и, затрачивая значительные усилия, приобретать все более новую информацию, актуальна сегодня как никогда. При этом следует иметь в виду, что она не является порождением эпохи Интернета. Библия, столь древний источник, утверждает: «Во многой мудрости много печали, и умножающий познания умножает скорбь». И оттуда же процитируем слова Апостола Петра: «В рассудительности проявите воздержание…», то есть, в нашем понимании, поиск нового знания – это хорошо, но нельзя этим ограничиваться, когда-то, надо и дело начинать.
 Обладая неуемным желанием постичь все вокруг, Сенека (ок. 4 до н.э. – 65 н.э.) писал: «Лучше знать лишнее, чем ничего не знать»,  и, ощущая ограниченность любых, даже гениальных человеческих возможностей, Сократ (470 - 399 до н.э.) восклицал: «Я знаю, что я ничего не знаю!». Не менее известный человек в мировой культуре, Эсхил (ок. 525 – 426 до н.э.),  был куда более осторожен: «Мудр тот, кто знает нужное, а не многое».
Нам ближе утверждение Эсхила, чем Сократа, потому что влияние, с каждым днем расширяющегося, потока информации на человеческое сознание и поведение далеко не однозначно: «Чтобы творить, нужно знать что-то о предмете творчества, не слишком мало и не слишком много, когда легко затеряться в обилии своих знаний», писал Вацлав Гавел  (р.1936) – известный в кругах мировой общественности политик, и не менее известный, но, конечно, в более узких кругах европейских интеллектуалов, чешский писатель, драматург и журналист. Английский поэт Томас Элиот (1888 – 1965), лауреат Нобелевской премии 1948 г., в своей работе «Голос из камня», с нескрываемой тоской, восклицал: «Где наши знания, затерявшиеся в потоке информации?  Где наша мудрость, утонувшая в море знаний?».
Избыток информации негативно влияет на процесс мышления и воображения. По мнению И.В. Гете (1749 – 1832): «Точно знают, только когда мало знают. Вместе со знанием растет сомнение». На наш взгляд, это утверждение имеет двоякий смысл. С одной стороны, сомнение делает процесс поиска нового, более точного знания, бесконечным, а, поэтому, не всегда результативным, но, с другой стороны, следуя этому утверждению можно позволить себе из благих побуждений наложить ограничения на процесс познания, т.е. спровоцировать само удовлетворенное невежество. Через много лет после И.В.Гете, об этом, похоже, хотя тоже не безоговорочно, писал академик Д.С.Лихачев (1906 – 1999): «Увеличение знаний о явлении, ведет иногда к уменьшению его понимания».
И.Бродский (1940 – 1996), поэт, лауреат  Нобелевской премии по литературе 1987 г., в своем интервью журналисту и литературному критику В.Волкову, высказался по этому поводу совершенно определенно: «Я то всей душой за то, чтобы все моментально узнавали обо всем. Но, с другой стороны, будучи ретроградом, я испытываю некоторые ностальгические эмоции. Потому что знаю по своему опыту, что чем меньше информации получает твой мозг, тем сильнее работает воображение».
Всем кто тоскует по много знанию, следует иметь в виду, что избыток информации может оказать негативное влияние на уровень мотивации человека, снизить его активность, вызвать астенические эмоции. «Все как будто бы готово, а не достает толчка, веры в себя, недостает энергии незнания», мучаясь сомнениями, записал Л.Н.Толстой (1828 - 1910) в своем дневнике, перед началом работы над очередным романом – «Анна Каренина». Вспомним и слова А.И.Герцена (1812 – 1870): «Одна из отличительных характеристик нашего века состоит в том, что мы все знаем и ничего не делаем…..». Немецкий юрист и психолог Г.Гросс (1847 - 1915) предельно четко сформулировал суть возникающей при этом проблемы: «Избыток знания порождает недостаток желания».
