Сон о бабочке и превращение Лао-цзы

Когда ученики спросили Христа: кто больше всех в Царстве Небесном, то Он, поставив дитя посреди них, сказал: «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное… Кто умалится [смирится], как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном» (Мф. 18: 1–4).


***
О том, что жизнь это сон, за последние полдюжины тысяч лет не рассуждал только ленивый (еще бы: ленивый-то знает толк в сне!) И все-таки, откуда взялась эта бездоказательная мифологема и ухитрилась рекрутировать столь огромную группу поддержки?!

Лично мне хватило одной беседы с... точнее, проработки со стороны моего бригадира, чтобы чётко уяснить: сон – не жизнь, а наоборот! если сон – это прогул или загул, который может привести к взысканию на месткоме, то жизнь есть подвиг, трудовой или военный, подвиг во благо народа!

Впрочем, оставим нашего бригадира, а равно и не наших будд, шопенгауэров и кальдеронов (1). А то, что завцех ничего не сказал о душе - это понятно: времена-то были советские... (2)

В свое время, самый известный из принцев Датских вопрошал: «Быть или не быть?» Ставить такие вопросы призраку, да ещё и монарха, это почище, чем спрашивать у ясеня о местонахождении любимой или говорить о жизни с черепом шута (а именно последний brand-essence зарекомендовал себе впоследствии наш принц). Впрочем, ответ был, скорее, позитивен: «Быть!» – только из-за того, что нечто пугающе неведомое скрывалось в смертном сне.
И опять-таки, непонятно: если смерть можно увязать со сном (в силу определенного сходства), КАК увязать со сном нечто по факту противоположное - жизнь?

...Впрочем, сколь абсурдно бы это ни звучало, между жизнью и сном существует весьма глубинное сходство: как в сновидении, так и в жизни, мы действуем неосознанно и, зачастую, против своей воли (даже когда потворствуем своим желаниям)! Однако свобода достигается – NB! – не в момент смерти, и не в момент пробуждения. Свобода возможна лишь в состоянии, когда действуешь согласно велениям сердца, не нарушая, при этом, правил жизни как ритуала.
ТАК говорил великий Конфуций. А возможно ли это, и КАК – это мы и постараемся узнать, если вы отправитесь, вместе со мною, в царство даосских мудрецов, бабочек и напитков времени.

А начнём мы с одной притчи. Притча эта общеизвестна, но неосознанна, прочитана но непонята, проста, но неисчерпаема:

 «Однажды я, Чжуан Чжоу, увидел себя во сне бабочкой – счастливой бабочкой, которая порхала среди цветков в свое удовольствие и вовсе не знала, что она – Чжуан Чжоу. Внезапно я проснулся и увидел, что я – Чжуан Чжоу. И я не знал, то ли я Чжуан Чжоу, которому приснилось, что он – бабочка, то ли бабочка, которой приснилось, что она – Чжуан Чжоу. А ведь между Чжуан Чжоу и бабочкой, несомненно, есть различие. Вот что такое превращение вещей!» (3)

У нас, современных людей, в явном дефиците красота и романтика, зато в запасе имеется уйма подозрений и недоверчивости. В данном пассаже подозрение вызывает фраза «Несомненно, есть различие между Чжуан Чжоу и бабочкой» – тем более, что это единственный вывод, который делает Чуский Мудреца из своего чудесного опыта.
А что было бы, явись вместо скептика из эпохи Борющихся Царств какая-нибудь гусеница? – «Я не знала, то ли я Гусеница Пупсень, которой приснилось, что она бабочка, то ли бабочка, которой приснилось, что она – это я, Гусеница Пупсень». Зачем, спрашивается, огород городить?! Хм! Будучи великим мудрецом, сподобиться волшебного сна, и открыть РАЗЛИЧИЕ между бабочкой и человеком?!! Странно! И потом: различие между Чжуан Чжоу и бабочкой ничуть не больше, чем различие между бабочкой и гусеницей!

