Карельский ноктюрн

           - Ну, что делать  будем, Коля?  Мы остались  вдвоем, - задал  я вопрос приятелю.
           Мы вшестером сидели в кабинете главного  механика завода. Наш летний поход  срывался из-за капитального ремонта цеха № 2, так как  туристическая группа состояла из  технического  персонала, и главный инженер не отпускал четверых  наших  товарищей до  окончания работ. Сроки завершения капремонта по  разным причинам переносили, и работы могли затянуться до  ледостава. Коля предложил: 
- Давай напишем объявление о том, что мы хотели бы пойти в водный поход, и повесим его там, где бывает много туристов, может быть, кто-то и возьмет  нас.
             - Больше всего народу бывает в Клубе туристов на Желябова, 27. Давай вместе поедем. Там есть  стенд с объявлениями, можем обсудить  варианты походов.  Лучше ехать  в среду вечером – это время встреч байдарочников. Может  быть,  сразу и познакомимся, если повезет.
            Приехали в Клуб  туристов. На стенде информации  нашли нужное объявление с подходящим временем для нашего отпуска  и категорией сложности похода. Созвонились  с руководителем, узнали от него место и время встречи группы.

            Собрались в подвальном помещении  с гордым названием «Туристский клуб « Восходитель». Низкое помещение с несколькими рядами старых  стульев, а вместо  сцены – письменный стол  с маленькой накидной трибуной. Выступил  руководитель  группы Александр, представил  всех  участников похода. В составе группы две женщины, шесть  мужчин. Руководитель  раздал  каждому участнику списки продуктов, которые предстояло  купить. Определились  с общественным снаряжением. У нас с Колей,  кроме кострового оборудования, было  все свое – палатка, байдарки, веревки, спассредства… Александр сказал, что  спать  будем в палатках  по  экипажам - по  два человека. Так удобно  для дежурств по  лагерю. Мы с Колей -  в одной лодке, и в одной палатке. Меня это устраивало.

             И вот, наконец, мы вышли на точку старта маршрута, отмеченную на карте. Там уже расположились  два лагеря. Вечерело, и мы не стали искать  новое место, а установили палатки недалеко  от них. Когда развели костер, к нам подошли два парня. Оказалось, это руководители  туристских  групп. Разговорились, выяснилось, что группы из  Москвы и Пскова, утром они отправляются домой. Из-за малой воды туристы  не смогли пройти маршрут, все байдарки порвали. До  них  были тоже две группы, и им также пришлось повернуть  назад. Так что, из  опыта четырех  команд, они посоветовали нам ехать домой  и не рвать  байдарки. Ребята ушли в свои лагеря. Мы сидели и молча  смотрели на огонь. Каждый о  чем-то думал. Возможно  о  том, что целый год  готовились  к походу, а сейчас перед  нами выбор: выйти на маршрут  и поломать  байдарки,  или, не собирая их, вернуться домой. В том и другом случае  поход  не будет  пройден.
 Наш  руководитель  группы Александр  спросил:
            - У кого  какие мнения? Высказывайтесь.
Первым высказался Сергей:
            - Да что  тут  думать! Превратить  байдаки в хлам – ума много  не надо. Если судить  по   этим двум группам, ребята не  в первый раз идут  в поход, опытные. И, тем не менее, ничего не получилось. Предлагаю ехать  домой.
            Другие нехотя согласились. Мы с Колей, как примкнувшие к команде, своё  мнение не высказали.   
            - Утро вечера мудренее, ; резюмировал командир.- Пойдем спать.               
           В палатке я обратился к Коле:
            - У меня такая мысль возникла: ты парень  крепкий, кандидат в мастера  спорта по  гребле, да и я не хилый, «погоды не испорчу». Давай попросим у командира котлы, продукты на двоих  и пойдем одной байдаркой в незарегистрированный поход. Он за нас уже не будет  отвечать. 
            - Это несерьезно. Поход  категорийный, и здесь  нужна страховка. Технику безопасности надо  соблюдать. Но, с другой стороны, терять  год  тоже обидно. Давай подойдем к Александру, переговорим. Что он скажет? – мудро подытожил Коля.
Вызвали из  палатки командира. Он молча выслушал  наше мнение и предложил: 
 - Если вы такие крутые, давайте сделаем так: мы перераспределимся. У нас в команде две женщины, мою  жену посадим в лодку к Коле, а Наташу – к Владимиру. Согласны?
  Меня, конечно, удивило  такое предложение. Это как в народном выражении «жену отдай дяде, а сам иди к  б….». Но он никуда не пошел, а пригласил  в свою лодку Виталия. Такая замена уместна, если бы муж  поссорился со своей женой. Но, в данном случае, со  стороны выглядело  не так. Он был  очень  внимателен к ней, видимо,  его решение  продиктовано  соображениями  ее безопасности. Скорее всего, узнав, что Коля  ; кандидат  в мастера спорта по  гребле, командир решил  поберечь  свою любимую и отдал  ее в более сильные руки. И это, на мой взгляд, была большая ошибка.
Во-первых, быть  сильным на гладкой воде не означает, что Коля такой  и в порожистых  реках. Во-вторых, он признал себя слабым и отдал  жену сильному, а женщинам это не нравится, женщины любят сильных.
               