Позволим себе еще один пример не из области культуры. Уж кто как не известный всем или почти всем, легендарный инженер и предприниматель Г.Форд ценил информацию. Причем всякую, но только не ту, которая снижает поисковую активность человека.  Вот что пишет по этому поводу Г.Форд в своей книге «Моя жизнь и мои достижения» [10]: «В нашем производстве нет особой записи опытов, особенно неудавшихся. Иначе у нас скоро накопилась бы масса невыполнимых вещей. В этом заключается вред слишком добросовестной регистрации. Совершенно не логично предполагать, что опыт должен каждый раз не удаваться только потому, что произведенный известным лицом и известным способом он потерпел неудачу. Говорилось, что серый чугун не будет выливаться по нашему ценному методу, налицо имелся даже целый ряд неудачных опытов. Несмотря на это, мы делаем это сейчас». И дальше самое для нас главное: «Тот человек, которому это, наконец, удалось, или ничего не знал о прежних опытах, или не обратил на это внимания….Правильный путь опыта, правильный путь технического образования (подчеркивал Г.Форд), должны бы по праву расширять кругозор и ограничивать число невозможностей. К сожалению, это не всегда так. В большинстве случаев техническое образование и так называемый опыт служат лишь к тому, чтобы показать последствия неудач. Вместо того чтобы оценить подобные неудачи по их существу, они становятся оковами успеха. Приходит кто-нибудь, объявляет себя авторитетом или экспертом и говорит, что то или это невыполнимо, и целый ряд бессмысленных последователей начинает за ним повторять: «Это невыполнимо!»
Мы постепенно начинаем понимать, что в первую очередь следует учитывать то, что в эпоху лавинообразного появления новой информации  главная задача образования состоит уже не в ее накапливании. Любой ученик шестого или седьмого класса знает раз в десять больше информации, чем Эразм Роттердамский в свою лучшую пору. Все большему числу специалистов из сферы образования становится понятным, что главная его цель – общая интеграция всех способностей человека. Эта цель имеет мало общего со знанием конкретных фактов или умениями. И учитывая личную близость Эразма Роттердамского к этой цели, мы до сих пор можем считать его образцом образованного человека. Действительно, он верил как в непреложный факт во многое такое, что в последствии оказалось чепухой. Необычайно культурным человеком он был потому, что обладал способностью создать новую картину мира на основе знаний своей эпохи.
Образованный человек собирает информацию в первую очередь для того, чтобы раскрыть новые связи в устройстве мира. Он также имеет представление о том, кто он такой и какое положение занимает по отношению к обществу. Он понимает значение традиции и осознает свою связь с прошлым, вместо того, чтобы преклоняться перед ним. В его арсенале имеется понятие о нравственности. Его устремления носят, по существу, творческий характер. Наконец, его представления об обществе – это результат критической оценки, для которой требуется мужество. Все это складывается в определенную систему, и, к сожалению, современная система образования с построением подобных систем в нашем сознании справляется плохо.
Резюмируя наши историко-культурные изыскания, сошлемся на слова великого ученого современности – А.Эйнштейна (1879 – 1955), который великолепно совместил в своем высказывании и тоску по много знанию Сократа, и жажду мудрости, живших, в столь отдаленных друг от друга эпохах, Эсхила и Т.Элиота, сказав следующие слова: «Все должно быть настолько простым, насколько это возможно. Но ничуть не проще».
Рассматривая с этих позиций Интернет, самый мощный источник информации, из всех которые на сегодняшний день известны  человечеству, мы находим подтверждение тому, что у любой медали есть оборотная сторона.
Прислушаемся к мнениям студентов - магистров одного из ведущих технических вузов Украины, которые имеют 4-5 летний опыт работы в глобальной Сети. Они были высказаны  в ходе дискуссии об использовании Интернет в учебном процессе (автор сохранил стиль и лексику выступавших, следуя диктофонной записи):
- «Интернет – это мусорная свалка. Уж очень много в нем не подтвержденной информации».
- «Не могу найти книгу в библиотеке – я уверен, что она есть в Интернете.  В Интернете есть доступ к любой литературе».
- «На рынке (книжном) за просмотр книги денег не берут, а дадут еще совет. В Интернете тратишь время, деньги, а качество скаченной информации не гарантировано».
- «Образование от обучения отличается? Конечно, отличается. Ведь образование — это более серьезно, чем заполнение мозгов знаниями. От множества информации, получаемой через Интернет, можно прийти к потере способности мыслить, соображать».
- «Бесплатная информация (на компьютере) - это обманчиво, т.к. компьютерная технология вообще дорогая. Чтобы поработать в Интернете, нужны деньги, за эти деньги можно купить хорошую книгу. В книгах информация более доступно представлена. Когда человек читает книгу, ему требуется больше воображения, он читает книгу на всю жизнь, из Сети человек черпает более быструю, сиюминутную информацию: погода, новости, новейшие технологии и т.д.».
