Пути Господни неисповедимы

                               
Любимой внучке Эмилии
посвящается

               
Глава первая               
                Сказание о Чапы

Эту историю поведала мне бабушка Гюль Санам после смерти деда, с которым прожила
более восьмидесяти лет, сохранив легенду любви, как святую реликвию в тайнике своей души.

Его настоящее имя было Гейдар, в округе все его звали Чапы. Одни с восторгом, другие - с ненавистью. На это были веские причины. Вот уже более десяти лет поступки Чапы доставляли одним радость, счастье, другим – огорчение, горе. Он был желанным гостем во многих домах и «карой Аллаха» в некоторых усадьбах.


Чапы было тридцать лет. Отца не помнил. Он рос, смелым и честным человеком. Сверстники считались с ним, гордились его дружбой, но не все...
Сыновья Мелик хана и Мирали хана ненавидели, скорее, боялись его. И это не напрасно. Чапы раздражали голоса не только ханских отпрысков, даже их нукеров.  С детства он отбирал у ханских детей еду, одежду и делил между детьми бедных. Вот с того времени и прозвали его Чапы, что означает «грабитель».
Многие девушки в округе считали бы за счастье выйти за Чапы замуж. Но, у юноши была затаённая любовь. Ни с кем он не делился своим сокровенным. Он робел, краснел, вспоминая её лицо, даже мысленно произнося имя – Гюль-Санам!
 





Ей исполнилось пятнадцать лет. Она была единственной дочерью Мирали хана.        У хана было три сына, а дочь являлась любимицей всей семьи. С детства её воспитывали как мальчика: учили фехтованию, борьбе, верховой езде, охоте на зверя. Не раз побеждала она на скачках. Девушка нравилась многим. Но ей никто не был по душе. Кроме одного человека – Чапы! Вот кто являлся властелином сердца Гюль-Санам!..
Наконец-то наступил Ейде-Ноуруз (праздник Новруз). По многовековой традиции, на тринадцатый день праздника, проходили скачки. На ипподроме было многолюдно, даже яблоку негде упасть. Более двадцати наездников-смельчаков на беговой дорожке ждали знака давера.1.
Чапы издали заметил свою луноликую. Её лошадь стояла рядом с конем старшего брата Сардара. Прозвучал гонг. Давер махнул флажком, и скачки начались. В середине первого круга уже их кони – Пегий Чапы и её Златогривая – бежали рядом. Юноша, позабыв обо всём на свете, молниеносно взглянул на девушку. Глаза её ответили ему взаимностью – они говорили о многом. Санам опустила голову. Чапы приостановил своего коня. Златогривая, стремительно помчалась вперед...








Протяжный гул толпы долго не смолкал. Юноша, опустив голову, задумчиво шёл рядом со своим конем.                Он вернулся домой.
У порога стояла мать. Она заметила бледное лицо сына: – Что с тобой, Гейдар?
– Не волнуйся, мама, просто нездоровится.
– Может пойти за знахарем?
– Нет, не не беспокойся, мама, всё пройдет.
– Еда готова, есть будешь?
Он обнял, поцеловал её в, не по-возрасту покрытую морщинами, щёчку, нежно сказал: – Я не голоден, мама, не волнуйся. Затем юноша подошёл к старому сундучку, открыл его и достал из него отцовскую свирель, вытер, приложил к губам. Зазвучали божественные звуки. Свирель пела, пела о любви и несбыточных мечтах юноши... Крик, стон любящего сердца слышен был на всю округу. Даже горы вторили мелодии души юноши.







Снова подошла мать: – Что с тобой, сынок, поделись со мной, материнское сердце чувствует, что ты взволнован, думаешь о чём-то. Открой свою тайну, скажи, что тебя гложет?
Чапы, поднял голову, посмотрел на мать. Глаза его были покрыты туманом грусти. Юноша, опустив глаза, произнёс: – Мама, я не знаю, как мне дальше жить? …
–Неужели ты влюбился, сынок?! Кто она?! Пойду, посватаю. Аллах поможет, справим свадьбу. И отец твой рад будет на том свете счастью сына...
– Мама, этому не бывать! Её за меня не выдадут. Это только мираж в пустыне. Это глоток воды из родника, который мерещится жаждущему путнику. Нет, мама, не суждено мне больше её увидеть...
– Кто же она, дитя моё?
 






