Жизнь в деревне. Заготовка дров

ЗАГОТОВКА ДРОВ В БЕЛОРУССИИ  В 50-е-80-е ГОДЫ. 

Стихи писать - не топором махать… Усеяв двор сосновыми поленьями, и вдохновенно щепки-рифмы подбирать, терзаясь вечными, душевными сомненьями.
Пиши, что просится… Но, помни об одном; - чтобы не быть строке  бумаги пленницей, стихотворение в итоге быть должно, не кучей дров - красивой поленницей.

      Белорусская деревня в 50-70е и даже 80-е годы, это вам не Европа с Америкой. Это там  жили и живут-то совсем в ином мире… Там вы можете написать письмо: и к вам тут же приедут, предложат, проложат, подключат и спасибо скажут, если вы захотели электричество, воду или газ в свой дом для отопления провести, и за него платить. А в нашей в деревне пока все с этим было очень глухо… Вот потому тема заготовки дров для деревенских печей была и думаю, останется еще долгое время актуальной, несмотря на все ныне существующие нанотехнологии и пропахивание космических просторов Вселенной кораблями-спутниками.

     Я до 15 лет жил в белорусской деревне Немойта, что была расположена в 10 километрах от районного центра под названием - Сенно, а позже, до смерти папы в 1985 году, я бывал в Немойте почти ежегодно, приезжая с семьёй в отпуск, чтобы помочь родителям в заготовке дров для печи и сена для коровы.  Дрова для печного отопления у нас обычно заготавливались  зимой, а сено - летом. Вот и приходилось брать свои отпуска и летом, и зимой... Для  целей  заготовки дров лучше всего подходила древесина лиственных пород, то есть тех, у которых в отличии от хвойных содержание смол было минимальное. (Смолы засоряют печные каналы и быстро выводят печи из строя).

       В наших Сенненских  лесах – Котово, Тимирязевском и Морозовском,  «на дрова» обычно заготавливали: березу, осину и ольху. Ольху, за её оранжевый окрас, иногда  называли русским красным деревом, или «царскими дровами». В свое время именно ею топили печи и камины во дворцах. Ольха сгорает быстро, и практически без выделения угарного газа. Но, чтобы ольхой или осиной протопить дом, дров надо было  вдвое больше, чем если топить печи березой. А осина к тому же часто в своей сердцевине бывает гнилая и трухлявая, так что основным топочным материалом у нас всегда была берёза.

      Так что лучше всего заготавливать и топить печку было березовыми дровами, а для очистки от нагара каналов печи периодически её надо было протапливать сухой ольхой или осиной. Использовали мы ещё для топки грубки или щита сухую иву или лозу.  Ива  – однозначно низкосортная древесина, но её мы часто использовали, для протопки грубок или шитов в нашем доме.

      «Грубкой» и «щитом» у нас в Немойте называли уютные печи, которые имели небольшие лежанки, но в  них не готовили пищу, разве что, только в небольшом котелке отваривали белорусскую бульбу или же кипятили чай.

      Достоинством грубки или щита были их компактность и возможность постройки в существующем доме без производства капитальных строительных работ. У нас  в доме было две грубки. Одна грубка была  в передней хате — она была соединена с  русской печью и дым от неё выходил в основную трубу.  А вторая грубка находилась в новой пристройке (трёхстенке) к основной хате  и стоял этот щит отдельно в хате -посередине большой  комнаты и у щита имелась от него отдельная дымовая труба.

Русская печка, кормилица-печка, сердце простой деревенской избы,
Тёплое лоно крестьянской судьбы. В мире не сыщешь такого местечка,
Где сплетены два влюблённых сердечка. Пышет страстями огонь из трубы.
Пламени яркого вьются клубы, высветив два обручальных колечка.

    Дымоходная труба – важнейший элемент отопительной системы в  доме с обязательными требованиями пожарной безопасности. Установка дымохода, выполненная без соблюдения этих правил, чревата необратимыми последствиями – возникновению пожара или  отравлению угарным газом. Нам русскую печку и  две грубки делал мастер своего дела – Миша Корнев и пожаров в деревне никогда у нас не было, а угорать иногда угорали хозяева, если нарушали технологию топки печи или слишком рано закрывали задвижку дымохода, не дав полностью сгореть дровам.

Русская Печка, Русская Печка!
Нет в добром доме теплее местечка!
Рук неустанных и щедрых творение-
Предкам великим благодарение!
 
Раньше, погреться на печке - мечтали!
Жаль, печки русские редкостью стали!
В моде камины, "шведки", "голландки"
Разве согреют зимой иностранки?
 
Русская печка, будто живая!
Преданно служит, покоя не зная.
Каши и щей всем досЫта наварит,
Репу напарит, стряпнёю одарит.
 
Греет и лечит в мороз, в непогоду
Русскому люду на радость, в угоду!
Лучше перины иль барской кровати
Печка-лежанка, над печкой - палати.
 
Русская печка - целебная глина,
Лечит не хуже, чем мёд и малина!
В лютую стужу - не ведая горя!
Выгонит хвори, как южное море!
 
В трудные дни печь спасала, как мать.
Матушка-печка, в ней жизнь, благодать!
Даже без бани в войну не тужили,
Русские печи им банькой служили.
 
Раньше о печке легенды слагались!
Нынче в деревнях лишь печки остались-
В тихих, забытых, безлюдных местечках.
Жизнь догорела в разрушенных печках.
 
Русская Печка, Русская Печка!
Как не замолвить добрым  словечком!

