По следу Авроры

В советское время литература была для человека значительным явлением. Спрашивается: «Как можно было пережить стрессы, успокоить себя, настроить на позитив, если не было психологов и других специалистов по этой части?» Находишь книгу Владимира Леви, примериваешь к своим реалиям, и преодолеваешь комплексы разного рода и возраста. Чтобы уйти от замкнутости пространства, читаешь писателей-путешественников, и открываются новые горизонты, страны, народы. Как, например, в интересном произведении И. Гончарова «Фрегат Паллада», в котором неспешный эпикуреец Иван Александрович (не любящий сквозняков) совершает за 2.5 года морской переход из Кронштадта до Японии и потом добирается сушей по Сибири в исходную точку. Вот что значит русский характер! И так с любой проблемой, возникающей на жизненном пути.
 
Меня, например, в юности сильно озадачивала тема взаимоотношений со сверстницами. Все что происходило вокруг не нравилось (из-за вульгаризации любовных историй). Это с одной стороны. С другой -  существовала странность иного рода - запредельный романтизм и платонизм. В поисках золотой середины и всего многообразия темы случайно наткнулся на популярные тогда романы Жорж Санд, в которой сначала удивил мужской псевдоним, а следом - «многоэтажное» имя — Амандина Аврора Люсиль . Читались книги превосходно: полные кипучей страсти, любви, смелого публичного осмысления роли в ней женщины, стремящейся к свободе. В советской однозначности и литературе подобная проблематика не встречалась и я надолго и с головой окунулся в сложные коллизии романов «Консуэло», «Мельник из Анжибо», «Валентина», «Мопра», «Индиана», пока они не кончились в библиотеке.
Действительность заиграла новыми красками, а каждый сюжет давал пищу уму и сердцу. В какой-то момент, переживая вместе с героинями горечь неразделенной любви, увлекся самим автором, ясно дело — умозрительно. Действительно, почему она получила столь редкое имя богини утренней зари, вылетающей из океана на берег в колеснице, запряженной огнедышащими конями? Возможно в честь бабушки (тоже Авроры), или таким образом родители писательницы желали дочери счастливой поэтичной судьбы.
 
Однако жизнь распорядилась по-своему —  вереницей пошли детские трагедии, потом неудачные браки, бесконечные любовные истории. С композиторами и пианистами Фредериком Шопеном и  Ференцем Листом,  поэтом Альфредом де Мюссе ,  адвокатом Луи Мишелем, парижским молодым вольнодумцем Жюлем Сандо, итальянским врачом...  Истории эти, вместе с письмами, так бы и остались  в семейной хронике знатного рода Дюпен, но Бог наделил Аврору недюжинным талантом литератора, бунтаря, сострадателя. Ничто не прошло мимо ее сердца и ума, в том числе революция, социальные сдвиги, зарождающаяся феминизация.  Подключая пылкое воображение, мастерски выстраивая сюжет, автор томик за томиком предлагала читателям всего мира разделить с ней восторг и горечь самого сильного человеческого чувства. Под обаяние Авроры попали знаменитые романисты О.Бальзак, Г.Флобер, П.Мериме, наши писатели И.Тургенев, Ф.Достоевский, критик В.Белинский. Колесница Жорж Санд оказывалась  всякий раз в разных местах, но вместо факела хозяйки утреннего чуда великая мастерица прозы держала перо, на кончике которого частенько занималась новая заря неподражаемой горячей любви со всеми ее розами и шипами. Последних было явно больше, что не мешало читательской аудитории автора расти в геометрической прогрессии, в том числе и в России.
 
Эту традицию почитания первой леди французской литературы переняли (что удивительно) советские книгочеи и издатели. Критики относились к мадам Дюпен по-разному, особенно в вопросе феминизации. Нынче идея равноправия полов уже потеряла новизну, но во многих странах все еще продолжают  переиздавать ее романтично-психологические романы. Случается, перечитываю их и я, параллельно следя за аврориадой, широко распространившейся по миру. Уж очень интриговал символ античной культуры людей разных характеров, профессий, стран. Правда, трактовка древнего мифа греков и римлян встречалась у современников своеобразная: иногда использовался только бренд (да простится мне это словечко в данном контексте) без всякой связи с содержанием. А в нем, содержании, Эос (или Аврора), кроме того что она приносила рассвет и провожало солнце по горизонту, была девушкой страстной, любвеобильной, имеющей роковые пристрастия к юношам.

Дальнейшие взоры были обращены, конечно же, на культовый корабль Октябрьской революции «Аврору».  Интерес к нему возник совершенно случайно: в нашем маленьком провинциальной городке на Орловщине все прекрасно знали парней, избравших морскую стезю. Самой заметной фигурой  был Вячеслав Мартиросян. Этот яркий парень блистал везде — на боксерском ринге, за школьной партой, на эстрадных подмостках (играл в оркестре на трубе).
 
Когда он поступил в Питере во Фрунзенское высшее военно-морское училище, никто не удивился. На каникулы курсант всегда приезжал домой и частенько появлялся в общественных местах в морской форме. Всем это нравилось — бескозырка с ленточками, тельняшка, клеши... Слава охотно рассказывал про учебу в знаменитом училище, основанным еще царем Петром 1, про удивительный город на Неве. Сам будущий капитан не затерялся в нем, стал чемпионом Ленинграда по боксу, отлично учился, а практику, кстати, проходил  вдали от родных берегов на кораблях Балтийского флота.
 
На одной из встреч в местном ДК Мартиросян  познакомил сверстников с легендарным крейсером, ставшим музеем. Тот вечер мне не забыть, воображение  много раз «дорисовывало» портрет и пыталось соединить несоединимое  - «сигнальщика» революции и утреннюю богиню зари. Как-то слабо сочетались в голове 40 пушек вооружения корабля и хрупкая колесница с молодой красавицей, любящую мужскую ласку. Но на такие мелочи мало кто обращал и обращает внимание, туристы прямо-таки ломились на Петроградскую набережную, где бросил «вечный» якорь участник Цусимского сражения. Значительно позже, переехав в Санкт-Петербург, узнал и прочитал много интересного о судне, которое побило все мировые рекорды долговечности, славы, внимания и почета. Впрочем, хватало и критики, связанной с заменой днища, орудий, исторической достоверностью, однако она не делала погоды. Профиль «Авроры» стал визитной карточкой Северной столицы, корабль регулярно обновляли и славили.
 
Историки тоже не спали, одно их сообщение лично меня заинтересовало - в процессе поиска названия парусному фрегату (предшественнику нынешнего крейсера) царь Николай 1 предложил свой вариант — присвоить судну имя Авроры. И не той, мифической, что запала в душу поэтам и художникам, а которая блистала красотой при его дворе в качестве фрейлин   - Авроры Демидовой-Карамзиной. Уж очень она нравилась императору физическими и другими достоинствами. Среди поклонников красавицы со шведскими корнями летописцы зафиксировали не только  царя, но  и литераторов  - Е.Боратынского, А.С.Пушкина, П.Вяземского, ее портреты рисовали придворные живописцы, в том числе и Карл Брюлов. Получилось по-французски, шерше ля фам. Отмечу, что в судьбе Демидовой - Карамзиной, слывшей в свете роковой женщиной, подтвердился характер божественной первоосновы.

Когда экипаж военного парусника закончил свой славный героический путь, редкое его имя перешло к вновь построенному кораблю на питерских верфях, о котором и речь.

Автору этих строк два десятилетия пришлось  ступать на палубы лишь ледоколов да всяких судов усиленного ледового класса. А рядом с Чукоткой, на Камчатке, бороздил воды студеных морей мой славный земляк, Слава Мартиросян. Служба у него проходила как песня, успешное капитанство, спортивные достижения, дальние походы в Индийский и другие океаны. Командовал экипажами 7 судов от минных тральщиков и сторожевиков до больших противолодочных кораблей. Среди них - «Павел Хохряков», «Якорь», «Приморский комсомолец», «Резкий», «Федор Митрофанов». Как известно, в советские времена на морях шло напряженное соперничество  с американским флотом за первенство в Тихом океане, поэтому жизнь моряков была полна опасностей и рисков, случались инциденты, стычки. В одной из них блестяще проявил себя Мартиросян, за что удостоился  награды — медали «За боевые заслуги».  В общем не только находился на военной службе в широтах, как и больше века назад моряки парусного фрегата «Аврора»,  но также  героически отстаивал российские интересы на Дальнем Востоке.
Удачливого и умелого офицера выдвинули на руководящие должности комбрига, начальника штаба, заместителя командира Камчатской флотилии.  Уже в звании контр-адмирала, имея другие награды, Вячеслав Матвеевич вышел в отставку и вернулся в город своей курсантской молодости. Как намечал, грибы собирать в окрестных местах не получилось — поступило предложение поработать на... «Авроре» заместителем руководителя плавучего музея. Отказываться не стал, увлекся новым делом на целые 11 лет, досконально изучил историю крейсера, встречал -провожал солидные делегации из-за рубежа, занимался техническими вопросами поддержания судна на плаву.  Не раз публиковал   материалы в одноименном журнале, выходившем в городе на Неве с 60-х годов.  Мне тоже издание всегда нравилось тем, что не забывало морскую тему, особенно подкупала проза главного мариниста Питера Виктора Конецкого, его отменный юмор, ироничный слог...

Значительно раньше, в 19-м веке,  журналы с таким же названием выходили в Париже и Москве, но продержались они на плаву недолго, чего нельзя сказать о тезке из Санкт-Петербурга. Нынче он единственный в своем роде.В соответствии со временем и требованиями хозяев  (среди которых был и обком ВЛКСМ), журнал периодически менялся по  авторам, направленности, художественно-полиграфическому исполнению. Литературные исследователи отмечали пристрастие редакторов к молодежным проблемам, дебютам, остро-социальным коллизиям, а даже религиозной теме. Большое значение имел известный факт, кто стоит на капитанском мостике. В основном это были талантливые и смелые люди, заметные в писательской и журналисткой среде города. Публикуя заведомо острые материалы, они лишались, как Глеб Горышин, статуса руководителя. Особенно нелегко пришлось «Авроре» в постсоветский период, когда толстые журналы без поддержки государства «зависли в воздухе». Но стараниями таких руководителей как Валерий Новичков журнал не почил в бозе, а выжил и начал путь к возрождению популярности.
Благородное дело продолжила и нынешний главред Кира Грозная, оригинальный поэт и прозаик, привлекшая к участию в выпусках известных литераторов города на Неве. Достаточно упомянуть только одно имя - Валерия Попова, чтобы оценить высочайший уровень писательского мастерства. И это в традициях журнала. В разные времена на его страницах печатались произведения таких метров русской словесности как Ф.Абрамов, В. Белов, Д.Гранин, Ф.Искандер, В. Шукшин, В. Пикуль, В.Лихоносов, З.Прилепин... Думаю, богиня утренней зари горячо бы приветствовала такой букет прозаиков под ее крылом, а также изящный и легкий, как морской  бриз, слог стихотворцев.

...Яркий поэтический образ  в течении  столетия до наших дней не устаревает и охотно эксплуатируется во многих областях культуры, науки и даже промышленности. Он присутствует в песнях, фильмах, в балете П.Чайковского «Спящая красавица», в сонате Л.Бетховена №21, в стихах А.Пушкина и М.Лермонтова. Очень часто встречаются женские имена собственные, а в географии хоть пруд пруди из Аврор: 6 муниципалитетов в Бразилии, город в США и Канаде, деревня в Вологодской области. Я же предпочел искать следы колесницы в Крыму. За три года посещения его обнаружил село с любимым названием и скалу на мысе Монастырь Бурун. Места ослепительной красоты и растворенной в воздухе поэзии. Не случайно же поэт и художник М.Волошин избрал южный полуостров местом своего обитания и творчества. В Коктебеле все лучезарные рассветы приносили ему вдохновение, после чего рождались прекрасные картины и стихи, в которых находилось место для наездницы двойки коней из моря. Построенный Максимилианом Александровичем дом стал прибежищем муз и литераторов. Все они, как один, вставали ни свет ни заря и ждали, ждали выезд на берег богини утреннего света. Некоторым, говорят, повезло. И не обязательно надо было ехать к морю. Например, Микеланжело когда-то увидел Аврору стремительно летящую с неба вниз, о чем и поведала его картина.

А если поближе к нашим временем,  пожалуйста, полюбуйтесь при посещении города Краснодара скульптурой богиней, управляющей рассветами. Она здесь представлена в образе...комсомолки в шинели, с ружьем на плече, со звездой в поднятой руке. Как пишут в туристических справочниках, местная Аврора — есть символ веры в светлое будущее России.  Звучит возвышенно и патриотично, сама скульптура монументальна и я бы сказал крута, по-военному прочна. Ничего в ней божественного нет (к сожалению), просто революционная героика, притянутая за уши к сюжету античной мифологии. Впрочем, о вкусах спорить бесполезно.  И коммунистам не откажешь в смелой перекройке на свой лад всего, что существовало в мире до них. Да и люди других убеждений в поиске необычного названия  также подпадают под соблазн эксплуатации древних мифов. Мне трудно понять, почему испанский автоматический пистолет калибра 6.35 мм назван «Авророй», или гиперзвуковой самолет ВВС США?  А между тем немало бытовых вещей и средств передвижения тоже носит подобный символ — отечественная любительская кинокамера, советская радиола, автобус ПАЗ-4250, поезд прежних годов Санкт-Петербург-Москва... Что ж, красиво жить не запретишь...

За последнюю пару лет судьба столько же раз счастливо улыбнулась мне и подарила два посещения Канады, где живет дочь с внучками и внуком. Поселились они в городке ... Аврора (Орора), что в 30 километров на север от Торонто. В нем числится 55 тысяч человек, треть которых эмигранты. Побродив по ухоженным чистым улочкам одно-двухэтажного городка, чаще всего встречал людей с китайской внешностью. Это, как выяснилось у экрана ПК, самая большая диаспора в 3 тысячи граждан КНР. Причем китайцы очень отличаются от тех, которых приходилось видеть на Дальнем Востоке и в северных провинциях Поднебесной. Тут они внешне дороднее, неторопливее, судя по маркам машин богаче. Наблюдения подтвердили соотечественники из разных городов и весей РФ (всего 600 человек). Они выражали неудовольствие, что сюда едут очень богатые китайцы, а с ними меняются цены, особенно на жилье. По архитектуре оно довольно однообразное, как и по цветовой гамме, есть, конечно, и очень дорогие дома на больших площадях земли. Городок, как никак ,входит в десятку самых обеспеченных населенных пунктов Канады по средне-душевому доходу на человека — 65,5 тысячи канадских долларов. Лидеры, конечно, не то что у нас — врачи, особенно хирурги, чьи зарплаты выше 200 тысяч в год.
Местами Аврора напоминает Туманный Альбион — встречается много домиков в английском стиле, обвитых плющом, везде безупречные травяные газоны, поляны для гольфа. Чистый воздух и отличная вода из крана свидетельствовали, что поблизости нет никакой промышленности, а только леса, реки, озера и плантации фермеров. Как оказалось,  все близлежащие территории отнесены к разряду заповедных, чем воспользовались толстосумы из соседнего Торонто. Темп жизни городка не высок, неспешно едут  автомобили, почти все прохожие раскланиваются друг с другом. Достаточно мне было проводить в соседнюю школу внучку Маргариту, как на следующий день на том же маршруте люди уже приветливо махали рукой, а учительница-француженка удостоила щедрой улыбки. Не скрою, испытал приятные минуты человеческого благорасположения в незнакомом и далеком эмигрантском краю. Красавица на колеснице, видимо, не могла не осенить изящной ручкой эти благословенные кущи, названные в честь нее и как-то повлиять на нравы.
 
Спалось в северо-американском краю хорошо, питание дочь обеспечила отменное (лосось, ягнятина, русские разносолы), а душа просила своей пищи. Как-то с утра решил пройти всю центральную  «Янг» стрит, плавно переходящую в шоссе, ведущее в Торонто. Обратил внимание на скромное здание суда, гораздо шикарнее выглядела публичная библиотека, заглянул в местный музей — разбирало любопытство - почему городок получил аврорское имя. Если кратко, то в начале 19-го века здесь проходил военный тракт, потом возник хутор с мельницей, католическая церковь,  позже построили канатную и каретную фабрики, лесопилку, плавильный заводик. В стародавние времена деревня именовалась по-другому, а назвать ее Авророй предложил в 1854 году продвинутый почтмейстер Чарльз Доун, полюбивший античную историю еще в родной Шотландии. На исходе того же века этой перевалочной базе леса и зерна пожаловали статус города. Его и поныне украшают католические храмы, здания лицеев и частных школ, а по утрам царица утреннего света раскрашивает крыши домов в розовые тона и сопровождает солнце по небу.

Как ни занимала история канадского городка, ставшего отчасти родным, не мог пропустить возможность побывать на Ниагарском водопаде, пускавшие пенные струи всего в 100 километрах от меня. В сердце теплилась надежда, что и там обнаружу следы мифологической героини. И вот я иду по кромке обрыва, с которого открывается великолепный вид на широкую реку Ниагару, потерявшую дно у кромки разлома. В воздухе растворены солнце, водяная взвесь, утренняя свежесть, дышится легко. С радостью наблюдаю рождение радуги и белого туманного столба в середине самого большого водопада «Подкова» (на канадском берегу), два поменьше фонтанируют уже в США. Народу вокруг видимо-невидимо- но все организовано четко, без шума и давки. Мы с зятем и внучкой поспешили вниз, где стоят пароходики, получили красные плащи и устроились на палубе.  Через полчаса наше судно, нагруженное туристами, уже подплыло к месту падения огромной массы воды, летящей по воздуху 50 метров. Вокруг грохот и бульканье, преломленный свет, мозаика брызг. Люди, в основном из Азии, с мокрыми лицами смеются и радуются, что попали в диковинное место, беспрестанно протирают объективы фотоаппаратов, снимают картины колоссального водопадения. А у мне почему-то мелькнула мысль о многочисленных водопадах Кавказа, о которых я знал только потому, что занимался горным туризмом. Красоты эти, как говориться, не раскручены, их не знают за рубежом, а великолепия — море.  Ниагару же знают все, здесь  богатая инфраструктура, много парковок, ресторанчиков, магазинчиков, отелей, казино. Сам я Аврору (был полдень) не разглядел ни на небе, ни на воде, но как сказали местные жители, она любит почтить водопад своим присутствием в зимние дни, когда часть воды превращается в лед и включается подсветка.

Возвращаясь в городок вспомнил историю посещения в 1892 году культового канадского шедевра природы живописцем-маринистом И.Айвазовским. Ивану Константиновичу было далеко за 70 когда он решился на морское путешествие через Атлантику.  Сейчас воздушный лайнер делает путь на Американский континент коротким, а тогда русский фрегат потратил на это многие недели. Прежде чем увидеть седьмое чудо света живописец успешно перенес шторма, качки, ветра. Да и не только лицезреть его прибыл в Ниагару почетный член многих художественный академий мира. Чтобы проникнуть в суть феномена природы, он сразу же приступил к работе, вставал рано, ложился поздно, набрасывал с натуры эскиз за эскизом (всего сохранилось в архивах 23 рисунка). А саму картину маэстро сотворил в родной Феодосии, где она находится и по нынешнюю пору в музее его имени. Сравнивая свое впечатление от посещения водопада и от работы Айвазовского, сразу улавливаешь восхищение автора этим фантастическим соперничеством земли и воды за верховенство в красоте, причудливую игру света.

