Глава 48

                К концу лета я уже освоился в коллективе и стал более-менее понимать свою работу. Меня уже не пугали загадочные термины. В связи с увеличением объёмов работы, коллектив банка пополнился новыми работниками. Это были молодые девушки, кто после техникума, а кто и просто со школьной скамьи. В бухгалтерию пришло пять человек, в наш отдел -  два. В конце августа  - Светлана Долинская, симпатичная блондинка, с  голубыми томными глазами и пухлыми губками. Она готовилась к свадьбе и часто разговаривала по телефону, решая разнообразные вопросы по поводу предстоящего торжества. Наша строгая начальница даже сделала ей внушение, что телефон в банке нужно использовать только в служебных целях, а личные вопросы нужно решать в другом месте. Жених Светланы учился в техническом ВУЗе, но, как я понял, занимался там только спортом. Он был членом команды по классической борьбе и выступал  даже в соревнованиях за рубежом.

           В начале сентября в наш отдел пришла ещё одна новая сотрудница – Зоя Лосева. Она в этом году кончила школу, и не поступала в институт. Отец привёл её к нам на работу, они жили буквально в нескольких шагах от банка. Разговаривая с Ниной Ильинечной, он поинтересовался не холодно ли зимой в нашем помещении, и бывает ли тут вообще солнце. Его, как я понял, даже не интересовало сколько его дочь будет получать. Действительно, как потом выяснилось она из очень обеспеченной семьи, отец её бывший военный лётчик, воевал в Китае, и Зоя родилась там же. Дослужился до полковника, а военные лётчики получали очень большие деньги до 800 руб. в мес. Меня несколько удивило, при таких доходах послали дочь работать, а могла бы и учится на дневном отделении.

           Но Зоя была абсолютно лишена, свойственной детям богатых родителей, заносчивости. Искренняя, простая в обращении, а главное симпатичная, тоненькая, вся такая изящная. Я до сих пор помню, как она пришла первый раз на работу в свитере вишнёвого цвета, стройные ножки в чёрных туфельках. В первые дни сентября нас послали на учёбу в МГК Стройбанка на Кузнецком мосту. Мы сидели с Зоей  на последнем ряду в конференц-зале банка и всё время безудержно смеялись. Нам даже сделали замечание. Молодость, энергия и радость были ключом. Я рассказал, что хочу в следующем году поступать в Финансовый институт, и для того, чтобы как следует подготовиться нужно пойти на курсы по при финансовом институте. Через неделю мы записались на эти курсы. Занятия проводились в двух школах на Проспекте Мира. Сам Московский финансовый институт располагался недалеко о метро «ВДНХ».  Вскоре начались занятия на курсах. Тогда было большое увлечение экономикой. Из будущих абитуриенты организовали четыре группы по 30 человек. Конечно, до конца учёбы осталось народу гораздо меньше.
               
           За три последних месяца 1966 г. произошли несколько знаменательных событий: Валентина Ерофеевского забрали в армию, я стал комсоргом нашего Операционного управления и попал в очень поучительную для развития моего миропонимания историю, и со мной случилась романтическая история. Но всё по порядку.

             В конце сентября Валентину пришла повестка, «явиться с вещами в военкомат». На этот день он собрал своих друзей для прощального ужина. Собралось много народа, Ерофеевский был человеком общительным и коммуникабельным. Конечно, всем было грустно, ведь Валентин был душой компании. Те, кто в армии уже побывал, успокаивали его, советовали, как себя вести. Первый год все «салаги», а уж второй год ты барин - «дед». Мы не ложились спать, гуляли до утра. Потом пошли к месту сбора. Попрощались. Было действительно грустно. Он был немного на взводе, слишком возбуждён. У него была девушка, о которой он ничего не говорил, но она на проводы не пришла. Он очень боялся, что она его не дождётся. Через неделю я приехал к его родителям. Они меня позвали на кухню, усадили пить чай, и завели разговор о своей дочери Лилии, что она хорошая девочка, хозяйственная, и ещё обладательница массой всяких отличных качеств. «Ты может как-нибудь в кино её пригласишь, или еще куда-нибудь. И вообще заезжай к нам почаще», - говорил её отец. Я, конечно, обещал. Но по моим меркам она для меня была слишком молода, хотя, конечно, девочка она была симпатичная.  В  последствии, и она в моей судьбе, и я в её сыграли не маловажную роль. Но об этом позже.

                У нас в Операционном управлении было уже восемь комсомольцев, а это уже такая организация, которой требуется начальник-комсорг. Иван Павлович Никулин – наш партийный секретарь, как-то вызвал меня к себе и сказал: « У нас уже большая комсомольская ячейка и нужен комсорг. Я рекомендую тебя. У тебя с людьми получается. Так что собери сегодня всех комсомольцев в кабинете у Сироткина, его сегодня не будет. Проведём собрание. И протокол представишь в Московскую городскую контору Стройбанка в Бюро комсомольской организации». Собрание провели, меня выбрали, протокол отвёз. Комсомольская организация МГК Стройбанка составляла более 100 человек.

            На како-то из собраний уже в конторе меня выбрали в Бюро комсомола МГК Стройбанка. Вот так я делал косомольскую карьеру. Но как у всякого движения вверх есть положительные стороны, так и отрицательные. Как и у каждого начальника есть привилегии, но есть и ответственность. Однажды меня срочно вызвали в Бюро комсомола на Кузнецкий мост. Мне ничего не говорят, просто сказали, что мы сейчас проедем в одно место, а та всё узнаешь. Сели в служебный автобус и поехали секретарь бюро Либуркина, и еще два члена бюро.