Однако, в этом-то весь фокус, и в этом - весь Чжуан-цзы: слишком очевидный, даже априорный, тезис заставляет нас усомниться в том, что он верен! к тому же, китаец, в отличие от европейца, не склонен акцентировать различия – он исходит из сходства. А значит, здесь что-то не так!
Кроме того, в притче ясно виден простор для размышлений о природе сна и о природе вещей (в частности, о природе человека), о сомнении в самом несомненном – в самосознании, о желании быть кем-то совсем другим – причём, кем-то НА ДРУГОЙ ОРБИТЕ... а вместо всего этого, мы говорим о различии – РАЗЛИЧИИ – между и так несоизмеримыми существами - Lepydoptera и Homo sapiens! И при этом еще, думаем о ПРЕВРАЩЕНИИ – именно таково последнее слово в притче.
Последнее слово – и, поистине, неожиданный поворот событий!

Теперь, как говорится, отсюда и поподробнее!
Можно ли, допустим, сказать: «гусеница превратилась в бабочку»? – ведь они, по понятиям, суть ОДНО, один организм! Разве нет?
А можно ли допустить превращение Чжуан Чжоу в бабочку, или наоборот?! Ведь, по понятиям, они различны (и недаром это подчеркнул сам Мудрец-бабочка!) – так, стало быть, ПРЕВРАЩЕНИЕ допустимо! А то, что оно НЕ ПРЕДСТАВИМО, НЕ является аргументом – ни для людей верующих, ни для людей, знакомых с современной наукой, ни для поклонников «магического реализма» в нашем Цайтрауме!

Итак, еще раз: раз уж мы говорим о превращении, то оно возможно между вещами различными – а не как результат линьки. А то, что превращение невозможно себе представить, так это относится не к самой природе вещей, а лишь к нашей способности представления (Einbildungskraft).

***

На наше счастье, смыслов в приведённой выше крохотной притче, размером с бабочку, не меньше, чем pas при порхании этой бабочки. Поэтому, постараемся раскрыть тайну Чжуан Чжоу – подобно тому, как Мастер Шёлка распутывает кокон (делая выбор в пользу шёлка, а не бабочки). Результатом наших поисков может стать либо шелковая нить, либо сама бабочка, либо мармелад из шелковицы – все зависит от глубины и аккуратности наших разгадок!

Начнём с того, что до совсем недавней поры, западная наука считала незыблемой две вещи.
Во-первых, метаморфоз гусеницы (или метаморфоз бабочки, как вам будет приятнее) есть средневековое мракобесие и\ли античный атавизм: этого не может быть, поскольку между гусеницей и бабочкой нет внешнего сходства и ничего общего в манере поведения.
Во-вторых, «порывистый порхающий полёт бабочки выдает её примитивный и неумелый летающий аппарат с негодными аэродинамические свойствами». Это типично для западного человека, как учёного, так и НЕ учёного, без разницы: с высоты своего птичьего полёта считать, что бабочки не умеют летать (хотя им, бабочкам, это, почему-то, удаётся, а нам, хапиенсам, – нет!). К счастью, Чжуан-цзы так не считал (впрочем, он "ничего и не заявлял"...).

Парадоксально – а значит, хе-хе, естественно – после того, как homo sapiens «открыл» для себя самолёты и вертолёты, ракеты и дроны, к бабочкам начали присматриваться. Хочется сказать: «и вскоре учёные открыли, что бабочки умеют летать». Но нет, конечно! – западные учёные были осторожны: "порхание, надо сказать, оказалось сложным аэродинамическим трюком, включающим захват попутного воздушного потока, два различных типа вихревого потока (Vortex) на передней кромке крыла, активные и неактивные движения вверх – в дополнение к использованию бабочкой вращательных движений и механизма "хлопок-флинг" Вайс–Фогга».  Вот так-то жалкие чешуекрылые обштопали самого Вайс-Фогга! И не ограничились даже этим: оказалось, что за счёт не своих ресурсов, а воздушных потоков, бабочкам удаётся мигрировать на тысячи километров! А ведь для существа размером в пол-пяди (5-6 см.), это, вообще, астрономические расстояния – и в пропорциях, и по ресурсам!..
 
