Императрица

   Эта планета полна необыкновенных и загадочных историй. Надо только научиться слышать их и принимать душой и сердцем.

              И так, первый акт Марлезонского балета или с чего все начиналось.

 Она родилась в Египте, в государственном питомнике редких животных. Её мать - очень ценный экземпляр древней породы кошек Фараонов - умерла, произведя её на свет. Госпожа Салах - ветеринарный доктор, принимавшая роды, была явно огорчена видом бледно розового "крысёныша", беспомощно лежавшего у неё на ладони и не подававшего признаков жизни. Видит Бог, ни этого она хотела от долгожданного поскребыша своей любимой питомицы. Выпускница "Скрябинки" прибывала в замешательстве; дать умереть "крысёнышу" или попытаться его реанимировать?
 И вдруг, это бездыханное тельце начало источать золотое, как ей показалось, свечение, а потом, судорожно задергалось и тоненько, но мелодично, пропищало целую арию.
- Надо же! Да, ты ещё и петь умеешь, моя Императрица! - воскликнула доктор.
 Так "крысёныш", а это была девочка, получил имя - Императрица с легкой руки почитательницы Русской культуры госпожи Салах.
 То что котёнок ожил, ещё не означало, что выживет. Ей надо было найти кормилицу или кормить с рук. Но "крысёнышу" повезло. Её приняла кошка у которой погибло потомство.
 Несмотря на прогнозы злопыхателей "крысёныш" выжил и рос, но к сожалению не оправдывал ожиданий заводчиков. Огромные уши висели лопухами, прикрывая пирамидальную мордочку. Обвислый зад завершал тонкий длинный крысиный хвостик, безжизненно болтавшийся позади тощего крупа. Одним словом - уродец. Её, то хотели продать, как брак, то - прибить за нескончаемые арии принцессы Турандот.
Госпожа Салах ревностно и жестко пресекала все поползновения персонала направленные во вред своей любимице и в конце концов добилась своего. От котёнка отстали.
 Позиция доктора изначально раздражала директора питомника и, по совместительству, её мужа господина Салах. Над ним, из-за жены, тайно потешались все сотрудники. Он уступал ей во всём: в образовании, в культуре, в умении руководить людьми, в знании производства. Да он и сам это прекрасно понимал! По сути, он, в своей никчемной жизни, любил и почитал только одно - деньги, которые в больших количествах зарабатывала его супруга госпожа Салах. И как говорят -"Бог бы с ним, но..." Обостренный гипертрофированный мужской эгоизм и зависть не давали ему покоя. Трусу по природе, ему больше всего на свете хотелось сделать какую-нибудь пакость своей жене. И он бы давно это сделал, но всё никак не подворачивался удобный случай. А тут, как по писанному!
 К нему, через Консульство, обратился один новый русский барин с просьбой продать эксклюзивно породистого котёнка для подарка невесте, с коей он находился на отдыхе в Египте и намеревался сделать ей предложение. По его словам, невеста - фанатка породы Сфинкс и ему очень хотелось этим подарком произвести на неё особое впечатление.
Господин Салах всё разыграл, как по нотам. Благо, супруга уехала на симпозиум в Дубай. Он за огромные деньги втюхал русскому барину несчастную маленькую Императрицу и при этом мелко, но подло нагадил своей жене. Так сказать, два хороша в одном флаконе. Что было с ним потом, по приезду госпожи Салах, одному Ра известно.

                Второй акт Марлезонского балета - Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь!

  Таким образом, волею судеб, наша маленькая Императрица перекочевала в Москву со своей новой хозяйкой.
 Учитывая финансовые возможности барина, малышка попала в рай. Барыня в ней души не чаяла. Императрица сопровождала её повсюду, находясь при ней и днём и ночью, питалась отборными кормами, наблюдалась в лучшей ветлечебнице и главное: была окружена заботой, лаской и истинной любовью. Это несомненно принесло свои плоды. Надо сказать, госпожа Салах не ошиблась. Наш "крысёныш" из гадкого утёнка постепенно превращался в великолепную лебедь. Если взять янтарной спелости гроздь высокосортного винограда и посмотреть сквозь неё на солнце, то можно увидеть всё, что находится внутри, вплоть до мельчайшей косточки. Любой, кто хоть раз в жизни видел чистокровное, породистое, элитное животное, тот поймёт, о чём я...
Каждый завиток, каждая складочка, а в целом рисунок на шагреневой прозрачной кожице. Каждая родинка, пятнышко, позвоночник, косточки хвостика, перламутровый окрас, точёные ножки, большие ушки, пирамидальная мордочка, угол наклона лопатки - всё в ней было идеально и вызывало восхищение!
И как результат - снимки на страничку в соцсетях. А далее - заслуженное: приглашения на многочисленные выставки в стране и за рубежом, медали, дипломы, популярность и немалые деньги, наконец. Барыне это очень нравилось. Она объездила пол света со своей питомицей и с удовольствием купалась в лучах её славы. Даже решила заняться разведением этой породы кошек и стать знаменитой заводчицей. Они с мужем под этот проект купили дом на Рублёвке с большим участком земли. Но, как чаще всего бывает в жизни, проект по сути оказался призрачным.

 И вот, настал день, когда загулявшую Императрицу всем семейством повезли в Англию на случку. Надо сказать, все прошло без осечек, на радость барину и так вложившему в это сомнительное предприятие кучу денег. Но чего не сделаешь ради любимой женщины! Любой каприз... так сказать.
Символично, что чета там же, то бишь в Англии, по случаю узнала о беременности не только кошки, но и барыни. Двойная радость! Барин торжествовал.

 По возвращению домой, на Рублевку, жизнь потекла размеренно и чинно, согласно ощущениям и мировосприятия беременной жены. С кошкой дело обстояло плохо. Её беременность протекала сложно. Императрица постоянно жаловалась, пела душераздирающие арии, часто просила корм, а потом отвратительно блевала, где попало и на кого попало. Это страшно не нравилось челяди. Присматривающая за ней филиппинка исподтишка шпыняла её и била шваброй по голове. Кошка пыталась жаловаться хозяйке, но та перестала её понимать и слышать. Барыне в тот момент уже было не до нее. Мнительный человек так устроен, что как только рядом оказывается больное или старое существо, то у многих это вызывает отвращение. Барыня сама, находясь в интересном положении и глядя на кошку, воображала себе невесть что. Весь этот житейский хаос вылился в конце концов в то, что Императрица перехажевала сроки, а потом, как результат - тяжелейшие роды. Из трех котят: двое родились мертвыми, а один - живой. И это была девочка. Удивительно, но она родилась без видимых изъянов и повреждений. И это еще ничего! Странно было другое. Барыня распорядилась по какой-то причине, понятной только ей одной, отдать новорожденного котенка знакомой заводчице на выращивание, оставив бедную роженицу без потомства, с опухшим выменем и в полном непонимании и одиночестве.
 Императрица страдала, все время звала котят, искала их по всему дому, заводя протяжные печальные арии, чем раздражала и порой пугала всех домочадцев.
В конце концов барыня не выдержала и распорядилась увезти кошку на одну из пустующих квартир, приставив к ней двуличную филиппинку.
С этого момента звезда египтянки, так ярко вспыхнувшая накануне, начала медленно угасать.

