Звонок. Эпизод 31

-  Доченька, милая, приезжай! - слёзы душили мать.
   Мира давно не слышала таких ласковых слов.
-  Что случилось, мама, объясни.
-  Отца твоего, пьяного, сбила машина. Нет его больше, - дальше только всхлипы.
   Мира пыталась найти слова, но разговора не получалось.
-  Выпей успокоительного, завтра я буду.
   Ей и самой нужно было что-нибудь принять, руки и ноги дрожали, словно через неё пропустили электрический ток.
   "Всё это так и должно было закончиться, разве могло продолжаться столь бессмысленное и такое безрассудное существование? Отец медленно, но верно вытравливал в себе человека, превращался в ничто: грязное, примитивное паразитическое существо, год за годом, и никакие слёзы и слова на него не действовали. Он не хотел трезветь. Теперь мать убивается, но пройдёт время, и ей станет легче..."
-  Что с тобой?
   Слава помог ей дойти до дивана, усадил, поддерживая.
-  Мне нужно к маме. Отец погиб.
-  Поедем вместе, я отменю концерты.
-  Нет! - Мира заглянула ему в глаза. - Ничего отменять не надо.
-  Но как же?..
-  Я в порядке. Справлюсь. Не переживай!
-  Посмотри на себя!
   Мира послушно обернулась и увидела в зеркальном отражении мертвенно-бледное своё лицо. За нею промелькнула чья-то тень. Показалось? Галлюцинации? Холод прошёл по спине.
-  Завесь его, пожалуйста, чем-нибудь!
-  Зачем?
-  Так, говорят, нужно, когда умирает кто-то из близких.
   Слава стянул покрывало с кровати и сделал, как его просили.
-  Подумай хорошенько, тебе необходима поддержка!
-  Твоё появление вновь вызовет шумиху. Нам не дадут покоя.
-  Хорошо, тогда Степан тебя отвезёт и поможет во всём. Ему я доверяю.
-  И сам останешься без защиты?
-  Не впервой, прорвёмся! 
   Он прижал к себе Миру, она прикрыла глаза. Пахнуло алкоголем. Снова где-то уже пригубил... Страх потерять любимого сжал сердце в тиски. Слишком наглядный пример стоял перед глазами. Зачем она решила связать свою судьбу с пьющим человеком? Мало ей отца?! Но разве чувствам прикажешь? При ней Слава хотя бы не напивается. Мира верила, что его ещё можно спасти.
   Слёз не было. Ощущение беды словно сковало её, обездвижело, заморозило. Нужно было собирать вещи, подумать, чем и как лучше добираться. Гостиничный номер, кочевая жизнь, вечные переезды. Хотелось домой, в Питер, в их небольшую, но уютную квартиру, и чтобы весь мир исчез, остались только они вдвоём, и больше ничего, никого...
-  Я позвоню? Нужно предупредить Стёпу, - он, вздохнув, оторвался от неё.
   "Мира права, где бы он ни появлялся, начинается истерия. Зачем? Почему?" - до сих пор оставалось для него загадкой. Но такова была реальность, в которой приходилось выживать. Порой казалось, что судьба посмеялась над ним, сделав игрушкой для людей, приманкой, объектом всеобщего лицезрения... А для счастья нужно так мало. Жить где-нибудь на краю света в маленькой хижине, только бы Мира была рядом! Да. Если б не было её, ему бы хватило и монашеской кельи, самого крошечного уголка. Но она, к счастью, есть, и теперь они друг без друга не могут.
 
   Разговор был короткий. Степан никогда не спорил, со всем соглашался, был надёжным и простым в общении человеком. Не то, что музыканты, директора и продюсеры, каждый норовит перетянуть одеяло на себя, вечное недовольство то тем, то этим. Достало всё, но нужно терпеть, вытаскивать проект, собирать по кускам разваливающийся "Батискаф" и выслушивать бесконечные инсинуации в свой адрес. Ноша становится невыносимой. Все это понимают, но никто не решается прекратить. Однажды он не выдержит и поставит большую жирную точку, а пока не хватает на это мужества и сил. Вячеслав просто не представлял, чем дальше заниматься в жизни.
Работать по профессии слишком поздно, да и желания нет, если быть честным. В Архитектурный его за руку притащил отец, почему-то решивший, что раз уж он инженер, то сын должен пойти дальше и выше... Он получил образование и даже устроился на работу по специальности, но взвыл, не прошло и полгода.
   Нежные руки обняли его, и стало тепло и спокойно. О чём он думает сейчас, когда Мире нужна его поддержка и внимание?! Пусть она далека от родителей и, похоже, не так уж сильно к ним привязана, отец остаётся отцом, а мать - матерью...
-  Ты не передумала? Я хочу быть с тобой.
-  Нет. Так будет лучше для всех.
-  Я до сих пор не знаком с твоими родителями, может пора представиться хотя бы маме?
-  Она знает, кто ты. И поверь, легче ей от этого не станет. Я пробуду там столько, сколько будет нужно.
-  Опять расстаёмся.
-  Ненадолго.
   "А говоришь так, будто навсегда", - он смолчал, но на душе было скверно, впрочем, как оно могло ещё быть в подобной ситуации?..

