В поиске истины. Часть I

          Участвуя в споре или дискуссии, читая научную, философскую литературу,  да и вообще воспринимая любую информацию, неизбежно приходится анализировать всё с позиции истинности. Известна фраза: «правда у каждого своя, а истина одна». Истина общепризнанно ассоциируется с объективным, самодостаточным, что не может быть произвольно изменено человеком, т.е. не зависит от воли людей. В то же время истина – продукт человеческого мышления, она связывает мысль и действительность и проявляется тогда, когда мысль ей соответствует. Неистинна мысль, положенная в основу суждения, описывающего действительность искажённо и, более того, неправильно.
          Проблема истины не настолько однозначна, как могло бы показаться. Конструкция истины в виде «мысль (суждение) соответствует действительности» требует анализа. Не любая мысль ставит целью описание реальности, не каждое описание можно оценить с позиции истинного-ложного. Оговоримся, что в тексте мы будем исходить из того, что действительность для всех одна и одинаково воспринимается всеми людьми с нормальными функциями восприятия.

          Начать следует с того, что истина не возникает там, где нет описания действительности. Не вся информация, создаваемая людьми, направлена непосредственно на отражение окружающей реальности. Не могут быть истинными или неистинными вопросы, пусть даже выступающие условием для выявления истины; литературные произведения художественного жанра, описывающие воображаемые ситуации; различные возгласы («Ах!» и др. междометия); побуждения, если только они не содержат скрытого утверждения («семь раз отмерь, один раз отрежь»). Информация, описывающая действительность, может быть представлена только в форме суждений. В дальнейшем именно суждения будут рассматриваться в качестве проявления мысли, претендующей на истину.
Действительность – как всё, что окружает человека, способное к соприкосновению с ним – также неоднородна. Это не только небо и звёзды, реки и моря, дома и дороги, животные и люди – назовём эту часть единой и неделимой действительности независимой действительностью. Это, во-вторых, также и то, что создано человеком, что составляет интеллектуальную среду человечества: язык, мораль, обычаи и другие проявления культуры. Данная часть действительности будет называться зависимой действительностью. Наконец, существуют и такие явления реальности, которые скрыты на данный момент от человеческого восприятия, но вполне могут быть обнаружены после того, как представится такая возможность, в том числе в связи с совершенствованием техники, помогающей исследовать мир (незримая действительность). К незримой действительности относятся, например, события и явления прошлого и будущего, о которых люди даже не подозревают.

Вполне распространено разделение истины на абсолютную и относительную. Абсолютная истина характеризуется как эталон, полное соответствие реальному положению дел, не требующее никакой корректировки. Между тем, далеко не все суждения даже могут претендовать на то, чтобы считаться абсолютно, безусловно истинными. Они должны обладать совокупностью качеств, которые будем именовать критерием (абсолютной) истинности. Отсутствие хотя бы одного элемента означает принципиальную неспособность суждения быть отнесённым к категории абсолютно истинных.
1. Суждение, претендующее на абсолютную истинность, должно описывать объективные явления действительности, т.е. такие, которые доступны для восприятия неопределённым кругом лиц – так, что теоретически любой, при необходимом оснащении, обучении или других условиях, способен ощутить и воспринять описываемое явление. Физические и биологические явления устанавливаются экспериментально с помощью сложной аппаратуры; ясность математических теорем вытекает из их бесспорных теоретических обоснований. Любопытным представляется вопрос объективности массовых галлюцинаций, при которых каждый из воспринимающих явление готов описать его совершенно иначе, каковым оно было в действительности. Вероятно, истинность описания массовой галлюцинации будет развеяна на основе дальнейших элементов критерия истинности.
2. Описываемое явление должно однозначно трактоваться воспринявшими его субъектами. Если оно не поддаётся описанию, о нём едва ли можно говорить как о существующем. Кроме этого, даже если сущность имеет словесную характеристику, она не всегда характеризуется всеми одинаково. В то время как один назовёт приготовленный суп чрезвычайно вкусным, другой отметит его недостатки и в целом заключит, что суп не такой вкусный, как того хотелось бы. Если об одном и том же явлении существует несколько противоречащих суждений и мнений, истинность его размывается.