- «Читая книгу я могу не найти нужную мне информацию. А в Сети быстрый поиск, наглядность. Надо еще учитывать, что книге – несколько тысяч лет, а Интернет -  еще очень молодой».
- «У меня, например, стресс от перегрузки информацией при работе с компьютером, да и глаза болят при длительной работе за дисплеем. Позаботимся о здоровье, компьютеры ему не помогают, а вредят».
- «При обучении с использованием компьютера - получаешь только информацию, а когда работаешь с преподавателем – включается интеллект человека».
- «Компьютерные технологии являются хорошим мотивом для поиска нового для новичков, а для опытных программистов – это уже привычно»;
- «Интернет ни плюс, и ни минус, это просто инструмент и им надо уметь пользоваться».
Возможности Интернета (или Сети, или «паутины», как часто называют Интернет профессионалы) используются для поиска научной и познавательной информации, игр и развлечений, контактов с друзьями и знакомыми. Но все эти многочисленные возможности и достоинства Интернета таят в себе кроме уже обозначенных, еще одну опасность: блуждая по сетевым просторам, человек подвергает себя риску, стать зависимым от компьютера в не меньшей степени, чем алкоголик зависим от спиртного.
О.В. Плахотник и Л.С. Смидович в своей работе [3] освещают эту важную проблему – проблему психологической зависимости от новых, компьютеризированных и телекоммуникационных средств получения информации.
Основные разновидности деятельности, осуществляемой посредством Интернета, - а именно, общение, познание и игра (развлечение) - обладают свойством захватывать человека целиком, не оставляя ему иной раз ни времени, ни сил на другие виды деятельности, В связи с этим в настоящее время интенсивно обсуждается феномен (или заболевание, или синдром) "(нарко)зависимости от Интернета", или "Интернет-аддикции" (Internet Addiction Disorder, или IAD). Обсуждение данного феномена началось недавно: в 1994 г. К.Янг [5] поместила на своем web-сайте специальный опросник и вскоре получила почти 500 ответов, из которых около 400 были отправлены, согласно выбранному критерию, аддиктами.
Понятие Интернет-зависимости было впервые введено А. Голдбергом [6] для описания патологической, непреодолимой тяги к навигации в Сети. Описывая Интернет-зависимость, А.Голдберг указывает на те же особенности, что присущи людям, страдающим зависимостью алкогольной. Это значит, что при Интернет-зависимости человеку требуется проводить в онлайне (в непосредственном контакте с Сетью) все больше времени, так как у него постепенно возрастает устойчивость к воздействию Интернета и эффект удовлетворения от "паутины" нарастает медленнее.
Основными критериями этого нового расстройства А.Голдберг считает следующие:
-  болезненное негативное стрессовое состояние;
- ущерб физическому, психологическому, межличностному, экономическому или социальному статусу.
Исследование, проведенное психологом К.Янг (Kimberly Young), автором очень популярной книги "Caught in the Net" показало, что распространенность этого расстройства близка к распространенности патологической азартности и охватывает от одного до пяти процентов пользователей Интернета. Специалисты по компьютерным сетям и вообще профессионалы в области компьютерных технологий, подвержены ему в гораздо меньшей степени, чем гуманитарии и люди, не имеющие высшего образования
Возникновение Интернет-аддикции не подчиняется закономерностям формирования зависимостей, выведенным на основании наблюдений за курильщиками, наркоманами, алкоголиками или патологическими игроками. Если для формирования традиционных видов зависимостей требуются годы, то для Интернет-зависимости этот срок резко сокращается: по данным К.Янг, 25% аддиктов приобрели зависимость в течение полугода после начала работы в Интернете, 58% - в течение второго полугодия, а 17% - вскоре по прошествии года. Кроме того, если долговременные последствия зависимости от алкоголя либо наркотиков хорошо изучены, то применительно к Интернет-аддикции отсутствует возможность долговременного наблюдения. Чаще всего Интернет-аддикция понимается расширительно, как:
- зависимость от компьютера, т.е. обсессивное пристрастие к работе с компьютером (играм, программированию или другим видам деятельности);
- "информационная перегрузка", т.е. компульсивная навигация по WWW, поиск в удаленных базах данных;
- компульсивное применение Интернета, т.е. патологическая привязанность к опосредствованным Интернетом азартным играм, онлайновым аукционам или электронным покупкам,
- зависимость от "кибер-отношений", т.е. от социальных применений Интернета: от общения в чатах, групповых играх и телеконференциях, что может в итоге привести к замене имеющихся в реальной жизни семьи и друзей виртуальными,
- зависимость от "киберсекса", т.е. от порнографических сайтов в Интернете, от обсуждения сексуальной тематики в чатах или специальных телеконференциях "для взрослых".