 В своё время барыня, не без труда, родила двойню. Мальчики не были близнецами, но родились здоровыми и цветущими, принеся в дом множество приятных забот и переживаний.
На волне благополучия барыня вспомнила о котёнке, отданном подруге. Но та, с великим прискорбием, сообщила ей, что животное не прожило и недели. Котёнок пал от вирусной инфекции, коей, по мнению ветеринаров, был заражен ещё в утробе матери и то, что им продали Императрицу - носителя этого вируса, изначально. Правда это или нет, сложно сказать. Прошло достаточно много времени.
Этот спорный факт огорчил и разочаровал барыню и она решила стерилизовать Императрицу, поставив этим жирный крест на своей мечте стать заводчицей. Да и не до того ей было! Она полностью посвятила себя своим детям.

                Третий акт Марлезонского балета или Не всё то золото, что блестит.

 Не успела Императрица отойти от одного удара, как получила второй. Её стерилизовали. На сём полноценная жизнь для кошки окончилась. Она теперь стала, как чемодан без ручки - и нести тяжело и выбросить жалко. Правда, иногда барыня навещала её в заточении, но после того, как показала её детям, стала навещать крайне редко. Мальчишкам, разжиревшая, похожая на крысу, "лысая сарделька", на кривых тонких ножках, очень не понравилась. Тем более, что пугала их своим истошным голосом и остекленевшими огромными глазами. Императрица, не понимая за что ее невзлюбили, неприятно таращилась на них бельмами и неуклюже пыталась привлечь к себе внимание, трогая их лапкой. Наверное, для многих, это - омерзительное зрелище.
Тем не менее, барыня помнила о ней и привозила для нее из Англии, где находилась с детьми большую часть времени, всякие подарки. Английский домик, например, или матрасик с подогревом. Мелочь, а кошке было приятно. Императрица всё ещё любила свою хозяйку и надеялась на взаимную любовь. По легенде, эти кошки Фараонов живут человеческой любовью.
Годы шли, Императрица дряхлела, а отторжение нарастало. Настали трудные времена! Кризис сделал людей уязвимыми. Барин начал затягивать ремень и стал экономить каждую копейку. Его дети учились в Лондоне, жена находилась при них, а ему одному приходилось зарабатывать и оплачивать многочисленные счета.
С некоторых пор семейство перестало собираться в доме на Рублёвке. А с тех пор, как барин до минимума сократил челядь, за домом и участком вообще некому стало присматривать. Две Крымские овчарки да сторож-таджик, вот и все жильцы родовой усадьбы. В скором времени барин продал квартиру, в которой, кроме кошки и филиппинки, никто из них даже ни разу не переночевал за эти годы. Он и кошку куда-нибудь задвинул бы, но к тому времени она уже потеряла товарный вид. Да и воспоминания, связанные с ней, никому покоя не давали. А посему, Императрицу переселили в усадьбу вместе с прислугой и уже к издевательствам уборщицы добавились пинки сторожа и зубы сторожевых собак. Правда, распоясавшуюся челядь, обиженную на хозяев за сокращение оплаты труда, периодически ставил на место ключник барина Андрей, иногда наезжавший в имение с проверками, но не на долго. Через время те с новой силой принимались вымещать свои обиды на несчастной кошке. Неизвестно, сколько бы это всё продолжалось и чем бы закончилось, если бы прагматичный барин вовремя не решил избавиться от этого непомерно затратного имения.

 В тот год весна выдалась холодная! То и дело оттепели сменялись снегом с приличными заморозками по ночам. Не смотря на это надо было успеть до начала сезона подготовить усадьбу к продаже; убрать из дома всё лишнее и идеально отмыть под новых соискателей. Андрею поставили задачу найти уборочную компанию, так сказать, цена - качество. И он, не долго думая, вспомнил о своем давнем приятеле, менеджере клининговой компании, который в добрые времена всегда выручал его, решая качественно и не очень дорого поставленные перед ним задачи. А главное, результаты их трудов нравились барыне и это был самый весомый аргумент. Надо сказать, в этот раз Андрею повезло. Всё сложилось, как нельзя лучше. Договорились о цене и сроках. И основное, команда, состоящая из семи человек плюс менеджер, была знакома хозяевам по прошлым деяниям и вызывала безграничное доверие и надежду на успех.

 Это утро выдалось морозным и солнечным. "Народники", загрузив в машину оборудование и расходные материалы, расселись по местам. "Пенсия", так его за глаза называли чрезмерно хитро мудрые особи из бригады работников родом из молдавско-украинской диаспоры, докуривал у машины сигаретку. Дисциплину на работе он поддерживал военную. Этот пережиток советского прошлого был суровым, но справедливым, свято верил в честь и совесть и всегда давал шанс на исправление нерадивым. Таких "древней" уж днем с огнем не сыщешь, но как раз за эти качества его уважали и слушались все.
Менеджер докурил, сел у окна на переднем сидении и произнес:
- Ну, "народники", с Богом! Погоняй!
- Слушаюсь, начальника! - съязвил плюгавый водитель.
И они покатили по утреней сонной Москве молча, думая каждый о своем.
До места доехали, на удивление, достаточно быстро, даже в пробках не постояли. Охрана поселка, срисовав номера, открыла ворота, запустив их по длинному коридору к барскому дому. Там их встречал ключник Андрей. Завидев машину, сторож в спешке убирал в вольер сторожевых собак. Водитель припарковался у парадного крыльца и в этот момент с неба повалил густой крупный снег.

- Здорово, Андрюха! Давненько не виделись. - отворив дверцу, приветствовал  менеджер ключника.
- Здорово, Серега! Да все не до уборок было. Сам знаешь, какие нынче времена.
- Да, Андрюша, ты прав. Времена нынче дерьмовые, а вот погода необыкновенная! Ну, показывай, чего сделать надо? А барин то где?

Андрей судорожно дернул его за рукав. Им на встречу выбежал какой-то тощий коротко стриженый пацан с протянутой рукой. Сергей поздоровался с ним, поняв, что оконфузился не узнав барина с лету, и с ироничной улыбкой произнес:

- Да, а слона то я и не заметил. - и как бы извиняясь - Старэ - слипэ - дурнэ...

Они прошли в дом и осмотрели поле деятельности, согласовывая по пути формальности.

- Забавно, а когда-то здесь было очень уютно и мило. - подумал Сергей, глядя на сквозящий беспорядок по всему дому.
- И барин был такой холеный и важный! Одна борода чего стоила! Ну впрямь тургеневский герой-любовник... Настоящий помещик, твою мать! А сейчас? Больно смотреть...