      О печке — особый разговор. Нигде так русский человек не любил побыть, как на печке. И поспать здесь воля, и думается здесь по-особому, и всё-то кругом тёплое — и тихо, и пахуче, и покойно. Такого покойного состояния, такого удовлетворения всех мышц нигде не получишь, как на русской печи. Век не слезал бы... А зимой-то  и подавно. Странно подумать, что в двух метрах, за стеной - и холодно, и ветрено, и неуютно. А тут кирпичики тёплые, в связках на стене висят лук да чеснок, рядом сушёные грибы, а в углу у печи стоят кули (мешки) с крупой, сахаром да с чёрными сухарями. На печи стоят валенки, а на загнетке или на полу - сухие дрова, смоляные лучины для разжиги - все тёплое и приятное. И нет тебе дела ни до воющей во дворе вьюги, ни до сильного мороза. Поёт себе печная труба за заслонкой, уносит твои мечты за высокие горы, за далекие долы, и так-то сладко, так-то безотчетно прекрасно, что и слов нет выразить, а уж если рядом кошка гостей намывает, то и вообще полное блаженство и удовлетворение.

      Отопление в те далёкие годы было преимущественно печное, поэтому окна на зиму задраивали наглухо, а щели мы промазывали специальной оконной замазкой или пластелином, а между двойными окнами понизу для утепления клали вату. Иногда, на вату клали новогодние игрушки, что выглядело особенно симпатично: будто игрушки лежат на белом снегу. Морозы, особенно в пятидесятые годы, были довольно сильными или, лучше сказать,  крепкими, как тогда у нас говорили. Окна, а точнее форточки, зимой очень редко открывали. Откроешь форточку - выстудишь комнату, а с дровами
у многих жителей Немойты всегда была проблема.

Я помню наше скромное жильё,
Морозный день, лучи от солнца низки.
И после стирки просушить бельё,
Мать вынесла во двор в огромной  миске.
Передник мокрый, валит пар от рук,
Висят на шее бусы из прищепок.
А снега, при ходьбе, скрипучий звук,
Напоминает, что мороз стал крепок.
Метели двор позёмкой замели,
Верёвка бельевая вдоль забора,
А, чтоб бельё не трогалось земли –
Посередине палка для подпора.
Когда-ж зависла над трубой луна,
Мороз сковал бельё подобно льдине,
От ветра оно пело, как струна,
На папиной трофейной мандолине.
Как искры от костра сверкал снежок,
Пейзаж такой, как будто в сказке давней.
А я смотрел в протаявший "глазок",
Замёрзшего окна с прикрытой ставней.
В печи огонь на углях танцевал,
От грубы теплотой лилась истома...
Уже четвёртый день я грипповал,
И потому не выходил из дома.
Когда-же мать внесла бельё домой,
Оно не гнулось, словно лист фанеры.
И пахло заоконною зимой,
Храня в дому дворовые манеры.
Меняется наш быт из года в год,
И глупо спорить с новшеством упрямо.
Но помнится мне дивный запах тот,
Белья, внесённого домой с мороза мамой..

      Окна в морозы сначала зарастали инеем, а потом и толстым слоем льда, что нам очень нравилось, потому что на окнах появлялись красивые узоры: то пальмы, то ёлки, какие-нибудь фантастические зверушки, то еще что-нибудь воображаемое, а в комнате устанавливался таинственный полумрак (и духота, потому что окна открывать боялись - дом выстудишь). Тем, кто не знает, поясню: окна не покрываются льдом, если под ними есть батарея отопления. Теплый воздух, поднимаясь от горячей батареи, нагревает стекло и не даёт ему замерзнуть. А наша печка стоит далеко от окна, и влага в воздухе, постепенно остывая и достигая холодного стекла, оседает на нем инеем.    

      Топить печи следовало сухими дровами, а иначе влага при топке будет разрушать кирпичи. Поэтому, дрова после распиловки и колки мы укладывали в дровяник илм в "стога", где они, желательно два летних сезона, проходили обсушку.

      Чурки на дрова я колол в феврале–марте, когда приезжал в отпуск к родителям - специально для заготовки им дров и обязательно в морозную погоду, которая значительно облегчала мне сам процесс колки. Дело в том, что в дереве много влаги, и когда она внутри дерева замерзает, то с колкой даже больших чурок или как у нас их называли – чурбаков, легче было справиться... 

      Народная пословица гласит: «В лес не съездишь, так и на печке замерзнешь»; «Не хочешь холоду, полюби лес смолоду» - вторит ей другая. У хорошего хозяина всегда был приличный запас дровяного топлива - на два и даже на три года, а то и больше. Дрова, аккуратно уложенные в поленницы, за это время высыхали настолько хорошо, что в печи быстро загорались и выделяли при горении много жару,  не давая угару.

     Так как начало августа считается самым сухим периодом года, то до середины месяца необходимо было заняться заготовкой древесины и других разновидностей топлива, т.е. побеспокоиться нужно о сухих дровах именно в это время, чтобы не возиться с ними в зимнее время. Но это у большинства жителей деревни не получалось из-за страды с сеном, скотом, овощами и летними различными хлопотами по дому. Это только в теории так водится, что поленья должны быть нарублены и уложены в специально отведенном месте,  в так называемых древесных стогах или в сарае-дровнике, или же под навесом сарая. В случае, когда заготовка топлива для печи выпала на дождливую погоду, то подготовленные поленья надо обязательно укладывать на поперечины. Это делается для циркуляции воздуха,  и  древесина не будет гнить - она  даже в сырую погоду всегда будет сухой.

       Если вы запаслись высококачественными дровами, то жар от печи и запах  еды станут для вас и ваших родных истинным наслаждением. А те  хозяева-лентяи, кто не заимел запаса дров, будут вынуждены топить печь «сырником», то есть дровами из свежесрубленных деревьев. Такие дрова у них обычно  с трудом разгорались и горели как бы нехотя, дымили, а порой и гасли: так что особого тепла от них ждать не приходилось. Я же обычно помогал заготавливать дрова для печи в зимнее время, а не летом. Летом для меня была обычно заготовка сена для коровы и кроликов  и соломы - на подстилку скоту.

