8. Финансисты

Однажды Папоид и Писсуарий обнаружили, что у них мало долларов – ни одного. Рублей тоже было мало. И евро.
– Что делать? – спросил Папоид.
Писсуарий загадочно улыбнулся.
– Ну, нет, – отказался Папоид. – Рисовать будем.
Взяли бумагу, краски, ножницы – и проворно состряпали по банкноту.
– …Ну, нет, – заявил Папоид, посмотрев на продукт Писсуария. – Это точно не доллар. И не рубль. И не евро.
– Конечно, – сказал Писсуарий. – Это знаешь что? – ПИССУПАП.

Писсупап был оранжевый, с красным кантиком и фиолетовыми горошинами. Он равнялся ста триллионам рублей. Или долларов. Или евро. В общем, ста триллионам. Триллионов. В любом магазине на сдачу с писсупапа должны были дать магазин. В тэшке – тэшку. В метро – метро.
– Здорово, – восхитился Папоид… – Значит, так: зоопарк, Диво-остров…
– Два, – сказал Писсуарий. – Два Диво-острова и два зоопарка. И два метро. И ещё...

Но тут пришла Ктоночка и спросила:
– Кто курил в ванной?
– Почему сразу я?! – возмутился Писсуарий. – Я вообще уже неделю в ванной не был!
– Я всё Папе скажу, – пригрозила Ктоночка.
И добавила:
– Поиграйте с Подбочонком. Я ушла.

Подбочонок, в своих розовых штанишках, конечно, выглядел очень мило, – но он же сразу потянулся к писсупапу!..
– Сейчас съест, – обречённо сказал Папоид. – Прощай, зоопарк.
Писсуарий загадочно улыбнулся.
– Ну, нет, – отказался Папоид.
– Тогда пусть тоже рисует: ПОДБОКТОНЫ. Один писсупап равен ста подбоктонам.
– Так он же не умеет, – сказал Папоид.
– Обводить будет. Что-нибудь круглое. И большое. Чтобы в рот не влезало.
– Покрышки, – сказал Папоид. – На балконе лежат. Шипованые.
– Нет, – сказал Писсуарий. – Поменьше.
– Таз из ванной.
– Поменьше.
Папоид задумался.
– Побыстрей, – сказал Писсуарий… – Он уже зоопарков на пять покушал.

– Пусть горшок свой обводит,– решил Папоид. – Всё лучше, чем в долги нас вгонять.
– Это верно, – признал Писсуарий. – Где мы пять зоопарков возьмём?
– Семь, – поправил Папоид, взглянув на Подбочонка… – То есть: семь с половиной… Восемь…
– СТОП!!! – закричал Писсуарий. – ГДЕ ГОРШОК?!!

Привлечённая этим криком, в комнату заглянула Сердолика Несдержанская.
– Та-ак, – сказала она… – Почему у вас ребёнок оранжевый?
– Он такой и был, – сказал Писсуарий. – И фиолетовое на нём тоже было. Скажи, Папоид.
– Да, – сказал Папоид. – И фиолетовое.
– Ни-че-го доверить нельзя! – в сердцах воскликнула Сердолика и забрала у них Подбочонка – отмывать.

Папоид и Писсуарий в задумчивости смотрели на почти доеденный Побочонком писсупап.

– Да-а… – вздохнул Писсуарий.
Папоид тоже вздохнул:
– Да-а… Максимум: станция «Горьковская». А мы должны восемь зоопарков.
– Да-а… – вздохнул Писсуарий.
Какое-то время они солидарно молчали, потом каждый стал молчать про себя. Слышно было, как в ванной лилась вода и как Жмонок в прихожей возил свой грузовичок…
Наконец, Писсуарий не выдержал:
– Ты как хочешь, а я убегу. Спрячусь где-нибудь в деревне, сменю фамилию…

– Как это, интересно? – ехидно спросил Папоид… – Как ты сменишь фамилию, если у тебя её нет?
– У тебя будто есть! – огрызнулся Писсуарий… – Возьму чужую. Поженюсь на ком-нибудь и возьму.
– Ещё надо, – сказал Папоид, – чтоб у него фамилия была.
– У Сердолики есть, – сказал Писсуарий… – И у Жмонка. Так что буду Писсуарий Несдержанский или Писсуарий Длягрязныхрук.
Тут Папоид презрительно фыркнул.
– Сердолика на тебе не поженится, – сказал он. – А на Жмонке ты пожениться не можешь.
– Почему? – спросил Писсуарий.
– Потому что Жмонок не девочка!
– Ну, так он и не мальчик!
– А может, мальчик! Может, это… со временем…
– Щас проверим, – сказал Писсуарий.

Они вышли в прихожую и сразу увидели Жмонка.
– Слушай, Жмонок, – сказал Писсуарий… – Будь другом, сними трусы.
– Навсегда? – спросил Жмонок.
– Нет, на время.
– Хорошо, – сказал Жмонок, отцепил зелёную скрепку и снял трусы.

– Ни-чего, – констатировал Писсуарий.
– Ничего, – подтвердил Папоид. – Полная неизвестность. Спасибо, Жмонок.
– Не за что, – сказал Жмонок… – Уже можно надевать?
– Надевай.
– …Слушай, Жмонок, – не выдержал Писсуарий… – А ты кто – мальчик или девочка?
– Я Жмонок, – сказал Жмонок. – Жмонок Длягрязныхрук.