Сделав обход, они вернулись к крыльцу. "Народники" уже вылезли из машины на свет божий, растирая затекшие конечности. Водитель открывал двери багажного отделения с оборудованием и расходными материалами. Разгрузив поклажу, работники выслушали инструктаж о предстоящей работе. С этого момента время пошло.
Работали "народники", нужно сказать, дружно, быстро и качественно, повинуясь грамотному управлению главного дирижера. По ходу работ, к обеду, два этажа вездесущий барин уже принял. Оставался только первый этаж. И барин, раздухарившись, предложил заодно убрать гостевой дом с гаражом. Правда, к его чести, за отдельные деньги. Сергей, посоветовавшись с "народниками", согласился. Хозяин, довольный их работой, великодушно разрешил пообедать в гостевом домике. Таджику конечно это все не нравилось, но он и сам должен был к ночи съехать отсюда в деревню, где ему сняли времянку. Обедали не долго - с полчаса и снова в бой. Работы еще оставалось много.
 Когда заканчивали первый этаж, к Сергею подошли две его работницы возраста 35+.

- Викторович - обратилась к нему одна из них по имени Марфа.
- Хозяин с ключником все вещи попаковали в мусорные мешки и выкинули в контейнера. Мы, когда курили, то видели. Там много нового и детского. Можно забрать?
- Ну, "Марцелины"! Вечно вы секенд собираете! Оно вам надо?
- А шо, Викторович? Там все новое! А у нас дети...
- Ладно, идите работайте! Спрошу у барина.

Ему страшно не нравилась эта вечная барахолка, но добряки для "народников" - это святое дело. Ведь они не от хорошей жизни сюда понаехали.
Этот щепетильный вопрос он решил уточнить через ключника. Мало ли охотников до чужого добра. С домом они наконец-то покончили и плавно перекочевывали в гостевой домик. Барин отъехал по своим делам на пару часов, а Андрюха вроде ковырялся в гараже. Сергей по началу заглянул туда, но там никого не оказалось. И он поднялся на второй этаж, в жилую зону. На кухне с наглой рожей сидел таджик, догоняясь насваем, сделанным из адской смеси табака с куриным пометом.

- Ты все наркотой балуешься,Абдула! Все Аллаха гневишь, засранец! Где начальство?
- Хозяин на квартира филиппин повез с вещи, а Андрюха в гараж, что забирать хотят, пакует. Начальника, сигаретка угости, а?
- Ну, ты и наглая рожа, Абдула! Сколько тебя знаю, ты вечно побираешься. На эту дурь значит денег хватает? - и Сергей ткнул пальцем в литровую банку с насваем. - А на сигареты нет? Молодец... Жаль, что не я твой начальник. Ты б у меня за эту дрянь на карачках ползал. Богом клянусь!
У того сразу глазенки злобой засверкали.
- Но-но, ты меня злобным взглядом не жги, маджахед хренов! Не таких видали...
- У тебя совести нет и никогда не было, а пайка раза в два больше моей будет. Не стыдно?
- Какой больше... - брызгал слюной Абдула.
- Хозяин пайка урезал на два раза. Жизни нет, кушать нет, баба нет и дома нет. Один собака остался и тот чужой.
- Да ладно, не ной! На сигарету и ступай - помоги лучше Вере Федоровне. Знаю, ты в прошлый раз на нее глаз положил. Надо же! Гляди и рожа сражу подобрела! "Восток дело тонкое, Петруха!" Смекаешь? Давай, вали! Она уже о тебе справлялась. Говорит: - Разлюбил шайтан-батыр - не подходит.

В этот самый момент из ванной комнаты врезал по нервам чей-то истошный вопль, похожий, то ли на плачь ребенка, то ли на стоны умирающего.

- Что там у тебя в ванной? Кого ты там в заточении держишь?
- Ааа - старый шайтан крыс! Замучил нас. Никак не сдох.
При этом наглая рожа Абдулы аж перекосилась.
- Что за крыс? А ну давай показывай! Кого заморил?

Сергей открыл дверь в ванную и обомлел. Под раковиной стоял красивый, из английской шерсти, разукрашенный флагом домик. Подле него, на боку, судорожно перебирая в воздухе тонкими лапками, беспомощно валялось существо, отдаленно напоминавшее некогда благородное животное. Точенная мордочка с безжизненно висевшими большими ушками, выкручивая тонкую длинную шейку, пыталось помочь телу хотя бы лечь на обвисший воспаленный животик. Огромные глазки остекленели и зеркальными бельмами таращились в никуда.

- Господи, да это же Сфинкс! Всю жизнь мечтал о таком, только позволить себе не мог. - подумал огорченный Сергей, приседая подле нее.
- Ну-ну, миленькая! Ну, что ты? Мучили тебя, изверги?

Он помог ей перекатиться на животик и попытался поставить на ножки, но животное жалобно застонало и осело на холодную плитку. Потом он намочил пальцы левой руки в воде и подставил ей под носик. Она принялась судорожно слизывать капельки с пальцев, тыкаясь в них носиком и обнюхивая его запах.

- Да... Довели вы кошку до цугундера! А что у нее с головой?
- Собака зашел за хозяин и схватил. Андрюха спасал и зря. Собака рвал... Уже сдох и не мучился...
- Короче, понятно с вами все! Доконали живность, ироды!
С низу послышался голос ключника:
- Заходите, девчонки! Ваш атаман на верху.

На лестнице послышались шаги людей. Андрей поднимался последним. Девки, увидев эту картину в ванной, брезгливо зафикали:
- Фу! Какая мерзкая, на крысу похожа! - выдавая общий вердикт, тявкнула Марфа
- Трахнуть чем-нибудь по башке, шоб не мучилась и делу конец.
Сергей шикнул на них и отправил работать в комнаты для прислуги, чтоб меньше тявкали.
- Андрюха, что с ней? - спросил он ключника.
- Да она старая. Ей тринадцать лет уже. Пиелонефрит у нее. Глухая, слепая, да еще эти уроды издевались над ней. - он кивнул на Абдулу и как бы извиняясь
- Сам знаешь сколько у меня работы. Разве уследишь тут за всем. Да еще и собаки порвали...
- Знаешь, по большому счету, уже не до нее. Хозяйка на кошку забила, а ему это все и так поперек. Он, когда собирался филиппинку отвозить, я у него спрашивал, что с кошкой делать, так он махнул рукой и говорит:
- Отдайте ее собакам...
- Понятно. А если я ее заберу, отдаст?
Андрюха, пытаясь понять шутит Сергей или нет, выдал:
- А ты знаешь сколько она стоит?
- Догадываюсь. Если отдаст в хорошие руки - возьму, а за деньги - нет, а вас всех совесть сожрет, потом. Я вам это обещаю - бесплатно. - как-то зловеще сказал Сергей. Андрюху от таких слов аж мурашкой обсыпало. Все, что этот "хохол" предрекал, всегда сбывалось.
- Ладно, уговорил! Позвоню и спрошу у шефа, может и отдаст в хорошие руки...
- Да, Андрюха, и за мусорку заодно спроси, девки добряками маются.
- Добро, заметано!
- Ну, вот и договорились. Абдула, гляди мне, кошку не тревожить, а то порву на немецкий крест. Работу закончим, я ее заберу. Девки, ванную мыть в последнюю очередь! Есть теплый чуланчик в этих хоромах?
- Есть, в гараже, внизу. Можешь перенести ее туда. Я думаю, шеф согласится отдать. - заключил Андрей.
- Вот и прекрасно! - с надеждой воскликнул Сергей.