       Большинство наших Немойтянских хозяев все же заготавливали дрова вовремя и впрок. Мало того, заготовку дровяного топлива производили в определенное время года. Считалось, что лучше всего,  начинать валить лес на дрова надо с середины осени, когда множество лиственных деревьев расстались со своей листвой и приготовились к зимней спячке.

      До самой весны так называемая «древесная влага» почти полностью уходила из древесных стволов. В лесу в это время исчезала надоедливая мошкара. У сельчан к глубокой осени были закончены все полевые работы, и появлялось много свободного времени. Начинали рубить дрова обычно  на Якова-древопильца, то есть 22 октября. Собирая дрова, опытные дровосеки говорили: «Осеннее и зимнее полено жарче горит, вешнее и летнее ему не чета».

     Ездил я на заготовку дров в указанные выше леса обычно с Федей Контей, который имел свою пилу «Дружбу», топоры, пилу двуручку.  Мы запрягали школьную лошадь, накладывали в сани сено, садились в сани - и вперед! И целый день, а то и два,  мы с Федей проводили в лесу... Пилили, рубили и вывозили лошадью к бойной дороге нарубленный лес. Чтобы представить весь объем работ при заготовке  дров в лесу,  нужно просто пройти весь этот  путь - от стоящей вертикально березы, осины или ольхи, до стоящей скромно в тиши двора  сложенной поленницы березовых и других поленьев.  Надо также хотя бы мысленно  подержать в руках  весь набор инструментов и выполнить ими все виды работ на этом пути. Наиболее трудоемкий для нас ребят процесс - это распиливание дерева на короткие чурбаки, которые потом должны быть ещё  и расколоты на поленья. Только чтобы напилить нужное количество дров,  требовалось отрезать ручной пилой за день, в среднем около 350 приличных (толщиной до 40-50 см)чурок.

      Тяжелее всего мне было  пилить толстые бревна, лежащие на земле.  Сильно и быстро уставала спина и руки, если даже меняешь позу от стоя,  до сидя и лежа. Нужно при этом иметь в виду, что земля в это время была еще сырая и холодная, а при пилении деревьев пилу надо было не только тянут на себя, но  ещё и толкать её в сторону Феди. Все это должны быть отлаженные взаимные движения. Нужна обоюдная ответственность и слаженность. Очень важно следить, чтобы пила не зажималась при просадке бревна и вовремя необходимо подкладывать под бревно подкладку в районе шва-распила, а для этого тяжелейшее бревно нужно ещё и приподнять, чтобы пилу не зажимало. Но моя сноровка и Федин многолетний опыт нам помогали...

       Мне лично больше нравилось работать топором, но для этого желательно, чтобы топор был острый и лучше - полегче. Здесь главное правило, не разрубить себе ногу слишком острым топором.  Надо было постоянно  следить, чтобы топор при отскакивании от дерева опять же  и не ударил по тебе.  Топором я обычно обрубал на деревьях сучья, заготавливал подтоварник, вырубал мелколесье и колол мелкие чурки и крупные поленья на более мелкие. Неприятно и непросто было извлекать из чурки зажатый деревом топор. Работа с топором  требовала крепких рук и хорошей сноровки. Но вся эта работа развивала во мне силу, ловкость и профессионализм в работе.

     Колка дров во дворе или за пределами двора  колуном была завершающим этапом заготовки дров. Собрать же поленья и сложить их в поленницу во дворе, а затем по легкому снегу вывезти на малых санях домой в дровник уже относились к вспомогательным  работам, хотя тоже требовали значительных затрат труда.
 
      Рубить дрова можно было только в так называемых дровяниках, где росли береза, осина, кривоствольные  ели, ива и ольха. Именно в таких лесах наш лесник – Миша Корнев, отводил нам место для рубки дров, называемое в старину дровосечищем. Дровосечище часто находилось в низких болотистых местах, куда на телеге в теплое время года и не доберешься. Отсюда дрова можно было вывозить только после того, как хорошо подморозит и выпадет снег. И хотя до санного пути было еще далеко, мы с Федей старались загодя повалить деревья, отмеченные на делянке лесником, а затем не спеша рубить сучья, а если надо, то и распилить стволы на короткие брёвна. Раньше мы лес валили в основном с помощью пилы-двуручки и топора, пока у Феди не появилась его знаменитая бензопила - «Дружба».

"Рубить дрова – занятие из лучших… Известно, что и царская рука - не раз на брёвнах обрубала сучья, хотя работа эта не легка".

     Самая короткая двуручная пила обычно имеет длину 1 метр, а самая длинная, рассчитанная на рослых людей, - 1 м 75 см. Чем выше рост человека, тем длиннее рука, для которой требуется более длинная пила. Только в этом случае при пилении будет рационально использован весь размах пилы. Мы с Федей обычно брали в лес  с собой короткую пилу, так как Федин рост был метр с кепкой.  Федя в Немойте был специалистом высокого класса, как говорится – мастер на все руки и весь его плотницко-столярный инструмент был всегда наточен хорошо и удобен в работе.

     Ручки у пилы  имели удобную форму и хорошо лежали в руке, а иначе можно было быстро набить себе мозоли. Практикой установлено, что всем этим требованиям соответствуют ручки, слегка изогнутые в сторону середины полотна. Такие ухватистые ручки Федя делал из изогнутого ствола ивы, березы, черемухи или клена. Чтобы в процессе пиления древесина не зажимала полотно пилы, ее зубья обычно  поочередно разводят в разные стороны: один вправо, другой влево и т.д. При разводке, а также при точке пилу закрепляют на верстаке с помощью клиньев.
 
