Рон Смержак. А вам слабо!

На картинке: Рэмсботтомское место для пикника в песках Пиллинга, в 1946 году. Дом на заднем плане - это дом Рэмсботтомов. Фото из личного архива Рона Смержака.
(Перевод черновой, возможно, ещё буду с ним работать)
-----------------------------------------------------

Мы могли гордиться собой. Мы отсутствовали с самого рассвета сумрачной осенней зари, полностью готовые к приключениям. Его мама сделала бутерброды с сыром, моя дала варёное яйцо и яблоко. Мы всё хорошо спланировали.

По крайней мере, мы так думали.

Вся поездка была подготовлена за несколько дней до этого. В прошлую субботу мой друг Стюарт ворвался на нашу кухню, сжимая карту Флойда. Это была карта государственного картографического управления, на которую мы накопили деньги. Она была аккуратно свёрнута и упакована в коричневую правительственную бумагу с печатью подлинности. Мы страшно волновались. Кошку вытолкали с её спального места перед камином, карту расстелили и прижали по углам пустыми бутылками из-под юбилейного Скотча.

Спросил ли я свою маму? Заклеил ли он прокол в колесе? Починил ли я свою велосипедную цепь? Во сколько мы должны выехать? Мы будем вдвоём, или надо просить приехать Дэйла? Достаточного ли размера фляга? Эти вопросы выскакивали из нас со скоростью пулемёта.

Было решено, что мы отправимся 11 октября!

11-е оказалось прекрасным днём. Воздух свежий и чистый, дуновение едва уловимо, так что мы прибыли на причал Глассон задолго до нашего запланированного обеда.

"Давай спустимся к причалу, - сказал я. - Туда приходит много лодок".

Я посмотрел вниз, на странный прилив активности в гавани. "Что это?" - рискнул спросить я у Стюарта, но он был всецело поглощён маминым бутербродом с сыром. Я уже покончил с положенными моей мамой яблоком и яйцом и всё ещё оставался голоден.

"Тебе нравятся креветки, Стю?"

Он не нуждался в длинных уговорах, потому что снизу, от разгружающихся в доках траулеров, повеяло запахом свежей рыбы. Мы покинули холм и покатили на велосипедах вниз, через горбатый мостик, к маленькой гавани Флойда.

Рыбаки бежали навстречу и несли тяжёлые корзины своего улова к ожидающим их грузовикам. Перекуривая дольше остальных, грузный рыбак присел на откинутый задний борт грузовика. Когда он первый раз выдохнул сигаретный дым, он сказал: "Никогда не видел ничего подобного!"

"И я никогда", - ответил его помощник, видимо подчинённый, потому что он продолжал переставлять гружёные корзины.

"Стэн уже вернулся? Он был далеко от выхода? Это судьба!"

"Не знаю", - ответил помощник.

"Чем скорее - тем лучше, я считаю".

Стю и я слушали, стоя рядом.

"О чём они говорят?" - осведомился Стю.

"Не имею ни малейшего понятия, но что-то их беспокоит. Думаю, мы должны спросить".

"Почему нет?" - робко сказал Стю. Я заколебался, тоже занервничав перед этим чрезмерно большим, тяжёлым рыбаком, который выглядел как игрок за местную команду регби. Я боялся ему навязываться.

"Ну давай же!" - продолжил Стю.

Вместе со Стюартом, который забрал флягу и подталкивал меня в спину, я побрёл, глядя так уверенно, как только способен десятилетний школьник. Я решил спросить младшего рыбака, пока толстяк старший, который по прежнему курил, казалось впал в забытье, глядя на темнеющий горизонт.

"Что происходит?" - спросил я молодого, пытаясь понизить свой голос до самого низкого регистра.

Толстяк вдруг стряхнул транс и закричал: "Имейте в виду, это мой бизнес! Томми, шевелись! Мне нужно выпить, а мы не получили ни пинты весь день!"

"Я сожалею, сэр, но в чём проблема?" - спросил я умоляюще, напустив самый невинный вид.

"Оттуда идёт шквал, юноша, взгляни, - прогудел он. - К вечеру оно будет прямо напротив песков Пиллинга!"

"Кто будет?"

"Море, парень, море! Смотри сам!"