            Мне не хотелось  расходиться с Колей по  разным экипажам. Всё-таки его  я знаю  давно, а тут  незнакомая тётка, что она может – еще не известно. Хотя бравировала, что за ее плечами водные походы более сложной
категории, чем предстоящий. С женщинами я в одной байдарке никогда не               
ходил. 
            - Я согласен.
            - Я тоже, - ответил  Коля.
В итоге: две байдарки – мужские экипажи, две – смешанные. Командир принял  решение. Выходим на маршрут!  У меня возникли противоречивые чувства. С одной стороны – радость, что идем в поход, с другой – тревога: сможем ли мы со  своей партнершей стать слаженным экипажем?
             Когда вернулись  в палатку, я сказал:
              - Коля, нашей команде не нужны великие потрясения. В твоей лодке будет  красавица, не вздумай влюбиться! В результате дуэли между тобой и командиром, группа не сможет  вернуться в полном составе  домой.
             - Сам не вляпайся. У твоей дамы тоже муж  есть.
             -  Если у меня и будет  дуэль, то только  после похода, и группа не пострадает.

              Природа Северной Карелии своеобразна, необыкновенно  красива и сурова. Это край седых  скал и величественных  лесов. Это бурные реки с крутыми порогами, свежий воздух, наполненный упоительным ароматом хвои, множество  озер с речками, впадающими и вытекающими из  них. Нам предстояло через  несколько  речек и озер подняться в верховья реки Чела к озеру Челозеро, сделать  волок по  суше и спуститься по  реке Нюхча к Белому морю.
               Свернув лагерь, собрав байдарки, по озеру двинулись  к устью  реки Вожма, откуда начиналась  активная часть  маршрута. Моя партнерша сидела на первом номере, то есть  впереди. На ее действия я смотрел  критично: села
в лодке очень  низко, что делает  ее положение более безопасным, но  сила гребка резко  уменьшается. Так и есть – только  макает  весла в воду, проводки никакой. Наверняка, в своих  крутых  «пятерках» (пятая категория–
высшая  спортивная категория сложности) была в качестве рюкзака. 
               