Юноша встал, направляясь в сторону дерева, где был привязан Пегий, горько произнёс: – Мама, мне больше не жить на этом свете, если я не уведу её из того дома. Пусть меня убьют, и люди тогда узнают: «Чапы погиб за любовь!» Прощай, мама, или дочь Мирали-хана Гюль-Санам или...
Он прыгнул на своего коня и помчался.
– Сынок, сынок...Как, дочь Мирали хана? – мать в рыданиях побежала за сыном, пытаясь догнать его, поведать ему историю об убийце отца и о кровных  врагах...               
– О,горе мне, о, Аллах, они же наши кровные враги!               
Слова матери эхом отозвались в горах: «кровные враги!..»









А Чапы был уже далеко. Только пыльная завеса над дорогой, гонимая ветром, давала понять, что её сын поскакал в сторону ханской усадьбы. Конь мчался вперёд, юноша всё думал о своей возлюбленной. «И Фархад любил, и Меджнун страдал, но что их злоключения в сравнении с теми, которые выпали на мою долю, легли на мои плечи?!» – спрашивал себя Чапы.
Перед глазами юноши вновь и вновь возникал облик его Пери.
– Моя Санам! Ты достигла пятнадцати годов, молю Аллаха, чтоб пятнадцать тысяч звезд светились над твоей головой. Ты, моя Луна, свети для меня...
 В саду Мирали хана пели птицы, соловей кружился над кустом розы, садился на высокие ветки, пел свою песню о любви. Мелодия природы слилась с мелодией души Гюль Санам. Она вспоминала взгляд Чапы, его искрящиеся глаза, говорящие ей о нежной любви.
«Ни отец, ни братья, ни за что не выдадут меня за Чапы. Я бы век ждала его. С ним, я могла бы делить радость и горе. Может, сбежать с ним, жить вдалеке от родных мест?» Сердце девушки сжималось от боли, когда думала о нём: – Упаси Аллах, однажды я услышу, что Чапы убит при очередном грабеже богатых... Возможно, когда-то очередь дойдёт и до нашей усадьбы. Тогда что будет с ним и со мной?! О, Аллах, не допусти этого. Пусть Всевышний заберёт меня, но пощадит моего Чапы. О, птица Хомаюн, ниспошли свою тень на моего Чапы...






Девушка была наслышана, о том, что если Чапы, придя в какой-то дом, отказывается от угощения, то жди от него горя по отношению к хозяевам того дома. «Но он не вор, – твердила себе она, – вся беднота за него стоит горой. Мой Чапы любимец всей округи...»
Ханская дочь невольно выглянула в окно. Вдалеке, у горизонта, она заметила всадника, подумала, что брат возвращается с охоты. Сердце её стало биться сильно-сильно. «А почему один? Что случилось?..»
Всадник уже приближался к усадьбе. Девушка с нетерпением ждала. вышла за калитку. «Нет, не наш конь и не мой брат. О, Аллах, это Он!». От неожиданности девушка вскрикнула. Она позвала нукера:
– Али, встречай гостя, будь с ним повежливее, обязательно угости его!
– Слушаюсь, ханум.





«Вот горе, никого нет дома, как же мне быть?» – подумала она и направилась в сторону гостиной. Тем временем нукер Али проводил Чапы в гостиную, как велела ханская дочь. Он постелил на ковре дастархан и стал раскладывать всякие яства: от янтарного винограда до различных сластей.
За шторами пара глаз наблюдали за каждым движением юноши. Как назло, тот лишь смотрел на угощения, но не дотрагивался до них. Томительные минуты ожидания для девушки казались годами. В висках у неё стучало, словно дробь барабанная перед скачками. «Отец с братьями вот-вот вернутся с охоты, убьют моего Чапы, убьют…»  А юноша, находясь в доме любимой, думал и окончательно для себя решил: – Или я сегодня в этом имении буду истекать кровью или добьюсь заветной мечты – получу в жёны луноликую!







