Начало повести Возвращение в Энроф

Энроф - слой многих миров, равнозначный понятию видимой Вселенной. Здесь существует трехмерное пространство и одно измерение времени. Термин придуман Даниилом Андреевым  ("Роза мира").

1.

Координатор задержал меня у края посадочной полосы, которую сканировали роботы предполетной зоны. Нас, стоящих у платформы, перечеркивали прыгающие неустойчивые мигающие диагонали сигнальных маяков от уходящих в рейс кораблей.
- И теперь мне нужно бы вроде произнести напутствие. Но его не будет, Вальтер. Напутствие - список в файле. Прочитайте его раз сто. Лучше двести. Потом убейте. И повторим Правила.
Я мысленно, одновременно с Координатором, продиктовал про себя еще раз то, что давно знал наизусть. Но ритуал есть ритуал...

"Первое и оно же - последнее. Друзей нет. Только соратники, далее - безразличное тупое окружение ("фон") и враги.
Второе. Любой ваш шаг случаен, любые последствия непредсказуемы.
Третье. Вы никому ничего не должны. Ни перед кем не отвечаете.
Четвертое. Вас никто не ждет.
Пятое. Не размышляйте о продолжении рода.
Шестое. Ни к кому и ни к чему не прикипайте душой.
Седьмое. Никогда никому не клянитесь в верности. Клятва - обман.
Восьмое. Никогда никому не открывайте своих подлинных планов, тем более, что у вас их нет.
Девятое. Говорите всем только хорошо структурированную ложь, учитывая, что а) правда меняется ежесекундно и б) даже попытка узнать ее лишена смысла.
Десятое. Всегда стреляйте на поражение. Но не думайте о смерти. Вы уже мертвы".

Я пожал руку Координатору и вступил на платформу подъемника, уносящего меня в старый новый мир.

* * *

Земля появилась в звездной ночи окраин Млечного Пути сначала еле заметной точкой, потом микроскопическим сфероидом. Всё крупнее и крупнее с приближением становился этот шар, миллиарды лет кружащийся вокруг небольшой звезды, проявились знакомые очертания континентов и океанов, нечеткие и словно стертые по обочинам космической пылью.
Я был спокоен. Датчики не показали ни малейшего изменения в пульсации крови по моим жилам, иллюзорным для этого явного мира, мира поддельной реальности.
Я увидел иным, преображенным, уже нечеловеческим зрением, вершины и кратеры, ледники и перевалы, хребты и ущелья, обрывистые берега морей, зубчатые ковры лесов, просторы полей с автомагистралями и огнями тысяч городов.
Шум двигателей умолк. Легко отсоединился посадочный модуль, включился режим гибернации. Я заснул, а время плавно синхронизировалось с земным измерением.
Я вернулся в Энроф.

* * *

Вокруг была тайга.
Пьянящий хвойный дух, тихий ветер, лучи восходящего солнца. Цвета. Звуки.
Я отстегнул крепежные блоки, купол капсулы модуля закрылся, отсекая прошедший этап. И я ступил вниз, на суглинистую, заросшую мхом почву, густо усеянную сухими еловыми иголками.
В кабине модуля заработал механизм самоликвидации. Когда я спустился, пошатываясь и щурясь, метров на сто ниже по склону, легкий хлопок просигнализировал, что мой космический транспорт аннигилировался.
Пути назад не существовало.
Зато существовал этот крошечный и одновременно огромный многослойный плацдарм по имени Земля, богатый на оттенки и полутона в верхних горизонтах своей чудесной красочной оболочки.
На берегу узкой порожистой реки, монотонно бурлящей на двух перекатах выше и ниже по течению, я долго сидел, закрепляя себя в этом мире теней темпом дыхания и движений.
Мне были не нужны никакие материальные носители. Реальность щедро одарит всем, что потребуется, для того, чтобы здесь находиться неведомое число земных дней и ночей.
Я сохранил свое имя Вальтер, придумав странную фамилию – Немагов. Искусственность ее показалась мне забавной. Сидя на стволе дерева, я мысленно выкроил и сшил в сознании документы.
Вместо полетного комбинезона я одел себя в охотничий камуфляж по моде десятых годов, нарисовал карабин, рюкзак и набор снаряжения. Вскоре у палатки защитного буроватого цвета в котелке закипела вода, а в моей руке задымилась сигарета.
Всё это было вовремя – к моему бивуаку пришли гости.