318 Крайние приключения перед БС 20 июля 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

318. Крайние приключения перед БС. 20 июля 1973 года.

Сводка погоды: ВМБ Балтийск, пятница, 20 июля 1973 года, (GMT+3), дневная температура: мин.: 14.9°C, средняя: плюс 16.4°C тепла, макс.: плюс 19.6°C тепла, 4.6 мм осадков, временами дождь. Восход солнца – 05:28; заход солнца –  22:00 (Калининград, Калининградская область).

Рано утром 20 июля 1973 года я в последний, нет... крайний... раз сбегал на базовую почту, получил бумажный многослойный "тощий" мешок с письмами и газетами и по дороге обратно на корабль встретил спешащего матроса - нашего знаменитого хлебопёка, о котором я ещё подробно расскажу. Он тоже спешил на почту или ещё куда-то, потому что получил приказ явиться перед каким-то высоким начальством. Я удивился, потому что со вчерашнего дня, когда я вместе с другими курьерами-вестовыми бегал по Балтийску и передавал приказ командира корабля "домашним" офицерам и мичманам (тем, кто жил с семьями на квартирах или в общежитиях) срочно явиться на корабль, был наложен запрет на какой-либо сход с корабля.

Я был очень озабочен тем фактом, что напечатав много фотографий для командира корабля, замполита, в фотолетопись и на стенгазету, мои запасы фотобумаги сильно поредели. Надо было где-то и как-то найти и купить фотобумагу. Срочно! Как всегда бывает в самый последний, нет!.. крайний момент возникает самая важная проблема. Отступать и отходить от маршрута движения от базовой почты до места швартовки БПК "Свирепый" я не имел права. Заходить в здание штаба нашего соединения без вызова и приглашения я тоже не имел права. Забегать в базовый клуб или библиотеку не было смысла, так как было ещё очень рано и вольнонаёмные служащие и работники ВМБ Балтийск ещё не пришли на службу. Оставалось только обратиться к вахтенным у трапа кораблей, стоящих у пирса по пути моего следования, но для этого ещё вчера нужно было позвонить кому-то из командования этих кораблей с просьбой вынести к трапу фотобумагу и продать её мне... Увы, таких знакомых офицеров или матросов у меня не было... Оставалось только позвонить в разведотдел штаба 128-й БРК 12-й ДИРК и попросить принести на проводы БПК "Свирепый" пачки фотобумаги...

Подъём личного состава БПК "Свирепый" утром 20 июля 1973 года (в день выхода корабля в боевой поход) был обычным, полусонным, но быстрым. Вместо пробежки матросов по территории причала №63 вокруг здания штаба нашего соединения и футбольного поля ВМБ Балтийск, была объявлена боевая тревога и приказ: "Корабль экстренно к бою и походу приготовить!". Утреннюю приборку и подготовку к завтраку выполняли молодые матросы, а старшины и годки "проворачивали свои заведования", готовили корабль к выходу в море. Утром то и дело раздавались сигналы и звучали команды приветствия на корабле прибывающих старших офицеров, флагманских специалистов и "гостей" - незнакомых флотских офицеров, которые должны были идти вместе с БПК "Свирепый" в боевой поход на БС (боевую службу).

Окончательное приготовление БПК "Свирепый" корабля к выходу в море производилось под надзором проверяющих флагманских специалистов и старших офицеров 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ. Весь личный состав экипажа БПК "Свирепый" был на своих боевых постах и в строгом соответствии с расписанием и графиком приготовления корабля к бою и походу непосредственно вводил в действие всё корабельное оружие (проверял его готовность к бою) и все технические средства для перехода корабля в назначенный район Балтийского моря и решения поставленных задач. Командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров, по согласованию со вторым командиром корабля, назначенным на первую БС (боевую службу), капитаном 2 ранга М.В. Сухановым, в зависимости от обстановки, сроков выполнения поставленных задач и уста¬новленной готовности к походу назначил время начала и окончания непосредственного приготовления корабля к выходу в море - 08:30 - 09:00.

Я знал, что по Корабельному уставу "приготовление корабля к бою и походу всегда должно осуществляться в полном объёме независимо от продолжительности похода, сложности поставленных задач, фактического состояния и прогноза погоды", что "общее руководство окончательным приготовлением корабля к бою и походу возлагается на командира корабля" и что моё место в этом процессе не с фотоаппаратом на верхней палубе, а в румпельном отделении.

По кораблю «вовсю» звучали команды вахтенного офицера и старпома с ходового мостика, сигналы, звонки, доклады, приказы, ответы. Набирали обороты и уже начали знакомо свистеть «самолётным рёвом» турбины ГЭУ (главной энергетической установки). На баке и на юте забегали швартовые команды моряков в белых праздничных робах с надетыми поверх красно-оранжевыми спасательными жилетами. На причале также выстроились группы береговых швартовных команд, приготовившись снять с оголовков кнехтов швартовные канаты. С соседних боевых кораблей начали бегом сходить экипажи и команды, строиться на причалах, чтобы следовать к нам для проводов нас в боевой поход. На нашем причале №63 под деревьями какие-то моряки, офицеры и мичманы молча наблюдали за суетой на нашем корабле, слушали его звуки, вслушивались в команды, громко разносимые по всей военной гавани Балтийска…

БПК «Свирепый» уходил в море на БС. БС – это боевая служба, мечта и цель любого и всякого моряка… Всю свою начальную жизнь на флотской службе военные моряки готовятся к этому главном у делу в их военной жизни и судьбе. Кто прошёл боевую службу в море, а тем более в океане, кто осуществил переход через несколько морей, например, из Балтийского моря в Чёрное море, тот вправе считать себя настоящим моряком и мужчиной… Если ты «молодой» или даже «салага» по сроку службы, но ты участвовал в боевом походе, то ты уже не «молодой» и «не салага», ты – «бывалый»… Теперь ты вправе в любой момент тихо сказать: «Плавали – знаем» и никто не сможет это опровергнуть или усомниться в истинности твоих слов (и мнений).

