Праздник

Праздник.

     «Хм, чего-бы такого съесть!?»,- озадаченно произнёс Заводила и почесал свою лысую репу. Вопрос, как дурманящие запахи стола, вызвавшие непреодолимое слюноотделение, повис в воздухе. Он собственно, ввиду изощрённого изобилия, был «невопросом» – потому и повис. Напротив Заводилы сидел ещё один лысый – Лысый. Он погладил свою лысую репу и ничтоже сумняшеся, и со знанием дела сразу пустил в ход все металлические предметы сервировки, и был по-своему прав. Перво-наперво он начал осваивать залежи крупной, икринка в икринку, кетовой икры, распределённой по столу в хрустальных вазочках, возвышавшихся над всем остальным великолепием, и словно жерла вулканов извергавших яркокрасную лаву. Рядом с Заводилой заёрзал на стуле Чернёный. От нетерпения. Ибо Заводила явно не рассчитал паузу, и она показалась Чернёному слишком длинной. Чернёный, будучи человеком деликатным, ждал продолжения, воздерживался перебивать Заводилу, который этого уж ух как не любил. Со стороны Заводилы затяжка вышла нетактичной, несправедливой по отношению к нему, который Чернёным являлся попросту оттого, что от времени немного почернел, но ещё не успел поседеть, а душа его была светла и между прочим «теоретически» полна благостных устремлений и помыслов, что в теперешний вечер было весьма «символично». А символичность транслировал не один он, ибо человек распечатал очередной десяток, и все взгляды устремлялись в сторону героя торжества - синеглазого красавца Беркуташвили, пока находившегося в центре зала на некотором удалении от дружного галёрочного сообщества.

     Вопрос, в той форме, не являлся вопросом оттого и потому, что столы были уставлены таким количеством разнообразных яств, какое не любой ресторан в силах себе позволить, да и далеко не любая кухня способна представить их в таком исключительном качестве. На кухне же ресторана «Draugai» царит полнотелая красавица - кудесница Живиле. Это созданные ею шедевры вкуса и вкусного стиля пожирают знатоки и завсегдатаи, и бывают приятно удивлены, и уже навсегда очарованы всем содержимым кабака случайно забредшие едоки. Надо сказать, что Заводила с друзьями оказались в «Draugai» не случайно и далеко не впервой. Обед или ужин в его декорированном деревом интерьере всегда становится праздником для  желудка. На сей раз  праздник был двойной. В первую очередь день рождения уважаемого г-на Беркуташвили, ну, и желудок каждого приглашённого сам по себе также торжествовал.

     Однако, пауза, в течение которой Заводила обозревал всё съестное богатство стола, от которого буквально глаза разбегались, закончилась - Заводила и Чернёный стали накладывать себе закуску. Запотевшие, налитые холодной водкой рюмки уже ждали, и кто-то из нескольких десятков гостей уже говорил здравицу. В тарелку Заводилы легли: кусочек, цвета розовой зари, нежнейшей форели горячего копчения, тонкий, зовущий и элегантный, как алый парус, объёмистый ломоть свежайшей малосольной сёмужки, кружок ароматного угря вкуса необыкновенного, толщиной с запястье, и часть аппетитно извергавшейся лавой кетовой икры. Этого хватило на изрядное количество рюмок, которые едва выпив, тут же заполнялись бравыми официантами. Заводила, как большой любитель рыбных блюд не стал размениваться на мясные, коих также было вдоволь: нарезки вяленых и копчёных окороков, полендвиц, ветчинки и тающего во рту сальца, всевозможных рулетов свиных, говяжьих, куриных и индюшачьих, языки и протчая фуа-гра. Чернёный и Заводила не успели опустошить тарелки, как подали осетинский пирог, начинённый картофельным пюре, зеленью и сыром. Его с пылу с жару разносили официанты, крупными треугольными пластами виртуозно накладывая в тарелки, и делали это исключительно быстро, чтобы не успевал остыть. И это горячим контрастом так смачно легло под холодную водочку. С причмокиванием ... А уж какие красота и изящество эта чёткая деловитая работа троих обслуживавших застолье официантов. Рослые статные мужики - красавцы Линас, Арунас и Пятрас, о которых можно так говорить без необходимости прибегнуть к политкорректности, они вносили свою индивидуальную лепту в общую гармонию праздника. Настоящие кельнеры.

