Глава 25

(на фотографии -Пёс Борзик, Таня, Коля и мама лето 1959. пос. Заокский)

       В зимние каникулы 1959 г. я нашёл в одном из старых научно-популярных журналов статью как сделать детекторный приёмник, и решил его сделать за это сводное время.  Намотал катушку, как сейчас помню – 80 витков, конденсатор, наушники, и сам детектор уже были из старых запасов. Не было только панели, где это надо было всё смонтировать. Уговорил отца принести с работы небольшую  текстолитовую панель. Просверлил дрелью где нужно отверстия, да ещё сделал это для удобства в виде пульта. Получилось красиво, Но главное, что это всё работало. Надо отметить, что детекторный приёмник не требует электричества, он работает от энергии радиоволн.

             Необходимо, чтобы была большая антенна и хорошее заземление. По комнате протянул провод метра три по стенке, другой провод  - заземление, накрепко прикрутил к батарее отопления. Принимал он только длинноволновые радиостанции, но и этого было достаточно.

            В последствии я этот приёмник несколько раз усовершенствовал, потом сделал одноламповый и даже двухламповый приёмник. После окончания школы увлечение радиолюбительством у меня прошло. В продаже появилось множество великолепных, красивых и качественных приёмников, которые работали не только в длинноволновом, но и в коротковолновом и УКВ диапазоне. Навыки работы с электронными приборами всегда могут пригодиться. В каких-то экстремальных ситуациях можно сделать детекторный приёмник буквально из подручных средств: детектор из безопасной бритвы, грифеля карандаша и булавки, ёмкость из  фольги от конфет и любого диэлектрика (вощёная бумага, полиэтилен), и ещё нужны провода разной длинны и диаметра.

           Вспоминается один эпизод из школьной жизни. В школе иногда устраивались вечера. На сцене разыгрывали какие-то сценки по рассказам писателей, чаще всего Чехова. Организовывали викторины на знание произведений классической литературы. Потом кто-нибудь садился за рояль и играл популярные мелодии_ многие из ребят занимались музыкой. Танцев, прав да, не было. Может быть они были у старших классов, я этого не знаю. Просто в большом актовом зале ребята ходили собирались группами, разговаривали, рассказывали разные истории. Одеты были ребята по разному. Большинство приходило в праздничной одежде. У кого не было, те в школьной форме. Мне ещё в седьмом классе купили костюм. Костюм покупали в ЦУМе, в секции для взрослых, и, конечно, на вырост. В пятом и шестом классе я был один из высоких по росту, а в седьмом и восьмом рост как-то прекратился. И я перешёл в разряд малорослых. И в купленном костюме я выглядел как чучело. Брюки мать мне подшила, но так как они были для взрослого мужика, то сидели мешком. Да и пиджак, из-за моей худобы,  сидел как на вешалке, да и длинной был почти по колено. Но в молодости на это не обращаешь внимание.

              На один из вечеров я решил одеть вместо школьной формы этот костюм. Прогуливаюсь я по актовому залу и вдруг кто-то меня уколол шилом в задницу. Я оборачиваюсь, чтобы дать сдачи обидчику. А сзади стоит Олег, сосед из нашего подъезда с шестого этажа, ученик параллельного класса, и группа его друзей. Олег с издёвкой спрашивает: «Что костюмчик-то папин?» и вся группа загоготала. Первое желание было –дать ему в морду. Но тут включились мозги и я подумал, что я  бы ничего не доказал. Шило Олег тут же передал кому-то из друзей. Если бы я ударил, получится, что ударил я первый. А он потом скажет, что не знает, за что Кузин меня ударил. В общем, будет скандал.  Больше в этом костюме я в школу не ходил. Олег – сын богатых родителей, у них единственных, в нашем доме был легковой автомобиль. Учился он посредственно, наверное ему это особо и не нужно. Родители всё равно его куда-то бы пристроили. С нами он ни с кем  не водился и во дворе никогда не играл. Школу он не закончил. Уже после окончания школы мы как-то случайно встретились и он просил у меня учебники и тетради по математике за 10 класс, видно хотел сдать экзамены на аттестат зрелости, но мы с ним так больше и не встретились.

              Учась в школе, я не задумывался, насколько я беден, вернее просто нищий. Питались мы очень скудно, Отец зарабатывал мало. Мать экономила на всём, она даже масло покупала по 50 гр. на неделю. Одежду кто-то давал из обносков. Её перешивали и перелицовывали (т. е. одежду выворачивали и изнанку делали лицевой стороной). Я до 14 лет не знал, какой размер обуви я ношу, обувь тоже кто-то давал, или отец находил что-нибудь на помойке. Однажды, меня вызвали к доске и в это время подошва моего ботинка переломилась и отскочила. Я стоял у доски опираясь на каблук. Класс тихо смеялся. Потом я привязал подошву шнурком и так дошёл до дома. Поэтому, какие там танцы, какие знакомства с девочками. Наверное, отсюда происходила моя зажатость и стеснительность, которые, накладывались на природные сдержанность и терпеливость. Все школьные годы меня сопровождало чувство голода. Я никогда не ходил в школьный буфет, просто мне не давали денег на завтраки.  Стали давать только с девятого класса по 30 коп., и то я я их тратил на книги и художественные открытки ( с 9 класса мы - Саша Соколов, Женя Чернятин и я стали собирать открытки с картинами русских и западных художников).

