Единственный мой Окончание

     К сожалению, одна из страниц нашего государства  свидетельствует об ошибках, допущенных в первые годы советской власти. И в первую очередь – это борьба с православием.

     В начале 1930 года была проведена сплошная коллективизация. Произошло необоснованное переселение некоторых народностей из родных поселений. Повсеместно стали закрывать церкви. В 1935 году снесли крест с Космо-Дамиановской церкви в Верхнем Карачане. Дрожь земли от упавшего креста, грустное многоголосье задетого колокола, плач, крик и стоны людей, потерявших то, во что они свято верили, - всё это смешалось с памяти маленького Лунёва. Страданиями опутало весь посёлок. Церковь закрыли, а в пустующем здании поместили школу, редакцию газеты и какие-то конторы.

     1937 год стал для Пети знаковым: он начал своё обучение именно здесь. Но самое страшное ждало его впереди. Ребёнок отпросился у учителя по надобности. Вышел из здания и остолбенел: мимо школы проезжала подвода. На ней сидели дедушка Архип, священник и жандарм. Следом, плача и причитая, бежала Анна Ивановна,  мама Пети. Больше никто не осмелился приблизиться к подводе, только шептались, что земляков везут в Борисоглебск, для суда. Транспорт потихоньку набирал скорость.

    Как впоследствии узнал Пётр Тимофеевич, дедушку и священника не довезли до Борисоглебска, а расстреляли в собственном селе, в овраге. Один пострадал за своё поклонение Богу. Второй за то, что сам любил работу и приучил к этому своих детей. Сегодня это назвали бы предпринимательством: производство растительного масла и обеспечение им окружающих.

   Может,потому в девяностые годы 20 века, которые резко изменили жизнь страны, создав резкую пропасть между горсткой олигархов и большой частью нищего народа, оставшегося без надежды найти хоть какую - нибудь работу, мы с мужем вплотную подошли к изучению истории и развития православия. И я верю, что сам Господь благословил нас к этому познанию.

     На этом беды рода Лунёвых не заканчивались. Тимофей,  отец Пети, вёл в совхозе ответственный, и, оказалось, не простой участок. Он был кладовщиком зернохранилища: в его ведении были запасы зерна и муки. Продукты, которые привлекали многих. Время было голодное, и некоторых это состояние доводило до безрассудства. Было несколько попыток грабежа на складе, а затем и покушений на жизнь  отца Пети. Друг Тимофея  предложил переехать со всей семьёй в Москву, пока того не постигла участь отца.
 
     Обстоятельства складывались так, что пришлось воспользоваться предложением друга. Москва ошеломила шумом, большим количеством людей, суетой. Но и обрадовала: по выходе из трамвая мать вытащила из сумки два батона, купленных уже в новом для них городе, и отдала их сыновьям –  Жене и Пете. Съеден был хлеб, как говорится, в один миг. Голод давал о себе знать.

     Поселились в Измайлово, красивом, лесном районе, и потому особого контраста с природой не почувствовали. Отец с матерью устроились на работу. Братья учились в школе.

     И вдруг – страшное сообщение: началась Великая Отечественная война. Отец ушёл на фронт. А семья пережила военное лихолетье в Москве: бомбёжки, разрушение домов и гибель людей, голод, холод. Анна Ивановна работала санитаркой в военном госпитале имени Николая Ниловича Бурденко. Вспоминала о работе с болью: "Такие молоденькие... мучились... умирали..." Свою службу (так Анна Ивановна называла свою работу) закончила в 55 лет, выйдя на пенсию. Госпиталь - единственное место её трудовой деятельности.

    Петя, помимо учёбы в школе, обучался профессии шорника. За каждый урок получал кусок сахара. Но главное счастье состояло в том, что он не просто освоил азы искусства (по-другому это дело и назвать нельзя). Он справился с этой работой, как настоящий мастер. Спустя много лет, будучи замужем за Петей, я лично убедилась в его умении красиво обращаться с кожей. Он так умело поправил разрыв на моих перчатках, что я с трудом нашла исправленное место: ни цвет ниток, ни величина стежков шва не отличались от тех, которыми были прошиты перчатки.

      Закончилась война. Вернулся с фронта отец, раненый, но главное – живой!   
      Страна постепенно расправляла плечи. Восстанавливалось народное хозяйство, возрождались заново города и сёла, росло благосостояние народа. Спокойствие постепенно заполняло души людей.

     Пётр Тимофеевич получил высшее образование. Последние 25 лет работал в Научно-исследовательском технологическом институте оптического приборостроения. Медалью «Ветеран труда» был награждён в числе первых. И это не удивляет. Ничто не приходит случайно: ведь он получил в наследство от родных установку – трудиться, трудиться и трудиться. Был мягок и честен с людьми, и потому коллеги доверяли ему. 20 лет возглавлять партийную организацию подразделения – это не шутка!

