Гимназисты

Сказ-КИ города Г-на

Бело-вишневый трехэтажный особняк, именно особняк (он как-то особенно выделяется на фоне остальных домиков-пряников этого города), стоящий в самом центре – бывшая мужская гимназия. В старинные века там обучались гимны и зисты. Гимны носили вишневые пиджаки и белые рубашки, а зисты, наоборот, - белые пиджаки и вишневые рубашки.
Учились тут мальчики разных сословий: богатых купцов, дворовых крестьян, ремесленников, короче, всех, кто жил в городе и округе – грамотными должны быть все. Но различие в гимназической форме ни в коей мере не было различием бедных и богатых. Наоборот, если мальчик приходил учиться в гимназию, он становился учеником, и совершенно не имело значение, сколько денег имеют его родителей.
А назывались ученики по-разному вот почему: те, кто приходил поступать на обучение по четным дням звались гимны, кто же по нечётным – зисты. Кто в какой день, четный или нечетный, придет в гимназию, никто не знал. Мальчик из дома по соседству с гимназией мог выйти, например, третьего числа, а придти в гимназию четвертого. И не потому, что он где-то блуждал целые сутки, а потому, что так решила сама гимназия – быть ему гимном. А тот, кто жил верст за несколько от гимназии, мог попасть в нее через пару часов того же дня, в который и вышел или даже минут через десять, хотя до города на телеге ехать почти сутки. Поэтому, мальчики всегда сами отправлялись в путь и только пешком. Обучали всех одинаково. И только гимназия знала, зачем она так делила своих учеников.
И так, гимны в бордовых пиджаках и белых рубашках на ужин ели вишневый кисель, а на завтрак молочный йогурт. Зисты же, наоборот, завтракали киселем, а ужинали йогуртом. Обеда в гимназии не было. И не потому, что совет попечителей жадный был и не выделял денег на питание, наоборот, он очень заботился и об учениках, и о бабушках города.
Дело в том, что как только женщины этого города достигали возраста бабушек, они автоматически не могли ходить на берег реки. Не то, чтобы бабушки ходить не умели, умели и еще как! И даже бегать умели очень шустро, гоняя прожорливых воробьев со своих огород, сплошь семечками засеянных. И семечки эти служили платой гимназистам за то, что они носили бабушек на речку купаться.
В городе том указ действовал, который гласил, что как только стал человек бабушкой, на берег реки ему ни ногой! Указ был издан каким-то очередным, возможно сумсбродившим, владыкой, какой-то очередной династии о которой все напрочь забыли. Даже учебники их толком не помнили. Написать-то указ написали, а вот отменить не отменили, Дело в том, что по какому-то негласному и ни кем не писанному закону, отменить указ, дурацкий он или нет, мог только тот, кто его издал. И почему был издан такой указ, тоже никто не знает – был и все!
И как же жить без купания в речке, когда ты – бабушка? И вот хитрые бабушки нашли выход: про берег в указ написано – нельзя! А вот про то, что нельзя их ногами речку топтать – нет! Тогда и договорились бабушки с гимназистами, что те их за семечки будут в воду носить и из воды до дому обратно, значит. Отнесут, плюхнут их в воду и купаются там бабушки, пока гимназисты утренние уроки отсидят. А в обед вновь заберутся бабушки на спину гимну или зисту и те их назад волокут. А в награду получают мешок семечек весом как сама бабушка.
Бабушек было меньше, чем гимназистов, поэтому, получив свой мешок, гимназист уступал бабушку своему товарищу, пока не съедал все семечки.
Бывало, конечно, что и не хватало семечек до следующего раза, но гимназисты не расстраивались – зато лишний час обеда могли учиться.
Вот такая интересная традиция есть одном старинном красивом городе нашей средней полосы.