   Во дворе посигналила машина. Слава взглянул в окно.
-  Степан подъехал, - взяв дорожную сумку, он задержал свой взгляд на часах. - К девяти утра будете на месте. Береги себя! Код банковской карты помнишь? 
   Мира кивнула и, с трудом сдерживая слёзы, прижалась на мгновение к его груди.
На людях у них было не принято проявлять свои чувства.
   Снова раздался гудок. Короткий поцелуй.
-  Ты вернёшься и мы поженимся.
   Она только улыбнулась в ответ.

   В дороге Мира часто засыпала, погружаясь в тяжёлое забытьё. Не было снов, не было чувств, только нечто бездонно-тёмное, куда она падала и никак не могла приземлиться. Приходя в себя, она видела спокойный, сосредоточенный профиль Степана.
   Он гнал без остановок. Ночная дорога нравилась ему своей разгруженностью, почти не было машин, встречная полоса тоже в основном пустовала. Тихо звучало радио, ни на что не отвлекая, и мурлыкал бархатно мотор. Можно, конечно, было отправиться поездом, но ближайший только утром. Да и какая ему разница, главное, доставить в сохранности возлюбленную женщину Вячеслава Геннадьевича в пункт назначения. Выспаться можно и потом, когда появится возможность. Мира отказалась расположиться на задних сидениях, хотя там спать было гораздо удобнее. Её мутило в пути, если она не видит дороги. Что ж, утром будет болеть шея, гарантированно, потому что голова спускается то влево, то вправо.
   Повод для поездки был невесёлый, и они почти не разговаривали, разве что обсудили маршрут. Молодая женщина держалась стойко, без слёз и причитаний.
   "Это хорошо, пусть лучше отдыхает. Скорее время пройдёт, и не нужно искать слов утешения", - думал он.
   Вспомнил, как Вячеслав Геннадьевич впервые увидел Миру и попросил у него карандаш. Портрет, который он, Стёпа, изобразил для него. Вспомнил похороны отца Жанны. Тогда ему показалось, что Богданов снова сошёлся с женой, но нет, девушка Мира упорно продолжала появляться в его запутанной жизни. С нею он казался другим, совсем иным человеком. Оживали глаза, в них появлялась осознанность, меньше становилось проблем со спиртным и не только. Вместе они выглядели счастливыми, хоть и не обнажали публично своих эмоций. Словно тайно созданные друг для друга две половники одного полотна.
   Стёпа вздохнул, когда она в очередной раз вздрогнула и проснулась. Уже начинало светать, а его всё больше тянуло в дрёму.
-  Надо бы остановится, передохнуть.
-  Да, конечно, когда пожелаете.
-  Скоро будет автозаправочная, там и тормознём, попьём кофейку, взбодримся. Километров триста всего осталось.
-  Хорошо.

   Чем ближе к родному городу, тем тяжелее становилось, нервный озноб накатывал волнами и бередил душу.
   "Если бы она не уехала, осталась с родителями, изменило бы это что-то? Навряд ли. Отец пропадал и при ней. Его на время останавливали только мамины истерики и угрозы. Нет, не было у неё влияния на их судьбу. Словно жили всегда рядом, но параллельно. В её детстве отец вечно пропадал на работе, а после в собственных проблемах", - Мира мучительно пыталась отыскать хоть какое-то дорогое сердцу воспоминание и не могла.
-  Поговорите со мной, чтобы я не уснул, - Степан замотал головой, пытаясь открыть слипающиеся веки.
-  У Вас есть семья?
-  Нет. Пока не обзавёлся, - широкая улыбка обнажила стройный ряд крупных зубов.
-  А родители?
-  Это да, само собой, но они в Иркутске, видимся мы редко. Я приехал в Питер поступать в институт, так и остался. Понравился мне этот город, редкой красоты, живущий какой-то своей загадочной жизнью.
-  Что дальше планируете?
-  Да пока меня всё устраивает, если честно. Вячеслав Геннадьевич - хороший человек, с ним интересно. Правда, атмосфера в группе накалена до предела, не знаю, заметили Вы или нет, порой мне это всё напоминает басню "Лебедь, рак и щука"...
-  Как тут не заметишь, - Мира отвернулась к боковому стеклу, ей не хотелось сейчас обсуждать коллектив, Слава никогда этого не делал.
-  Я Вам вот что скажу: Богданов - это Богданов, с "Батискафом" или без него. Музыка его будет жить вечно, во всяком случае, пока есть те, кто помнят и любят его песни!

Продолжение: http://www.proza.ru/2019/03/25/1644