      От него исходили свет и тепло, он старался помочь каждому. Меня порадовало знакомство Пети с моей любимой сестричкой Надей. Я только привезла её из больницы, где она пробыла несколько месяцев в травматологии и ей ещё немало времени предстояло провести в гипсе, который опутал её ногу от ступни и выше колена.Так серьёзно она поранила ногу на подступах к нашему дому, в котором мы проживали в Москве. Спуск был с большим уклоном, жильцы постоянно просили поставить перила,потому что в холодное время года дорожка становилась ледяной.Никакой реакции! Совсем,как в русской пословице:"Пока гром не грянет,русский мужик не перекрестится".После тяжёлой травмы,которую получила сестра,оставшись инвалидом на всю жизнь,подход к дому был оборудован не только металлическими поручнями, но и даже ступеньками, покрытыми асфальтом.

     Петя так бережно относился к сестре, что я порадовалась за неё и сама себе позавидовала: мы ещё не были женаты, но я была счастлива, что нежный и ласковый человек - мой самый большой друг.

     Папа жил на даче,и потому знакомство с ним состоялось позднее. По традиции на день рождения сестры приезжали родственники и друзья, поэтому Петя был представлен здесь широкому кругу людей.Июль. В вечерние часы - самая благодать, и мы, как всегда, разместились в саду. Стол по тем временам был сервирован неплохо. Подруги у Нади голосистые, поют с радостным настроем и душевностью.Казалось, что всё вокруг соткано из счастья и любви. Нега разлилась по всему телу. Петя как-то сразу вошёл в нашу семью. А потом была свадьба,которая "пела и гуляла". Родственники и друзья сделали её  запоминающейся.

     Надя в то время увлеклась разведением кур и кроликов. Скорее это было не увлечение, а необходимость.Но зная отношение сестры ко всем делам, она делала это не абы как, а основательно. Здесь-то и пригодилась  помощь Пети: он вместе с Николаем, мужем подруги Нади, обустраивал клетки для кроликов. Место для кур,включая насест, успел подготовить папа. Затем поправили забор.

    Скорее всего, в это время к Пете и пришло желание получить собственный участок и построить своими руками дом. Ведь все мы "от земли российской крестьяне"! И первый подарок по осуществлении этого события мы получили от Наденьки:пять курочек и двух кроликов. Наша сельскохозяйственная деятельность ещё более оживилась.
     Глядя на курочек, которые беспечно тыкались клювами то в землю, то в кормушку, я испытывала непонятное чувство покоя, красоты природы, существующей в разных обличьях. И с интересом наблюдала за мужем,который также замирал перед птичником. Чувствовалось, что он тоже заворожен этим зрелищем. А уж кроликам в любое время непременно подбросит травки, зная что те - любители поесть.

     Отношения с мужем у нас были очень тёплые.Наша привязанность друг к другу была настолько сильна, что в первые годы замужества, когда он ещё вынужден был ездить по командировкам, я места себе не находила. И однажды, когда он неожиданно вернулся домой на день раньше, я встречала его от радости рыданием. В самом деле - не плачем, а рыданием. Петя даже испугался:решил что в доме какая-то беда. Но я успокоила его.

   Искренняя забота друг о друге отличала нас. Он очень переживал мою болезнь, которая осложнилась сильными головными болями, длившимися по 2-3 дня. У меня не было желания ни есть, ни пить, а муж беспрестанно подходил к кровати, чтобы проверить не стало ли мне лучше. Стоило только по отступлении боли открыть глаза, он тут же спрашивает:"Раинька, может, поешь что-нибудь?" От переживаний лицо у него, в буквальном смысле, становилось белым, как полотно. Наверное, я тоже частично повинна в его ранней смерти.

     Помню, как я несколько раз задавала ему один и тот же вопрос: «Почему он так рано встаёт, ведь успевает подготовиться к выходу на работу раньше меня?». Петя переводил всё в шутку. И только после смерти своей матушки, Анны Ивановны, признался, что вставал специально, чтобы пообщаться с ней перед нашим уходом, потому что ей одиноко, пока мы на работе.

    От самой свекрови я за всё время не услышала ни одной жалобы. Всегда спокойна, уравновешена. Лунёвская  «порода». И чтит честь семьи. Когда я вошла в их дом, то естественно  стала заниматься какими-то хозяйственными делами. Решила обновить шторы и занавески. Сижу за швейной машинкой. Её интерес закономерен. Объясняю, чем занимаюсь. Узнав, что я планирую сшить занавески и на её окно, вдруг слышу: «Мне не надо».
   Я, без комментариев, продолжаю работать. Минут через 5 возвращается и говорит: «Нет, ты всё-таки сшей и мне. А то бабы скажут – вот какая невестка, себе сшила, а тебе нет». То есть она уже с первых дней поддерживала мой авторитет, потому и отношения у нас были великолепны.

     Дом наш(и московский и дачный) всегда был открыт для родных и друзей.В дни рождения к нам непременно приезжали из Москвы, хотя дорога и дальняя(машины тогда не было). А Надя непременно гостила у нас недели но две. Больше не получалось:ведь у неё было своё хозяйство под Москвой. В дни её приезда непременно пекли пироги:Надя жарила в масле, я пекла в духовке. И с разной начинкой. На любой вкус. Сразу вспоминался родительский дом, и казалось, дух от наших пирогов тот же, что был у мамы.