      Для разведения зубьев используют специальные разводки. Простейшая из них - это металлическая пластинка, в которой сделаны различной глубины пропилы. Если зубья будут разведены слишком сильно, то пропил в бревне будет получаться чрезмерно широким. Между тем, переводя при этом много древесины в опилки, а пильщики к тому  же будут вынуждены прилагать лишние усилия.

      Когда пила хорошо разведена и заточена, а пилка дров идёт дома во дворе, то бревно кладут на козлы и приступают к распиливанию его на чурбаки, равные длине будущих поленьев. Поленья должны быть не очень короткими и не очень длинными, а в самый раз, иначе говоря, оптимальной длины. Иные пильщики, как я наблюдал в деревне,  разрезают бревно «на глазок», полностью полагаясь на глазомер. Известно, что пилить дрова в охотку можно только когда их немного, но если их заготавливают на всю зиму, то пилить большое количество бревен тяжело и муторно. Когда рука начинает уставать, она невольно устанавливает пилу так, что чурбаки получаются с каждым разом несколько длиннее, чем требуется. За счет этого сокращается количество распилов, и пильщики заканчивают работу гораздо раньше, чем следовало. Но такая «выгода» при распиливании дров может сказаться отрицательно, как при колке дров, так и при топке печи. Ведь более длинные кряжи расколоть на поленья значительно труднее, чем короткие, тем более, если они еще и сучковатые или же отпилены от комлевой части древесного ствола.

     Поэтому в страдную пору лесозаготовок, говоря словами поэта, в осеннем и зимнем лесу чаще «раздавался топор дровосека» и реже слышались звуки пилы. На топор была вся надежда, и любой наш селянин мог с уверенностью сказать: «Кабы Бог не дал топора, так бы топиться давно пора». Чтобы свалить дерево, от дровосека требовались сила, сноровка и выносливость. То есть, работать нужно было в согласии с известной пословицей: «Лес сечь - не жалеть плеч».

      Поваленные в лесу деревья также нам нужно было разделывали топором. Толстые сучья складывали в одно место, тонкие четки (хворост) в другое, а хлысты (освобожденные от сучьев стволы) мы оставляли пока на месте. Когда рубка и спиливание деревьев заканчивалась, хлысты с помощью лошади мы выволакивали на поляну, просеку или на опушку леса, куда могла подъехать машина. Там мы их укладывали небольшими штабелями комлями (толстой частью ствола) в сторону дороги, идущей в деревню и по которой хлысты предстояло грузить на машину и затем переправлять до дома.

     Колол я обычно дрова во дворе на массивной подставке или, как её звали, "колоде", отпиленной от самого толстого бревна. Таких колод у меня во дворе всегда было две-три. Со временем верхний торец колоды от долгой работы покрывался многочисленными насечками от ударов чурбаков, колуна или топора. Однако правильно выбранная колода не раскалывается, а стойко противостоит этим большим нагрузкам.

     Обычно народные загадки не только образно, но и очень точно передают сущность вещей, окружавших крестьянина в быту. Вот, например, загадка о колоде, на которой раскалывают дрова: «Стоит баран: не столько шерсти на нем, сколько ран». Почему авторы этой загадки сравнивают колоду именно с бараном? Суть в том, что для колоды всегда старались выбрать кряжистый сучковатый участок древесного ствола, который невозможно расколоть случайными, даже сильными ударами. Сучки в колоде, как мощные болты, прочно стягивают все ее части. Сучки же, выходящие наружу, часто остаются нетронутыми: с ними удобно при необходимости переносить колоду с места на место. Достаточно иметь совсем немного воображения, чтобы увидеть, что колода с торчащими сучками действительно напоминает какое-то очень знакомое домашнее животное - барана.

      Поставленные на колоду тонкие чурбаки раскалывают топором, толстые - с помощью колуна и металлических или деревянных клиньев. Однако для опытных дровоколов достаточно было и одного топора. Колка дров - не только довольно тяжелая физическая работа, но и в чем-то увлекательное и даже азартное занятие. Может быть, по этой причине оно привлекало к себе даже царственных особ. Не секрет, что император Николай Второй очень любил колоть дрова. Находясь в Екатеринбурге под стражей в Ипатьевском особняке, он очень сожалел о том, что там ему было запрещено заниматься любимым делом, то есть - колоть дрова.

      Последний раз я занимался колкой дров уже в Боровичах на даче у брата Алёны – Жени, лет 10 назад. Дрова, уже распиленные на  толстые чурбаки (до 50-60 см шириной-толщиной), я колол два дня. А дров было привезено кубов 8-10. Этими дровами мы топили баню лет семь, да  ещё и сегодня этих  дров осталось в его дровнике  на даче прилично.

      Рубанув вторично по чурбаку топором или колуном,  редко попадаешь с первого раза в ту же самую точку, куда ударил первый раз. Для этого нужна особая точность и сноровка, которые всегда  приходят только с длительным опытом колки дров. Бывает и так, что на пути топора чаще всего оказывается или свиль, или сучок. Нередко случается, что сучок, оказавшийся поперек лезвия топора, бывает настолько прочным, что расколоть чурбак в задуманном направлении все же не удается. Тогда приходится топор с трудом вынимать, чурбак переворачивать и наносить удар уже с другого торца чурбака. Постепенно пришло понимание того, что если в полене есть сучок, то лезвие топора нужно ставить вдоль него, а не поперек, и на том торце, от которого этот сучок находится дальше.

        При выполнении этого условия полено легко раскалывается, а сучок вскрывается или же остается в стороне от плоскости раскола. Когда чурбак расколот пополам, то из него образуются две плахи. Каждую из них также раскалываешь и получаешь так называемые четверики, то есть поленья, составляющие одну четвертую части чурбака. Если чурбак попался толстый, то каждый четверик в свою очередь раскалываешь ещё раз пополам и тогда получаются поленья восьмерики. Однако, когда дело имеешь с очень толстыми кряжами, каждый восьмерик нужно расколоть пополам еще раз, только уже не вдоль сердцевинных лучей, а поперек. При таком раскалывании одно полено получится трехгранным, а другое - четырехгранным. Иногда плахи раскалываешь не на две и четыре части, а на три.