             Подошли к устью  порожистой реки. Предстояло  втаскивание байдарок в крутой порог. Моя партнерша сразу категорично  отказалась от  этого мероприятия:
             - Я не буду таскать байдарку! Я беременна!
             - Как беременна? Тебя же муж  на вокзале провожал. И что? Зная про  твою беременность,  так спокойно  отпустил  тебя?
             - Я тоже не буду перетаскивать  байдарку! Я, хотя не беременная, но  хочу ею быть, - поддержала ее Галя.
            - Интересно девки пляшут, ; прокомментировал  Коля.
            - Так, беременные и жаждущие забеременеть, вылезайте из  лодок, идите по  берегу. А мы с тобой, Коля, вдвоем, по очереди, будем перетаскивать  байдарки, - сказал  я.
              Режим дня был  обычным для таких  походов: утром – завтрак с обязательной кашей, в обед – перекус. Вечером ; полный обед: суп, второе и, конечно, чай. Перед  сном долго  сидим у костра, сушим одежду, углубляемся в воспоминания прежних  походов, рассказываем анекдоты, поем песни под  гитару.
               По колено  в воде протаскиваем байдарки вверх  по  течению. Мужские экипажи почему-то отстали.
              - Володя, смотри  - памятник! – воскликнул  Коля.
               Метрах  в семи от нас, рядом с водой, стоял  недвижимо  лось. Глаза словно  стеклянные.
               - Коля, мы около  двух  недель  в пути и не встретили ни одного человека. Какой же тут  может  быть  памятник?!
               Присмотревшись, увидели на боку лося две больших  кровоточащих 
раны. По их  характеру поняли, что это медведь  разорвал. Из ран капала кровь. Буквально  перед  нами, медведь  напал  на лося, и наверно, увидев нас, убежал. Лось, в состоянии болевого  шока, стоял,  не двигаясь.
Некоторое  время   мы заворожённо смотрели на лося, а он – на нас.  Потом сохатый медленно повернул голову и пошел  в лес.
           - Володя, наши женщины в лесу одни, медведь  может  на них  на-пасть, надо  предупредить, чтобы возвращались.
            - Баба с возу – кобыле легче, - пошутил  я. - Ну, ладно, уговорил, давай вдвоем покричим, чтобы наши дамы вернулись.
Услышав отзыв и убедившись, что они возвращаются,  мы продолжили разговор.
            - Видимо, ты «не слежался» в своей палатке с Натальей.
             - Все-то тебе «видимо». Ты лучше с Галей «не слежись», а то уже все замечают, что у тебя с ней отношения несколько  теплее, чем просто партнерские. Сейчас ты нужен как рабочая лошадка, а к концу похода командир тебя обязательно  зарежет.
             - Любишь  ты, Володя, все усложнять. Она ведь ночует в палатке у мужа.
              - Дурное дело – не хитрое. Грех  сотворить можно  не обязательно  в палатке.
               Мне казалось  со  стороны, что Коля к ней действительно  холоден и не проявляет  каких-либо  чувств, но  это на берегу, в лагере, а что происходит  в лодке, когда они остаются одни – неизвестно. Может  он соловьем заливается о  своих  чувствах  к ней. На стоянках  же, Галина демонстративно  показывала, что она неравнодушна к Коле. Возможно, у нее к нему возникло  чувство, и она этого  не скрывала. Но, скорее всего, хотела подразнить  своего мужа, чтобы тот приревновал. Скучно  ей жить  без  интриг. Виталий уже в открытую  проявлял недовольство и даже прямо спрашивал  Александра, почему он позволяет жене флиртовать, и к чему это все приведет.
               