...В Канаде я погостил у дочери почти все лето, обследовал пригороды Торонто, познакомился со столицей Оттавой, городами Монреалем и Ванкувером. Возникло желание рвануть на север Страны кленового листа, где можно наблюдать северное сияние и подобное природное явление по названию «Аврора». Совершить подобный вояж оказалось делом неподъемным, поэтому переключился на изучение культурной жизни маленьких соседних городков. Событий в округе проходит мало, народ увлечен бытом, спортом, шоппингом. В Нью-маркете, однако,  повезло - прошел джазовый фестиваль. Все действо происходило под открытым небом на травяной лужайке в окружении  громадных банок пива «Будвайзер», производители которого, видимо, являлись спонсорами мероприятия. Пенистый напиток вообще тек рекой, канадцы (среди которых встречалось немало людей с излишним весом) охотно поглощали его. На импровизированной сцене играли разные джазовые коллективы, ни их исполнение, ни репертуар отклика не нашли, так как создавали много шума. Подобные музыкальные действа приходилось наблюдать летом в Питере и Коктебеле. По содержанию - небо и земля! Окружающий народ не мучил себя всякими сравнения, и чем больше поглощал пива, тем интенсивнее пританцовывал. Из развлечений запомнились палатки, в которых художницы могли разрисовать лицо каждого желающего. Все.

В Торонто да, было куда сходить, что посмотреть, на улицах довольно часто слышалась русская и украинская речь. Конечно же посетил  знаменитый на весь мир зал хоккейной славы, где «прописали» наших выдающихся хоккеистов В.Третьяка, В.Фетисова, В.Харламова, И.Ларионова, П.Буре, С.Федорова, А.Якушева и тренера А.Тарасова (недавно) и где хранятся под стеклом их доспехи. Кстати, на сельскохозяйственных фермах, куда канадцы отправляются не только покупать свежую продукцию, но и развлекаться на специально отведенных местах, увидел (в человеческий рост) кукол-хоккеистов в форме, на коньках и с клюшками. Спросил у фермера, для чего кукольный маскарад? Тот удивился  вопросу, но когда понял, что перед ним иностранец, ответил: «Для поддержки нашей любимой команды «Торонто Мейпл Ливз». Там же на ферме  чуть не споткнулся о тыкву. Их выставлено везде великое множество. Для увеселения публики фермеры  установили специальную пушку, стреляющую ...тыквами. Вместо летающих снарядов с неба падают оранжевые плоды. Канадские чудеса без всякой мифологии!
 
Общее впечатление о Стране кленового листа складывалось неплохое: хорошо действующие законы, бесплатная медицина, порядок на дорогах, трепетное отношение к флоре и фауне, приветливые люди. Русскоговорящие держатся дружно, помогают вновь прибывшим чем только могут, охотно рожают детей (государство оказывает весомую материальную помощь семьям). А недовольные есть и в других диаспорах. Удалось познакомился с соседом по дому в Авроре парижанином Пьером, очень деятельным и образованным человеком. Он с удивлением наблюдал как я растапливаю дровами тульский самовар, привезенный дочери из Питера. Зато потом с большим удовольствием пил вкусный Краснодарский чай с русскими блинами и делился впечатлениями о Канаде. На смеси трех языков мужчина втолковывал мне, что все равно уедет на историческую родину.

-Почему? - недоумевал ваш покорный слуга, -  ведь большинство хвалит тутошнюю жизнь.
Кой с чем француз соглашался, но приводил больше аргументов «против». Как художнику, ему лучше работалось в Европе, где в родном Париже каждый дом «дышит» историей, а разнообразная архитектура дает новые творческие импульсы. Небоскребы Торонто, Ванкувера совсем не вдохновляли живописца на новые произведения, а даже угнетали своей «фаллосной» спецификой. Не нравилась ему и суровая северная природа. Франко-говорящий Монреаль, конечно оценивался лучше, но одного такого островка художнику не хватало. Зато китайцам, индийцам, славянам, евреям многое впору, особенно достаток, экология, возможность заработать неплохие деньги. А парижанин все-таки уехал на родину под сень Монмарта, Версаля, Лувра. С подобным настроением довелось встречать москвичей и питерцев, ностальгирующих по родине.

...С абсолютным раем на земле, как известно, напряженка, однако есть на нашей
красивой планете места, где из пены морской выходит Афродита, стучит копытом по скалистому Парнасу крылатый конь Пегас, мчатся по заснеженной Сибири грациозные олени, окрашивает в розовый цвет небо и берег Аврора, богиня утренней зари. И сюда особенно стремятся попасть творческие люди.