       Сколько бы времени не отняла колка дров, но все равно придет тот час, когда будет расколот последний чурбак. После окончания моей работы  высокая гора поленьев громоздилась посреди нашего двора, источая терпкий запах свежей древесины. Это был признак того, что дрова уже начали интенсивно подсыхать. Пока на дворе стоит солнечная и сухая погода, дрова  мы держали в горке под открытым небом. Если же начинались метели или дожди, то всю горку наколотых дров я немедленно переносил под навес сарая или гаража, чтобы они там еще немного подсохли. Но если не было такой возможности, то дрова укладывались сразу же в поленницу или в стог, в которых они  постепенно продолжали высыхать.

      Горение дров в печи во многом зависит от их длины, толщины и даже формы. Быстро и легко горят тонкие и короткие поленья, толстые и длинные - более медленно, а слишком толстые сгорают не полностью и из них часто образуются головешки. Практикой установлено, что наиболее оптимальная толщина поленьев, применяемых для топки русской печи, равна примерно 8-10 см. Такие дрова (если, конечно, они сухие) горят достаточно долго ровным жарким пламенем и сгорают дотла. В печи на жару берёза хорошо горит и тепла дает много. Двух возов сушняка с березовыми дровами обычно хватало нам на месяц. 

Печка в доме – мать родная.
Без неё – хоть помирай,   
Кто в деревне жил, тот знает,
Что без печки рай – не рай.
 
Печка вам не просто место,            
Где горит охапка дров:            
На печи  п о д х о д и т тесто,   
Что для завтрашних   хлебов.

(Много я ходил по свету,               
Что ни пробовал и где б -
Ничего вкуснее нету,   
Чем простой домашний хлеб). 
 
Здесь же, в дальнем уголочке,    
На кирпичный тёплый под   
Лёг, свернувшийся клубочком,
Главный житель дома - кот.
 
Сбоку, где обогреватель
Потеплей, уж много лет      
Греет кости на полатях       
Добродушный старый дед.      
 
Даже там, внизу, под печкой,
Где во тьме не разглядишь         
Ничегошеньки без свечки,
Есть душа живая – мышь.
 
Всех-то печка обогреет,
Приласкает, даст покой.
Это вам не батарея
Радиаторов с трубой.
 
Всех как мамка приголубит,
С ней и пища, и ночлег.
Потому её так любит
Всякий русский человек.
 
Пусть размер избы не слишком,
Да зато стоит в ней печь:
Хватит места ребятишкам,   
Хватит всем с морозу лечь.
 
На её спине горячей            
Исцелилось русских тел      
От докучливых болячек!...   
Только тем народ и цел.
 
А ещё: всегда томятся    
В чугунке большом в печи
Из капусты кислой, с мясцем,    
Да наваристые щи.
 
Печь – кормилица народа.       
В ней умеют мастера
Каши в годы недорода
Наварить из топора.
 
Протопить её не сложно.
Нет дровишек? – не беда:
Кизяком, соломой можно,
Камышами из пруда.
 
А уж если протопили,
Прокалили кирпичи –
Будут вам парёнки или
Караваи-калачи.
 
Печь - не мебель из салона,       
Вроде шкафа и скамьи.   
Печь - предмет одушевлённый,            
Равноправный член семьи...

     Cуществует сбалансированный кругооборот между произрастанием деревьев и сжиганием древесного топлива. Тем самым сжигание этого топлива никоим образом не влияет на парниковый эффект, так как в процессе горения углекислого газа образуется не более того количества, которое выделяется в атмосферу вследствие естественного процесса гниения деревьев в лесу.  Только что срубленное дерево содержит до 50% влаги. И прежде чем использовать его в качестве топлива, его надо просушить. Даже после двухлетнего хранения в нем содержится до 15-20% влаги. С точки зрения пригодности для сжигания при таком соотношении можно считать дрова сухими и использовать для топки печи. Остаточные продукты горения при использовании дров в сравнении с использованием других видов топлива довольно незначительны. Насколько велик должен быть приток воздуха, зависит от процесса горения, температуры пламени, но также и от сухости (влажности) дров. В процессе обугливания дров примерно 85% древесины превращаются в летучие газы и только около 15% остаются в виде угля. Быстрота горения зависит от плотности дерева, у пород с более мелкими порами она ниже, чем у более рыхлых пород деревьев.       По теплотворной способности 1 м3 березовых дров равноценен: 0,75 м3 дубовых, 1,1 м3 ольховых, 1,2 м3 сосновых, 1,3 м3 еловых, 1,5 м3 осиновых.

      К среднетвердым породам относят некоторые фруктовые и хвойные деревья, их дрова имеют среднюю теплотворную способность.  Сосновые дрова легко колоть и растапливать, но они немного дымят.

      Еловые дрова легко колоть и растапливать, но они искрят. Дрова из тополя легко колоть, трудно пилить. Сгорают они быстро, разбрасывая искры.  Ольховые дрова трудно колоть, легко пилить. Горят эти дрова хорошо.

     Дрова для нас в доме – жизненно необходимая вещь, а их заготовка — самый ответственный момент в подготовке к долгой  зиме. Известно, что чем сильнее мороз, тем больше расход дров. А у нас зимы были морозные, поэтому дров мы готовили много. Они нужны также для отопления нашей  бани и грубок. И вообще, дрова лучше всегда иметь в запасе, хотя бы на два года.

     К холодам мы начинали всегда готовиться заранее – заготавливали дрова в текущем сезоне не на ближайшую зиму, а на следующую и даже на две зимы вперёд. Они хранятся в поленнице, под крышами хлева, гаража и в стогах, где они отлично высушиваются, и потом в печи жарко горят.

