О Марье Петровне

        У Марьи Петровны законсервировались чувства. Живёт одна, работает в универе уборщицей, но как такое скажешь то? И романтики в этом никакой и стыдно ведь… хотя, чего стыдится то? Десять лет уже и ценят её за трудолюбие, старательность, дисциплинированность.
Марья Петровна замученная тётка, день и ночь думающая о том, как бы поскорее выплатить ипотеку, осталось два года, но сил уже не хватает.
       
        Ах, да… про чувства. Пишут ей на сайте знакомств разные мужчины. Уж очень завлекательна дама на фото. Красавишна!
Взгляд загадочный. Милая, ухоженная, в летнем, облегающем фигурку, песочного оттенка, с нарисованными облаками комбинезоне.
Кто же глядя на такую красавицу, подумает, что у неё чувства законсервированы. И вкалывает эта жгучая брюнетка на трёх работах… и даже плакать разучилась, и смеяться тоже…

        Нет, Марья Петровна не сухарь вовсе, просто жизнь такая. Огромная полоса ипотеко-отдавания. Родственников никаких. Подруги… в пятьдесят то лет, уже по гостям никто не ходит. У всех свои проблемы. Есть взрослый сын, который помогает, но и у него своя семья. Внуков пока нет.
Иной раз не спится, ворочается, думает, иногда плачет в подушку, тяжело…

        … Нежность прикосновений кружила голову, близость родного человека опьяняла. «Пусть волшебство продолжается, - думала Марья Петровна,- «только не уходи, не исчезай!» - Люблю, ликовало внутри!

        Дверь сотрясалась, отдавая набатом в ушах, захлёбывающий, раздражающий лай собаки ворвался в сон, и уже не переставая, гремело от грохота и собачьей звонкости.
        Марья Петровна окончательно проснулась. Кто так долбит-то? Это просто невыносимо.
Встала с кровати, стряхивая с себя сладкую негу сна. Глянула в глазок, соседка напротив, долбила дверь.
Пошлёпала босыми ногами по полу, в ванную комнату. Ушные перепонки молили о тишине. Из зеркала смотрели чуть припухшие, но яркие карие глаза. Разлохмаченные, запутавшиеся в волнистости волосы. Умылась холодной водой. Долбёжка продолжалась. Нет, это невозможно! Вжикнула молнией на халате, наспех подвязала резинкой волосы. Капа звонко надрывалась. Распахнула дверь.

        - Аня, опять дверь захлопнулась?!
        - Да, дочка крепко спит, не слышит.
        - Может в окно постучать, с балкона? – предложила Маша, - иди, зайди.
        - Моську боюсь…
        - Иди, Капу я закрыла в спальне.

Аня прошла в зал, подошла к розетке и стала громко в неё вещать: «Даша, проснись!»
Бесполезно.
        Марья Петровна принесла с туалета швабру, и стала стучать  в окно лоджии, увидела в верхней части форточку и ткнула, та распахнулась.
Наконец общими усилиями разбудили девочку.

        - Уф…. – выдохнула соседка, - ещё и спрашивает: «чего надо то?».
«У одиночества привкус сырокопченой колбасы» - подумала Марья Петровна и пошла на кухню есть эту самую колбасу. Тонкий, почти прозрачный ломтик чёрного хлеба, чуть майонеза, пару кружочков вкуснятины и сверху пластина свежего огурчика. Непередаваемые ощущения!

        После разогнать обруч на талии и крутить, разминая мягкости. В такие минуты, хочется улыбаться и благодарить жизнь!