3. Суждение, отвечающее критерию истинности, должно иметь реальную или потенциальную возможность быть проверенным. В случае отсутствия хоть какого-то намёка на такую возможность нельзя будет ни доказать, ни опровергнуть истинность суждения. Однако с течением времени не исключено, что суждение, которое ранее нельзя было проверить, всё же будет подтверждено или опровергнуто, например, в связи с развитием науки и техники. Данный критерий, таким образом, является достаточно подвижным и со временем может стать присущ «неистинностному» прежде суждению.
4. Претендующее на абсолютную истинность суждение не должно быть основано на субъективных воззрениях. Субъективные воззрения – это представления об образе и смысле жизни, о существовании высших сил, о нравственности, этикете, о достойном и прекрасном и т.п. Это, таким образом, разные принципы, мировоззрение – всё то, что уникально в каждом человеке, основано на воспитании и осмыслении окружающего мира. Выделяем этот пункт специально, хотя суждения, основанные на таких субъективных воззрениях, не подлежат однозначной трактовке, то есть уже не соответствуют второму элементу критерия истинности. Сложно говорить о наличии у них других двух элементов.
Суждение, отвечающее перечисленным качествам – объективности, однозначности, проверяемости, отсутствию субъективных воззрений, – способно быть либо абсолютно истинным, либо целиком и полностью ложным. В последнем случае оно опровергается в результате проверки любого рода, а объективность и однозначность позволяют сделать такое опровержение чётким и безусловным.

          Среди всех суждений главным образом выделяются факты. Факт есть абсолютно истинное суждение, вне факта нет абсолютной истины. Вообще, важно отметить, что само понятие «факт» употребляется в двух практических слитых друг с другом значениях. Фактами называются реальные явления жизни, в связи с чем говорят: «сообщить о факте», «установить факт», «свершившийся факт». С другой стороны, факты – это и информация, суждения о таких явлениях. Распространены выражения: «сообщить факт», «аргументы и факты», «ложный факт». Мы будем рассматривать факт именно в качестве суждения, информации.
          Безусловно, факт отвечает критерию истинности, соответствуя, таким образом, качествам объективности, однозначности и проверяемости. Он не основан на субъективных воззрениях и достоверно подтверждён. Существуют также неподтверждённые факты, но вероятность их подтверждения столь высока, что такие суждения заранее принимаются как истинные (презюмируются истинными) – например, что завтра встанет солнце.
          Второй вид суждения о действительности – это оценка. Об особенностях её происхождения говорит хотя бы сравнение с фактом: здесь нет отождествления явления и информации о нём; оценка – это нечто производное, появившееся в результате мыслительной обработки воспринятых событий реальности, сопоставлении их с уже известными фактами и прочей имеющейся информацией. Из особенности происхождения оценки вытекает другая особенность – содержательная. Как правило, оценка основана не только на одних фактах. Оценивающий часто руководствуется собственными критериями – субъективными воззрениями, которые проявляются в виде слов «хорошо», «плохо», «разумно», «глупо» и т.д. Оценка может быть выражена и в качественных прилагательных, которым свойственно наличие сравнительных и превосходных степеней («дальше», «дороже», «сильнейший»). Но чтобы описание с использованием этих слов было адекватным, описываемое явление должно сравниваться с другими конкретными явлениями, иначе суждение потеряет безусловную истинность. Суждения о том, что страна А богатая, город Б криминальный, а машина В быстрая, будут по-настоящему однозначны, если сравнивать эти А, Б и В с другими конкретными странами, городами и машинами. В ином случае оппонент всегда возразит на оценку, руководствуясь собственными представлениями, например, о богатых странах.
          Если же оценка имеет иное содержание – она не основана на субъективных воззрениях и представляет из себя суждение, логично и неизбежно вытекающее из проанализированных фактов, то она будет обладать критерием истинности, а в случае соответствия реальности приобретёт характер факта, пусть и отличного по происхождению.
          Среди суждений выделяются и такие, относительно которых неизвестно, истинные они или нет. Они могут быть как основаны на каких-либо фактах (выступая в этом случае разновидностью оценки), так и не иметь под собой веских оснований. Такие суждения могут оказаться истинными или ложными впоследствии, но на момент высказывания действительность, которую они описывают, недоступна для непосредственного восприятия. В этом смысле они как бы направлены в будущее (перспективные), где и будет получен ответ об их истинном или ложном характере. Перспективные суждения можно подразделить на:
— презюмируемо истинные (вероятность наступления описанного события близка в стопроцентной), о которых уже говорилось. Такие суждения основаны на реальных фактах и с неизбежностью вытекают из них, однако, строго говоря, наличие любой вероятности означает, что опровержение презюмируемо истинных суждений возможно;
— презюмируемо проверяемые, когда истинность суждения будет раскрыта с проведением конкретного действия (эксперимента, вычисления) или наступлением предсказанного на конкретное время события;
— неопределённые, которые описывают события, относительно которых неизвестно время их наступления и вообще сам факт их наступления.