     Чтоб дрова залезли в печку — их расколем на дощечки. Теперь чурбаки нужно расколоть на поленья, а лучше всего это сделают крепкие мужские руки. Расколотые половинки разлетаются в стороны. Если они крупные, то раскалывают их еще раз или два, но уже делает это одной рукой. Здесь нужна физическая сила и сноровка. Гладкие чурбаки лучше колются вдоль трещин, а сучковатые – мимо сучков. Колоть дрова нелегко, от такой работы становится жарко!
 
      Расколов все дрова, на следующий день мне надо было выходить из дому и складывать дрова в поленницу. Как я это всегда делал? Снизу закладывал по две деревяшки-лаги, чтобы защитить дрова от сырости и обеспечить им вентиляцию, так как сырые дрова тепла не дадут! Складировал я дрова аккуратно и компактно – полено к полену, с небольшим уклоном назад, торцами наружу, иначе поленница получится неустойчивая  и может развалиться. Боковой ряд укладывается особым образом, чтобы фиксировать кладку. Сверху я обычно укрывал поленницу от осадков кусками толи.
 
       Заготовка дров может осуществляться различными способами. Это могут быть сухие деревья, ветки после очистки сада, заготовка дров из леса.
 
       Но вот моё  дело сделано, а его результат позволит родителям пережить  зиму в тепле и без холода в доме.
 
      Сложенные в поленницы дрова быстро и хорошо высохнут, а значит, будут готовы к использованию, и, сгорая в печи, дадут много жару. В доме у нас зимой будет тепло, а у меня будет на душе большая радость от того, что я помог своим родителям и сёстрам пережить очередную холодную зиму. Так меня воспитали мои папа и мама!

      А затопить печь и  ощутить тепло живого огня – дело нескольких минут. И она, наша печка, во время топки будет запасать тепло, а потом — отдавать его нам.

Разгораются в печке дрова – и по дому тепло разливается.
Пусть вступила зима в права, пусть  морозом пугать пытается
И бросает в наше окно, разозлившись, пригоршни снега –
Мы наполним свой дом теплом, чтоб в душе поселилось лето!
О, русская белая печка - источник блага для дома.
Ты так мне близка и  с детства так знакома.
Вкусом своих пирогов и  блинов на истоме.
Кашей с наваром из тех чугунков.
Тем хлебом ржаным в кузовках самодельных.
И варением вкусным из ягод лесных.
Ароматом грибов на лежанке сушеных.
И треском поленьев в чреве печном.

      Ещё раз вспоминаю, как мы  пилили дрова с Федей у дома или в лесу. Вначале стволы поваленных деревьев мы «Дружбой» распили на бревна (кряжи). При определении длины бревна мы исходили из того, чтобы в нем вместилось кратное число чурбаков. В свою очередь, каждое бревно мы распиливали на чурбаки.

      Большинство людей у своего дома пилят дрова на козлах обычной двуручной пилой. Козлы для пилки дров я обычно уже 12 лет делал сам и они нам служили до 4-5 лет. Что они из себя представляют эти козлы? Объясняю! Козлы состоят из горизонтально расположенного бревна диаметром 20-25 см, укрепленного на четырех ножках, сделанных из четырех перекрещивающихся толстых жердей. Выступающие кверху концы, называемые рогами - они то и прочно удерживают распиливаемые бревна на козлах, а низ – это опоры на которых стоят козлы. Если бревна часто приходится распиливать на короткие чурбаки, то в горизонтальном основании врезают дополнительные «рога». Чтобы пилить было удобно, высоту козел обычно делали с учетом роста пильщиков. Длину пилы также выбирают в зависимости от роста. Поэтому промышленность и выпускает пилы самой различной длины.

       Казалось бы, напили коротышей - и проблема с колкой будет решена. Но тогда увеличится количество времени и энергии, потраченное на пиление, к тому же много древесины уйдет в опилки. Поэтому постепенно, путем проб и ошибок заготовители дров во всех уголках России пришли, не сговариваясь. к единому выводу: дело идет более споро, если длина чурбака находилась в пределах 50 сантиметров. Из мягкой и прямослойной древесины (ольхи, ивы, осины) пилили более длинные чурбаки, а из твердой (дуба, березы) - более короткие.  Как известно, старинная русская мера длины - вершок, употреблявшаяся до введения метрической системы, составляет 4,45 см. Следовательно, на поленья шли чурбаки длиной от 40,05 до 53,4 см. Именно такая длина кряжей, а также получаемых из них поленьев, позволяет человеку рационально использовать свои силы и равномерно распределить нагрузки,  как при пилении дров, так и при их колке. Получаемые при этом поленья соразмерны с топливниками большинства печей, а также наиболее удобны для укладки в поленницы самых различных типов. Обычно на практике эти цифры округляются и мерки, используемые для измерения отпиливаемых чурбаков, имеют длину 40, 45 и 50 см.

      Мерка - это деревянная планка, имеющая на одном конце небольшой выступ, который при разметке упирается в торец распиливаемого бревна. Чтобы эту мерку можно было куда-то вешать, я в ней просверлил отверстие и  продел туда бечеву.

На Руси есть чудо - печенька-печурка,
Эй, подай-ка жару, разгорись огнём!
Наколю дровишек, брошу в топку чурки,
Чтобы жарко стало зимним стужим днём.
 
Ветерок завоет, искры с дымом в пляске,
Раскалённый пышет пламенем чугун.
Веришь иль не веришь,  в самом деле - сказка,
Вроде как не печь какая, а колдун.
 
Вот уж суетится печка спозаранку,
Только успевай с неё снимать на стол.
Хлеб душистый, каша, здесь блины, баранки,
Куличи и булки - вкус, держи подол!
 