             По  себе знаю, что находясь  в походе, в первую  неделю человек чувствует  восторг  от общения с природой. Радует щебет  птиц, журчание воды, солнце или дождь. На второй неделе всё это становится малозаметным,
будничные дела поглощают  полностью. На третьей неделе чувствуешь, что чего-то не хватает, усталость накапливается, раздражаешься по  каждому пустяку, «внутренние тормоза» перестают работать, и тут  уже недалеко  до  конфликта. У Виталия это проявилось  раньше других. Александр, со  свойственной ему нордической стойкостью, спокойно  переносил  возникшие неприятности. Но это только  внешне, а что  происходило  у него с женой наедине, остается только  догадываться. Утром, во  время подъема, Галина выходила из  палатки напряженной, чувствовалось, что и в эту ночь  они с мужем опять «не слежались».
               Сделали привал. Отдыхаем на траве. Коля положил свою голову на бедро  Галине. Я лег  рядом с ними.
              - Коля, тебе не кажется, что ты такой позой создаешь неудобство  для Галины?
              - Галочка, тебе так комфортно?
              - Да, мне хорошо.
              - Вот видишь, Володя, Галочке со  мной хорошо. Мы даже решили, что у нас будет  мальчик и девочка.
              - Давай-ка я тебе, Коля, расскажу хрестоматийные истины. Такой женщине, как Галина, нужна большая квартира в престижном районе города, такие женщины любят  драгоценности и отдых  на море, им нравится часто ходить  в рестораны, они любят  носить дорогие вещи…они привыкли к такой жизни. А ты свою  Галочку приведешь  к себе в общежитие? А по праздникам будешь  водить  в столовую?
              -Ты мне завидуешь! И всё, что ты сейчас говорил - не про  мою  Галочку!
              - Про твою, Коля, про  твою. Вот Галина молчит, значит, она со 
               
мной согласна.
              - Ты, Володя, не романтик, - вдруг  вступила в разговор Галина.
              - Возможно и не романтик. Я по  гороскопу  - Телец, и поэтому твердо  стою  на  земле четырьмя своими копытами и реально  смотрю  на жизнь. Такой женщине, как Галина, нужен богатый муж и хороший любовник. Но любовники быстро  надоедают, и их  меняют. Поэтому, возможно, Галина и рассматривает  тебя в качестве любовника, но  это продлится недолго, с тобой, Коля, будет скучно, и тебе будет  найдена замена. Да, и о романтике. В Риге выходила газета «Ригас Балсс», где писали объявления о  знакомствах. И вот я прочитал  одно  такое объявление: хочу познакомиться с мужчиной, такого-то возраста, богатым, без  вредных  привычек и т.д. и такое добавление «палатки и байдарки не предлагать». Видимо, эта женщина уже наелась  романтики и ей хочется нормальной человеческой жизни. Тебе, Коля, как, впрочем, и мне,  надо  жениться на простой клушке, чтобы смотрела на тебя широко раскрыв глаза от восхищения, слушала с открытым ртом и была бы счастлива от одной только  мысли, что ты принадлежишь  ей.
             Солнце припекало, говорить  ни о  чем не хотелось, и я от усталости задремал.