Анализ может быть, на  взгляд многих авторов, существенно дополнен, исходя из несколько иных теоретических соображений.
В деятельности "аддикта" очевидны глубокая заинтересованность, бескорыстное любопытство, гипермотивированность. Интернет-адикция граничит с описанием субъекта, увлеченного процессом познания, испытания себя или творчества; наиболее адекватным психологическим аналогом феномена зависимости от Интернета будет опыт "потока" (flow), или аутотелический опыт (М.Чиксентмихайи). Опыт потока можно понимать как одну из возможных конкретизации процессов внутренней мотивации. Возникает ощущение переноса в новую реальность; опыт потока ведет к нарушению чувства времени, отвлечению от окружающей физической и социальной среды. Кроме того, опыт потока граничит с вызовом, имеющимся у субъекта знаниям, умениям, навыкам и способностям, в целом его компетентности в решении проблем. При этом аутотелический опыт не привязан к конкретным видам деятельности.
В недавнее время было высказано и в результате обширного эмпирического исследования подтверждено (Д.Хоффман и Т.Новак) предположение, согласно которому опыт потока детерминирован в деятельности пользователей Интернета (навигаторов по WWW) следующими параметрами [8]:
- высокий уровень умений (относящихся к работе в Интернете) и контроля;
- высокий уровень мобилизованности (работа в Интернете воспринимается как вызов - challenge - способностям и умениям) и возбуждения;
- фокусированность внимания (высокая концентрация);
- интерактивность (скорость работы компьютера, быстрота загрузки веб-страниц) и "телевизионное присутствие", или telepresence (способность забываться, погружаться в "киберпространство" и воспринимать его как реальность).
Феномен зависимости от Интернета может и должен быть понят не просто как исключительно обсессивное пристрастие, от которого следует любой ценой избавляться, но и как богатая внутренней мотивацией познавательная деятельность, вознаграждающая т.н. аддиктов ощущением потока.
Чем же так притягателен Интернет? 86% опрошенных Интернет-зависимых главной причиной назвали анонимность, 63% - доступность, 58% - безопасность и 37% - простоту использования [9].
Общаясь по Сети, вы можете поддерживать контакты с людьми, которые находятся на расстоянии многих тысяч километров от вас, круг общения потенциально можно расширять до бесконечности, не нужно задумываться над тем, как вы выглядите и какое производите впечатление. Но в ряде случаев эти положительные моменты могут обернуться против человека: они могут сделать его более привлекательным, чем в обычной жизни, и сетевое общение может сильно потеснить непосредственные контакты, в которых мы сталкиваемся с различными тонкостями и сложностями "живого общения".
Интернет-зависимость возникает тогда, когда людям необходима социальная поддержка, которой им недостает в реальной жизни. Такое может произойти, если человек испытывает трудности в установлении взаимоотношений с другими людьми. Например, его охватывает непреодолимая робость в общении с представителями противоположного пола; он не может правильно преподнести себя, знакомясь с новыми людьми; у него имеются некоторые нарушения речи (например, заикание), которые делают общение затруднительным; наконец, трудность установления "живого" контакта может быть обусловлена заниженной самооценкой личности. Кроме того, можно установить прямую связь между степенью депрессии и Интернет-зависимостью.
Депрессивные больные, которые больше других испытывают страх отвержения и больше других нуждаются в социальной поддержке, пользуются Интернетом, чтобы преодолеть трудности межличностного взаимодействия в реальности.
Таким образом, можно заключить, что Интернет-зависимость возникает при различных формах дезадаптации человека в реальной жизни. Наряду со всем этим, Интернет может являться источником глубоких личностных переживаний: общаясь в Сети, люди могут устанавливать дружеские отношения, влюбляться, ссориться и даже заключать виртуальный брак. Иногда переживаемые чувства столь глубоки, что человеку трудно справиться с ними, а это еще больше затягивает его в киберпространство. Так Сеть становится настоящей паутиной, которая очень заманчива и опасна.
Длительное пребывание в Сети может весьма заметно сказаться на психологии пользователя, его поведении и привычных реакциях. Привычка к передвижению по гипертекстовым ссылкам может повлиять на навыки чтения текстов подряд. Общение с виртуальными собеседниками, появляющимися так же внезапно, как и исчезающими, пользование такими системами коммуникации, как e-mail и ICQ, которые предполагают возможность отсрочки ответа, несомненно, накладывают отпечаток на особенности общения с не виртуальными собеседниками, на поведение при контакте, на манеру и стиль разговора. Кроме того, сетевое общение имеет свой особый язык, наполненный жаргонизмами, нуждающимися в специальном переводе [8]. Поэтому человек, злоупотребляющий общением посредством Интернета, может неожиданно для себя обнаружить, что с каждым разом ему все труднее излагать свои мысли на бумаге или в разговоре.
 Однако, на основе обзора доступной нам литературы и достаточно большого собственного опыта использования компьютеров при решении самых разных, в основном информационных задач, мы возьмем на себя ответственность утверждать: не нужно бояться, что, пользуясь Сетью, наши ученики обязательно окажутся в ряду Интернет-зависимых. Важно, чтобы в их жизни помимо Интернета были и другие источники информации и живого общения, которые бы обогащали их внутренний духовный мир и вносили в него яркие положительные эмоциональные переживания.

«Но гениальный всплеск похож на бред.
В рожденье смерть проглядывает косо
                А мы все ставим каверзный ответ
                и не находим нужного вопроса»
                В. Высоцкий «Мой Гамлет»


Литература
1. Eamon D. В. Integrating a computer into the student psychology laboratory: Problems and aspects // Behav. Res. Meth., Instrum., & Comput. 1986. 18 (2).
1. 2.Черток Б.Е. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны. 2-е изд. – М.:      Машиностроение, 1999.
2. 3.Плахотник О.В., Смидович Л.С. Использование информационных технологий в подготовке и работе психолога. Учебн. пособие. – Харьков: Изд.-во «ХАИ», 2000.
3. 4.Березин С. Internet у вас дома.- С-Пб.:BHV, 1999.
4. 5.Жичкина А.Е. О возможностях психологических исследований в сети Интернет //Психологический Журнал, 2000, том 21, 2, с. 75-78.
5. 6.Карпеева Т. В плену паутины// Компьютерра, №48, 1999
6. 7.Войскунский А.Е., 2-ая Российская конференция по экологической психологии. Тезисы. Москва, 12-14 апреля 2000 г.- М.: Экопсицентр РОСС. - С. 251-253. Секция "Психологические аспекты деятельности человека в Интернет-среде".
7. 8.Левин Д.И. др. Вопросы Internet.- Киев: Диалектика, 1999.
8. 9.Крейнек Д. Интернет. Энциклопедия.- С-Пб.: Питер,1999.
9. Форд Г. Моя жизнь, мои достижения. Пер. с англ./Научн. ред. д-р экон.   наук Е.А.Кочерин. – Предисл. Проф. Н.С.Лаврова /1924/ - М.: Финансы и статистика, 1989.
10. Бодров В.А. Информационный стресс: Учебное пособие для вузов. – М.: ПЕР СЭ, 2000.
11. Логинов В.А. Кратковременная память как фактор эффективности деятельности операторов диалоговых систем. Автореферат кандидатской диссертации. – Киев.: Институт психологии АПН Украины, 1991.
12. Уикенс К. Переработка информации, принятие решения и познавательные процессы // Человеческий фактор / Под ред. Г. Сальвенди. М.: 1991.
13. Симонов В.А. Эмоциональный мозг. – М., 1981.
14. Хеккаузен Х. Мотивация и деятельность: т. 1; Пер. с нем. / Под ред. Б.М.   Величковского. – М.: Педагогика, 1986.
15. Харкевич А.А. О ценности информации. – Проблемы кибернетики, 1960, №4.