                Помню как-то после уроков я зашёл к Лёше Варику. Он куда-то вышел. На столе стояло блюдо, на котором лежала нарезанная ломтиками брынза. От неё исходил такой умопомрачительный запах, что я не помню как кусочек брынзы оказался у меня во рту. Мне было очень стыдно, но я не мог с собой ничего поделать. Но зато какой был праздник, когда мама приносила с Тишинского рынка китайские орехи. Они были самые дешёвые и мы их поедали в больших количествах почти сразу за один день. И какой сказочный вкус и запах, когда их поджаривали на сковородке. Варёную колбасу ели только в день получки. И меня всегда удивляло, когда я видел, что люди завтракая, пьют чай с бутербродами с колбасой. Это всё происходила на фоне того, что у нас постоянно кто-то жил из родственников отца и их тоже приходилось кормить, денег на питание они никогда не давали. Старшая сестра Нина никак не могла устроить свою личную жизнь. Надя, её малолетняя дочь, была на полном нашем обеспечении и воспитании. Нина фактически ею не занималась. Отец частенько выпивал, поэтому дома были постоянные скандалы. В общем житьё было очень «весёлое». Мы с Таней ещё ухитрялись в это время учиться, чем-то увлекались. Может быть и хорошо, что у родителей не было ни времени, ни сил нами заниматься.

                В июне 1959 г. наконец закончился учебный год. Я  перешёл в девятый класс. На лето мы поехали к старшей сестре отца тёте Лизе. Она жила в посёлке Заокском, 20 км. южнее Серпухова. Дом тёти Лизы находился вблизи железнодорожной станции Тарусская (не путать с г. Таруса). Дом рубленая изба довоенной постройки из двух комнат. Отопление печное. При доме небольшой земельный участок – сотки три. Огород и несколько вишнёвых деревьев. Муж тёти Лизы погиб в войну. Осталось четверо детей. Валентин старший жил с семьёй в Туле, Зинаида с ребёнком жила в Шёкино, Виктор жил недалеко от посёлка в деревне. У него была семья - жена и двое детей, дочь Галя уехала на целину, там родила ребёнка, но совместная жизнь не сложилась. Осталась на целине. На то время как мы приехали, ребёнок жил с бабушкой – тётей Лизой. Дом находился вблизи железной дороги, так что весь день и ночь были слышны паровозные гудки, стук колёс проезжающих товарных составов и поездов дальнего следования, громкая связь переговоров диспетчеров. Сначала это мешало, но потом привыкли и перестали замечать.  Я спал в сенцах на очень высоком и твёрдом помосте, но тоже вскоре привык и к этому. Все остальные – отец, мама, Таня и Надя  разместились в избе. Посёлок Заокский – убогий, провинциальный и скучный населённый пункт. Ни каких-то примечательных зданий, ни церкви в посёлке не было. Скрашивали впечатление довольно большой пруд и начинавшийся сразу за посёлком лес, который тянулся до самой Оки. Но до Оки было 20 км. и мы туда ни разу не ходили. Гораздо ближе - в 12 км. находился дом-музей художника Поленова. Но о его существовании мы тогда не знали, а то бы непременно сходили.
 
                У тёти Лизы была пёс. Звали его Борзик. Он встретил нас очень недружелюбно. «Вы осторожней с ним, он очень злой», - сказала нам тётя Лиза. Пёс был заброшенный, голодный, и наверное, от этого ещё злей. Мы стали его подкармливать, сначала он относился к нам настороженно и недоверчиво. Но время и наше терпение брало свое. Уже через неделю мы стали друзьями. Он, уже как должное, ждал утром похлёбку и кусочек мяса или косточку. Потом мы стали отпускать его с поводка, вернее с верёвки, которой он был привязан к забору. Я прятался на участке в кустах и заставлял его искать. Сначала он не понимал, что от него хотят, но пёс был умный, несмотря на свою безродность, и вскоре привык  искать меня, и когда находил, радость его была неописуемой. Он визжал, прыгал, и пытался лизнуть в лицо, его морда, при этом,  выражала полное удовольствие. Однажды мы взяли его в лес. Пёс был впервые на воле. Он носился по лесу, всё обнюхивал, здесь ему было всё в новинку. Мы опять затеяли с ним игру в прятки. Теперь я усложнил задачу и стал прятаться на деревьях. Но он всё быстро понял и искал не по запаху следов, а бегал задрав голову, и очень быстро меня находил. Поход в лес был и для нас и для него большой радостью.

                Наш приезд для Борзика, наверное был последней радостью в его жизни. Когда в конце августа мы уехали в Москву, он два дня ничего не ел и только скулил и тоскливо выл, потом он случайно отвязался и бегал по посёлку, видно, нас искал. И его кто-то убил из ружья.

                Мы с Таней на отдыхе должны были обязательно чем-то заниматься. Поэтому, увидев у тёти Лизы кучу не распиленных берёзовых брёвен, принялись заготавливать дрова на зиму. За короткое время мы перепилили ни мало не много, а 2 кубометра дров. Потом стали составлять расписание поездов. Через железнодорожную станцию Тарусская проходило множество поездов: товарных, пассажирских и просто электричек. Мы задумали определить график движения, должна же быть какая-то закономерность. Систематизировали по количеству вагонов, времени прохождения, какой поезд – пассажирский или товарный. Исписали два блокнота, но закономерность определить так и не удалось. Потом нам мама сказала: «Вы что шпионы, зачем вам это надо?».

             У тёти Лизы в углу комнаты стояла небольшая этажерка, на верхней полке которой стояло несколько книг. В основном это были старые школьные учебники, но были и художественные. Сказки Шарля Перро, книга американского писателя Колдуэлла о жизни негров-рабов в южных штатах Америки и книга командарма Фрунзе «Опыт первой мировой войны». От нечего делать стал читать эти книги, правда, Фрунзе прочёл только несколько страниц, книга показалась скучной. К концу лета хотели собрать гербарий, но у нас не было определителя пород деревьев. Так в трудах проходили наши каникулы.