Я напряг глаза, смотря в ту сторону, куда он указывал.

"Вы имеете в виду, что море будет прямо напротив Пиллинг Бич-роуд?"

"Да, парень. Весенний прилив с ветром, прямо ему в задницу. Не удивлюсь, если оно пойдёт прямо в Пресалл, не видел ничего подобного уже тридцать девять лет. Разом вымыл всё Рэмсботтомское местечко! Взял их целую кучу! За исключением дочери. Счастливчик Филли был в это время в Блэкпулле. Это было ужасно".

Дрожь пробежала у меня по спине и я заметил, как паника прокатилась через лицо Стюарта. Мысли утонуть никому из нас не были по душе. И пески Пиллинга были нашей самой короткой дорогой домой. Мы приехали длинным путём вокруг, через Грастанг. Маршрут по шоссе Пиллинга позволил бы нам сэкономить около двадцати миль на обратном пути.

"Всё сделано, босс, - сказал младший, - но не думаю, что у нас будет возможность выпить".

"Пинта! - взревел первый, жирный, - Я буду нуждаться в чём-то покрепче, если этот мерзавец придёт прямо сюда!"

Толстый рыбак встал, захлопнул зад грузовика и приказал водителю сматываться.

Я набрался смелости и спросил его: "Как вы думаете, мы успеем пересечь Пресалл?"

"До Пиллинг-роад?"

"Да, мы едем на велосипедах обратно в Кливлис".

"Не хотел бы говорить, парень, но предположим, что у вас есть шанс. Однако, если поднимут предупредительные флаги - надо вернуться, потому что тогда нет никаких шансов".

Я только наполовину слышал его последний комментарий, мой мозг принял решение и мы вместе со Стюартом помчались обратно в деревню Глассон.

Мы пронеслись через Глассон на максимальной скорости, вплоть до деревни Кокерман, к воротам на дорогу через пески Пиллинга. Воздух был ещё относительно спокойный и дорога из Кокерхама была гладкой, но зловещее облако висело вдали, над заливом Моркамб. Наши велосипеды гремели по ржавым заградительным решёткам*. Местные фермеры прекрасно знали об опасности дороги Пиллинга и установили заградительные сетки, которые не пускали животных блуждать по открытой заболоченной местности.

Я отбил задницу утренней поездкой и новая тряска по решёткам усилила боль. Я остановился и Стюарт подъехал ко мне. Красные флаги опасности реяли на ветру и зёрна мокрого песка хлестали наши лица.

"Думаешь, мы должны попробовать?" - спросил Стю.

"Почему нет? - сказал я, пытаясь казаться уверенным. - Нам потребуется пол часа, если будем упорно крутить педали".

"Это шесть миль, - сказал Стю, пытаясь устойчиво держать на ветру раскрытую карту. - И смотри, эта чёртова чернота над заливом. Флаги подняты, он сказал возвращаться, если они будут".

"Да, я знаю, но море по прежнему вдоль берега. Давай попытаемся!"

В этот момент небо потемнело, словно невидимая рука загородила рассеянный солнечный свет. Ветер свистел через спицы наших колёс и казалось, что он говорит: "Давайте, давайте, если вы посмеете!"

"Ой, да ладно, - сказал я, стараясь не казаться трусом. - Прилив до трёх часов выше не поднимется; мы видели это в газете прошлой ночью".

"Я знаю, - сказал Стюи. - Но мне не нравится его внешний вид".

По сей день, шестьдесят с лишним лет спустя, мне трудно вспоминать, что я сделал дальше.

Всё что я помню - видение Стюарта вдалеке, отчаянно размахивающего руками. Я оглянулся через плечо, ожидая, что он прямо позади меня, но он выглядел, как какой-нибудь персонаж в заключительном кадре немого кино, размахивающий на горизонте руками, вверх-вниз, в том же ритме, в котором мои ноги жали педали велосипеда.

Передо мной простиралась длинная прямая дорога через пески Пиллинга. Дёрн из Пиллинга теперь повсеместно известен и используется как зелень на полях для гольфа, открытое пространство было бы мечтой для любого игрока. Никаких препятствий, никакой холмистой земли, просто огромный простор пышной зелени для финальной лунки.