Щи кипят, картошка жареная дышит,
Рыбка золотая на сковороде
И пирог румяный с корочкою рыжей.
И затеял пляску чёрт на кочерге.
 
Эх, живот-животик сытый до отказа,
На печи лежанка, на неё и лечь.
И снежок полянкой тихо за ночь ляжет,
Так трещит приятно колдовская печь.
 
На Руси есть чудо, и зовут то печкой,
А замолвишь слово, тут же прибежит.
Самобранкой будет, другом станет вечным,
Видишь, сквозь сугробы к нам она бежит!

      А как лучше пилить дрова на козлах? До уезда из дому в Ленинград, где я поступил в ЛМУ, дрова на козлах мы пилили с мамой. Не помню, чтобы отец когда-либо в этом участвовал. Перед тем как отпилить чурбак, мерку я прикладывают к бревну и серединой пилы мы делали запиливание. Когда на бревне появлялся неглубокий пропил, я мерку убирал, подвесив ее на одном из рогов козел. Начав пилить средней частью пилы, мы постепенно увеличивали размах пиления. Каждый пильщик – т.е. мама и я поочерёдно тянули на себя пилу, стараясь не нажимать на нее слишком сильно. В этом не было необходимости, поскольку нижний край пилы, на котором нарезаны зубья, изогнут так, что он сама без каких-либо посторонних усилий легко врезалась  в древесину.

      Сушили дрова, складывая их рядами в расколотом виде. Отдельные ряды дров клали к предыдущим перпендикулярно. В этом случае дрова будут сушиться быстрее.

       Чтобы представить весь объем работ при заготовке  дров в лесу,  нужно мысленно  пройти путь от стоящей вертикально березы, ольхи или осины до лежащей во дворе уже попиленной и сложенной поленницы березово-ольхово-осиновых поленьев. Наиболее трудоемкий для нас ребят процесс, это распиливание дерева на короткие чурки, которые потом должны быть расколоты на поленья. Только чтобы напилить нужное количество дров,  требовалось отрезать ручной пилой в среднем около 350 чурок.

      Тяжелее всего было пилить толстые бревна, лежащие на земле.  Сильно и быстро от такого пиления устает спина и руки, если даже меняешь позу от стоя,  до сидя или лежа. Нужно при этом иметь ввиду, что земля в это время еще сырая и холодная.  При пилении пилу не только нужно тянуть на себя, но необходимо и толкать её в сторону партнера. Все это взаимные движения. Нужна обоюдная ответственность и слаженность. Очень важно следить, чтобы пила не зажималась при просадке бревна и вовремя необходимо подкладывать под бревно подкладку в районе шва, а для этого тяжелейшее бревно нужно приподнять.

      Мне лично больше нравилось работать топором, но для этого желательно, чтобы топор был острый и лучше - полегче. Здесь главное правило, не разрубить себе ногу. И следить, чтобы топор при отскакивании от дерева опять же не ударил по тебе.  Топором обычно обрубали на деревьях сучья, заготавливали подтоварник, вырубали мелколесье и кололи мелкие чурки и крупные поленья, на более мелкие. Неприятно и непросто было извлекать из чурки зажатый деревом топор.

      Работа с топором  требовала крепких рук и хорошей сноровки, поэтому  с топором женщины работали только в случае нужды и крайней необходимости или, когда в семье не было настоящего мужика.

      Колка дров колуном была завершающим этапом заготовки дров. Собрать поленья и сложить их в поленницу, а затем по легкому снегу вывезти на санях домой уже относились к вспомогательным  работам, хотя тоже требовали значительных затрат труда. Колка дров в большинстве деревенских семей считалась мужской  работой. Но ведь в нашей Немойте было много семей после войны, где не было мужиков. И вся работа по заготовке и колке дров ложилась на женский пол (баб) и старших детей.

      Стоит сразу сказать, что заготовка дров, это длительный процесс, который сопровождается большим количеством физической работы. Для того чтобы обеспечить себя качественным лесом на целый год, чтобы в доме было тепло, а в бане жарко, следует правильно нарубить и высушить дрова, а так же обеспечить им достойный условия хранения. Если своими руками рубить лес вы не планируете, можно купить необходимое количество древесины. С давних времен все жители в деревне знали, что оптимальным временем для заготовки леса считается ранняя зима, либо самая поздняя осень, когда на улицах еще тепло и сухо. Это время года выбрано не случайно, ведь многие работы осенью и зимой проводить сподручнее, в частности: рубить и пилить деревья, сбросившие на зиму листву, на порядок проще. Колоть промерзшие поленья так же проще зимой, ну или осенью, когда уже пришли первые заморозки. К тому же движение сока в зимний период времени внутри деревьев замедляется, что позволяет получить более сухую древесину. Сушка древесины длительный процесс. Срубленный зимой лес сохнет на протяжении весны и лета, и только к осени, а лучше к следующей зиме он полноценно готов к использованию. Срубленный лес сразу использовать нельзя, его необходимо просушить. Если топить печь сырыми дровами, из только что спиленных деревьев, то они будут плохо гореть, сильно коптить и дымить. К тому же тепла такой лес будет отдавать значительно меньше, чем после тщательной просушки. Современные технологии позволяют провести сушку свежего леса, но все же лучше прибегнуть к естественному высушиванию. Срубленный лес готовится к транспортировке.

       Дрова любых пород стоит сушить по следующим причинам: просушенные плашки легче разжечь; сухие поленья дают больше жара; на стенках печи или камина остается меньше копоти; подсушенная древесина не подвержена заболеванию грибкам, не гниет.