Он искал её, оглядывался вокруг в поисках любимой девушки. Юноша чувствовал её присутствие, слышал стук её сердца. Он знал, что она была где-то рядом. «Ханум в усадьбе, ведь я издали заметил её у ворот. Может даже она за этими шторами. Хоть разок прижать бы её к груди. После этого умереть даже - милость Аллаха».
– Где же хозяева? – строго спросил он нукера.
– Скоро они прибудут!
У нукеров этой усадьбы был неоспоримый наказ, даже под пыткой они не должны были вмешиваться в дела господ. И ответ нукера Али был тому подтверждением: возможно, хозяева прибудут сию же минуту, а может – через неделю...






Чапы ждал. Ждал терпеливо. А еда оставалась нетронутой. «Что же делать? Как себя вести? Ведь убьют же его?! – всё думала ханская дочь – Отец благоразумный, братья вспыльчивые, они-то не вытерпят, почему Чапы явился к нам? А я, как же я допущу, чтоб убили его, моего любимого? Как же предотвратить эту трагедию?!.. 
Она не могла найти вразумительного выхода. «А что, если?!» вдруг осенило её. Гюль-Санам ханум, отодвинув шторы, стремительно вошла в гостиную, подошла к ковру, висевшему напротив Чапы, ловко сняла с крючка ружьё и, направив дуло в сторону юноши, строго сказала: – Чапы, я не знаю причину твоего визита к нам, но догадываюсь, ты замышляешь что-то не доброе для нашей семьи.               
Скажи, какие у тебя намерения?..
Юноша был поражён. Он, по привычке, протянул руку к своему ружью...
– Допустим, ты меня убьёшь сейчас, Чапы, что тогда тебе скажут люди?! Они ведь обязательно скажут: «Эх, Чапы, до чего ты опустился, что поднял руку на беспомощную девочку?!» А, если промахнёшься, я тебя убью, тогда что будет? Скажут: «Наш любимец Чапы так опустился, что девочка его убила или покалечила». Нет, Чапы, я хочу, чтобы твой визит к нам не стал поводом для таких разговоров. Вижу, ты не дотронулся до еды, угощайся. Наша семья к тебе вражды не пытает!.. 






Юноша, не веря своим глазам, с изумлением наблюдал за этой смелой ханской дочкой. «Да, недаром я ради неё иду на явную смерть. Она любит меня, любит! Будь, что будет!»
Он, с гордостью и восторгом взглянул на свою возлюбленную, протянул руку и взял янтарную гроздь винограда. Шум, доносившийся со двора, словно разбудил их. Ханская дочь оглянулась, подошла к окну. У ворот усадьбы нукер Али докладывал Хану: – Хозяин, у нас в гостях сам Чапы!
– Ты не ошибся, может, это не он?! – тревожно спросил Мирали хан.
– Нет, сахиб, я его ни с кем не спутаю, это Чапы! – убедительно повторил нукер,     – Он здесь, в гостиной! 
Мирали хан быстро направился в сторону гостиной.               
               






               
Увидев хана, Чапы резко встал. Тем временем сыновья, узнав новость от нукера, также ворвались в комнату.        У старшего сына ружьё было наготове.
– Стой, Сардар! – крикнул Хан – послушаем гостя, с чем он к нам пожаловал? Чего хочет от нашей семьи?
Чапы посмотрел в ту сторону, куда только что направилась его возлюбленная. Шторы были задёрнуты.               
«Умереть, так с достоинством!» – подумал юноша и повернулся в сторону старого хана.               
– Мирали хан, я прибыл к Вам за Вашей дочерью. Без неё мне не жить. Убейте меня, это в Вашей власти. Если у меня были бы две жизни, то обе пожертвовал бы ради неё и не дрогнул бы! Я всё сказал, теперь можете со мной сделать всё, что хотите. Вот я и вот моё оружие!
Юноша направился к выходу.
– Вернись, сынок, – крикнул вслед старый хан, – полагаю, что мы должны по-мужски обо всём поговорить. Сардар, – он обратился к старшему сыну, – верни гостю его оружие, и возвращайтесь все к дастархану. Али, дай мне и нашему гостю кальян.
Нукер выполнил приказ хозяина.