Я катился на велосипеде посреди зелени. Ветер крепчал, так что я вставал из седла, чтобы сильнее давить на педали. Мой велосипед был конструкцией Хита Робинсона с фиксированным колесом**. Так что я упорно боролся с ветром. Пригнувшись так низко, как только возможно, чтобы держать опущенные ручки велосипеда BSA***, я добился равномерной скорости.

Задыхаясь и тяжело дыша, я замедлился, когда подошёл к небольшому подъёму, где когда-то стояла ферма Рэмсботтомов. Это был силуэт в лучах заходящего солнца. Рядом с развалинами находилось излюбленное место для пикников по выходным дням. В летние месяцы сюда прибывали толпами, на велосипедах, мотоциклах с колясками, немногочисленных автомобилях. Люди приходили за уединением, спасаясь от давки и суматохи Блэкпулловского прогулочного пляжа, карманников, попрошаек, пьяниц и отбросов иного сорта, которых привлекает Блэкпул в течение летних месяцев.

Сегодня место было пусто; руины стояли и смотрели, как переламывается в тумане Норман Кип****, мерцающий в рассеянном свете; сюрреализм.

Шок походил на плавание; страх как удушье.

Когда я достиг вершины, я плавал и задыхался одновременно.

Я всасывал солёный ветер короткими резкими вздохами, задыхаясь и еле удерживаясь верхом в седле.

Дорога впереди находилась под водой. Море ещё было относительно спокойным, но далеко в бухте я мог видеть огромные движущиеся гребни. Я догадался - к тому времени, когда они доберутся до меня, они будут двадцатифутовыми волнами, разбивающимися на подъеме Рэмсботтом.

Остальные жители болотных земель уже удрали, полевые мыши бросались от линии воды как лемминги, но в обратном направлении, суицид точно не был у них на уме, и у меня тоже. Но я не мог двигаться. Я прирос к сотывшей сырой земле и холодный пот тёк по моим ногам. С каждой секундой небо темнело и густой солёный туман поглотил меня. Очертания руин были едва видны, но я хотя бы видел свет. Как это было? Я не останавливался, чтобы найти ответ, но внезапно я побежал, с усилием толкая свой велосипед по сырой земле в сторону предполагаемого света.

Ещё около двадцати шагов - туман вдруг рассеялся, и передо мной открылось невозможное; то, что я услышал, было невозможно. Голоса звучали громко и ясно, песня звенела с поцарапанной пластинки на заводном патефоне, и неслась по воздуху. Я прислонился к обветренной каменной стене и увидел шесть других велосипедов, некоторые выглядели так, будто были сделаны в прошлом веке; рядом с ними - пустая более современная по виду детская коляска.

Я был в трансе, когда шёл вперёд, к двери. Земля стала твёрже, небо ясно и солнечно.

Когда я подошёл к двери, она распахнулась и глубокое тепло потекло, потащило меня внутрь. Там была дюжина человек, стиснутых в маленькие группы и занимающих помещение, все одеты в странные одежды ушедшей эпохи. Пожилой бородатый мужчина подошёл, крича: "Газета! Вечерняя газета! Прочитайте всё об этом!"; я потянулся и попытался схватить газету, которую он только что взял из холщового мешка, свисающего с его плеча; я открыл рот, чтобы заговорить, но он исчез, оставив газету плавать на невидимом завихрении воздуха. Она мягко приземлилась и заголовки бросились мне в глаза: ЧЕМБЕРЛЕН ОТВЕРГАЕТ ПРЕДЛОЖЕНИЕ КРЮГЕРА. Я присел на корточки, чтобы увидеть строчку даты: 11 октября 1899 года.

Где я? Что происходит? Кто эти люди? Мой разум метался, вспоминая все недавние ужасы и научно-фантастические фильмы, которые я смотрел каждое субботнее утро в местном Одеоне.

Я повернулся к двери и схватился за ручку. Она не двигалась. Я обернулся на комнату, медленно сползая вниз по старой деревянной двери, пока не оказался на полу. Молодая женщина вдруг появилась передо мной с коляской, ее платье и макияж казались неуместными. Она остановилась, посмотрела на своего плачущего ребенка и подняла его на руки. Затем она посмотрела на меня.

"Что происходит?" - спросил я, но она полностью игнорировала меня и продолжала мягко напевать своему ребёнку.