             Плывем по  озеру, правильно говорить «идём». Но это у моряков так принято. А глядя, как Наталья макает  весла в воду, уместнее будет  сказать «плывём». Не смог  я уговорить  ее сесть  выше, чтобы сила гребка была сильнее. Зачем ей это? Я выгребу за двоих. Да и на быстринах,  и в порогах  я один или с Колей перетаскиваем байдарки. В общем, для меня она лишний рюкзак. Вот так, по-стариковски, совсем не по возрасту,  ворчал я.
             - Наталья, если уж от тебя на маршруте толку мало, ты хотя бы в палатке меня не отвергала, услаждала мою  плоть.
             - Не могу, я ведь  замужем. Как пушкинская  Татьяна сказала: «Я другому отдана, и буду век ему верна».               
              - Так ты лучше за образец возьми Анну Каренину. Она успевала и с мужем, и с другом. Муж у тебя далеко, а я близко. Кто-то должен восполнить  мои
физические потери. А ты мой партнер по  лодке, тебе и флаг  в руки. Тем более мы чувствуем взаимные симпатии.
           - Каренина плохо  кончила.
           - Наш  экипаж  должен работать,  как слаженный механизм, и здесь  важна любая мелочь.
           - Я не механизм. Это у тебя механизм для услаждения собственной плоти. Так что  решай свой вопрос в одиночку, без  меня, - отрезала Наталья.
           Профессия, как известно, накладывает  определенный отпечаток на жизнь  человека, на его мысли. В палатке Наталья стала рассказывать  мне о  своей работе. Оказывается, она работает в школе учителем русского  языка и литературы. Вспомнил, что и я учился в школе, и как мне учителя ставили за сочинения тройки и даже двойки и писали рядом с отметкой «неправильно  понята тема». Все негодование от своей ученической жизни  я стал  высказывать  Наталье.
           - Ты послушай меня, Наталья, почему школьные учителя трактуют литературное произведение однозначно, и  никакое другое мнение они не принимают?
           - Мы, преподаватели, учим детей правильно  понимать  классиков, чтобы школьники могли отличить хорошую литературу от плохой,  правильно воспринимать  идеи автора. Если ученик заблуждается, надо привести  его мысли в нужное направление.
            - Ну, а кто определяет «что есть  истинно, а что ложно»? – не унимался я.
            - Есть  известные литературные критики, которые хорошо  раскладывают  всё по  полочкам, помогают  разобраться в том или ином произведении.
           - Классика, потому и классика, что востребована во  все времена.               
Нравственные понятия не меняются. Но  меняется жизнь  людей, меняются их отношения друг  к другу. Поэтому то, что прописано  критиками много лет  назад, не может  быть  незыблемым, должны быть  новые прочтения,;
продолжал  я.
           -  И ты хочешь  сказать, что, будучи школьником, ты делал  новые прочтения литературных  произведений? Не верю.
           - Ну, давай, я приведу на примере пьесы Горького  «На дне» некоторые свои измышлизмы в моем школьном сочинении. Учительница представила двух главных героев  ночлежки так: Сатин – чуть  ли не глашатай революции. И Лука – утешитель, уводит  людей от решения социальных  проблем. А я написал, что Сатин – молодой и сильный мужик, работать  не хочет и призывает  не работать  других, живет  в ночлежке на пособие, семью  заводить  не желает. И кто он после этого? Просто бездельник, оправдывающий такое свое существование революционными лозунгами. А Лука, несмотря на свой старческий возраст, занимается общественной работой – успокаивает  людей, отговаривает  от необдуманных  шагов. Вот, примерно такое  сочинение я написал  и за это  получил  «двойку». Люди разные. Почему мы все должны одинаково  мыслить?
            - Ну, и что ты хотел? Революция – это ломка всего старого, в том числе и понятий, и человеческих  отношений.
            - Ну, хорошо. Теперь  можно  свалить  все на революцию. А возьмем толстовскую любимицу Наташу Ростову. Я не хотел  бы, чтобы моя будущая жена была похожа на нее.
            - Чем тебе Наташа Ростова не угодила?
            - Она отправила своего друга на войну, а сама увлеклась  другим. Она просто  самка, и нет  ей никакого  оправдания. А возьмем другую  его любимицу  - Анну Каренину. Замужняя женщина, венчанная в церкви, мать  своего сына, должна быть  верной супругу, своей семье. А что делает она? Связалась  с молодым офицером, запуталась  в своих  чувствах, забыла о  долге               
жены и матери, бросается под  поезд, пытаясь решить, таким образом, соз-данную  ею же проблему. И  за что  я должен любить  и уважать  эту героиню  романа?
           - А ведь  совсем недавно ты предлагал  мне брать  пример с Анны
Карениной!
           - Мужчина состоит  из  противоречий. В этом его природная суть.
            Наталья посмотрела на меня по-другому. Раньше, как мне казалось, я представлялся ей  похотливым мужичком, а тут  она увидела человека,
который способен к рассуждениям, пусть  ошибочным, примитивным, на ее взгляд, слишком упрощенно  смотрящего на жизнь, но  пытающегося разобраться в возникающих  вопросах.
              Вот и закончилась «встречка». Под  «встречкой» я имею  ввиду протаскивание байдарок навстречу течению. Тут  я хочу пояснить, что мы не все время тащили лодки - были участки  воды спокойные, встречались  озера, где двигались  обычным ходом, с обычной греблей. А теперь  нам предстоял  волок в шесть  километров по  лесу и болоту. Сделали дневку. В этот день  нам нужно было  разобрать, высушить  и упаковать  байдарки в специальные рюкзаки, постараться вкусно  поесть  и просто  отдохнуть. Чтобы обед  и ужин сделать  праздничными, Виталий с Костей пошли ловить  рыбу. Тушенка уже изрядно надоела. Наталья в этот день  мне активно  помогала, навела порядок в палатке. Наши отношения с ней стали заметно  теплее, напряженность исчезла, при общении со  мной она все чаще улыбалась, шутила, напрашивалась  на комплименты.
              На следующий день  начали пешее продвижение на реку Нюхча. Мой рюкзак весил  примерно  тридцать  килограммов, байдарка с юбкой и фартуком  -  около тридцати пяти килограммов. Лодку я катил  на тележке. Это было значительно  легче, чем все навешивать  на себя. Легко  катить  тележку с байдаркой в городе по  асфальту, а в лесу она постоянно  переворачивалась, что  тормозило продвижение, да и физических  усилий требовалось значи-
тельно больше. Наталья подбадривала меня, помогала переворачивать  опрокинутую  тележку, предлагала бутылку с водой.

