Звонок. Эпизод 5

-  Он ещё и спрашивает, куда бы я хотела?!
-  Ну, и, конечно, ты сказала, что на Багамы, в крайнем случае - Мальдивы! - Машуня как раз предложила подруге, яркий комплект бикини.
-  Что ты, Маш, мне и одетой при нём не выстоять, а ты хочешь что б в этом...
-  Так что ты ему сказала?
-  Я сказала, чтобы он сам выбирал.
-  Подруга, ну, ты того... этого... Блин! В коем разе ей выпал счастливый билет, джекпот можно сказать сорвала! А она: "Я за тобой хоть на край света, любимый, хоть в тундру, хоть в тайгу!" - передразнила Светка, - Декабристка ты наша!
   Вещи для поездки собирали "всем двором". Пришлось ещё нескольким подружкам признаться, что едет Мира не абы с кем, а с самим Богдановым.
-  И что наш богатенький Буратино ответил?
-  Маш, прекрати, прошу, не называй его так! Имейте хотя бы уважение...
-  Пардоньте, Вячеслав Геннадьевич! Ты как будто в секретарши к нему нанимаешься!
-  Два месяца мужика за нос водила...
-  Ага и нас вместе с ним! И кто бы подумал! - Катя шмыгнула своим вздёрнутым носиком, - Тоже мне, Штирлиц в юбке!
-  А я и не поверила в начале, девчонки! Кто бы в такое поверил? - вновь встряла Светка. - Родители знают?
-  Ты что! Боже упаси! Мне ещё домашнего ареста не хватало!
-  Ну, а если замуж соберёшься?
-  Погоди ты, ещё и речи о любви не было...
-  Поэтому и летишь за ним на край света! - Катя поправила коротенькую юбку, и сравнила своё отражение в зеркале с подругой детства: "И куда эти дураки смотрят? Надо же, что бы из всех ОН выбрал Мирку! Эту тихоню, с её вечными косичками. Нет бы заехал в наш ресторан! Уж я бы его встретила!"
-  Девочки, не ссорьтесь, мне ещё Мире маникюр ваять! А времени - уже три часа... Хорошо, что родители у тебя добрые, Машунь, позволили нам пижамную вечеринку устроить!
-  Только вы потише, а то бате рано на работу! - Маша с усердием перебирала отложенные для подруги вещи. - Вот это платье возьмёшь?
-  Спасибо, Машенька, мне уже всего предостаточно, а такое откровенное, я не смогу надеть.
-  Эх, не каждый же день тебя в заграничное путешествие приглашают! - Катюха даже смахнула скупую слезу. - Счастливая ты, Мирка! Мне бы на него хоть одним глазком!..
-  Оттянись там за нас всех, Мирунчик!
   Подруги, растрогавшись, обнялись все вчетвером, Света при этом ещё умудрялась приводить ноготки "невесты" в порядок.
   А потом, покончив с приготовлениями, гадали, кто на что горазд... К утру, конечно, учёбу все проспали, Машуня с Мирой в универ приползли ко второй паре, а Светик пропустила дорогущее занятие по мэйкапу. Хуже всех пришлось Катёне - обслуживать посетителей и улыбаться, ночь не спав и все глаза выплакав (то ли от радости, то ли от зависти), могут только особенно стойкие официантки.

   Он приехал за ней на своей машине, даже Мира не ожидала такого поворота событий, прямо у центрального входа ОГУ стоял новёхонький «Четвёртый» Mercedes-Benz Class S, о том, какая это марка автомобиля, Мира услышала от сокурсников, беззастенчиво разглядывавших редкий "экспонат". Когда затемнённое стекло опустилось, и Вячеслав в чёрных солнцезащитных очках, махнул ей рукой, Мира была близка к потере сознания. Сесть у всех на глазах в ЕГО авто - означало надолго остаться на слуху. Не сесть - ещё глупее. На дрожащих ногах Мира приблизилась к сверкающей белизной машине. Он тут же вышел и открыл перед нею переднюю пассажирскую дверь, помог сесть, пристегнуть ремень. На нём была тёмная тёплая куртка, строгие костюмные брюки, начищенные до блеска туфли. Еле уловимо благоухало мужскими духами. Всё словно во сне. Лицо Миры пылало, уши горели, сердце летело вскачь.
-  Здравствуй, моя хорошая! - лёгкий поцелуй в щёку с улыбкой.
   Мира только кивнула головой, потеряв дар речи.
-  Сначала к тебе?
-  Мне нужно забрать вещи, - тихо пролепетала она, ошарашенно разглядывая светло-бежевый кожаный салон с отделкой из красного дерева, такого она ещё в жизни не видела.
-  Тебе удобно? - и, словно извиняясь: - Люблю хорошие машины, ничего не могу с этим поделать, в остальном, я вовсе непритязательный человек... Да, чуть не забыл, это твой загранпаспорт.
   Мира приняла "ксиву" и автоматически посмотрела на визу - Франция! Бог мой, Париж! Елисейские поля!.. Эйфелева башня... Город влюблённых - выстраивал мозг, и это всё накануне католического Рождества, когда улицы мегаполисов сплошь украшены гирляндами и праздничной подсветкой, а витрины магазинов ломятся от изысканного декора... Разыгравшееся воображение унесло далеко, Мира уже забыла, на каком она свете, о чём переживала и думала все эти дни, с трудом отпрашиваясь у родителей на двухнедельную поездку "с однокурсниками в столицу".
-  Притормози, пожалуйста! Я выйду здесь, чтобы никто не заметил.
-  Я бы помог с багажом. Хочешь, познакомлюсь с твоими?..
-  Боже упаси! Плакало тогда наше путешествие! - Мира спохватилась, что забыла у подруги телефон. - Маша заканчивает только в четыре.
-  Не переживай, купим тебе новый. Ты помнишь номера? Позвонишь с моего...
-  Я скоро, - сердце билось где-то под горлом, ватные ноги с трудом передвигались на знакомый с детства третий этаж. Ключ дрожал в руках, но он и не пригодился: папа был уже дома и что-то готовил на кухне, пахло жареным луком и картошкой. Понимая, что соврать ему не сможет, Мира, не здороваясь и не прощаясь, быстро схватила сумку и, как воришка на цыпочках, пробралась к выходной двери. Чувство было такое, что её сейчас поймают и заточат пожизненно под замок. Нет, этого она допустить никак не может! Её принц на белом мерседесе ждёт, и она не разочарует его, даже если это будет стоить ей жизни!
   Как там вчера подруги обозвали её? Кажется, декабристкой. Смешно, особенно если учесть, что их путь лежит во Францию... Это, конечно, не жаркий пляж в тёплых краях, но для неё соизмеримо тому, что слетать на Луну в корабле с инопланетянином... который, ко всему прочему, ещё и очень хорош собой, хоть и годится ей почти в отцы.

   Автомобиль оставили на закрытой платной стоянке в Шереметьево и, только в самолёте, разглядывая ускользающую внизу покрытую огнями Москву, Мира поняла, что это не сон. Его рука дарила ей тепло, легонько поглаживая, словно утешая.   
   Вячеслав думал о том, что ещё никогда и ни с кем не испытывал такой робости. Эта юная, прелестная девочка вызывала в нём какой-то священный трепет, своей наивностью, доверием к нему, чистотой. Он не представлял, что будет с ними дальше. Просто чувствовал ответственность и хотел подарить ей сказку. Нет, не в грязном и шумном Париже, а там, где тихо и светло...

Продолжение: http://www.proza.ru/2018/12/03/1336