          Презюмируемо истинные суждения отождествляются с фактами. Презюмируемо проверяемые суждения не всегда истинны, но обладают критерием истинности, поскольку имеется или возникнет реальная возможность их проверить. К таковым относятся, в частности, теории, гипотезы и прогнозы. Иногда эти понятия близки вплоть до смешения (говоря о глобальном потеплении, употребляют как «теорию», так и «прогноз»), но для прогноза более характерно наличие признания его автором факторов, которые не учтены в прогнозе и могут в результате повлиять на описываемое явление; теория же более тщательно учитывает все факторы, стараясь ни одного не упускать из виду.
          Неопределённые суждения не основаны на логической связи существующих фактов и описываемых явлений. Разновидностью их являются предсказания. Допускаем, что предсказатель может руководствоваться какими-либо сигналами, так что картина будущего для него логична и однозначна – но при этом для слушателя такое суждение сродни пальцем в небо. Более того, для неопределённых суждений не характерно чёткое указание на время грядущего события, что делает проверку их случайным событием. Так, многими религиями предсказывается конец света, но точная дата или временной интервал его наступления не указываются. Об истинном характере данного суждения станет ясно, лишь когда предсказание сбудется – пока же оно не обладает критерием истинности.
          Чтобы претендовать на безусловную, абсолютную истинность, перспективное суждение, естественно, не должно быть основано на субъективных воззрениях. Иначе на фразу одного «я же говорил, что жить станет плохо» всегда найдётся другой, кто скажет: «Ничего подобного, мне и теперь жить хорошо».

          Вернёмся к разновидностям истины. Абсолютная истина выражает максимально полное соответствие суждения действительности. Она самодостаточна и не требует никаких дополнений. Это ориентир, к которому стремится человечество в познании окружающего мира. Но, к сожалению, к нему не всегда удаётся прийти. Во-первых, некоторые философские учения в принципе отвергают идею того, что окружающий мир познаваем – человечество не в состоянии отразить в своём сознании всю полноту мироздания, отсутствуют гарантии правильности восприятия бытия и т.п. Во-вторых, устойчивость абсолютной истины периодически подтачивают научные революции, то и дело переворачивая наши представления о мире. Какова гарантия, что сегодня те знания, которые мы считаем абсолютными, не будут опровергнуты завтрашними открытиями? Хотя то, что дважды два четыре, вряд ли когда-либо будет опровергнуто. И в-третьих, в ряде наук в силу их специфики больше удаётся отыскивать относительную истину, а абсолютная столь сложна, что к ней едва ли удаётся добираться сквозь препятствия десятков и сотен факторов.
          В отличие от абсолютной, относительная истина всегда отражает частичное, неполное соответствие суждения действительности. В нём всегда присутствует какое-то «но», которое внесёт необходимые дополнения и уточнения. Чтобы привести относительную истину к абсолютной, необходимо проведение новых исследований, выявление дополнительных закономерностей, принятие во внимание ранее не учтённых факторов. При этом относительная истина, будучи не вполне совершенным, «огрублённым» инструментом описания действительности, имеет широкое распространение во многих сферах – профессиональной, педагогической, бытовой. Нам проще на вопрос «сколько времени?» ответить, например, «полчетвёртого», хотя часы совершенно точно показывают «15:32». Гораздо проще сказать ребёнку, что курение вредно, чем описывать все его минусы и возможные плюсы при явном качественном перевесе первых.
          Относительно истинные суждения весьма вариативны в зависимости от степени адекватности описания действительности, от своей способности приобретать характер абсолютной истины (детально данный вопрос рассмотрен во II части работы). В некоторых случаях, наоборот, относительная истина граничит с ложью. Ложь выражает принципиальное искажение действительности, противоречие ей. Она может высказываться как специально, так и непреднамеренно (например, вследствие заблуждения). На деле относительная истина и ложь могут смешиваться, что иногда характерно, в частности, в области политической пропаганды, когда имеющие место в действительности события преподносятся однобоко, так, что у слушателя о них формируется искажённое представление об их сущности вплоть до глубокого заблуждения.