             На нашем пути повстречалась  избушка, сложенная из  тонких бревен. В избе оказались  мужчина и женщина лет  тридцати пяти.
Познакомились. Его звали Павел, его жену – Полина. В разговоре выясни-лось, что это сезонные рабочие по  заготовке живицы. В этот день они сделали себе выходной. А обычный рабочий день  у них  начинается с раннего утра  и длится до  вечера. Вечер  определяется по  часам, а не по  солнцу, потому что летом здесь  период  белых  ночей. Работа состояла в том, что на хвойном дереве надо  сделать  по  два надреза в виде перевернутой елочки, а внизу должна быть  прикреплена  металлическая воронка, куда и стекает  живица. И таких деревьев за день  надо обработать  как можно  больше. За  летний сезон нужно  собрать  большую  бочку этой смолы, каждая последующая бочка оплачивается по  двойному тарифу, поэтому материальная заинтересованность  велика. Живица недаром так называется в народе, она используется не только  для приготовления канифоли и скипидара, но  и в медицинских  целях.

            Сказать, что в Северной Карелии  много комаров – это ничего не сказать, они роятся так, что заслоняют  солнце, поэтому работать  приходится в брезентовых костюмах, накомарниках  и перчатках. Надрезы делают специальным инструментом. Я облачился  в этот костюм и попытался сделать  несколько  надрезов – это очень тяжелая работа. Об  этом я и сказал своим новым знакомым. Они согласились  со  мной. Вечером после работы, приходя  в свою  избушку, переступив порог, падают  на пол от усталости. Проспав час-два, они начинают готовить ужин. Людей  в течение всего сезона не видят, поэтому нашему приходу они очень  обрадовались. Им хотелось общения, но  нам нельзя было  долго задерживаться - у нас график продвижения по  маршруту.
            Поблагодарив, мы двинулись  дальше. Но вдруг, Полина схватила
мою тележку и водрузила себе на плечи. Павел тоже взгромоздил  на себя Колин  рюкзак с байдаркой – им  захотелось  нам помочь. А путь  предстоял  сложный, по  болоту. Ноги проваливались  в мягкий сырой мох, и каждый шаг  давался с трудом. Был  большой  риск  упасть  в болотную  жижу.
            Добравшись  до  реки, мы без  сил  рухнули на твердую  землю  и несколько  минут  лежали не шевелясь. Затем стали собирать  байдарки.  Павел  и Полина помогали нам, им это было  очень  интересно. Мы все так расчувствовались, что  командир вытащил  из  аптечки весь  спирт в надежде,
что  он нам больше не пригодится. Разгоряченный ужином и выпитым
спиртом, Павел поднял  тост: «Ребята, мы долго не видели людей, нам с Полиной было  очень  приятно  с вами общаться, вы нам устроили праздник! За вас! Чтобы этот маршрут  и все последующие в вашей жизни заканчивались  успешно!»
             Только здесь, в лесу, я понял   истинную  ценность  человеческого  общения.

