Сизифов труд

     Работая главным инженером ранее обозначенного техучастка, я много своего драгоценного рабочего времени в навигационный период проводил на судах предприятия, обслуживающих почти полторы тысячи километров водного пространства быстрого холодного непокорного и непредсказуемого Алдана – одного из главных притоков Лены. Путейские суда по километражу распределены на обстановочные участки для выставления знаков судоходной обстановки. Так вот, когда я, человек с европейским мировоззрением, два десятка навигаций проработавший в путейском плавсоставе на Оке, Волге и Дону, в первый раз увидел, как ребята на Великом Алдане выставляют эти самые знаки, чуть было в обморок не упал – девятнадцатый! Понимаете, даже, не двадцатый век, а именно девятнадцатый! С его рабским ручным трудом бурлаков, тянущих баржи с товаром по русским рекам. Только путейцы таскают вручную, ломами и тросами, с берега на теплоход, многокилограммовые камни для того, что бы проволокой их привязать к деревянному бакену и бросить в воду на кромке судового хода. Поэтому, на носу каждого судна и всегда лежит запас таких камней, штук пять-шесть, не на каждом же участке реки есть скалы, из которых можно выдолбить ломом, да, да, именно ломом, камень для работы. А неудачное падение камня в воду, а подъем воды в реке, а теплоход, проходящий мимо и наехавший на бакен? Все, тю-тю, бакен оторвался и поплыл, а камень на дне! А бакен должен здесь стоять по карте, значит, ставь снова! А знаков плавучих на одном только путейском участке около шестидесяти, а за навигацию два-три резких подъема воды и с ним хлам несет в виде деревьев с ветвями и корнями из боковых речек. Отрывает знаки от камней такое плавсредство в считанные секунды. Вот и получается, что один знак спокойно умножается на три, стало быть, около двухсот камней по сто-сто двадцать кило в течение навигации с гор и из скал перекочевывают в воду и ложатся в одних и тех же местах. Да там уже горы этих камней, скоро они каменными городами начнут из воды выглядывать. Я с одним капитаном пытался на эту больную тему поговорить, что труд-то бесполезный, а он на это мне еще и байку рассказал всамделешнюю, настоящую, он сам участвовал в том диалоге. Посмейтесь и вы со мной.

     Как-то встал теплоход на ночевку в таком хорошем месте, где когда-то скала каменная обвалилась и на песчаном берегу лежит множество таких камней, которые им именно и нужны. Вот они на ночевку встали, что бы поутру, по холодку, натаскать таких камней на нос теплохода, прозапас. Только поужинали, как услышали тихую речь, русскую и иностранную, совсем не якутскую или эвенкийскую, а самую настоящую и-но-стран-ную. Вышли на палубу, а к левому борту теплохода пристали несколько байдарок, в них люди и, по всей видимости, присутствуют в компании гости нашей страны из далекого зарубежья.

     - Здравствуйте, господа путейцы, - поприветствовал их на русском человек, смахивающий на ученого: в очках и при бородке интеллигентной, хотя, виду совсем молодого и розовощекого, – можно ли рядом с вами заночевать, мы вот с английским учеными по Алдану путешествуем, так сказать ознакомление с флорой и фауной восточной Якутии.
     - Здравствуйте, - сказал капитан, да, пожалуйста, давайте концы, пришвартуем крепко, а то река лихая, может и унести ваши посудины.

     Сказали и сделали, крепко-накрепко привязали плоскодонки к бортам судна и пошли на отдых, день предстоял не из легких. Совсем недавно был подъем воды, горные притоки подкинули хлама и унесли вместе с ним бакена. Тихая белая июльская ночь опустилась на опушки деревьев, путешественники поодаль палатки разложили, а путейцы спать пошли, вставать рано…

     Часов в шесть утра, когда самый сладкий сон пускает слюнки своими чудесами, туристов разбудил грохот камней, звон кувалды по камню и стук ломиков. Они повскакивали, вылезли из палаток и увидели странную, если не сказать, совсем непонятную для себя картину: по пояс раздетые молодые ребята выдалбливают из монолитов и песка большущие камни, ломиками катят их до борта теплохода и ручной кран-балкой поднимают на палубу. Работа, видимо, не из легких, так как они все вспотели, хотя, на самом деле еще совсем не жарко, солнышко только выкатилось из-за высокой горы и набирало свои обороты подпалить округу. Успокоившись, что это не камнепад, не бомбежка и не вулкан проснулся, они подошли ближе к работягам. Естественно, ученые народ любознательный, и им захотелось расспросить, что происходит. Прошептав что-то переводчику, они стали слушать.

     - А что это вы делаете с утра пораньше, извольте спросить? – задал он вопрос.
     А капитан был заядлым шутником, извечная фраза "молчание - золото" не для него, от того и получал регулярно от начальства и здесь не удержался да и ляпнул без толики шутливости:
     - Да вот, камни с берега берем и в воду бросаем.
     Переводчик тихо и серьезно перевел англичанам, а те так же, на полном серьезе, удивились и задали еще вопрос:
     - А на кого вы работаете, кто вам дал такое задание и вообще, зачем все это?
     - Виталя! - хотел я остановить его начальственным тоном, да куда том, как говорится "и тут Остапа понесло".
     - Государство подрядило нас на такую работу, - спокойно парировал капитан, - а кто же ещё? - Да так без улыбочки, на полном серьезе.
Переводчик снова прошептал иностранцам сказанное, а они, непонятливые, помедлив, опять вопрос:
     - А куда вы их повезете? На завод для обработки?
     - Да нет, в воду будем бросать посреди реки!
     - И что, за это ваше государство вам еще и зарплату платит?
     - Конечно, да неплохую притом, - снова шутливо ответил капитан, - мы всю навигацию этим занимаемся, берем с берега камни и бросаем их в воду. Работа у нас такая по государственной программе.

     Немая сцена длилась несколько минут, видимо, до мозгов цивилизованных и далеких от девятнадцатого века англичан долго доходил перевод последней фразы улыбчивого капитана. Но они, ученые эти, так больше и не осмелились ни о чем спросить, почесав бороды и затылки, ушли в палатки. Наверное, подумали: «Вот русский народ, его не поймешь, это же «Сизифов труд», ведь, они так все лето – собирают и кидают, собирают и кидают, собирают и… зарплату за это получают… да, точно, «умом Россию не понять».

     А капитан скомандовал экипажу грузиться на борт и с притопленным носом теплоход отошел на стремнину, продолжив свой нелегкий ежедневный труд по обеспечению судового хода плавучими знаками навигационного ограждения. Туристы с берега еще долго наблюдали за уходящим вверх по течению путейским судном, нагруженным тяжелыми серыми глыбами и недоумевали, наверное, думая, что их все-таки обманул улыбчивый и словоохотливый капитан...

     Вот такая история случилась здесь, на Алдане, в начале двадцать первого столетия, века информатики и электроники, компьютеров и сотовых телефонов. А здесь, на восточном краешке земли русской  вручную тяжести каменные таскают и кидают их в воду, говоря, что это для пользы дела. Там, наверно, точно, уже горы в одних и тех же местах и как они только могут кому-то в чем-то помогать, одному Господу Богу известно и тому, кто вышеназванную государственную программу написал...