Не знаю, мог ли Чжуан-цзы предвосхитить господина Вайс–Фогга, да это и неважно. Гораздо более важным представляется то, что, будучи человеком весьма тонким и наблюдательным, Чжуан-цзы мог заметить нечто куда более удивительное: при каждом последующем взмахе крылышка, бабочки часто используют совершенно разные движения, используя РАЗНЫЕ механизмы!
А это уже не аэродинамика и энергосбережение: это – ТАЙНА!

И к этой тайне мы еще вернемся, ведь именно в ней заложен один из ключей даосского рассказа: именно порхание побудило Чжуан-цзы задуматься о своем тождестве с бабочкой! Он, собственно, «идентифицирует» себя не с бабочкой как видом или особью, и не в смысле переселения душ (4), а с беззаботным порханием, столь призрачным и таинственным, недолговечным но беззаботным...

Теперь, мы на прямой к метаморфозе! Прежде, о превращении как его видит китайский скептик а затем – о научном метаморфозе – то есть, на превращение в глазах науки.
Не надо особо вдумываться, чтобы увидеть, сколь необычно само понятие ПРЕВРАЩЕНИЯ.
Смотрите: когда мы о чем-то думаем или стараемся припомнить, нам сопутствует представление, образ этой вещи (может, конкретный, а может, и абстрагированный (5)). Но когда мы стараемся представить себе метаморфозу, ОДНИМ образом, пожалуй, не обойтись! В нашем случае, например, речь идет о целом процессе: гусеницу – кокон – бабочку (представить их одновременно и рядом невозможно!).
Ну, китайцы, в этом смысле, естественно, выкрутились! – смотрите, до чего просто и ловко выглядит иероглиф huа (превращение): в нем всего четыре черты - две простые пиктограммы – «человек» и «человек вверх ногами», а вместе они и составляют ПРЕВРАЩЕНИЕ. Изящно, не правда ли?

Что же до нас... прислушайтесь к самому слову ПРЕВРАЩЕНИЕ:
 В нашем мире, где звездные системы вращаются вокруг сердцевины атомного ядра, обращаясь, одновременно, вокруг звёзд и центров галактик, а сезоны вращаются вокруг невидимой оси... трудно, порою, колесо отличить от оси, однако всё что умирает и всё, что рождается, всё - вне и внутри - этих вех неизменно вращается:

Вращение в нашей вселенной не ново! –
И все возвращается снова и снова...
Возможно, не выживет. Пожалуй, не вспомнит,
Но всё-таки, ось – колеса основа!..

Вдруг, кто-то – ПРЕ! – прекращая и перепрыгивая, соскакивает со своей орбиты, выходя за пределы всех форм и воз\вращений... - и этим достигает превращения!
 
Интересно, кстати, что примерно в этом ключе понимает ПРЕВРАЩЕНИЕ и китайская традиция. В ней, как известно, всё соткано из перемен-изменений. А в какой-то, условно, момент, вместо них приходит превращение. Так, скажем, происходит, согласно Ле-цзы, (третьему, после Лао-цзы и Чжуан-цзы, Даосу китайской мысли): "великие превращения" суть Четыре перехода человека в новое качество - детство, взросление, старение и смерть.
А согласно Сюнь-цзы (4 - 3 вв. до Р.Х.), Превращение – это путь, чтобы обычный «человек с улицы» стал [совершенномудрым] Юем.

Теперь надо отметить, что оба этих прецедента-подхода Превращения преломляются в истории о перво-даосе (где, так сказать, Лао превращается в Цзы), и в истории о бабочке-Чжуане.