Работу закончили поздно, к десяти вечера. Барину все понравилось. Он даже провел с барыней пресс-конференцию по скайпу и она, посмотрев, осталась довольна результатами. По поводу кошки, барыня дала добро, но документы на нее и регалии оставила себе на память. Барин в этот раз был щедр, как никогда. Расплатился по королевски с премией для каждого работника, плюс - многочисленные добряки.

 Когда они с барином после сдачи объекта и расчета за работу вышли во двор, "народники" уже заканчивали грузить Соболя. Авто, со стороны было больше похоже на вьючного осла, увязанного поклажей, нежели на самою себя. На крыше стоял диван, на нем ютились тюки и баулы с разным барахлом; от ковров до обуви. Багажное отделение тоже было забито под завязку.
Абдула, как было предписано, вынес к машине нехитрое приданное Императрицы: английский домик, увесистый мешок сухого корма, пару мешков кошачьего туалета, сумку с туалетным лотком и мисками для корма и воды. Оставив все это у дверей багажника, он пошел обратно за кошкой, лежавшей в кошкопереноске под батареей в чуланчике. Девки, уже сидевшие в машине, язвительно прошлись языками по поводу главного добряка - полуживой крысе-подобной кошки, а водитель, спустившийся с крыши авто с насмешкой выдал, что бесценный груз уже класть некуда.

- Так, рты позакрывали, матрешки хреновы, иначе пойдете всем табором и со всем своим скарбом до городу Парижу, пешком! Понятно изъясняюсь? - тихо, но грозно скомандовал Сергей.

Все притихли в ожидании разноса, а в гневе он был крут и за словами в карман не лез.

- Вот и прекрасно, что есть взаимопонимание. - и после паузы, удовлетворенный реакцией "народников", он продолжил прессовать водителя:
- А ты, умник, вытаскивай мешки с тряпками и укладывай на колени девкам. Чай, своя ноша не тянет! Грузись давай, "бублик", по шурлику и поехали!
Дав четкие указания, Сергей повернулся к барину, с интересом наблюдавшему картину маслом, и сказал:
- Ну ладно, спасибо за все! Удачи вам, может когда-нибудь, если Бог даст, встретимся еще раз!
- Может и встретимся! - с веселой улыбкой ответил барин, пожимая ему руку. Потом они попрощались с ключником и с подоспевшим вовремя Абдулой.
Сергей, приняв от таджика кошкопереноску с ценным только для него одного грузом, влез на переднее сидение, сказав водителю:
- Погоняй! С Богом! - и закрыл за собой дверь. Мороз, не смотря на дневную оттепель, крепчал к ночи и ослабевшая от издевательств и болезней Императрица, побыв немного на холоде, тут же жалобно застонала. Машина взвыла и тронулась в ночь, подсвечивая себе заледенелый путь тусклыми фарами.

Барин сотоварищи еще долго оставались на месте, глядя в след уходящему в темень "караван-сараю", и молча наслаждались восхитительным зрелищем феерии падающего  снега.
- Ну что, Абдула, набил стрелку тетке? - нарушил тишину Андрюха.
- Нет, он не может. Злой у них начальника, воевал на Авган, наверно. - с тоской в голосе ответил Абдула.
- Он не злой, а строгий и справедливый! На счет Авгана не знаю, а вот то, что он был хорошим парторгом, а потом и председателем колхоза, знаю точно! Он таких, как ты - бездельников и тунеядцев на тракторные гусеницы наматывал! Последний коммунист! Таких сейчас редко встретишь.
Абдула в оправдание опять брызгал слюной, переходя на визг, в споре с Андреем за правду и барин, чтоб не дошло до рукоприкладства, решил прекратить прения в зачатке.
- Да, ты прав Андрей, он - последний... Гегемон, так сказать, тупиковая ветвь социализма, а без таких - никуда. Правильно работу организовать некому, а главное дисциплину и порядок поддерживать.- сказал он, как будь-то самому себе, а потом - Кончайте собачится и пошли собираться! Пора съезжать отсюда.
Они вместе, еще раз взглянув в след уехавшим, повернулись и подались гуськом к воротам гаража.

 На Рублевке Соболь то и дело дергался и глох на светофорах. Водитель нервничал, потому как боялся, что многочисленные стражи порядка остановят его с этим "караван-сараем" и предадут анафеме. Но Бог миловал и караван беспрепятственно двигался к базе, не вызывая ни у кого удивления и подозрений. Одна только кошка каждый раз очень жалобно реагировала на любой промах водителя. Очевидно, тряска болью отзывалась в ее теле, а еще и стресс от чужих враждебных голосов и назойливых запахов. Марфа, сидевшая рядом, не выдержала первой:
- Викторович, нашо вам ця здохляка? Вас Николаевна выпрет с дому вместе с нею. Я б цю мерзость ни за яки гроши не взяла, хоть бы даром давали. Фу, от нее гнильем воняе! У вас же есть своя кошка, а ее куда? - не унималась черноротая хохлушка.
- Есть - Чернушка. Ну и что? Не подерутся...
- Та вы ее еще до дому довезите, а то, судя по голосу, ваша крыса лысая - геть не годная! Ще сдохне десь по дорози.
- Типун тебе на язык, Марфа! Чего тебе неймется? Ну, клята баба! Вроде ж все получила, что хотела! Даже сверху, а все никак не угомонишься.
- Ну, скажите мне, на кой ляд она вам сдалась? Вы ж могли любую дорогую вещь у него попросить и он бы вам не отказал.
- Мог - ухмыльнулся Сергей.
- Но мне того не надо, а то что надо, он мне и так отдал. Вот ее - красавицу! - и он поправил поудобней на коленях клетку с кошкой.
Марфа разочаровано хмыкнула и замолчала.
- Каждому свое, Марфа! Каждому свое... - этим он поставил точку в их полемике, а чтоб больше никому не повадно было тявкать, добавил:
- Было где-то написано... На воротах... кажется...