     Петя непременно нахваливал меня перед гостями.Складывалось впечатление, что ему доставляет удовольствие произносить слова:"Это Раинька приготовила".Хотя сам не был лишён кулинарных способностей - спокойно мог сварить щи,супы, каши,приготовить салаты.

    Он был приучен к этому жизнью. Но что умиляло меня в дни, когда мы принимали гостей, так это желание мужа дать мне возможность ещё в процессе праздника  отдохнуть. Поэтому, пока мы с гостями пили чай, он успевал перемыть всю использованную посуду и разложить неиспользованную пищу в холодильнике. И уборкой квартиры мы занимались сообща. Моё желание похвалить мужа, когда он заканчивал какое-то дело, тоже естественно: всё сработано умело, красиво, даже изящно.

     Существует мнение, что если любишь человека, то чувствуешь его приход даже спиной. Да,это так! Помню,однажды Петя уезжал по делам с дачи в Москву. О дне возвращения он не знал. Мобильных телефонов тогда не было. Занимаюсь своими делами. А тут на соседней даче разгружают сборный сарай(с этого начиналось освоение участков). Я увлечена происходящим. И вдруг, как будто что-то ёкнуло в груди. Разворачиваюсь, а это мой Петенька подходит к нашей калитке.
   Подобных случаев было немало за нашу короткую совместную жизнь. Теплота, нежность и истинная любовь согревали нас с мужем.

     Петя был жизнерадостным и остроумныи человеком. От души смеялся над происшествиями окружающих. Да и сам был мастером рассказывать весёлые истории и анекдоты. Они больше напоминали скетчи:муж так умело вписывался в образ героя. Смешные, но без присутствия ненормативной лексики (кстати,он её никогда не использовала).

     Анекдоты я  называла "детскими". В нашей компании частенько бывали ребятишки, и потому они были доступны всем. Только тогда я поняла, насколько же точно эти весёлые опусы отражают жизнь. Хотя не всегда проявляются ко времени.Один из "бородатых анекдотов" сопровождал нас неоднократно. Наверное, многие помнят вирши о том, как диктор по вокзальному радио объявляет, что поезд на Воркутю(у) уходит с первого путю(и). Пассажиры бегают по платформам и вдруг слышат оповещение по радио:"Граждане пассажиры! Пока я с вами шутю(чу), поезд ушёл на Воркутю(у)".

     Подобный анекдот чуть не произошёл с нами по жизни. Мы впервые везли папу к нам в гости, на дачу. Ярославский вокзал. Я всегда гордилась тем, что здесь, пожалуй, на одном из немногих московских вокзалов, расписание движения электричек и платформа их отправления оставались неизменны. Мы, как всегда спокойно и с определённым запасом времени приходим на свою платформу.
    Причём прошли поближе к головному вагону, чтобы поменьше топать в Александрове при пересадке на ярославскую электричку, которая довезёт нас до станции Итларь. Вдруг раздаётся голос из динамика, что электричка на Александров отправится совсем с другого пути. Папе 75 лет. Июль. Мы все достаточно взмокли в ожидании поезда. Но что делать? Как мы успели добежать до поезда, один Бог знает. И папа молодец - недаром участник трёх войн!

     Случилась и ещё одна сцена, как-то связанная с этой ситуацией. На этот раз хоть весёлая. В тот раз сестричка Надя приехала к нам на дачу с внучатым племянником Володей. Он, как и Надя, любил к нам приезжать. В день их возвращения в Москву мы с Петей решили подготовить для них сюрприз - познакомить с любимым городом Ростовом Великим и его достопримечательностями.

    Ростов Великий находится в сорока километрах от наших участков. Но вторая прелесть состояла в том, что оттуда  в Москву можно было вернуться на любом проходящем поезде, без остановок. Таким образом, пересадка в Александрове с электрички на электричку исключалась. Володе было тогда лет 8. Муж только познакомил его с анекдотом про "Воркутю(у), как вдруг объявляют, что прибывает поезд Воркута-Москва. Внук просто катался от смеха. Счастье его продолжилось в вагоне:он впервые в жизни ехал поездом, а не электричкой. И конечно, первое,что сделал, - это улёгся на полку и довольный махал нам рукой.
               
      Как быстро летит время. 21 октября 1994 года мой муж Лунёв Пётр Тимофеевич ушёл из жизни. И неправда, что время лечит. С такой потерей смириться невозможно.

      В день свадьбы, 20 октября 1978 года, коллеги из Союза журналистов пошутили:

     Не печалься,
                Союз журналистов –
     В этом мире
                замены не новы:
     Потерял ты
                Цветкову Раису,
     Приобрёл ты
                Раису Лунёву.

     А потеряла я много больше – Единственного и Любимого Человека.
     От доброго пожелания осталась только фамилия – Лунёва.

     А остальное – боль. И вечная память.