      Просушенные дрова, каждый день вечером, я или мама приносили  в дом  и складывали их возле своей русской печи, а уже на ночь закладывали их в печь для окончательно просушки, чтобы за ночь они  в теплой ещё  печи доходили и досыхали полностью. Если дрова сушатся в закрытом старом сарае, то все будет зависеть от морозности зимы. Обычно, за 30-45 дней плашки просохнут до 25-30%. Больше высушить их в сарае обычно не получается. Но если  уложить дрова под козырёк дровника, то сам дровник должен быть такого размера, чтобы ни снег, ни дождь на них не попадали. В таких условиях до влажности в 30% можно высушить дрова за 60 дней.

      Зимой многие колхозники-немойтяне ездили за сухими дровами далеко - за 4-5 километров от дома. Находили в лесу сухостой и спиливали его. Некоторые мужики летом специально топором подсушивали большие елки или сосны, чтобы к зиме они подсохли. Лесник на это смотрел сквозь пальцы, мол, надо же чем-то людям топить печь. А я с друзьями каждый год, начиная лет десяти, ходили в сторону леса Котово и там мы драли лозу-иву. Снятую кору складывали в кули, сушили всё лето, а осенью  сдавали по 10 копеек за килограмм уже сухой коры русскому жиду – деду моего друга Феди Тёркина, который принимал её у нас на 100-килогаммовых весах, которые стояли во дворе нашего магазина. Помню, что лет в 12 я сдал 60 килограммов коры и получил за это 6 рублей. А ободранный лозняк, к следующему лету высыхал хорошо. Мы брали санки, топоры, веревки и ехали днём в хорошую погоду за сухостоем, который мы сразу же вырубали, грузили на санки, увязывали хорошо и везли домой. За день могли съездить за лозой 2-3 раза. И так делали несколько раз за зиму. Дома я этот лозняк рубил топором на короткие чурбачки и складывал под крышу хлева или гаража. Это было наше топливо для топок грубок и моя постоянная работа, начиная с третьего класса и до окончания школы.
В поймах рек, вблизи болот, у озёр она растёт. Без воды ей очень туго. Так и тянет их друг к другу. Козам корм, а пчёлам мёд это дерево даёт. Помогает не на шутку от цинги и «от желудка». У него печальный вид. Над водой склонясь стоит. И полезно, и красиво. Ну, а имя носит - Ива.

      Зимой дни были короткие, и  последнюю ездку на санях за лозой иногда мы только-только до темноты и успевали нагрузить, а домой приезжали уже в потемках. Везти санки надо было лесом через Котово, и мы немного побаивались темноты и волков, которых много развелось в районе нашего леса. А  везти сани с лозой до дому  надо было километра полтора.

      Дома во дворе или на улице после уроков я допиливал  пилой-лучковкой  и колол более толстые комли лозы, которые не мог порубить топором. Пилил на «козлах», наклоняться не надо было. Двух настоящих возов сушняка лозы  обычно хватало на  всю зиму для протопки наших двух грубок, а потом, через год, я опять ездил с друзьями в лес на заготовку дров для грубок.

Заблудились в тумане деревья,
Поднимается солнце в зенит.
А на рыжем пригорке деревня
Под названьем Немойта стоит.
Здесь на лавочках деды шутливо
Про своё вспоминали житьё.
Здесь нырял я в речушку с обрыва
Деревенское детство моё.
Деревенское детство моё.

От огня гребешков петушиных
Загоралася зорька вдали.
Кружил голову запах дождинок,
Запах сена и тёплой земли.
Здесь ведёрки гремят у колодца,
Шалый ветер полощет бельё.
Здесь по снегу на санках несётся
Деревенское детство моё.
Деревенское детство моё.

Заливаются в клубе гармони,
Жёлтый месяц согнулся в дугу.
И пасутся усталые кони
На прохладном и мокром лугу.
Здесь вручили мне землю в наследство -
Ни за что не прожить без неё…
Здесь навеки прописано детство,
Деревенское детство моё!

Жил и шёл по земле не спеша я, но гляжу на былое сквозь слёзы: Зацепилась за солнце душа, за подсолнух, за ветку берёзы. За лесную тропинку, где я посмотрел на земную работу: На трудящегося муравья, что иголку тащил, как заботу. Я не жил, превращая в гульбу жизнь свою,  как распущенный барин. Зацепилась душа за избу – и за это судьбе благодарен!
Отзвенели, ушли в никуда смех и плач в деревенских хоромах, но какая теперь лебеда и какие сугробы черёмух! Эта хлябь. Эта глушь. Пустыри. Птичий звон. Комариные песни. И такая тоска – хоть умри. И такая любовь – хоть воскресни.


Рецензии
Здравствуйте, Вячеслав!
С большим удовольствием прочитал.
Особенно удивило и польстило мне, что Вы полностью скопировали абзац из моего рассказа "Наша жизнь в СССР. 50-е - 60-е годы".
"Окна в морозы сначала зарастали инеем, а потом и толстым слоем льда, что нам очень нравилось, потому что на окнах появлялись красивые узоры: то пальмы, то ёлки, какие-нибудь фантастические зверушки, то еще что-нибудь воображаемое, а в комнате устанавливался таинственный полумрак (и духота, потому что окна открывать боялись - дом выстудишь). Тем, кто не знает, поясню: окна не покрываются льдом, если под ними есть батарея отопления. Теплый воздух, поднимаясь от горячей батареи, нагревает стекло и не даёт ему замерзнуть. А печка стоит далеко от окна, и влага в воздухе, постепенно остывая и достигая холодного стекла, оседает на нем инеем."
Что-ж, я не против, только поставили бы ссылку или написали бы мне что-нибудь в знак благодарности.
С уважением, Василий Дубакин

Василий Дубакин   07.11.2018 15:00     Заявить о нарушении
Василий, добрый день. Если вам что-то надо, то берите у меня без всяких ссылок на меня. Главное что с удовольстьвием вы почитали, да и другим моя писанина очень нравиться. Спасибо.

Вячеслав Кисляков 2   08.11.2018 15:21   Заявить о нарушении