Дальше, до самого склада на базе, ехали молча. Когда "караван-сарай" припарковался, Сергей распорядился выгрузить машину полностью. Оставили только приданное Императрицы и ее самою в кошкопереноске на переднем сидении. Уставшие, но довольные заработком, "народники" дружно направились в общежитие отдыхать. Только водитель остался и нервничал, пританцовывая возле машины в ожидании приговора. Ему страшно не хотелось переться на другой конец города к начальнику домой и потом обратно да еще по ночи и уставшему. Но Сергей тут же отправил его спать, сказав, что поедет за рулем сам, а утром пригонит машину на базу. Тот сразу обрадовался и побежал догонять сотоварищей.
 Сергей редко садился за руль, лишь когда это было жизненно необходимо. С молодых спецов он привык, что его возили. Как учили его старшие наставники спецы от бога, так лучше думается и наука управления дается легче. Шутка конечно, но в каждой шутке, как водится, есть своя изюминка.
Когда выгружали барахло, машину не глушили. Мороз на дворе не шуточный и кошка быстро околела бы от холода. Он собрался с мыслями, сел за руль, включил скорость и нажал на педаль газа. Машинка тихо двинулась с места и покатила по Москве в ночь.


           Четвертый акт Марлезонского балета и последний. В этой жизни всему есть начало и конец.


  Они с кошкой доехали быстро, без приключений, и удачно припарковались под домом на свободное место. Жена его, Николаевна, к тому времени уже вышла из подъезда встречать необыкновенный добряк. Сергей заглушил двигатель, открыл из салона переднюю пассажирскую дверь и передал ей в руки клетку с притихшей Императрицей. Николаевна сразу же, без слов, поспешила обратно в подъезд. Кошка, обожженная холодом, жалобно запричитала.
- Ну вот, сейчас весь дом на уши поставит, голосистая наша... - подумал он.
Затем, открыл багажник, взял домик и сумку с горшками, прикрыл дверь, и оглядев "Соболя" от носа до кормы, открыл входные двери подъезда. Мотаться от квартиры к машине пришлось трижды, прежде чем он оставил машину в покое на ночь. Приданное хоть и неказистое, но оказалось увесистым.
В однокомнатной квартире особо не разгуляешься, но основные моменты жизни людей всегда происходят на кухне. Вот и жалобно стонущую Императрицу Николаевна извлекла на свет божий именно там из дурацкой пластиковой кошкопереноски.

- Ой...ёй,ёй! Глянь, Серёнь! Да она слепая, как крот и глухая, как пень! Глаза текут, уши текут, усов нет, а посмотри на пальцы лапок! Гниль какая-то... А на черепушке, смотри, рана: то ли от зубов, то ли чем ударили? - причитала Николаевна - Кто ж так измывался над бедняжкой? Открывает щука рот, а не слышно, что поет. Старушонка беззубая, кожа обвислая!
- Да ладно, мать, не причитай! Первый раз что ли? Не таких из небытия поднимали! Даст Бог и эту красотку вычухаем. О, глянь, еще одна красотка явилась - не запылилась!

Понятное дело, вездесущая Чернушка - огненная смесь сиамской кошки с дымчатым русским котом, тут же нарисовалась перед ошеломленной Императрицей на правах хозяйки с ирокезом по хребту, беличьим хвостом и перекошенной оскалом мордочкой, шипящей, как проколотая шина. Но не тут то было! Внешне никакущая лысая кошка вдруг встрепенулась, встала в неимоверно устрашающую позу дракона, убрав назад оба уха в виде наконечника стрелы, открыла в немом молчании беззубый рот и так странно ощерилась, собрав на груди и вокруг шеи драконьей чешуей свою шагреневую кожу. Что им на минуту показалось - это настоящий огнедышащий дракончик - злой, грозный и беспощадный. Особенно, когда длинный тонкий лысый хвост начал извиваться плетью, готовой нанести смертельный удар. И он случился. Чернушку охватил такой панический ужас, что бедная кошка летела оттуда так, сшибая все на своем пути, будь-то ее преследовал по меньшей мере нильский крокодил, а не это убогое дрожащее создание. С тех пор о подобной агрессии Чернушка больше не помышляла. Ну разве только тронуть лапочкой крестечик или слегка куснуть за ляжечку или хвостик - строго по доброте душевной и то, на столько сама Императрица ей это позволяла. Да, зрелище не для слабонервных! Пожилая пара, увидев это с улыбкой переглянулись. Они не были удивлены и были готовы к подобным сюрпризам со стороны египтянки. Уж больно отдаленно она напоминала им кошку. Нет, это не кошка, а что-то иное, странное и очень древнее, не поддающееся разумному объяснению, существо. Императрица, исчерпав запас сил на усмирение Чернушки, впала в глубокий обморок.

- Так-так, ты мне умри еще тут и сейчас, мышь летучая! - вставила свои пять копеек Николаевна.
- Ага! Точно, точно - мышь летучая! Наташ, давай английский домик и мохеровый шарфик. Запакуем чудище и к батарейке! Отоспится за завтрашний день, а вечером займемся терапией. На сегодня ей и так хватает мучений.

Сквозь небытие Императрица ощутила тепло рук нового хозяина и резкий запах табака с приятным запахом хорошего одеколона, а потом, блаженство от тепленького мягкого шарфика и родного запаха любимого домика.

  Она очнулась под утро. Новые хозяева храпели, как иерихонские трубы, каждый на своем месте. Перепуганное, но ревнивое и вредное земное отродие ее предков, возлежащее на краю хозяйкиной постели, поблескивая глазами, пристально следило за ее передвижениями.
- Вот гадость! - подумала Императрица - Все ей неймется! Сунешься еще раз - получишь...
С этой мыслью, на полусогнутых трясущихся ножках, она двинулась исследовать новое жилище.
- Не очень то у них здесь тепло и квартирка - так себе, но запахи, запахи...
- Ага, из туалета несет черной бестией. Заглянем. А, тут ее горшок! Понятно, а где же мой? Так - ванная... Ах, вот он родименький и наполнитель тот, что надо...
- С этим понятно. Все рядом. А, где же водичка? Как вкусно пахнет на кухне! Быстрей туда! Вот он - холодный ящик с кормами. Рядом с ним, под стулом, чашка с водой и коробочка с сухариком. А это что за миска? Содержимое так вкусно пахнет и мягкое такое! Меня таким уже давно не кормили. Все зубы остались в сухарях...
- Однако, холодно тут у них. Пора в норку да и ножки болят. Наступить не могу... - с этими мыслями Императрица, припадая на передние ноги, отправилась в свой английский домик, закуталась в шарфик и уснула с чувством покоя и защищенности.

 Николаевна поднималась в четыре утра, чтобы успеть на первую электричку в метро. Работа у нее была ранняя и тяжелая. На ней висела уборка камерного зала филармонии. Сергей вставал позже, но в этот день поднялся вместе с ней. Покоя не давало состояние Императрицы.
- Смотри, дрыхнет, как младенец. Только причитает и охает во сне, как старушонка. - любуясь кошкой, сказала Николаевна.
- Значит, жить будет - заключил Сергей - Вечером займемся реанимацией.