          Случается, что содержательно ложь и относительная истина абсолютно одинаковы. Можно взять такой пример. В фильмах иногда один персонаж А., увидев впервые машину или инструмент у другого, Б., спрашивает: «Где ты её (его) взял?». На что слышит ответ: «Взял на время». По сути, Б. взял описываемый объект бес спроса, то есть украл, имея, тем не менее, намерение в будущем его вернуть законному владельцу. Чтобы определить, является ли высказанное суждение истиной или ложью, необходимо учитывать, какая картина ситуации сложится в сознании у А. и как хотел повлиять на неё Б. Возможно, «взявший на время» персонаж и не хотел принципиально искажать произошедшее в сознании А., полагая, что тот и так правильно его поймёт без ненужных подробностей. В другом случае ответ мог быть направлен на целенаправленное введение в заблуждение А., который никак не ожидал воровства и после прояснения ситуации имел бы основания упрекнуть Б. во лжи. Чтобы квалифицировать суждение как ложное, необходимо учитывать, что именно субъект мыслил, какую мысль он хотел передать, каким образом переданная мысль была воспринята в сознании воспринимающего субъекта (см.: «В поиске истины. Часть II»).

          Теперь остановимся более подробно на видах действительности, которые описываются суждениями, и вопросу истины в них. Независимая действительность (было бы точнее сказать «независимая часть действительности») специфична тем, что существует объективно, не завися от человеческого мышления. Она ограничена лишь двумя рамками. Во-первых, это предел восприятия: явления независимой действительности, по крайней мере, потенциально, всегда можно ощутить, в том числе с использованием необходимой техники. Она доступна для восприятия неопределённым кругом лиц. Во-вторых, независимая действительность зависит от предела описания: чтобы явления реальности были мыслимы, необходимо их языковое обозначение. Вне языка мы не в состоянии нормально оперировать информацией об окружающем. Если же оба предела не нарушены, независимая действительность предстаёт предельно конкретным образованием, где всё однозначно и любое знание стремится к абсолютной истине. На исследование независимой действительности направлены усилия точных и естественных наук. Математические, физические и подобные им законы формулируются предельно чётко, в них не существует расхождений. Безусловно, в данных науках имеют место дискуссии в виде изучения гипотез, решения теорем. Но такие суждения всегда проверяемы, и после соответствующих вычислений или экспериментов обнаруживается истина, причём, как правило, абсолютная. Независимая действительность обладает тем исключительным свойством, что суждения лишь о ней могут обладать критерием абсолютной истинности, т.е. либо быть фактами, либо достоверно установленными заблуждениями. Критерий абсолютной истинности в суждениях о независимой действительности будет не выдержан лишь в том случае, если судить об окружающей реальности оценочными, неоднозначными характеристиками («За окном стоит «высокий» забор).
          Сложнее обстоит вопрос истины в зависимой действительности – интеллектуальной среде человечества, выступающей его культурной сферой. Это язык (его ненормативная часть), нравственная система координат общества, этика и эстетика – всё нематериальное, идеальное, где не существует единственно верного мнения и ориентира. В зависимой действительности едва ли можно найти абсолютную истину. Истина здесь подвижна: будучи продуктом человеческого разума, зависимая действительность меняется вместе с общественным сознанием, поэтому даже общепризнанность того или иного суждения не означает, что оно абсолютно истинно.
          Областью зависимой действительности, наиболее приближающейся к абсолютной истине, является язык. С одной стороны, для нынешнего поколения он выступает как данность: мы родились и воспитывались в сложившейся языковой среде, как и сотни предыдущий поколений. С другой стороны, язык – очень подвижное явление, претерпевающее изменения каждое десятилетие, если не каждый год. Если сегодня какое-то слово будет столь новым, что большинство однозначно скажет «такого слова нет», то через какое-то время оно может распространиться и стать частью национального языка. Языковые нормы также подвижны – и в отношении произношения, и в написании. В связи с этим не всегда полное соответствие формально-закреплённым языковым нормам есть абсолютная истина. Если на каком-то этапе отклонение от языковой нормы становится столь тотальным, всеобщим, то новый вариант написания-произношения становится нормальным, а суждения о нём приобретают черты истины.