Слёзы побежали по её алебастровому лицу. Дрожь прокатилась по моему позвоночнику, а ее хлопчатобумажное платье замерцало. Она была в шаге теперь и мои ноги преграждали ей путь. Я снова посмотрел наверх, все мое тело задрожало, когда теплая и нежная ласка пронеслась по мне - и она ушла. Я пытался кричать, но ничего не вышло, я не мог, моё тело, ум, душа моя, слова плавали в моей голове: "Иди, иди, иди, если хочешь". Запах моря пересиливал, и Нептун с его слугами прибыл, чтобы забрать меня.

Я свернулся в клубок и заплакал.
………………………………………………………………………………….

Моим первым воспоминанием на следующий день было тепло солнечных лучей, падающих на лицо. Я потер веки и заставил себя открыть глаза. Рядом сидела мать, одетая в наряд фан-танцовщицы. Она наклонилась надо мной, схватила за морщинистую от воды руку и легонько сжала её:  "Господи, тебе чертовски повезло, ты действительно жив! Г. дал мне "Виллис", полиция вытащила меня с репетиций". Она наклонилась, обняла меня и начала плакать...

Это было несколько часов спустя, когда я проснулся снова и осмотрел больничную палату, в которой находился. На моей тумбочке ГСЗ***** были ваза с фруктами и газета.

Я красовался на заголовке главной страницы, с улыбкой херувима на лице приветствуя читателей: "СПАСЕНИЕ КЕССА ПУЛА" - гласил заголовок, я углубился в статью, читая каждое слово.

"В первые часы субботы двенадцатилетний Кесс Пул из Йорк-авеню в Кливлисе был доставлен в безопасное место с помощью спасательного вертолёта морской авиации. Кесс был замечен лётчиком-офицером Кумбринком из вертолёта. Он находился около мили, от берега, в заливе Моркамб, плавающий на чём-то, похожем на старую деревянную дверь, сжимая в руке детскую погремушку. Майор Катберт из воздушно-морского спасения сказал: "Думаю, парню очень повезло, он должен был обратить внимание на предупреждающие флаги, прежде чем пытаться пересечь пески Пилинга незадолго до этого ужасного шторма, который мы пережили на прошлой неделе". Тревога была поднята другом Кесса, Стюартом Бейли, который не пытался переправиться и вернулся на велосипеде обратно в Кокермуд, чтобы найти помощь.

Этот район местной береговой лини унёс несколько жизней. Самое странное, предположительно фатальное происшествие случилось через шесть месяцев после того как произошла велика буря 1939 года, когда дом Рэмсботтомов был полностью разрушен. 11 октября того же года единственные выжившие члены семьи Рэмсботтома, его дочь и ее ребенок, пропали без вести. Она пошла с ребенком, посетить развалины своего старого дома. Что случилось с ними - никто не знает, а их тела никогда не были найдены".

Я осмелился!
-------------------------------------------------
Коротко об авторе:

Рон Смержак (Ron Smerczak) - британский и южноафриканский театральный актёр, киноактёр, режиссёр и продюсер. Родился 3 июля 1949 года в Англии. Снимался в таких известных фильмах, как: "Кто я?", "Ответный удар", Быстрый курок", "Дейзи де Мелкер", "Шака - король Зулусов", "Лунный полицейский", "Дать сдачи", "Одни дома" и других. Проживал в Йоханнесбурге, Южная Африка. Умер 12 мая 2019 года.

-------------------------------------------------
* Металлические решётки укладывают через канавы. Ячейки делаются шире коровьего копыта, чтобы стадо не могло по ним пройти, а машины и прочий транспорт свободно проезжали.

** Фирма выпускала складные велосипеды для армии, но упоминаемый велосипед не складной. Похож на наш советский "Урал".

*** B.S.A., Англия, Бирмингем http://www.old-velo.ru/zarvel1.shtml

**** Букв.: Нормандская твердыня. Подразумевается башня в Блэкпуле, по высоте превосходящая Эйфелеву в Париже, но менее известная. Построена под впечатлением Эйфелевой, в1894 году.

***** Государственная Служба Здравоохранения.

http://cesspoolestales.blogspot.ru/2015/04/i-dare-you.html