Я не смог встретиться с командиром корабля или замполитом перед сигналом и командой "Корабль экстренно к бою и походу приготовить!", поэтому вынужден был лавировать в одиночестве между люком в румпельное отделение и правым бортом на юте корабля. Корпус БПК "Свирепый" вздрагивал от работы машин и механизмов. Проворачивали винты и вода за кормой (за торцовым краем причала №63) мощно и бурно «всхрапывала», будоража застойную воду у причальной стенки. Командир отделения рулевых БЧ-1 старшина 2 статьи Анатолий Телешев, стоящий в этот момент в ходовой рубке за штурвалом авторулевого "Альбатрос 22-11", перекладывал перо руля то влево, то вправо. В румпельном отделении от испарений горячего масла с поверхности поршней мощно работающей рулевой машины стало душно и жарко.

Сработал рулевой телеграф и звонок аварийного телефона. Я схватил трубку и доложил, что «рулевой боевой номер 1-5-11 на месте и готов к передаче управления на запасной штурвал». Мы с вахтенным офицером и Толей Телешевым на ходовом мостике проверили переключение управления рулём с ходового мостика в румпельное отделение и обратно. Я своим маленьким деревянным штурвалом с ручками (классической традиционной формы) тоже попеременно переложил руль БПК "Свирепый" влево и вправо на 5° и по команде с ходового мостика опять переключился на штурвал рулевой колонки «Альбатрос 22-11». Всё. По боевой инструкции мои обязанности ходовой вахты в румпельном отделении закончились, но команды покинуть боевой пост мне не поступало, а звонить по аварийному телефону на ходовой мостик, когда там всё в напряжении готовятся к отходу от стенки, я не имел права. Там, наверху, происходили исторические события, а я, фотолетописец БПК "Свирепый", визуальный разведчик и прочее, торчу здесь всеми позабытый позаброшенный…

Дышать горячими парами масла в румпельном отделении было уже «невмоготу». Терпеть одиночество и неизвестность – тоже. Поэтому я лихорадочно придумывал повод для того, чтобы снять трубку обычного внутрикорабельного телефона и позвонить вахтенному офицеру или штурману командиру БЧ-1 старшему лейтенанту Г.Ф. Печкурову… На моё счастье, что-то опять случилось. Турбины, которые сначала гремели, потом, набирая обороты, начали свистеть «по-самолётному», вдруг снова понизили тон свиста до грома, а потом и до «холостых оборотов». «Что там опять не так!» - вскипел во мне мой друг Дед «Календарь». – «Опять кто-то чего-то помял или ударил?!». Ручки репитеров рулевого телеграфа встали в среднее положение. Прозвучал сигнал отбоя. Я стремительно выскочил по вертикальному трапу из румпельного отделения на палубу юта. «Два ЧП в момент выхода на БС?!, - подумал я. - Это круто!».

В этот момент мне вдруг вспомнилась история, случившаяся во время спуска на воду корпуса БПК «Свирепый». Тогда, 27 января 1971 года на Прибалтийском ССЗ "Янтарь" бутылка шампанского, брошенная неумелой рукой женщины-передовицы завода, не долетела до корпуса корабля, не разбилась о корпус БПК "Свирепый", а беспомощно повисла на фале. Никто не предполагал, что такое может случиться, поэтому с трудом дотянулись багром доя фала с бутылкой шампанского, достали и подтянули эту бутылку и повторно, уже по традиционной технологии, пустили её по дуге, как маятник, в корпус корабля. Бутылка шампанского с шумом и треском разбилась о бок бульба под острым форштевнем БПК «Свирепый», но горький осадок от случившегося остался у всех тогда присутствующих навсегда… (Эту историю и последующие события я ещё не раз вспомню в книге - автор).

Фотоиллюстрация: 20 июля 1973 года. ВМБ Балтийск. БПК "Свирепый". Спутниковый снимок военной гавани ВМБ Балтийск. Причал №63 - место швартовки и стоянки БПК "Свирепый" в период 1972-1974 годов. Этот место и этот причал из-за удобства быстрого (скорого) прямого выхода из военной гавани на внешний рейд ВМБ Балтийск всегда занимали дежурные боевые корабли, с полным боекомплектом корабельных вооружений, чтобы немедленно (экстренно) в течение 5-6 минут выйти в море для отражения внезапной атаки противника и выполнения боевых задач по защите внешней акватории ВМБ Балтийск - главной военно-морской базы Дважды Краснознамённого Балтийского флота. Здесь на этом месте БПК "Свирепый" экстренно готовился в выходу в боевой поход, здесь нас провожали экипажи боевых кораблей 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ.