Ты не тень, не позор, ты Женщина!

Ты прости, что такая согбенная, приземленная, удрученная. Женский облик - в “тюрьме” болезни. Поражен, искажен печалью. Ангел тьмы плоть сковал оковами. Сатана повязал параличем. Нежный образ затмил диавол - страшно скорчена, до земли! Духом немощи – пораженная, страшный недуг – крестом по телу! Чаша горькая - муки выпиты. Говорят - родовое проклятие, “волновые геномы” тьмы. Заклеймили судьбу до слез! Утомили суды, укоры. Разговор обо мне – позор. Уж привыкла к худой молве. Восемнадцатый год в тоске! Словно тень по земле иду - как на черной доске живу! Женский образ упал в печаль. В синагогу? Стремлюсь, хожу. А когда не могу? Ползу. В уголке, позади стою. Незаметно роняю слезу. Помолюсь, причащусь, ухожу. И терплю молчаливо, жду. Дохожу я к Нему, дохожу! Хоть и скорчена, до земли...

Ты прости, что смотрю лишь в землю - недостоин мой взор небес. Говорят - родовое проклятие, “волновые геномы” тьмы. Ты учи, не молчи, говори! Не смотрю на Тебя, но слушаю! Сердце в слезы, душа пылает! За народ, за больных скорбит! Божий Дух на Тебе, воистину! Точно знаю! Мессия, Бог! Не прошу для себя исцеления. Хотя знаю, Ты смог бы, смог! Крестный путь совершу - как честь. Донесу до конца болезнь. Мой удел – до земли, до праха. Искуплю всю вину родов. Без страстей я умру, без грехов! В небеса улечу без оков! И избавлюсь от страшных снов! Об одном лишь Тебя прошу - не смолчу пред Тобой, не скрою! Хочешь здесь, пред людьми, закричу?! И уста пред Тобой закушу?! Зарыдаю, распнусь, хоть скорчена?! Не прошу для себя исцеления... За соседку свою прошу! Только Слово скажи, призри! Третий день уж без сил, несчастная! Ребятишки ее – сиротушки! Все малы, а младенец - крошечный! Ты соседку мою, спаси! Умирает вдова, без сил! Я при ней... что могу - то делаю! Хоть уродлива, до земли! Не прошу для себя исцеления! Слышишь, Женщину/Мать, спаси! Ты прости мне мое дерзновение! Не вмени мне во грех мой крик!

Неужели сбылось видение?! Сновидение давних лет?! Предрекли мне тогда избавление, не поверила... Беспросвет... Но вот снова… прикосновение! Рук святых на меня возложение! Не во сне уже, наяву! Снова, снова звучит тот Голос! Снова, снова летит Ответ! Прямо в душу, аж дух целит: “Ты не тень, не позор, ты Женщина! Божью Дочь не отдам врагу! Исцелю тебя, Дочь, и выпрямлю! Ты прекрасна, конец хуле! И соседку твою Я зрю! Сироту и вдову призрю! Поднимаю ее, поднимаю! Всем в субботу даю покой! Хоть начальник церковный злой. Негодует на всех, критикует. У него для любви – “выходной”. Лицемер он, наемник, черствый. “Разве мало в неделе дней?” Вновь лукавствует, до усталости. Фарисейства закваска – яд. Не щадит пораженных бедами! Не скорбит за плененных тьмою! Сын погибели, сын геенны. Авраамову дочь презрел! Даже камни вокруг вопят! О крестах на сердцах скорбят! Не узрел он Меня, не прозрел. Море/сушу пройдет законник, чтобы в “веру” свою пленить. И в “служенье” свое заманить. Прозелиты его страшнее – упрекают/калечат “буквами”. Приговоры, суды – потоками. Им по сердцу свои - “партнеры”. Договоры у них – цена. Их поклонники – не со Мной! Хоть тела/“купола” позолочены! Хоть уставами – озабочены! Опорочена совесть - мрак! Духом скорчены, пораженные! Мертвой буквой умы обольщенные! И кадят от лукавого духа - лицемерно/притворно молятся! Поедают дома и судьбы - затворяют врата небесные... Божий дом отдают врагу... Я тебя не отдам врагу! Ты не тень, не позор, ты Женщина! Божью Дочь не отдам врагу! Исцеляю тебя, выпрямляю! Не во сне уже, наяву! Ты прекрасна сейчас, нескорчена! Полагаю предел хуле! Благодать на тебе вдвойне! И соседку твою Я зрю... Слово веры в нее вселяю! Исцеляю ее, поднимаю! Всех прощаю, целю, спасаю! Всем в субботу покой даю! Ты не тень, не позор, ты Женщина! Божью Дочь не отдам врагу!”