Лао-цзы – Лао Цзы – буквально, Старый Младенец. Звучит... не то что коряво, даже неловко. Но комбинация «Старец-Младенец» для самоинакового китайца вполне адекватна! – ведь он исходит из единства противоположностей, а не из их борьбы.
Представьте, что после Третьего великого превращения (см. выше у Ле-цзы) следует не Четвёртое – Смерть, а вновь Первое – Детство! Именно это произошло с Лао-цзы – то же происходит, очевидно, с гусеницей...
 
Китайцы не склонны к чистой умозрительности; если уж они говорят, о (Четырёх) Превращениях, за ними обязательно стоят энергетические механизмы (qi, пневма), положение фаз превращения на временной оси ([li] ритуал), диалектический баланс в природе (Yin-Yang) и т. д. Мы могли считать всё это столь же умозрительными понятиями (прежде всего, в силу нашего рыночно-милитаристского подхода к миру), но... последние открытия в разных науках обнаруживают конкретные – и в то же время, универсальные! – механизмы. И это сильно напоминает китайскую «прикладную умозрительность»: за инь-ян и ци всегда стоят конкретные химические вещества и процессы - и тогда химия получает направление, становясь биологией!

Возвратимся, однако, к нашим ба... бабочкам. Сравнительно недавно, была обнаружена странная вещь – штука удивительная, почти невероятная:! в самом начале своего жизненного пути, в момент вылупления, у мальков гусениц имеются скопления клеток, которые уже готовы дать начало лапкам, антеннам и крыльям бабочек! То есть, из яйца бабочки готова вылупиться бабочка – как у страусов, гусей или цыплят! – к чему тут, скажите, весь этот фарс с гусеницей – существом не просто НЕ похожим, но и глубоко противоположным бабочке?!
Всё происходит ТАК, словно эта головоногая новорождённая гусеница ставит задачу: «Эти бабочки – очень бестолковые создания: всю свою короткую жизни они бесцельно порхают, и непонятно, чего им надо! Давай-ка я лучше стану гусеницей и хорошенько наемся!» (7)
И - начинается сумеречное состояние гусеницы - невольное как сон!

Да... здесь надо отвлечься, наконец, от этой... как её... лепидоптерологии, и – вернуться в Древний Китай.


***

Этот человек всю жизнь свою, равно известную и не известную, прослужил архивариусом при императорской библиотеке. Плодом явилось – не могло не явиться – многознание ("полиматия"). То самое, которое не только «уму не научает» (Гераклит), но еще и «умножает скорбь» (Экклесисаст). Образно говоря, наш архивариус стал гусеницей (вёл себя как гусеница), но...  несмотря на это, «в последний момент» он сделал еще один шаг – тот самый, с которого начинается путь в тысячу ли – или, тот самый шаг, на который черепаха может обогнать Ахиллеса, Пелеева сына. Это – Секунда, меняющая скорости звука и света, это – та самая, тысяча-первая, капля, которая вносит (решающую) трещину в цельность камня...

«Единственное знание, которое чего-то стоит – это знать, что я ничего не знаю!» При помощи этой формулы, Лао-цзы открестился от других создателей и жертв полиматии (8): навскидку вспоминаются, например, другой архивариус, итогом жизни которого стала истина, бесперспективная как горизонт и вечная как грабли: «Кроме цитат, нам уже ничего не осталось» (Х.-Л. Борхес, «Утопия усталого человека»), или Фауст со своим Мефистофелем.

Итак, сделав решающий шаг, старый архивариус отказался от груза прошлых эпох – а ГЛАВНОЕ, всей своей жизни! – перешел через край, и взлетел на облаках, подобно Дракону! Теперь он - дважды-рождённый Феникс или Старец-Младенец!

А всё дело в том, что эти творения умеют управлять временными процессами в их организме. Дело в том, что мозг – Бог весть, по чьей воле – управляет двумя процессами - торможением или стимуляцией - двух гормоновами. Один – экдизон – стимулирует линьку, а значит, нормальное (то есть, «метаморфичное») развитие организма. А действие второго – ювенильного – гормона обладает консервативным действием: гормон-цзы, так сказать, старается сохранить отдельные фазы развития, а не процесс в целом. В итоге, не происходит нормального развития И ОТДЕЛЬНЫХ ФАЗ ЦИКЛА НАСЕКОМОГО!

Итак... в самом начале своей (?) жизни, гусеница похожа на нескладного головастика, а через пару месяцев – под конец этой жизни – она уже напоминает уменьшенную копию жирного поперечнополосатого питона. Та же это реинкарнация, или уже другая, перед нами уже - Биоробот Mr. Caterpillar, уничтожающий всё живое на своём пути, причем в кратчайшие сроки! И не имеющего решительно никаких иных занятий и целей – только ползти и жрать!
Без пафоса – чисто опертивно.

В то же время – то есть, на другом конце – мы имеем самое бескорыстное и беспечное создание, так сказать, летающий цветок, который сам опыляет цветы. ЧТО общего между этим существом и гусеницей?! Как рожденное ползать могло превратиться в рожденное для полёта?!!
Однако... погодите немного – и начнется самое интересное! Этот бохемот (11) насекомого мира вдруг застывает и... мечтательно выпускает изо рта шелковую нить! Повторюсь: изо рта, который всю свою жизнь только тем и занимался, что уничтожал растительный мир вокруг себя! – скажите, можно ли назвать одним словом эти два существа с совершенно различными мотивами и моделью поведения? как Чубайс пишущий стихи или Греф, собирающий грибы.
Так или иначе, бартовская «внетелесная трансформация» настолько преображает нашего Ползучего голландца, что через несколько дней, на наших глазах – простой белый кокон! И на никчёмного «головастика» или опасную «машину» он похож не больше, чем человек с постера – на самого себя, наутро, в "трезвевателе". Целый километр нити или то, что ПОД ним – это доступно не наблюдателю, а лишь повару (тайскому или китайскому) – но последний никому ничего не сообщит.

А может, это яйцо из белого шёлка ТОЖЕ стадия - перерождение? - гусеницы? Ведь шёлковая нить или ткань гораздо ближе к бабочке, чем к гусенице: бабочка сама – словно порхающий кусочек шёлка!
...И потом: что, гусеница живая, а куколка – НЕ живая?!

Все это – условности. А сходства – никакого!..(12)

Наконец, появляется изящное крылатое создание и взмывает ввысь... скажите, ЧТО у него общего со всеми теми образинами, о которых нам пришлось вести речь выше?

Ответить на этот крайне непростой вопрос поможет еще один образ-концепт из Китайской Мысли.
 
Возьмем два иероглифа.
Один похож на неподвижно сидящего старца. Центр тяжести внизу.
Второй похож на грациозную танцовщицу: оторвалась – вот-вот, и вспорхнет!

Но только подкованный глаз без труда заметит, впрочем, что это ОДИН И ТОТ ЖЕ иероглиф! – только записан он в разных каллиграфических стилях:
Первый достигается широким нажатием на кисть, с глубоким вдохом, почти без выдоха. А Второй начинается с долгой паузы: словно весь иероглиф уже написан пальцем Гао Ципэя в воздухе… вдруг – резкий выдох, вместе с выбросом туши, и пред нами – летящая танцовщица!

В соответствии с этими стилями меняется и... ЧТО, собственно, меняется: содержание? «настрой»? объем?
Первый дает представление о глубокой и медленной мысли, погруженной в себя, почти неподвижно следящей за своим предметом (или самою собой).
Второй же… мысль пронеслась перед закрытыми глазами – словно незаметно вдохнул аромат ТОГО воздуха, в котором пальцем был незримо начертан этот иероглиф!

Итак... как сказал бы условный китаец, бабочка и гусеница суть один иероглиф в двух стиля каллиграфии. А чтобы из архивариуса, погрязшее в унылое многознание, превратиться в человека, открывающего и принимающего мир, надо переписать себя в другом стиле...


___________________________
 1) Знаменитая в свое время пьеса Педро Кальдерона «Жизнь это сон», что любопытно - и нетипично - посвящена русской тематике (Лжедимитрию).

