Французский прононс

Французский прононс.

     Однажды Заводила проснулся поздно. Не то, чтобы он куда-то опаздывал, а просто по обыкновению просыпался гораздо раньше. Заводила послонялся по квартире, испил до дна чашу зелёного китайского чаю и снова бесцельно послонялся по квартире. Ему явно чего-то не хватало, и он размышлял над этим. Споткнувшись о неправильно торчавший угол ковровой дорожки, Заводила понял, что соскучился по Людвигу Ходасевичу и непременно хочет его видеть. Чтобы это желание не оказалось несбывшимся, он зашёл в книгу Markus’а Laskari «Knocking on haevens  door».

     Надо сказать, что в начале века двадцать первого Ходасевич жил во Франции. Ницца. Гостиница Негреско на набережной. После нескольких тщетных попыток дозвониться Людвигу – мобильный телефон не отвечал, Заводила позвонил в ту самую, легендарную Негреску. «Гостиница Негреско, старший регистратор Катрин Маршалл, слушаю ...»,- мелодично прзвучало в трубке. «Э-э, будьте любезны соединить меня с вашим постояльцем господином Ходасевичем. Заводила ...»,- трепетно (Та самая ...!) попросил Заводила. «Господин Ходасевич из гостиницы отлучился. В аптеку сказал. Неподалёку. В торговый центр «IKI». Изволите что-нибудь передать?» «Передайте, пожалуйста, чтобы позвонил Заводиле сразу, как только вернётся!» Щелчок ...

     Весна. Конец апреля. И даже жарко! Прошелестел дождик. Тёплый. «Вот запах дождя от раскаленного   асфальта… Это вам не Шанель духи...» (Из дневников Л. Х.) Тут звонок Заводиле. На мобильный. Ходасевич. «Привет! Звонил?»,- со слегка французским прононсом сказал Людвиг. «Живя в начале века двадцать первого в гостинице Негреско на средиземноморской набережной Ниццы во Франции трудно не получить французский прононс.»,- подумал Заводила, причмокнув завистливо: «Экой, однако нувориш, друг Ходасевич!» Ходасевичу же он сказал: «Людвиг, давай покатаемся на велосипедах по набережной. Я буду у тебя через десять-пятьнадцать минут.» «Давай! Жду тебя внизу!»,- опять же прогундосил Ходасевич.

     От начала книги до гостиницы Негреско на набережной, где жил Ходасевич в Ницце во Франции совсем недалеко. Заводила проехал мимо посвящения и уведомления, миновал сонм стрекочущих, как пищущая машинка Markus’а Laskari, сверчков, скачущих и летящих словно табун пегасов и был на месте. Людвига на месте не оказалось. Зводила собрался было звонить, но тут из здания вышел сам Людвиг и направился к нему. Заводилу несколько удивило, что Людвиг без велосипеда. Людвиг подошёл, вытирая нос с одной и с другой стороны, и под носом, и щёки возле носа, и Заводила догадался, что французский прононс Ходасевич получил  вовсе не от жизни в начале века двадцать первого в гостинице Негреско. Набережная Ниццы. Франция. «Слушай, извини, кататься не поеду. Из носа бежит кровь. Я выскочил на лицу, чтобы пойти в аптеку, упал и разбил нос.»,- жалобно гундося произнёс Людвиг. Здесь надобно поставить читателя в известность, что раньше доктор Ходасевич жил в Тель-Авиве, где и заболел. «Заболел он неожиданно. Популярный в местном обществе доктор Ходасевич, как и многие доктора в те далекие времена, курил. Курил сигары взатяжку. Понятно, кашлял. Кашлял нормально. Как все курильщики. Потом вдруг стал кашлять больше. Доктор Ходасевич решил принимать антибиотики. Великий доктор сам поставил себе диагноз, что у него может быть обострение хронического бронхита. Так сказать, бронхит курильщика.» Курил он очень дорогие сигары Артуро Фуэнте Опус X "А" (79$ за сигару), а ведь всё-таки пришлось переходить на антибиотики. За этими антибиотиками он и ходил в аптеку. Неподалёку. В торговый центр «IKI». Заодно заскочил он и в продовольственный «IKI». Но об этом потом.

     Ходасевич стал, как он это прекрасно умел, в шутливой манере рассказывать Заводиле как он выскочил на улицу, как споткнулся на банановой кожурке, как летел вперёд, держа руки в карманах и ударился носом о камень, будто как по заказу на этот случай там торчавший. Заводила внимательно слушал рассказчика, как всегда не перебивая и не подвергая сомнению содержание. Он придерживался такого принципа. Тем более, что рассказывал Ходасевич мастерски, живо и смешно, а потому интересно. Однако, Людвиг то ли увидел некий скепсис на лице Заводилы, то ли захотелось ему в сердцах посетовать другу на превратности судьбы. Он махнул рукой, айкнул, и история разбития носа получила совершенно другое объяснение. Так вот, Ходасевич после аптеки завернул в продовольственный «IKI». Он купил немного малосольного лосося и творога. Ему осень нравилось это сочетание. Да и в самом деле это необыкновенно вкусно с итальянской Чиабатой. Популярного в местном продовольственном магазине доктора Ходасевича знали все от уборщиц до кассиров и заведующих отделами. Трудно было не заметить уважаемого доктора в красных ботинках и яркой алой шапочке с кисточкой. Можно также догадываться, что он очаровал весь женский персонал своим юмором и готовностью незамедлительно дать квалифицированный совет. Доктор слыл промеж себя большим докой не только в вопросах медицины.

     Ходасевич взял лосося, творог и заспешил. На встречу с Заводилой. Ему ещё надо было занести домой продукты и взять велосипед. Поэтому он не стал задерживаться нигде, кроме кассы. Кассир была особо очарована доктором. Она всегда не упускала возможности с ним полюбезничать. Так было и на сей раз. Уж неизвестно на сколько времени растянулось их преприятнейшее общение вместе с кассовой процедурой и оплатой. К сожалению их обоюдный петушкокукух был прерван. Людвига дважды подтолкнули в спину. Людвиг вообще-то малый был добрый. Но характер имел нетерпимый и  весьма вспыльчивый. Толчки через позвоночник мгновенно возбудили гордый мозжечок доктора. Доктор вспыхнул, как спичка. Он резко развернулся и толкнул обидчика. Не глядя. С развороту попал по животу. Обидчиком оказалась беременная женщина, своим животиком ненароком задевшая спину популярного дока. Ходасевич едва успел что-то нахамить, и о боже! ... На беду подоспел муж этой беременной – здоровенный мужлан и впечатал свой кулак небольшому мужчинке Людвигу прямо в нос. Такое (получить в нос) с Людвигом случалось не раз, но боюсь в этом месте автор допустил бестактность и покорнейше просит прощения уважаемого читателя, г-на писателя и всех действующих здесь лиц. Дело в том, что писатель г-н Markus Laskari несколько преувеличил рост Людвига Ходасевича: «На фотографии была молодая и красивая блондинка очень похожая на Катю. Блондинку обнимал за плечи молодой долговязый тип.» И всё-таки, доктор Ходасевич своё достоинство отстоял. Тем, что рассказал правду. Безусловно, если бы он не психанул, а сделал бы шаг вперёд и оглянулся, то ни в коем случае беременную женщину не толкнул бы. Вот такой оказалась природа его французского прононса. 

     Рядом с Негреско было уютное кафе. По утрам Людвиг Ходасевич там пил кофе. Вот и сейчас он указал Заводиле жестом в кафе и предложил выпить по чашечке. Заводила пристегнул цепью велосипед. Они сидели потягивая кофе и размышляя о превратностях судьбы. Доктор собственноручно заплатил за кофе. Он принципиально не позволял этого делать Заводиле. И даже деланно этак протестовал, когда его друг обнаруживал сии неуклюжие попытки. На сей раз, Ходасевич не стал посвящать друга в последние достижения своего несомненного таланта, и Заводила видел погрустневшие глаза доктора Людвига Ходасевича. Видел, как в одну из глубоких морщин его запала печаль.

     Велосипед у Заводилы украли возле гостиницы. Книга давно закрыта. Ходасевич вовсе не почил в бозе (нижайшая просьба к достопочтеннейшему Markus’у Laskari извинить автора) и давно живёт в Паланге. (Ну, ладно. Обмолвлюсь читателю шёпотом. На ухо. И, чур, нин-нникому! - У г-на Laskari ...) Ходит пить кофе в «Феликс» и c видом бывалого и крутого доктора-маффиози рассказывает сливкам местного общества смешные и несмешные истории и анекдоты. Послушать бы ...