          Ещё одна сфера, которая, на самом деле, находится на стыке зависимой и независимой действительности, – это общественные науки. Изучая такое многообразное явление, как общество и все стороны его жизнедеятельности, общественные науки направлены на изучение объективных закономерностей его функционирования и развития, но выявить абсолютную истину – значит выявить абсолютно все факторы, учесть все факты (исторические, социальные и т.д.), а сделать это практически невозможно. Гораздо большую роль играет относительная истина, непрерывно стремящаяся к абсолютной. Отсутствие же критерия истинности выражается в недостаточной однозначности, проявляясь в проблеме терминологии (определения понятий), выделения критериев, признаков, свойств, функций явлений. По-разному трактуются такие понятия, как сознание, право, бытие, государство, ряд других базовых понятий общественных наук. На их основе вырастают концепции и, часто противореча друг другу, параллельно существуют длительное время. Не существует точных ответов и на отдельные научные вопросы, например, сколько имеет место тропов (фигур речи), правовых семей или локальных цивилизаций. Все они по-разному разрешаются с разных точек зрения, и прийти к однозначному мнению (что составляет свойство критерия абсолютной истинности) часто невозможно в принципе.
          Остальные области зависимой действительности практически не соприкасаются с независимой действительностью, а следовательно, устанавливать в них абсолютную истину едва ли возможно. Они опираются на рассмотренные выше субъективные воззрения – представления о должном, прекрасном, достойном, вкусном, интересном и т.п. К таким сферам практически неприменимо само понятие истинного – обычно говорят о правильном, верном, подходящем: правильный поступок, подходящий вечерний наряд. Моральные, политические воззрения не могут быть истинными, а лишь соответствуют или не соответствуют сложившейся в обществе нравственно-ценностной системе координат. И хоть какое-то воззрение даже и разделяет большинство, то есть оно общепризнанно, это не означает его истинности, так как в других условиях общественный взгляд на этот же вопрос может быть противоположным. Как бы плохо мы не относились к отдельным историческим деятелям, найдутся люди, которые с позиции собственных взглядов одобрят их деятельность.
          Критерием «правильности» воззрения по поводу зависимой действительности часто является его эффективность в решении проблем общества. Так, принцип разделения властей как концепция не обладает критерием истинности, поскольку и без разделения властей государство может существовать – он направлен лишь на оптимизацию государственного управления, повышения его эффективности. Выработанные моральные нормы поддерживают единство общества, семьи, нормальные отношения внутри них, что, конечно, выгодно и эффективно для людей. Впрочем, не только эффективность ведёт к общепризнанности. Если она часто определяет моральную сферу общества, то, например, эстетическая сфера определяется совсем другими качествами. Доминирующую роль в ней играет вкус, а никак не эффективность. Модная вещь не всегда удобна, и наоборот.

          Истину в незримой действительности, выходящей за пределы человеческого восприятия, установить невозможно. Суждения о ней предполагают отрыв от реальной, доступной человечеству картины мира и той системы знаний, которыми оно обладает. Незримая действительность по определению характерна тем, что суждения о ней в рамках существующей системы знаний неопределённы (см. выше о неопределённых суждениях), то есть не существует никаких реальных возможностей для их проверки, и когда они возникнут, тоже неизвестно.  Когда же возможности для проверки возникают, суждение становится презюмируемо проверяемым, а действительность, которую оно описывает, переходит в статус зависимой или независимой. Корнями в незримую действительность уходит религия. Она основана на вере в Бога, но истинность этой веры, возможно, удастся установить лишь после собственной смерти. Религия также частично лежит и в области зависимой действительности, поскольку за время существования религиозных учений они отдельными частями были преобразованы человеком, в основном – религиозными организациями. Ярким примером служат и церковные расколы, основанные на разном толковании священных текстов, породившие разные течения внутри одной религии.
          Все суждения о потусторонних мирах, об инопланетянах и других вещах, в которые можно лишь верить или не верить, на сегодняшний день представляют собой суждения о незримой действительности.

          Проанализируем роль истины в отдельных видах информации. Каково соотношение истины и юмора? Если суть истины – адекватное отражение действительности, то суть юмора – нелогичность, абсурдность. При этом нелогичной может быть как реальная, так и вымышленная действительность. Шутки могут выступать и в виде придуманных анекдотов, и в виде реальных жизненных ситуаций. Следовательно, юмор и истина – понятия пересекающиеся. Шутка может вовсе не обладать критерием истинности (что характерно для лингвистического юмора – см. Теория юмора. Часть I), может быть истинной и ложной. Последняя ситуация, в частности, характерна для розыгрышей, которые первоначально по содержанию не отличаются от лжи – разыгрываемый заведомо вводится шутниками в заблуждение, воспринимает действительность искажённо до момента раскрытия розыгрыша. Особенность этой лжи – она обладает юмористическим потенциалом и в конечном счёте открывается всем, поднимая всем настроение, если розыгрыш был удачным.