 2) Но... терпеть лишения во имя подвига можно только при вере в душу и ее Спасителя (при форс-мажоре – хотя бы, в вождя). Но когда вместо Вождя – злой плешивый предатель, а веруешь только в то, что «Ален Делон не пьёт одеколон»... это и подкосило Советский Союз: социалистический реализм сменился советскими реалиями, а затем и постсоветской антиутопией...

 3) Чжуан-цзы. "Внутренний раздел", II:14 https://ctext.org/zhuangzi/adjustment-of-controversies/ens

Кокон шелкопряда выражен странным иероглифом: "Нить насекомого под «рога барана» [фонетик]". А саму личинку обозначает еще более странный иероглиф: «Насекомое (пиктограмма) говорит при помощи обращенного \ остановленного дыхания»

  4) Речь здесь идет об одной из наиболее широко распространенных бабочках: Адмирал (лат. Vanessa atalanta) — дневная бабочка из семейства нимфалид (Nymphalidae).

  5) У многих народов, от индейцев до славян, бабочки представлялись символом душ предков. Но здесь – совершенно иной случай!

  6) Сколько стульев я не перевидал, но какой-то образ стула – всегда к моим услугам. Это может быть детский стульчик или стул из детского рисунка, «стул», с которого скинули президента, или стул Людовика XIV, прикольный стул, что чем-то запомнился из прошлого, или элементарный стул, на котором я сейчас сижу.

  7) Надо сказать, что современной науке отнюдь не чужд этот абсурдный комизм. Вот пример: «Бабочки изображают на своих крыльях узоры, напоминающие змей. Птицы, которых змеи пожирают, видят эти узоры, и – не прикасаются к бабочкам. Таким образом, бабочки со змеиными узорами, обеспечивают себе эволюционное превосходство!» Вот так-то! бабочки рисуют на холстах своих крыльев (условные) изображения неких существ, о которых они не имеют никакого представления (по крайне мере, эмпирически – а иные механизмы наука не принимает!) – для каких-то других существ, информацию о которых бабочки не способны ни воспринять, не передать (потомству). Звучит, на мой взгляд, совершенно абсурдно (даром, что научно!) – хотя... хотя существует, возможно, некий другой механизм!..

  9) Как-то раз, я выразил удивление по поводу этого образа. И один мой друг сказал мне: «А что тут странного? Возьми Иосифа Сталина. Мир узнал его, когда Вождю было уже за пятьдесят – то есть, он как бы родился стариком. Вся прошлая жизнь его никому не известна – он есть, какой он есть!»

  10) Интересно, что многие инсектициды способствуют производству ювенильного гормона – что, в свою очередь, препятствует развитию и линьке.

  11) Древнееврейский демон прожорливости и чревоугодия

  12) Ведь, сколько бы ни кичилась западная наука своей гибкостью и открытостью, надо помнить, что еще в середине 1830 годов ученого, который утверждал наличие метаморфоза гусеница-бабочка, отправили за решетку (об этом свидетельствовал сам Чарльз Р. Дарвин). Немудрено: для того, чтобы убедиться в наличии такого метаморфоза – о котором сегодня известно последнему школьник! – необходимо эмпирическое наблюдение за ВСЕМ процессом! Следует месяцами наблюдал за жизнью и творчеством гусеницы неотлучно, с большим подозрением и вниманием, чем папарацци из The Rolling Stones – за героем из хит-парадов! Иначе, бабочка рискует вылезти из какого-то безначального кокона как рояль из куста!..


Рецензии
Все едино... Но только в глубине вещей...

"Чжуан Чжоу, которому приснилось, что он – бабочка, то ли бабочка, которой приснилось, что она – Чжуан Чжоу "

Спасибо за глубину.

Ростислав Александренков   10.04.2019 16:44     Заявить о нарушении
Спасибо Вам за понимание! и слава Богу за то, что Ваша благодарность заслуженная...

С уважением,

Локсий Ганглери   10.04.2019 21:50   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.