Осенний день на склоне лет

 
***   

 Лидия Николаевна. Её уже давно называют по имени и отчеству, ей уже 70, но она и выглядит очень даже ничего, и весёлая, и не чинная. Да и на пенсии она и дня не была. На следующий же день после проводов на заслуженный отдых вышла на другую работу. Пенсионерку всё устраивает - всегда с людьми, всегда на виду. Не перегружена особенно, а денежка - очень хорошая добавка к пенсии.

 И вот при встрече спрашивает у неё одна бывшая сослуживица:
 - Лидия Николаевна! Вы в Пенсионном накопительные получили?
 - Какие "накопительные"?
 - Ой! Да что вы! Очень прилично получите. ПрихОдите и говорите, что намерены получить своё накопление на пенсию. Вам дадут форму для заявления, вы заполняете, её тут же подпишут, и вы прямиком в кассу. Зря вы теряете время. Всё так нестабильно. Могут отменить и - плакали ваши денежки.

 Чего тянуть-то? На другой же день Лидия Николаевна и поехала в Пенсионный. Благо, у неё два дня свободные. Город у них большой, поэтому сын подвёз маму к денежному месту. Но сына она тут же отпустила - давай-давай, на работу не опаздывай.

 В Пенсионном отделе Лидия Николаевна сориентировалась и вошла в нужный кабинет.
 - Здравствуйте. С кем мне поговорить о получении накопительных средств на мою пенсию? - К ней повернулась миловидная женщина, пригласила к своему столу. И тихо, прям, доверительно, спросила:
 - А почему вы думаете, что на Вашу пенсию положены накопления?
 - А что? Не положены? - не без очень и очень отдалённого ехидства спросила наша знакомая.
 - Ну, хорошо. Сейчас проверим.- И она показала список положений, по которым эта манна небесная причитается.
 "Ой, да там столько всего... а раз так много возможностей, то и шансов на этот сюрприз - куча!" - порадовалась про себя Лидия Николаевна.

 Но с каждым пунктом шансы пенсионерки стремительно таяли. Запомнила она изо всего списка только, что предпринимательством не занималась и её возраст таким благодеянием не охвачен. Очень неловко было Лидии Николаевне выходить из кабинета, где её выступление не имело никакого успеха.

 Вышла. Осмотрелась. Решила идти пешком, чтобы выветрить неприятный осадок. Правда, это почти три километра. Да ничего - улица широкая, красивая и к самому её дому ведёт. Решила ещё зайти в магазин. Тут молОчка просто прекрасная!

 Взяла творога, сливочного масла, молока... ещё того-сего вкусненького. У кассы выяснилось, что кошелёк дома оставила - так поверила в реальность обретения неожиданного, немедленного капитала.

 Возвращала товар чуть не со слезами: продавец на кассе высказывала своё неудовольствие - товар пробит, давала наставления - проверять надо, есть чем оплатить? Бедняжка готова была со стыда сквозь землю провалиться и ей казалось, что на неё не просто смотрит очередь перед кассой, но и вслед за ней побегут из магазина, чтобы подольше посмотреть на чудо-чудное.

 Идёт и утешает себя: "Ну, и не купила ничего... подумаешь... у меня всё дома есть...  и курага есть... и это... да всё есть"...
Шла - торопилась. Но пару раз оглянулась: не идут ли следом свидетели её курьёза.

 Дома посидела-посидела и решила, что нечего ей тут сидеть, а хорошо бы развеяться, поехать в соседнее сельцо, где у неё хорошенький домик, под которым кусочек земли, на нём она не очень убивается, а так, для смены вида труда и настроения занимается. И баня! Это же чудо какое - баня! Со всеми положенными прибамбасами.

 Приехала на автобусе. Соседки завидели её, бегут! Рады. Любят они Лидию Николаевну. Рассказала она им о своей двойной непрухе, постигшей сегодня.
Покачали они головами, посочувствовали, а одна и говорит:
 - Тебе нужно оттолкнуться от этой ситуации,- она гордилась своей начитанностью и с удовольствием демонстрировала её всякий раз,- очень хорошо снимает стресс поход за грибами - тихая охота. Сходи, Лидия Николаевна, поброди. Мы вчера по ведру
вмиг насобирали... Рощица близко.

 Соседки ушли. Лидия Николаевна подумала-подумала, натянула на ноги лёгкие сапожки, из какого-то непонятного материала, надела из такого же непонятного материала плащик, а голову так и не придумала, чем накрыть - косыночкой потуже стянула волосы, корзинку под грибы в руки - и пошла.

 Все знакомые места обошла... ничего! А тут погода какая-то несуразная: не то вечер рановато наступает, не то небо тучами затягивает. И вдруг полилось с неба невообразимое: то ли дождь со снегом, то ли снег с дождём. Сапоги, плащ вмиг напитались леденящей хлябью небесной, коробятся на ней, мешают движению.
По лицу стекают струйки воды. На косынке образовалась корка из снега и, как нелепый берет, торчит на макушке.

     Было так холодно, что челюсти противно и громко лязгали. Лидию Николаевну
колотил пронизывающий холод. Ноги расползались по грязи... А идти назад ей
было почти те же три километра.

 Несчастная грибница нахлобучила туесок на голову и, как невообразимое чучело, брела, брела, не в силах ни думать, ни переживать. Корзинка сползала то на одну сторону, то на другую, то закрывала всё лицо, но обессиленная и морально сломленная, Лидия уже не поправляла её, да и не до того было: чтобы не упасть, она пыталась балансировать руками. И всё-таки, это случилось. Невысокий бугорок, на который она сильно понадеялась, перешагивая густую от снега лужу, предательски скользнул из-под ноги... женщина, усиленно барахтаясь, пыталась подняться. Все имевшиеся  силы окончательно покинули страдалицу и она просто в голос зарыдала. Слёзы лились потоком, а под корзинкой их было неудобно вытирать. Так и шла, почти не видя тропинки перед собой.

 Как только в окошках её дома вспыхнул свет, подружки-соседки немедленно явились. И дождь их не остановил. Помогли переодеться, печку затопили - в пять минут лежанка прогрелась, а горячие кирпичи для иззябшего тела - первое дело. Чайник сварливо поворчал и застучал крышкой. Пили чай с липой, малиной, мёдом.

 Та, начитанная, и говорит:
 - Лидия Николаевна, тебе бы теперь таблеточку парацетамола принять.

 И тут, как прорвало бедняжку:
 Не надо мне ничего! То обогатить хотят, то от ситуации оттолкнуться. Все только плохому учат!

  С минуту стояла тишина, обвальная, мёртвая, а потом... даже лампочка задрожала от заливистых голосов смеющихся пожилых товарок.