Деревянный парашют

Когда я, впервые, услышала Курта Кобейна, то подумала, что сочинять и  исполнять такую музыку - это, как прыгать, с заведомо нераскрывающимся, деревянным муляжом парашюта, утяжеленным, для верности, двухпудовой гирей. И ещё я подумала - зачем прыгать из кабины самолёта, если, доподлинно, знаешь, что твой парашют, ни при каких обстоятельствах, не раскроется? Ответ на свой вопрос я узнала позже - тебя  никто не спрашивает! Просто дают пендаля!  И ты летишь. А парашют тебе дали  для  " поржать". Но и это ещё не всё... Самолет, откуда ты совершаешь свой последний ( совсем не крайний)  прыжок, тоже обречён - в баках нет топлива,  все двигатели вышли из строя, лётчик мёртв, стюардесса пьяна, а штурмана забыли ещё на земле. И твой прыжок, и твой деревянный парашют,  ничего, по сути, не меняют в твоей жизни. Даже наоборот - шанс выжить, с этим  деревянным парашютом, у тебя намного выше, чем у остального экипажа. И вовсе над тобой не ржали, а дали тебе шанс  - один к ста миллионам... то есть, всё-таки,  решили поржать, напоследок... И вот ты летишь! Летишь просто ахово - ветер, вид, облака! Внизу огороды, огороды -   в кои веки, ты возвысился над деревенским сортиром. Над тем, где прорезь в виде сердечка на двери из елеструганных сосновых досок, (оставшихся от постройки гроба) - шоб дым от папироски уносился в голубые, безмятежные небеса детства. А в окошке вид на далёкие горы, на их вершины в снегу.  А, вместо туалетной бумаги,  газета " Труд". И ты, хрясь, мордой Ильича по заднице... Да, рай  -  он там, внизу. А ты падаешь головой в райские кущи - прямо в крышу сортира...  We passed upon the stair  We spoke of was and when...