Говорит Москва

       В селе, где я провел первые годы своей жизни, не было ни электричества, ни радио. Народ жил при керосиновых лампах. Начальные классы я проучился именно в таких условиях.
       Но рассказик мой будет не об этом. Просто сегодня вспомнились мне два момента из тех времен. Первый связан с апрелем. Каждый год в этом месяце в стране снижались цены. По этому поводу в центральных газетах печатали подробные списки  продуктов и товаров, на которые цены были снижены. Печаталось название товара, старая цена и рядом новая цена. Газет у народа не было. Батя мой, будучи директором школы, естественно, газеты выписывал, нам их привозил почтальон. Так вот, помню, как в эти дни народ собирался к нашему дому, и кто-то  из братьев, а иногда и я сам, выносили газету из дома и читали. Собирались, как мне помнится, почему-то одни мужики. Смолили самокрутками, сидя на бревнах возле забора, а мы читали.
       Второе, что вспомнилось - радио. Как я уже сказал, село не было радиофицировано. Однажды моим старшим братьям пришло в голову сделать детекторный приемник. В школьном кабинете физики они с дозволения отца взяли наушники, конденсаторы, собственно крохотную штучку, которая называлась детектором, провода и так далее. Возились несколько вечеров и, наконец, свершилось - в наушниках появилась музыка и речь.
       Естественно, что я тоже крутился рядышком, во все вникал. Особенно мне нравилось держать в руках и крутить рукояточку конденсатора переменной емкости, который и позволял настроить колебательный контур в резонанс. Помню, сильно радовался, когда в наушниках появлялись вместо шумов и треска слова диктора. Вот тогда-то я и услышал в первый раз сакраментальные слова - "Говорит Москва", сопровождавшие потом и меня, и всех нас, всю жизнь.
       Событие это произошло ранним летом, и повлекло за собой появление новой традиции. Поздним вечером, когда уже становилось практически темно, к бревнам возле забора опять подтягивался народ и, рассаживаясь, кто-нибудь говорил:
- Ну-ка, Валерка, тащи свою радиву, и расскажи нам последние известия, что там Сталин в Москве сказал. Гордый братец выносил приемник, с важным видом надевал наушники и передавал мужикам все, что слышал. Очень редко доводилось это делать и мне. Я тоже ужасно этим гордился: как же, говорит Москва, а я слышу и всем рассказываю!