 
– У тебя хорошее имя – Гейдар! Много лет назад, сынок, мой брат, Мелик хан, убил твоего отца...
Чапы, резко повернулся в сторону хана, рука привычно потянулась к ружью, старый хан по-отцовски перехватил его руку, – но, сейчас мне не хотелось бы ворошить прошлое, к тому же моя совесть чиста перед твоим отцом. Кораном клянусь! Гейдар, я думаю, уже пора тебе остепениться. Я наслышан обо всех твоих похождениях, но полагаю, что ты, как честный и смелый человек, мог бы прожить свою дальнейшую жизнь иначе. Бесспорно, многие твои подвиги, а иначе это нельзя назвать, снискали тебе неоспоримую славу. Ведь, как я полагаю, ты всё это делал не ради наживы и корысти. Гейдар, сынок, мужчина не должен свою жизнь посвятить разбою, даже если это делается ради благих намерений. Я всё время думал о тебе с восторгом, но никогда не приветствовал твой разбой.               
Дай мне слово,больше ты не будешь  разбойником с большой дороги. Остепенись, сынок, вот тебе мой отцовский наказ! С этой поры я решил – у меня было три сына, будет и четвёртый!
Юноша поднял голову, посмотрел на старого хана, встал перед ним и промолвил лишь одно слово: – Отец!







Мирали хан тоже встал, поцеловал его в лоб(2),обратился к сыновьям: – Дети мои, отныне Гейдар будет мужем вашей сестры и вам старшим братом! Пригласите сюда Гюль Санам!
Вскоре, ханская дочь в сопровождении младшего брата, вошла в гостиную.
– Подойдите ко мне, дети мои! – сказал Мирали-хан и соединил руки Гейдара и Гюль Санам.
– Благословляю ваш союз! Будьте счастливы! Любите друг друга. Да сопутствуют вам звёзды радости и счастья!
      
В саду пели соловьи, словно желая молодым долгой, счастливой жизни.

1. Давер – (по-персидски - судья)
2. Целовать в лоб. В Иране и во многих странах Востока, при благословении молодых, принято целовать в лоб.
       






Глава вторая
                Дочь пустыни Лейли

Путь паломников пролежал между миллион летних песчаных барханов и дюн. Усталые
после долгих изнурительных поездок по пустыне путники, ждали привала. А его, как назло, не было...
Настало долгожданное пустынное утро. Дул утренний свежий ветер.
Вдруг, откуда не возьмись, девушка с крупными голубыми глазами,с необычными волосами цвета соломы и с загорелым лицом ловко пригнула с огромного бархана и преградила путь паломникам.
Караванбаши, видавший на своём веку всяких причуд, не растерялся, остановил своего верблюда. Затем велел немедля остановиться всем.
Крикнул: – Привал!
Затем, он вежливо обратился к незнакомке на арабском: – Что желает юная красавица, от иранских паломников?
– Вы точно из Ирана? – на вопрос караванбаши бедуинка смело ответила вопросом.
Караванбаши изумился: – Из Тегерана! – ответил он.
Девушка, не веря своим ушам, переспросила уже на этот раз на персидском:
– Вы сказали, что прибыли из Тегерана?!
– Да.





Глаза её засияли. Она не поверила своему счастью.На этот раз юная бедуинка обратилась к караванбаши на чистом персидском языке: – Вы меня осчастливили агае мохтарем(1). Вот уже,больше недели я ежедневно выхожу сюда на поиски иранских паломников и каждый раз меня ждёт разочарование. Хочу обрадовать своих престарелых родителей: отца и маму, пригласив земляков к себе в дом. Наше имение  находится в ста шагах отсюда.Мои родители ждут не дождутся людей из Ирана.   
Отцу недавно передали, что тот человек, который его интересует намерен вместе со своей семьей и друзьями на днях совершить паломничество в Мекку...
– А как зовут того человека, который Ваш отец ждёт и не дождётся?!
Девушка сначала хотела утаить имя того человека, чуть замешкалась, затем осмелев
произнесла: – В юности все в Тегеране округе Шемиран, его звали Чапы. Отец позже узнал его настоящее имя – Гейдар-бей!
Караванбаши не скрывал восхищения и радости от этой встречи с юной землячкой.
–Девочка моя! Ты как раз попала туда и к тем людям. Гейдар-бея пока будить не
будем. Дождёмся, как только он проснётся, и я познакомлю тебя с этим достопочтенным человеком.
– Вы даже себе представить не сможете, как Вы меня обрадовали своим ответом,
агае мохтарем.