– …Можно просто занять у кого-нибудь денег, – примирительно предложил Писсуарий, когда они с Папоидом вернулись к себе в комнату.
– У кого? – вздохнул Папоид… – Сердолика не даст. И Ктоночка… У Подбочонка нет. У него вообще ничего нет, кроме хорошего аппетита. И у Жмонка нет…
– А пускай он нарисует, – предложил Писсуарий. – Один ПИССУЖМОНК. Равен… Равен…
Тут Писсуарий задумался.
– Почему это? – не согласился Папоид. – Почему «Писсужмонк»? ПАПОЖМОНК! Или хотя бы ЖМОНКОПАП.
– Равен одному золотовалютному запасу Вселенной, – решил Писсурий… – А как назовём – это пусть Жмонок решает.

Но Жмонок проявил нерешительность. А в таких случаях он всегда звонил Папе на работу.
– Котельное оборудование, – сказали в трубке. – Менеджер Сергей. Здравствуйте.
– Алло, – сказал Жмонок.
– А, – сказал менеджер Сергей. – Это ты, Жмонок? Подожди, сейчас я позову твоего Папу.

И Папа подошёл к телефону.
– Здравствуй, Жмонок, – сказал он. – Андромеда.
– Алло, – сказал Жмонок.
«Значит, не то», – понял Папа и сказал:
– ЖМОНКОПАП. Только больше одного банкнота рисовать нельзя: будет инфляция.
– Алло, – сказал Жмонок и повесил трубку.

– Ну, что? – нетерпеливо спросил Писсуарий.
– Если не будет инфляции, то можно, – сказал Жмонок.
– Не будет, – поспешно заверил его Писсуарий. – Давай рисуй.

Но Жмонок не умел рисовать, тем более красками. Жмонок умел только обводить. Хорошо наслюнявленным красным карандашом «Спартак».
– Ну, обводи, – согласился Писсуарий. – Вот, прищепку обведи.
Но Жмонок вместо этого стал чесать свою шишковатую голову: он умел обводить только козявки.
– О, Господи, – простонал Писсуарий…
– Да ладно, – сказал Папоид. – Пусть козявки обводит.
– Одну, – сказал Жмонок. – Иначе будет инфляция.
– Хорошо, – согласился Писсуарий. – Обведи одну.
– А какую? – спросил Жмонок.
– НЕ ЗНАЮ!!! – взорвался Писсуарий. – САМУЮ ЛУЧШУЮ!!! САМУЮ КРАСИВУЮ!!!
– Столько нельзя, – сказал Жмонок. – Будет инфляция.
Писсуарий загадочно улыбнулся.
– Тихо, тихо, – вмешался Папоид… – Жмонок, только одну. А какую – выбери сам.

Но Жмонок опять проявил нерешительность: все козявки казались ему достойными жмонкопапа. И Жмонок опять стал звонить Папе на работу.
– Котельное оборудование, – сказали в трубке. – Менеджер Инна. Здравствуйте.
– Алло, – сказал Жмонок.
– А, – сказала менеджер Инна. – Это ты, Жмонок? Подожди, сейчас я позову твоего Папу.

И Папа подошёл к телефону.
– Здравствуй, Жмонок, – сказал он. – Андромеда.
– Алло, – сказал Жмонок и повесил трубку.

– Ну, что? – нетерпеливо спросил Писсуарий.
– Всё хорошо, – сказал Жмонок. – У Папы хорошее настроение.
И пошёл за своим козявочным каталогом – искать в нём фас и профиль козявки «Андромеда».

Это была изящная сухощавая козявка с загнутым хвостиком. В сущности, она была похожа на запятую, – но Жмонок избегал примитивных сравнений. К тому же изящных сухощавых козявок с загнутыми хвостиками в его коллекции было немало: «Эмансипация», «Папеттофобия», «Смерть пионерки», «Сбор яблок в Орловской губернии». Поэтому «Андромеду» в кузове грузовичка Жмонок нашёл только с пятой попытки. Папоид покорно ждал. Писсуарий, не выдержав, звонил Ктоночке: предлагал ей перевести все наличные деньги в остатки писсупапа, но эта дурочка отказалась от своего счастья.

Наконец, «Андромеда» была отыскана, опознана, обведена. Жмонкопап был готов.
– Отлично! – воскликнул Писсуарий. –  Теперь нам никакие кредиторы не страшны. Они к нам такие приходят: « С вас восемь зоопарков», – а мы им такие бац: жмонкопап. И говорим такие непринуждённо: «Сдачу, пожалуйста»…
– Отлично, – сказал Папоид. – Спасибо, Жмонок.
– Пожалуйста, – отозвался тот. – Уже можно уходить?
– Можно, Жмонок.
И Жмонок ушёл. И увёз «Андромеду».

– Теперь, – объявил Писсуарий, – мы должны его спрятать.
– Жмонка?
– Да нет! Жмонкопап.
– А куда?
– Не вопрос.
– Не вопрос, – согласился Папоид. – А куда?
– Ну, ты даешь, – сказал Писсуарий. – «Куда-куда»! Туда, куда никто никогда не заглядывает. Кроме нас с тобой.
– «Физика» Ландау? – предположил Папоид.
– Совсем обалдел?! – возмутился Писсуарий. – Её ж все подряд читают!.. Или, по крайней мере, картинки смотрят. «Введение в сексологию» Кона. Вот куда.

Вот туда.

А потом с чистой совестью пошли в кухню – пить чай и смотреть матч «Зенита».
А Жмонок, не умевший смотреть телевизор, вернулся к ним в комнату и опять стал возить за верёвочку свой грузовичок, – и поскольку обе калоши у Жмонка были правые, он всё время ходил по кругу. Такова уж центростремительная сила Земли.

...Необходимое разъяснение:
http://proza.ru/2019/02/14/1214