           Ехали довольно долго. Жилой дом. Пришли в какую-то квартиру. Открыла молодая женщина, в другой комнате спал маленький ребёнок. И тут мне всё и объяснили. Начальник нашего отдела по кредитованию операций  по оказания технической помощи иностранным государствам Валерий Ротов ухаживал за этой молодой женщиной, обещал жениться, а появился ребёнок он своё обещание не сдержал. Говорит, что ничего не было, ребёнок не его, и вообще, отвяжитесь от меня. Ротов пока не начальник, он только исполняющий обязанности. Начальником такого сложного и ответственного отдела может быть только член КПСС. Ротову уже 27 лет, он комсомолец и подал в партбюро МГК Стройбанка заявление о приёме в партию. Но таким людям не то что в КПСС, а и в комсомоле делать нечего. Это совершенно аморальный и разложившийся человек. Женщина (фамилии её я уже не помню) жаловалась, что деньгами он не помогает у неё ребёнок, хорошо её мать помогает. Либуркина, обещала ей помощь и в устройстве в ясли и в детский сад, а самой женщине в устройстве на работу, ведь она работала раньше в МГК Стройбанка. На этом мы и расстались.

             В автобусе мне сказали, что на ледующей недели будет Бюро парторганизации МГК Стройбанка, там будет решаться вопрос о приёме Ротова в КПСС. Меня спросили, какое моё мнение по этой ситуации. Я ответил, что женщину, конечно, жалко, но мы не слышали противоположную строну, но меня стали убеждать, что есть масса свидетелей, например, хозяйка квартиры, которая может подтвердить, что Ротов и эта женщина жили вместе, есть и ещё свидетели. На следующий день меня вызвал Управляющей наим Операционным управлением Сироткин, начал мен прессовать, чтобы  я защитил Ротова. Ротов отличный специалист, за ним будущее, может с годами он станет и управляющим и т.д.  А, эти бабы, кто их разберёт, где они нагуляли своих детей. Мы с ним беседовали часа полтора. У меня положении было очень затруднительное. Конечно, на бюро, решится всё простым большинством голов, так, что мой голос никакой роли не играет, это же не ООН, где у пяти стран-основателей есть право «ВЕТО», у меня такого права нет. И я это всё это изложил Сироткину. Он вынужден был со мной согласиться, но всё же сказал, надо как-то сгладить ситуацию.

           Когда ехал  в метро с Ротовым посоветовал быть готовым к тяжёлому разговору, но видел, что он не придал этому значения. Полутёмный конференц-зал, за столом президиума сидим мы: секретарь парторганизации Егоров, секретарь нашей комсомольской организации Либуркина, член косомольского бюро, Ротов и я. Этот разговор был долгим. Женщины вспомнили всё со ссылкой на очевидцев и свидетелей их отношений Ротова и его избранницы. Я подумал: «Ну, парень влип». Последний завершающий удар сделал Егоров. «А ведь перед нами сидит не Ротов, а Ротоф.  Он скрыл свое происхождение. Он ведь из немцев поволжья. А свою фамилию незаконно подделал и превратился в Ротова». Решение было такое: «за аморальное поведение и сокрытие фактов своей биографии из комсомола исключить, и в приёме в ряды  членов КПСС отказать».  Большинством голосов решение было принято. Я был ни за ни против, меня записали в графу воздержавшихся. После такого решения Ротова с работы уволили, о дальнейшей судьбе его никто  ничего не знает.

            Я потом анализировал эту историю и пришёл к такому заключению. Ротов в начальники не годился. Если ты хочешь подниматься по служебной лестнице, то кроме профессиональных навыков, у тебя должно быть чутьё, ты должен чувствовать людей, причём этот круг должен быть очень широким, и вышестоящих, и нижестоящих. Нельзя быть подверженным страстям, они не позволяют трезво оценит обстановку. Нельзя завышать свои возможности. Конечно, многое зависит просто от удачи. А для себя конкретно я решил быть эдаким стальным гладким шариком, как в сказке: «Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл…», я гладкий и круглый, мною нельзя манипулировать, я не буду пешкой в чужой игре. В любой ситуации нужно искать и находить что-то положительное для себя.

            Вот даже в описанной истории. Я выше на уровень, когда я кому-то нужен (Сироткину, Егорову, бюро комсомола, да тому же Ротову). Только вот Ротов мной не воспользовался, посчитал, что какой-то сопляк, что он может. Я вышел из этой ситуации чистым. Не принял ничью сторону, никому ни чем не обязан. Я уже тогда решил, что в банке я карьеру делать не буду, меня привлекали внешнеэкономические связи, там и денег больше и интересней. А в личном плане надо быть очень чистоплотным и порядочным. Мне понравилась фраза из фильма «Девять дней одного года»: «У нас в деревне так, взял девку за руку – женись». Я в это время прочитал книгу о Японии. И там было рассуждение о мужском и женском, о Инь и Янь. В моём стальном шарике пока я один - Янь. Поэтому он неустойчив, может катиться в разные стороны. Для устойчивости туда нужно впустить  Инь. И тогда круг будет замкнут – Инь и Янь в одном круге. И нам ничего не будет страшно, мы всё преодолеем. Найти свою Инь нелегко, в этом я уже убедился. Но надо не терять надежды.


Рецензии