Девушка встала и крепко обняла караванбаши: – Вот приведу дорогих гостей к себе
домой и познакомлю со своими родственниками. А как будут мои родители   счастливы, вы даже представить не сможете...
– Как тебя зовут, прелестное создание? – спросил её караванбаши?
– Родители меня назвали Лейли, в честь героини эпоса «Лейли и Меджнун»
Мохаммеда Физули.
– Ответь мне, у нашей Лейли есть Меджнун, которого она любит, как её знаменитая
тёзка?
Лейли и на этот раз не растерялась, ответила чётка и без запинки:– Нет, видимо, пока он не родился. Я слово дала себе, что выйду замуж только за земляка- иранца, и то, если, мои родители одобрят мой выбор.
               
 





Глава третья 
               
                Ана шарика

– Гейдар-бей, расскажите о своей поездке в Мекку – попросили молодые паломники, когда караван приближался к долине Арафат. Гейдар–бей сел поудобнее на напольном пуфике, затянул кальян, пропуская клубы дыма, начал своё повествование:– Раньше, когда мусульмане, направляясь в Мекку для поклонения святыням пророка Мухаммеда, да будет память Его вечна, часто сталкивались со многими трудностями. Ведь тогда не было ни самолётов, ни автомобилей, одни караваны проделывали этот нелёгкий, многомесячный путь.Паломники, как правило группами готовились к церемонии обрядов, связанных с посещением святынь. А вечерами вместе совершали намаз и омовение. Пищу готовили они также сообща. Часто случались и курьёзы. Об одном из таких случаев я хочу вам рассказать.
По многовековому обычаю паломники готовили традиционный плов. Определялись опытные повара. Перебирался рис. Приносился в жертву барашек. Рис, как правило, варился в большом многопудовом казане. Отдельно, на топлёном масле жарились: мясо, курага, чернослив, изюм и каштан. Заправляли их разными пряностями. Одурманивающий аромат плова распространялся за версту.
Обычно охрана казана с пловом была уделом молодых паломников.
 








Однажды вечером, когда над пустыней опустилась темная завеса к казану подошли два араба-бедуина. Молодой паломник, заметив их, направился к ним. Один из бедуинов, отвлекая молодого паломника-охранника казана, стал бить себя в грудь и пробормотал: – Ана шарика!
Молодой паломник не знал арабского языка. А бедуин всё твердил: «Ана шарика!»  Другой, сравнительно постарше араб, открыв огромную крышку казана, высыпал в кипящий казан содержимое из подола своей абы(2) и торжественно повторяя слова своего соплеменника: «Ана шарика!»...
Молодой паломник, словно очнувшись ото сна, с яростно бросился на бедуина. Араб, в свою очередь, не отступая от казана, всё твердил: «Ана шарика!»...









На шум прибежали остальные паломники. Караванбаши велел поднять крышку казана. И тут все увидели: на поверхности кипящего риса копошатся саранчи, ошпаренные паром. Молодые паломники накинулись на арабов и стали их колотить. Караванбаши остановил их: – Этим делу не поможешь. Никто из нас не ест мясо саранчи, выскоблите верхушку плова отдайте бедуинам, плов с «саранчовой приправой».
Молодые паломники выполнили поручение караванбаши. Арабы, хоть и получили хорошую трёпку от паломников,всё же были довольны своей добычей.







Гейдар бей решил пригласить к себе предводителя бедуинов.               
Вскоре в лагерь паломников прибыл старый араб.
– Мы хотим узнать истинную причину вторжения Ваших сородичей в наш лагерь!       – обратился он к нему и услышал в ответ: – Мы арабы - бедуины, гордый народ! По закону пустыни, чтобы участвовать в трапезе, мы всегда вносим лепту. Моим соплеменникам очень видимо захотелось попробовать Ваш ароматный плов. Вот из-за этого они стали твердить: – «Ана шарика»,  что по-арабски означает:– я внёс лепту и стал пайщиком!





