Сказка о светящихся людях

Была очередная командировка в Сеул… может десятая, может двадцатая, не помню. Помню, что я уже привык туда летать. Раньше, прямых рейсов из Питера не было, и приходилось летать через Москву. На этот раз, была крайне неудобная стыковка рейсов. Вылетал из Питера в Москву около 9 утра, прилетал туда в 10. Надо было переехать из Шереметьево 1 (внутрироссийский аэропорт) в Шереметьево 2 (международный), переезд занимал не более получаса, и ждать рейса в Сеул до 21.30.
Почему я запомнил 21.30, Вы поймете чуть позднее… Хотя в Москве живет мой старший брат, заезжать к нему, торопиться, мне не хотелось. Москва, все-таки, очень большой город… и я его не люблю. Решил провести день в аэропорту. Мне никогда не бывает скучно одному… Всегда можно чем-нибудь занять себя, поработать, почитать книгу, или просто помечтать.
Была суббота, март месяц. Проснулся рано, сумка с вещами, компьютер были собраны с вечера. Семья спала. Позавтракал и двинул в аэропорт. Настроение было нейтрально-хорошее. Состояние здоровья нормальное. Вез в Сеул очень неплохие результаты работы своей команды и предложения по дальнейшему сотрудничеству.
От дома до аэропорта ехать чуть больше часа, приехал вовремя. Прошел регистрацию и началась посадка в самолет, Боинг-767. Не очень большой, но комфортабельный. Пассажиров было немного, менее четверти самолета. Я выбрал себе свободное место около окошка, в свободном ряду, закрыл глаза и стал ожидать старта.
Меня всегда восхищает старт самолета, момент, когда он отрывается от земли. Немного завидую летчикам, которые могут часто испытывать это ощущение. Сам полет – не так интересен. По крайней мере, из пассажирской кабины. Я был в ожидании, когда самолет двинется на взлетную полосу.
Вдруг, я почувствовал, что кто-то сел рядом со мной. Удивился – кругом много свободных рядов, где можно комфортабельно устроиться одному. Хочешь у окна, где удобно опираться головой на борт самолета, хочешь – в проходе. Я открыл глаза. Рядом с мной села молодая китаянка. Мы поздоровались взглядом, без слов, и я вернулся к предвкушению взлета. Должен сказать, что я хорошо различаю китайцев, корейцев и японцев… Хотя у них одни корни, но разные языки и, очень разные традиции и поведение. Рядом со мной была именно китаянка. Молодая, лет 25. Внешне – ничего особенного. Очень худенькая. Просто, молодая девушка.
Самолет взлетел, набрал высоту, разрешили отстегнуть ремни. Я откинул столик, достал блокнот и стал что-то там чирикать. Справа было окно, внизу проплывали облака. Я посмотрел на них и глубоко задумался. И вдруг почувствовал, что соседка прислонила голову к моему плечу и спит. Вообще, мне неприятно, когда ко мне прикасается чужой человек. Но китаянка выглядела настолько трогательно, что я замер, и весь полет почти не двигался. Чистого летного времени от Питера до Москвы около 50 минут. Время прошло незаметно, я снова о чем-то задумался. Соседка проснулась при посадке и просто улыбнулась мне глазами. После высадки, получил из багажа небольшую сумку с вещами, компьютер был в ручной клади, и сел в маршрутку, направляющуюся в Шереметьево 2. Приехал, не спеша попил кофе, и устроился на какой-то скамейке с компьютером на коленях. Спустя около часа, ко мне подошла та же китаянка, извинилась и попросила разрешения сесть рядом.
Так мы и познакомились. Ее звали Лидзе (это наиболее близкая транскрипция русскими буквами. На самом деле, звуков ее имени нет в русском языке), она студентка питерского Университета, учится там за свой счет, попутно работает в китайском ресторане, которых полно в Питере. Ей 24 года и сейчас едет домой, в Гонконг (сначала я не понял. по-китайски произносится Хон-Хон), на две недели.  Ее русский был не очень хорош, и мы часто переходили на английский. Но, в общем, понимали друг друга неплохо. Самолет на Гонконг улетал в 9 вечера, на Сеул в 9.30. Так мы и провели весь день вместе. Было интересно. Лидзе читала стихи на китайском (меня поразила певучесть китайских стихов) и даже спела, очень тихо, какую-то лирическую песню. Я ей рассказывал все, что ее интересовало. Заходили в кафе, пили кофе с пирожными. Мне было приятно смотреть, с каким удовольствием она их ела. Уже около девяти, незадолго до посадки на ее самолет, она спросила номер моего сотового. Я дал. Я честно ей сказал, что женат и у меня двое детей. Она только улыбнулась и обещала позвонить, как приедет в Питер. Я летел в Сеул на неделю, она домой – на две. Последний вопрос, который я ей задал перед ее посадкой – почему она все время садилась рядом со мной? И она ответила. Сначала по-китайски, немного покраснев. Потом, смотря мне прямо в глаза, на смеси русского и английского сказала -  “Виктор, ты светишься изнутри, разве ты не знаешь? В тебе очень много ЦИ. Ты ее просто источаешь. Я хотела немного погреться около тебя.” После этого Лидзе убежала. А я некоторое время постоял, немного обалдевший. С тех пор я понял, что стал замечать светящихся людей… Свет виден не глазами. Не знаю, чем… Лидзе тоже светилась. Бледный, нежно-голубой свет исходил от ее удаляющейся фигурки.

Она позвонила мне, чуть больше, чем через две недели. К сожалению (или к счастью?), в неподходящий момент. Я был на работе, на совещании. Была какая-то жестокая разборка. На вопрос по телефону, на английском языке, я ответил, что очень занят и попросил позвонить в другое время. Тоже, на английском. Только позднее, понял, что звонила Лидзе… Наверное, все получилось очень коротко и грубо. Был очень раздражен и не смог переключиться.
Лидзе больше не звонила. Я попытался найти ее и извиниться. Даже нашел ресторан, в котором она работала, но там ее уже не было. Концов в Университете тоже не нашлось… Просто, раньше был один Университет в Питере. А сейчас – тьма.
 
Светящихся людей я видел еще около двух лет. Их немного. Мужчин и женщин, стариков и детей. Любопытно, что в России их гораздо больше, чем в Европе или Корее.
Спустя полгода, после встречи с Лидзе, меня нашла моя вторая жена, Аня. Еще, спустя полтора года, я перестал видеть свет в людях. Но, тогда, даже не задумывался над этим. Из меня ушла ЦИ. Я это осознал только после того, как встретил клиническую смерть 2 июля. Лежал в одиночестве, медленно восстанавливаясь, и вспоминал все, что прошло за последние годы. И, главное, что произошло в этом июле - я сбросил то оцепенение и закукливание, в которых жил последние десять лет.
22 июля я первый раз пополз в спортзал… на кардиотренажер. Через неделю пробежал свои первые 200 метров. А 6 октября – 19 километров. Прошло всего два с половиной месяца, как я взял себя в руки. Руки, одетые в ежовые рукавицы.
Еще через 8 месяцев, 26 июня 2014 года, был успешно завершен, пусть и за смешное время, 42-километровый марафон “Белые ночи”.