За то время пока хозяева отсутствовали на работе Императрица вполне освоилась в новом доме. Еда ее устраивала, туалет тоже и черная бестия почти не донимала. Правда, в квартире, на ее ощущение, было все же холодновато. Поэтому, ее вылазки были частыми, но короткими.
Первой пришла хозяйка. Чернушка ее встречала у порога.
- Вольно ж ей... с такой то шубой... - подумала Императрица, наблюдая за происходящим из своего укрытия в английском домике.
Любое существо, в том числе и человек, цепляется за эту жизнь мертвой хваткой, как бы плохо ему при этом не жилось. И это аксиома!

  Хозяин вернулся с работы поздним вечером, переоделся в домашнее и пропал на кухне.
- Ну да, конечно, нужно поесть, поболтать с хозяйкой и телеящик, опять же, а как же я? - переживала Императрица - Схожу, напомню о себе. А то так и помру позабыта позаброшена в своей норке.
Сергей восседал на своем стуле, пристроенном с торца еще советского обеденного стола, с голым, покрытым седыми волосами, торсом и баловался чайком с клюквенным вареньем. Хозяйка загружала бельем стиральную машину.
- Все, как у людей. - подумала Императрица, неуклюже появившись на порожке кухни - Надо спеть арию страдалицы. Иначе их не проймешь, похоже. - и завела душераздирающую песню, от которой у хозяев мурашки поползли по коже.
- Смотри-ка, Серёнь, принцесса Турандот нарисовалась!
- А, жалобная ты наша, привет! - воскликнул Сергей, поворачиваясь к хромоногой, танцующей на полусогнутых, завывающей благим матом кошке и, подхватив ее на руки, усадил на свои колени, прижимая трясущееся создание к обнаженной волосатой груди. Императрица аж зашлась от удовольствия! Вот о чем она мечтала все эти годы. А запах, запах какой! Она громко урчала, пуская слюни. Терлась о его седую горжетку то ушком, то лбом, а то и шейкой. Пока Императрица прибывала в экстазе, он осматривал ее больные лапки.

- Наташ, посмотри, какая странная анатомия лапки, как у дракончика. Ястребиный коготь врос в пучку пальца и пробил ее насквозь. И так на обеих передних. Немудрено, что она ходить не может нормально. И вообще, думаю, этих милых созданий на Землю привезли с собой Анунаки. Уж больно они странные и от кошек сильно отличаются. Тебе не кажется?

Тут, начитанная Николаевна встрепенулась и ввела всех присутствующих в курс истории возникновения данной породы, температурный режим, водный и пищевой.

- Удивительно, как этот "рафинад" до сих пор еще жив? Ладно, Наташ, давай кусачки для ястребиного когтя. Будем устранять причину, а потом и следствие.

Николаевна торжественно поднесла, предварительно продезинфицированные, кусачки, бутылочку с мирамистином и спиртовые тампоны для обработки ран. Сергей аккуратно зафиксировал лапку пальцами и произнес:

- Кусай! Аккуратно, не спеши, бери повыше и наискосок. Вот так...
Николаевна, надев очки, привычно ассистировала мужу. Сколько ж их прошло за эти годы через их руки - убогих, сирых и брошенных!
Императрица в удовольствии даже не заметила, что с лапками у нее все уже в порядке и теперь ничто больше не врезается в живое тело. От избытка чувств захотелось водички и она попросилась на пол. Ее пустили. Она по привычке подсела на передние, но боли не было, а наоборот - какая-то легкость. Удивленно покачавшись на месте, она довольно шустро посеменила к поилке. Ее жизнь только начиналась и радовала Императрицу все больше и больше.

 Прошло несколько месяцев. Дела со здоровьем у Императрицы стали налаживаться. Глаза перестали слезиться, из ушей вытекла вода и они перестали ее донимать. Новый хозяин не замачивал ее с головой в ванне и не поливал из душа, как таджик, издеваясь. Он бережно обтирал ее влажными салфетками, чистил ушные раковины ватными палочками, протирал ватным тампоном глазки. Она даже помолодела визуально. Кожа, висевшая лохмотьями по всему тельцу, натянулась и приняла естественный для нее вид и размер. Обвисшее брюшко подтянулось, как в молодости. Одно только мучило Императрицу. Болела левая половинка крестечика и, в конце концов, все вылилось в огромный фурункул, повисший сзади, левее репицы хвоста, продолговатым белым свищем. Похоже, сказались последствия пинка от Абдулы и вылезли наружу. Императрица давно уже покинула любимый домик и переехала под бок хозяину. Он ей соорудил гнездо из старого махрового полотенца, а она радовала и смешила его своим умением залезать под одеяло, как в норку, приподымая край мордочкой, и пристраиваться горячим тельцем к его спине. В связи с этой болячкой Императрица боялась, что новый хозяин откинет ее и прогонит, как бывшая хозяйка. Но этого не случилось. Они мужественно пережили и эту напасть. Только, с этого момента, Сергей стал ласково называть ее: - Бедная моя "Жопка"! А что такого? - ей нравилось. Императрица, наконец-то, убрала зеркальные бельма со своих глаз и показала новым хозяевам бездонный и завораживающий глубиной космос. Такое доверие дорогого стоило! Потом, все как-то наладилось само собой. В этот момент барыня, бывшая хозяйка Императрицы, почувствовала, что душа ее лишилась чего-то очень важного и сокровенного. Она даже попыталась дозвониться до новых хозяев, не понимая, что с ней происходит. Но в конце концов поняла, сожалея, что Императрица перестала дарить ей любовь и больше в ней не нуждалась. За долгие годы мытарств кошка наконец-то получила то, чего всегда желала и в экстазе, упиваясь человеческой любовью, дарила свою любовь близким ей людям.
  С тех самых пор Николаевна стала замечать, что по ночам Императрица поет мужу арии. Часто что-то бормочет ему на ухо, а он во сне ей отвечает. Да так у них все складно получается, что диву даешься. Иногда, особенно когда он болел, кошка терлась головой или шеей об его ухо или лицо, а бывало - упрется в его затылок лбом и издает такие странные звуки, что вся квартира от них ходуном ходит. Удивительно, но он на утро об этом почти ничего не помнил. Ему на память приходили только какие-то сны с его участием или обрывки фантастических моментов человеческой истории, о которых он никогда не слышал ранее. И что интересно, он перестал болеть, выглядел моложе лет на пять и сил значительно прибавилось. А потом супруга стала подмечать, что он общается с кошкой телепатически или на каком-то странном языке. Например, когда ее стали мучить запоры, она пришла на кухню, тронула его за колено лапкой и что-то прострекотала, заглядывая ему в глаза. Он молча встал, пошел к холодильнику, достал банку сметаны, черпнул чайную ложечку и положил ей в мисочку. Так Императрица заработала еще одно милое прозвище - "Шметанка".
У этой пожилой пары не было детей, как-то не задалось. Эти две кошки - все, что осталось у них к старости. И это было прекрасно! Забота об этих созданиях объединяла их вместе, была смыслом их жизни и радовала их всех. А годы незаметно пролетали, создавая иллюзию бесконечности.
  Но в этой жизни, к сожалению, все хорошее когда-нибудь кончается. Первой ушла Чернушка, как раз к началу холодов. Николаевна очень горевала по ней, хоть при жизни костерила ее на все заставки за подмоченную не в положенном месте репутацию или за свежие какашки, аккуратно уложенные на прикроватном коврике. Даже тряпкой кухонной не раз охаживала и, как водится, всегда прощала. Ворчала и каждый раз прощала. Всем им по своему ее не хватало, даже "Шметанка" скучала по ней, хоть та частенько выпихивала ее из мисочки и нагло выедала корм. Они все за что-то любили Чернушку и дорожили ею.
  Потом, к новому году, расхворалась Николаевна. Подцепила грипп, а за ним осложнение - пневмонию. Когда ей стало совсем худо, старик вызвал скорую и ее увезли в больницу. Он каждый день ходил к ней в стационар, носил всякие вкусности и засиживался у нее до тех пор пока дежурная санитарка, в сердцах, не выпроваживала его домой.