   
Глава четвёртая 
               
                Отцовский наказ


Гейдар бей, заметив горящие глаза своего сына Новруза, когда тот смотрел на красавицу Лейли, незаметно для окружающих, подозвал его к себе и велел:– Новруз, даже не вздумай влюбляться в эту арабку. Безусловно, она красавица, но не забывай о том, что дома тебя ждёт твоя будущая жена, в то же время, твоя кузина Лалезар. А Лейли, полагаю, надо выдать за того твоего хорошего друга, который однажды приходил к нам в имение. Он нам с Гюль-Санам ханум очень понравился. Скажи, на сколько лет он старше тебя?               
– На два года, – поняв истинную причину вопроса отца, неохотно ответил Новруз.
– Ну прекрасно, так и решили мы с тобой. Как раз во всём они подходят друг-другу. 
Во-первых, он неплохой парень, во-вторых, ему уже девятнадцать лет и у него
нет родителей, мы с тобой обязаны помочь твоему однокласснику по медресе. Аллах нам поможет, если мы руку помощи протянем этому сироте. Кажется, его зовут Гиясом.
– Да отец.
Вот, видишь, сам Всевышний на небесах соединил их судьбы : Лейли и Гияс. Но, правда, в эпосе его звали Гейс. Это, по-арабски, а по-персидски, значит, Гияс.

 





Глава пятая 

                В гостях у земляков

 
– Агае караванбаши, – я пойду домой и обрадую своих родных, передам им добрые вести – ласково произнесла Лейли и вмиг скрылась за большим барханом.
Караванбаши велел молодым пригласить Гейдар бея.
Вскоре Гейдар бей в сопровождении молодых паломников прибыл к большому бархану.               
Лейли обратилась к присутствующим: – Дорогие земляки, мои родители ждут и не дождутся визита добрых друзей, особенно долгожданного Гейдар-бея.
Караванбаши не скрывал восхищения и радости от общения с этой юной красивой землячкой. 
Вернулась на этот раз дочь пустыни Лейли, вместе со старшим братом и сестрой и
сообщила: – Наши родители ждут и не дождутся визита добрых земляков.
Паломники, особенно молодые были очарованы красотой сестёр.               
Девушки как две капли воды были похоже друг на друга.
– Эта моя младшая сестра Сетаре. а брата зовут Шахрияр.
Прозвучал голос караванбаши: – В путь, дорогие мои! Направляемся в гости к землякам.
Гейдар-бей и паломники в сопровождении сестёр и Шахрияра вскоре прибыли в имение родителей Лейли. Там уже ждали прихода долгожданных гостей. Во дворе, на мангале жарилось баранина, аромат плова и шашлыка манил к себе окружающих.               
Было такое ощущение, будто паломники находились в Тегеране у подножья горы Демавенд, а не в бескрайних песчаных дюн и барханов в районе Мекки.








Хлебом и солью встретили хозяева дорогих гостей. Хозяин дома, так как лишь только он знал Гейдар-бея, стремительно направился на встречу к нему.  У ворот имения долго обнялись гость и хозяин дома.
– Осчастливил нашу семью своим приездом в наши края уважаемый наш человек К нам пожаловал наш покровитель – Гейдар-бей! Сегодня настоящий праздник у нашей семьи.
– Вы очень преувеличиваете мой ничтожный поступок, дорогой мой. Главное то, что вы живы и здоровы. У вас, прекрасная семья, красивые дети. При помощи Аллаха скоро пожените сына, выдадите дочерей замуж. Вот тогда всё будет хорошо.
– Только Ваше покровительство принесло нашей семье всё это. Мы будем век благодарны Вам Гейдар-бей. 
– Давай об этом не будем говорить, брат Арслан! Наша общая задача дать нашим детям счастливое будущее.
 




               
– Гейдар бей, мы с Вами совсем забыли угостить наших земляков, – виновато отметил хозяин имения, поручил своим нукерам накрывать такой дастархан, что даже у шахиншаха такого пира не бывало в помине.
К тому же паломникам предстояло долгий путь к святыням Мекки и Медины. Ведь впереди их ждали: священная вода Зам-Зам, поклонение Каабе, долина Арафат и многие другие святыни, связанные именем пророка Мухаммеда, да будет память Его вечна и да прибудет с Ним мир!




Краснодар, октябрь-ноябрь, 2018 год.

Фото с интернета – Кааба, святыня в Мекке