     Ещё днём, воздерживаясь от пищи потому, как к вечеру на банкет, Заводила почитывал в интернете то да сё. Попалась ему на глаза очередная «проза» некоего борзого писаки George Zotov`a, снискавшего популярность у имперского плебса в Facebook’e. О том сказывает, как он и Алексей Пехов (это не описка, не Пешков!) таки выбрались на совместную посиделку. И как его ни возьми, зловредный Алексей (коего мы со слов George Zotov’a знаем как писателя Алексея Пехова) в целом шит, но не лыком. А вот George, с какого боку его ни возьми, достаточно заметно шит и опутан можно догадываться какими и откуда тянущимися белыми нитками, а его собутыльник известный писатель Пехов (это не описка, не Пешков!) пока неизвестно чем. Стрелка у них была забита в Umi Oysters на Центральном рынке в Москве. Принесли им блюдо японских устриц, каковые весьма зашли под "Шаблизьен", хотя George предпочитает пить к ним водку ввиду близости к народу. Интересно стало оголодавшему Заводиле: «Под японских то устриц о близости к какому народу речь?» С каким таким народом сблизился наш «устричный пират» George Zotov, которого ещё покойный папа научил: «Берёшь побольше рублей, звонишь в ресторан - и будут тебе и устрицы, и баранина, и чего хочешь. Можно, конечно, и меньше рублей положить, но тогда вкус не тот.» И от какого народа отдалился он по совету папы или ещё кого, или это его «ноу хау»? George, однако, рассказал Алексею про семейный рецепт с блюдом из рублей. Алексей тщательно записал компоненты. Таков уж по природе своей этот George Zotov. Любит повеселиться, особенно пожрать под умные рассуждения о судьбах рюсьськой литературы. Ведь они уже обсудили знакомых писателей и сошлись на мнении, что лучше всего пишут именно они. Причём, чтобы развеять чьи-либо сомнения они поклялись почитать друг друга и прочесть. До сего дня George не успел прочесть что-нибудь из Алексея, ни Алексей взаимно из George. «Я боюсь, что у русской литературы одно только будущее: её прошлое.», - когда-то опрометчиво утверждал один известный литературный авторитет. Ан нет! Нынешним поколениям выпало удивительное счастье видеть восход этих окололитературных керосиновых фонарей.

     Не сближаясь с народами, и ввиду отсутствия японских устриц (у нас тут в Европейской провинции японских не подают), Заводиле в голову никакой из «Шаблизьенов» не пришёл, и чокался он с друзьями рюмкой «Литовской Золотой». А тем временем, как только были подобраны с тарелок последние крохи бархатистого осетинского пирога, подогнали настоящий узбекский плов. Это поэма из баранины (ягнёнка) в рисе, луке и моркови со всеми причитающимися специями, душистыми ароматами и тончайшими нюансами вкуса в исполнении Живиле Барусявичюте под редакцией г-на красивого Беркуташвили. Дай им Б-г здоровья! Если вы полагаете, что на плове всё закончилось, то вы жестоко ошиблись! Остатки плова уже в тарелке не дымились, поскольку освоить такой арсенал закусок и горячего за короткий интервал времени трудно даже под водку. Но принесли не что-нибудь. Принесли шашлык из угря! Каждый, кто любит скушать кусочек угря и когда-нибудь его едал, знает как это вкусно, как тает он во рту, как ножом снимают с внутренней поверхности шкурки вкуснейший тонкий слой угорьего жирка, а шкурку выбрасывают. Кргда же вы прочувствованно жуёте шашлык из угря, шкурка так восхитительно похрустывает и источает настолько неповторимый аромат, что становится самой лакомой составляющей этого царского кушанья. Как говорил мой друг Бондо Месхи: «Это абъедзинэние!» И представьте себе, что всего этого было от пуза.

     Казалось бы тяжёлая кулинарная артиллерия отстрелялась, и можно спокойно попивать горькую, закусывая соленьями и маринадами, огурчиками с помидорчиками, гурийской капустой и мочёными яблоками, оливками, цицаком и чесноком или запивать прекрасным кисленьким клюквенным морсом. Заводила пия водку чаще всего не запивает, но закусывает. Сегодня же было съедено столько острого и солёного, что морс просился сам. И тут состоялся последний выстрел тяжёлой кулинарной артиллерии – жареный свиной бочок. Уф, тяжело ... Очень тяжело. Но всё ж таки Заводила не устоял, собрался с силами и малюсенький кусочек порося отведал. Язык проглотить можно от такой ужорной вкуснятины.

     При всём количестве съеденного и выпитого было ещё и весело, и забавно, и Заводила немного захмелел. Язык у него, отдавшего себя ласкающим обьятьям Бахуса, развязался и начал он рассказывать всякие майсес, которые почти никому не были интересны. Но Заводила, захлёбываясь в собственном азарте, подолжал вещать, и никто его не перебивал. Но и никто не слушал, ибо каждый занят был своим внутренним переживанием, пережёвыванием и даже блаженно улыбаясь кто-нибудь что-нибудь сам себе говорил. Наконец в зале осталась только галёрка и на некоторое время стала единственным эпицентром. Некоторые и в том числе г-н красивый Беркуташвили, чей день рождения праздновали сегодня, уже давно присоединились к оставшейся небольшой компании. Время утекло быстрей чем водка, немалое количество коей ещё оставалось на столе. Стрелки неумолимо приближались к часу ночи, и компания наиболее преданных и последовательных друзей Вакха: Лысый, Чернёный, Заводила и сам г-н красивый Беркуташвили, утомлённые и пресыщенные, стала рассыпаться. Домой! Незабываемый праздник для желудка закончился. Дай Б-г здоровья и удачи г-ну Беркуташвили! Огромная благодарность кудеснице Живиле! Здоровья ей и удачи. Успешного творчества в непреодолимом созидании столь вкусных праздников всем будущим посетителям ресторана «Draugai».