  Старик в молодости любил ее больше жизни. Это был академический брак; совместная учеба в высшем учебном заведении, общие интересы, общие воспоминания, вся молодость в Москве, театры, концерты, выставки, музеи, кино. Они были разные по характеру, но удачно дополняли друг друга. Потеря детей не разорвала их отношений, а наоборот - сплотила их вместе. С годами их любовь переросла в нечто большее - в дружбу между мужчиной и женщиной. Редкое чувство и не всем подвластное.
 Так вышло, что ближе к пятидесяти он случайно встретил женщину, моложе ее на полтора десятка. "Седина в бороду - бес в ребро"! У этой женщины было двое маленьких детей. Как-то так получилось, что он влюбился в нее без памяти и привязался к ее детям. Это тянулось долго, целых десять лет. Как больной зуб: то затихало то вспыхивало с новой силой. Николаевна понимала его и, поступая мудро, не мешала. Она чувствовала, что ему не хватает детской любви и полноценной семейной жизни. Он желал от этой женщины совместного ребенка, а она отказывалась, ссылаясь на трудности бытия и нехватку денежных средств. И все же, странные у них были отношения. Женщина держала его на "поводке": то приближала то отталкивала прочь. А он... Он любил ее и прощал ей все капризы, всегда был рядом, вел себя не навязчиво и помогал, чем мог. Прошли годы, ее дети выросли и он стал ей просто не нужен. Она хотела вечного праздника и достойного содержания, а он ей этого дать не мог. В конце концов, она его отшила грубо и бесчеловечно, но он не винил ее ни в чем. Тем более, что у нее был гражданский муж, отец ее детей, и он, за эти годы, от нее никуда не делся. В день разрыва их отношений Сергей пришел домой, как в воду опущенный. На вопрос Николаевны: - Что случилось? Он ответил отстранённо, как будь-то говорил самому себе:
- Любовь, что состоит из мелочей... - потом замолчал на какое-то время, затем ухмыльнулся своим мыслям и добавил:
- Но ничего не нужно ей, особенно любви, что состоит из мелочей...
С этого дня он замкнулся в себе. Всегда веселый и говорливый, он перестал общаться. Николаевна сразу заметила, что они как-то разом стали отдаляться друг от друга. Возвращаясь домой, чаще всего, он походил на каменного истукана или ледяного человека, замерзшего насмерть. Это стало не на шутку беспокоить ее, но исправить что-либо она не могла. Он ее не слышал. А тут - эта несчастная лысая кошка и лед начал плавиться. Вспыхнувшая так внезапно любовь к животному отогрела его и вернула к жизни. Отношения между ними стали налаживаться и возвращаться на круги своя.

  В этот вечер, холодный и промозглый, старик почему-то долго не возвращался из больницы домой. Императрица заволновалась. Она чувствовала, что что-то пошло не так. Она не один раз выходила на кухню и заводила свои тоскливые арии да так истошно, что соседи уже несколько раз звонили и стучали в дверь.
  Казалось, прошла целая вечность, пока в замке не случился заветный щелчок. Дверь отворилась, освещая крошечную прихожую ярким светом из общего бокса, и сгорбившийся старик неверной походкой буквально вполз в квартиру, держась за грудь левой рукой. Императрица подняла голову и подала голос. Но он ее как будь-то не слышал. Старик медленно разделся и снял, залепленную тающим снегом, обувь. Потом, качаясь прошел в ванную, помыл руки и умылся с мылом. Он так всегда делал с мороза. Кошка недоумевала, что с ним? Он даже не ответил ей на призыв. Она хотела выйти к нему, но не решалась. Тем временем он переоделся в домашнее и присел на свой стул у края стола. Императрица в этот раз не услышала в своем убежище ни звука шумного телевизора ни запаха табачного дыма. Тишина... И все же она решилась и осторожно выдвинулась на кухню. Старик сидел на своем стуле, низко опустив голову. По щекам текли слезы. Он что-то бормотал себе под нос, не замечая ничего вокруг. Кошка с опасением подошла к нему на полусогнутых кривых ножках и молча попыталась заглянуть ему в глаза, но он ее не видел. Тогда она осторожно начала трогать его лапкой за коленку, таким образом привлекая к себе внимание. Старик, не сразу, но все же повернулся к ней и взял ее на колени. Она, как всегда, угнездилась тощей попой в ладонь его левой руки, уперлась передними лапками в его запястье и ожесточенно начала тереться головой о его колючую бороду, пуская слюни и трепыхая ушами. Он потерся щекой и носом о ее спинку, поцеловал в макушечку и горестно сказал:
- Мы с тобой теперь сироты,"Жопка"... "Жабусец" нас покинул... Ушел сердешный - зелененький... - и опять залился слезами, обильно орошая маковку Императрицы. Старик в молодости называл Николаевну ласково - "Слоником", а к старости - "Жабусцем", бородавчатым и зелененьким, а Николаевна, еще со студенчества за огненно рыжие волосы, звала его "Солнышком своим семиточечным", а потом: то - "Бубусцем", когда он злился и бухтел почем зря, то - "Букасцем", когда был в настроении и удовольствии.
Они с кошкой еще долго горевали на кухне, сидя в тишине. Потом, она попросилась с рук и он отпустил ее на пол. Поднялся и накормил сметанкой, чтобы она выдавила, как он шутил, свой "тюбик" и они пошли спать.
  Старик долго ворочался - не мог заснуть, заставляя Императрицу менять нагретое местечко, но она не обижалась на него. Она понимала, как ему сейчас не легко. С полночи он все же угомонился и заснул. Она привалилась к его спине горячим бочком и урча задремала. Любительница побродить по квартире ночью и спеть пару арий на зло соседям, она в этот раз решила не беспокоить хозяина и дать ему отдохнуть по дольше.
  Когда Императрица проснулась, за окном уже было светло и шел крупный снег. Старик лежал без движения и был холодный, как утренний пол. Она звала его долго и протяжно, но он не ответил. Она потрогала лапкой его ухо, ткнулась носом ему в закрытый глаз, но все тщетно, он не двигался. Кошка обошла по подушке его голову и ткнулась к губам. Старик не дышал. Она жалобно захныкала, заскулила и опять вернулась к затылку. Затем, уперлась в него своим наморщенным лобиком и окаменела. Комната наполнилась золотым свечением и странными звуками. Кошка пыталась достучаться до него, но он ее уже не слышал, а у нее уже не хватало на это чудо сил. Императрица с горечью поняла, что ничего не может исправить. Тогда она встала в позу сфинкса и затянула свою последнюю душераздирающе скорбную арию, разбудив соседей за стеной. Это был печальный реквием по внеземной любви к человеку, который лелеял ее, как свое собственное дитя. Окончив петь, она вытянула свою лебединую шейку, положила точенную головку ему на ухо и, роняя слезы, заснула вместе с ним вечным сном.

  Где-то к обеду, гробовую тишину в квартире предательски нарушил замок входной двери. Он громко щелкнул и провернулся. От увесистого толчка извне дверь скрипнула и отворилась. В проеме дверей первой показалась объемная попа, а затем и все остальное достояние социальной работницы Клавдии. Нужно сказать, что старикам, года за два до этих событий, несказанно повезло. Они случайно попали в программу московской мэрии по уходу за одинокими пожилыми людьми и Клавдия была как раз тем самым специалистом по уходу. Она была девушкой доброй и покладистой, но глуповатой и чрезмерно болтливой. Она вползала в квартиру задом, волоча за собой две увесистые грозди пакетов с едой на неделю. При этом барышня успевала весело щебетать с кем-то по мобильному, пристроенному между ее ухом и воротником шубы, густо присыпанной тающим снегом. Таким кандибобером, цепляя все вокруг и чертыхаясь, она, как слон в посудной лавке, прошествовала по коридорчику на кухню. Пробираясь мимо открытой двери в комнату, "семиделка" Клава по ходу успела тявкнуть веселым визгливым голосом:
- Привет, дедуля! Я пришла. Императрица, выходи, я тебе твой любимый корм принесла.
Не дожидаясь ответа, она в том же ключе поползла на кухню, волоча себя и ношу далее. Посреди кухни она скинула ношу на пол, не прекращая болтать по телефону, сняла свою необъятную шубу, стряхнула с нее воду и остатки снега под ноги и, визуально удовлетворившись ее состоянием, повесила на плечики в прихожей. Затем, шумно начала исполнять свои повседневные профессиональные обязанности. Окончив необходимый перечень работ, барышня, вдоволь наговорившись с дюжиной подруженций по телефону, грузно оплыла на хозяйском стуле с торца обеденного стола, пыхтя и заливаясь потом. Она решила отдохнуть, отдышаться и попить чайку с баранками. И тут, вдруг, ей стрельнуло в ее миленькую головку с прической в форме редиски, что ни хозяин ни даже кошка, вечно поющая серенады истошным голосом, не вышли к ней и даже голоса не подали.
- Чудно... - подумала она. Потом поднялась и потащила свое уставшее грузное тело в комнату посмотреть, что там не так. Подойдя к кровати старика, она вдруг все поняла и, потеряв дар речи, плюхнулась всей Клавой на прикроватный стул. Дальше, как водится, было много слез и причитаний; типа - почему она такая несчастная и почему ей так не везет в этой жизни: ни с ухажерами ни с работой. А тут все до кучи - такое... и с ней! После шоковых стенаний она, в конце концов, взяла себя в руки, достала из кармана рабочего халата смартфон и сделала несколько фоток умершего старика с кошкой. Потом, почесала свою редиску на макушке длиннющим когтем и тут же выложила снимки на свою страничку в Инстаграм. Немного подумав, барышня решила их подписать. На экране быстро появилось целое предложение.
- Они жили долго и счастливо и умерли в один день!
Она полюбовалась своими литературными познаниями и уже хотела нажать - Ввод, но тут ей стало казаться, что откуда-то с улицы через приоткрытую балконную дверь просочилось и зависло над покойниками полупрозрачное, размером с футбольный мяч, голубоватого свечения облачко. От такого поворота событий Клавдия замерла на месте с выпученными глазами от страха и в изумлении открыла свой не маленький рот. Облачко тем временем покружилось над стариком и кошкой и от них тут же отделились два облачка. Одно - голубое, примерно с баскетбольный мяч, а второе - поменьше, золотого свечения. Облачка все вместе закружились в веселом хороводе над кроватью; сначала в одну сторону, а потом в другую. Затем, два облачка с голубым свечением слились в одно. И это нечто, висящее перед носом у Клавдии, напоминало колыхающийся экран телевизора. Особенно, когда облачко с золотым свечением растеклось по внешнему периметру образования. Как только это случилось, Клава с чувством внутриутробного страха и благоговения начала созерцать картину с дорогой, убегающей лентой в даль, куда-то за горизонт. На ней весело улыбалась и махала кому-то рукой красивая молоденькая барышня. Затем, на экране появился симпатичный юноша с огненно рыжими волосами. Они какое-то время обнимались, целовались и кружились в танце, как будь-то целую вечность не видели друг друга, а вокруг них резвилась и прыгала Императрица - необыкновенно грациозная и золотая! В прямом смысле этого слова. Драконья чешуя пекторалью покрывала ее грудь и шею, переливаясь бриллиантами в лучах огромного восходящего солнца. Магические рисунки на ее тельце светились завораживающим золотым свечением. Это было незабываемо трогательное и восхитительно прекрасное зрелище. Затем, она позвала пару за собой в даль. Юноша с девушкой взялись за руки и двинулись за ней, шествующей богиней впереди процессии с присущим ее роду королевским величием. С этого момента нечто, увиденное Клавдией, начало сворачиваться в трубочку и шлейфом утекало в щель балконной двери, а там, за окном, растворилось в морозном воздухе.
  Барышня, ошеломленная произошедшим, еще долго сидела на месте с круглыми, как два пятака, глазами и открытым ртом, вглядываясь в видимую часть неба. Позже, когда прошло оцепенение, она, как ни в чем не бывало, включила свой смартфон, стерла написанное ранее и набрала новый текст:
- Они жили долго и счастливо, любили друг друга и ушли, все вместе, в другой, очень красивый и добрый мир!
 Затем, она, поморщив лобик и почесав затылок когтем, добавила:
- Сама видела!!! Клянусь своими будущими детьми! - и нажала Ввод.


PS. Благодаря этим снимкам социальная работница Клавдия стала знаменита на весь интернет, но за нарушение этических норм потеряла работу. На этом черная полоса ее жизни благополучно закончилась. Вскоре она удачно вышла замуж, родила двойню, девочку и мальчика, нашла хорошую высокооплачиваемую работу и даже завела себе лысую кошку.
 В общем - жизнь удалась, но это уже другая история.


16.11.18.