          Особое значение имеет истина в суждениях, содержащих авторскую терминологию. Рассуждая о тех или иных вопросах науки и не только, автор, стремясь донести мысль максимально ёмко, может вводить неизвестные прежде понятия или специфически, по-своему характеризовать имеющиеся в языке категории, наделяя широко известные понятия своеобразным смыслом или необычными признаками. Наиболее широко это явление распространено в философии (например, говорят: бытие у Канта, бытие у Аристотеля – одно ключевое слово ложится в основу широких рассуждений). Но и в других общественных науках авторская терминология имеет широкое распространение – как уже отмечалось выше, именно в связи с расхождением в понимании терминов поиск истины в таких науках часто затруднён. Тем не менее, использование авторской терминологии не означает с неизбежностью того, что суждение является ложным или не отвечает критерию истинности. Если авторское понятие обоснованно, не противоречит прямо общественной практике употребления этого слова, оно может иметь место в составе истинностного суждения. Для выявления истины в нём важно, в первую очередь, понять мысль автора, учитывая те свойства и признаки, которые он придаёт используемым понятиям.
          В ряде случаев при описании действительности используются разнообразные фигуры речи – сравнения, эпитеты, метафоры и т.д. Слова при этом употребляются в не совсем привычном, переносном смысле. Поскольку истина отражает в первую очередь соответствие мысли и действительности, надо, как и в случае с авторской терминологией, понять мысль автора, ту идею, которую он вкладывал в употреблённое сравнение. Если слово С в своём прямом значении имеет признаки А,Б,В,Г, то при употреблении в переносном смысле оно лишь сохраняет один или несколько важных признаков (Б,Г) – именно их автор и учитывает при сравнениях или метафорах. Подобный приём, кстати, очень часто используется в афоризмах и других высказываниях – он повышает привлекательность формы суждения, делая его более убедительным и запоминающимся (говорят, например: время уходит, как песок сквозь пальцы). В то же время в научной среде суждения с фигурами речи используются в основном как дополнительные, иллюстрируя и обосновывая главные суждения. Сравнение может быть более или менее точным, а соответственно – более или менее удачным, – но оно едва ли является абсолютно истинным. Если понятие истины и применимо к нему, то имеет смысл говорить лишь об относительной истине.
         Наконец, существует проблема истины в софизмах и парадоксах. Как правило, они строятся таким образом, что в рамках имеющихся языковых конструкций и классических правил логики разрешить их невозможно. Существует выражение: «король Франции лыс». Согласно законам логики – правилу исключения третьего, – если суждение ложно, то верно противоположное ему. Известно, что в настоящее время у Франции нет короля. Как указанное суждение, так и противоположное ему (король Франции не лыс) едва ли претендуют на истину. Подобных выражений можно придумать бесчисленное множество, некоторые из них встречаются в жизни. Так, в одной юмористическом шоу у одного депутата спросили, не урезают ли ему в текущем году откаты. Тот не нашёл, что ответить, не выходя за рамки юмористического жанра. Суждение «А есть Б» имеет смысл тогда, когда само А однозначно существует в действительности. В противном случае бессмысленно устанавливать, действительно ли А есть Б, или же А не есть Б. Описание нереальной, недосягаемой для восприятия действительности не отвечает критерию истинности («эльфы живут очень долго»). Если же А претендует на действительное описание реальности, как в примере про короля, но противоречит действительности (поскольку содержанием А было: у Франции есть король), говорить что-то дальше также не о чем, поскольку всё суждение становится дефектным, оно отвечает критерию истинности, но в любом случае является ложным. Это характерно для псевдотеорий, в основу которых кладётся, по умыслу или заблуждению её автора, ложный довод, выступающий исходной точкой для широких, но уже бессмысленных рассуждений. Спор относительно деталей теории также становится беспредметным, поскольку все они основаны на шатком фундаменте лжи.

Продолжение – "В поиске истины. Часть II" http://www.proza.ru/2019/11/24/521