              Подошли к порогу, который по техническому описанию  маршрута надо  осматривать  с берега. Этого требовала техника безопасности. Шум бушующей воды стоял  невообразимый. Вся наша группа пошла смотреть  порог. Длина его была не более ста метров, но  выглядел  он внушительно. Ко  мне подошел  командир и спросил:
            - Ты как?
            - Страшно, - честно  сознался я.
            - Что делать  будем? Обносить? Проходить? - спросил  Александр.
            - А что люди говорят?
            -  Они сказали, что надо  обносить. А твои предложения?
            - Ну вот, всё и  разрешилось – вещи и две лодки переносим по  берегу, а мы с тобой  будем проходить  порог. Народ, чтобы почувствовал сопричастность, встанет на страховку – один экипаж страхует  с воды, другие наши товарищи - с суши. С берега видно, что в одном месте надо  повернуть  направо, в другом  - налево. Когда будем проходить, с воды эти точки можно  не увидеть, поэтому, на мой взгляд, надо  поставить  на берегу регулировщиков, которые и укажут  куда двигаться. Проходить  будем без вещей,  пустая байдарка  лучше слушается. Ты посмотришь  на мое прохождение с берега,
скорректируешь  свои действия и пойдешь  тоже один.
           - А,  может,  вместе в одну лодку сядем?
           - Не стоит, мы с тобой вместе не ходили, не сработались, не будем рисковать. Да и мне спокойнее, если я буду знать, что ты на страховке. Если
не пройдем порог, нам маршрутно-квалификационная комиссия не зачтет
категорию.  Я, по  твоей просьбе, высказал свои соображения, но  принимать  решение тебе – ты руководитель группы, отвечать  будешь  ты. Так что,  собирай группу и выноси свое решение.
           - Хорошо, так и поступим, ; заключил  Александр.
           Мне понравилось, как провел собрание командир. Спокойно  разъяснил  ситуацию, рассказал,  кому что  делать, как поступить  в случае переворота байдарки и как проводить  спасательные работы. Указал  на меня, что я должен буду первым входить  в порог, затем он.

           Я сел  в байдарку и почувствовал, что психологический маятник во  мне качнулся в другую  сторону. Страх  был замещен желанием ринуться в непроходимую  часть  порога. Но  я себя сдержал, сделал  несколько  маневров на гладкой воде, чтобы почувствовать  лодку в одиночном прохождении, увидел  от своих  товарищей знак готовности… и пошёл. Бросил  взгляд  на  кипящую воду, на регулировщиков, стоящих  на берегу, ощутил  радость от преодоления бурлящих  потоков. Из-за стоячих валов действительно  было  сложно увидеть  два поворота. Азарт  прохождения затмевал  сознание. Хотелось  кричать, чувствуя  кайф. Всё получается! Всё идет  как надо! И даже от мысли, что  товарищи, стоящие на берегу в этот момент, завидуют мне, хотелось выглядеть  красиво и вдохновенно.

             Командир наш, со  свойственной ему природной уравновешенностью,
прошел  порог спокойно, без  суеты и азарта, так показалось  со  стороны. Я контролировал  его прохождение, идя по  берегу параллельно  движению  байдарки и готовясь,  в случае переворота,  начать  спасательные работы. Но  всё обошлось.
            После прохождения порога, чтобы не укладывать  вещи в байдарку и не вытаскивать  их  снова через  два часа, решили остановиться на ночлег. Место  было  красивое.

           Вечером я сидел  на камне возле реки  и смотрел  на бурную  воду. Никто не отвлекал, все мои товарищи были в лагере у костра. Захотелось побыть  одному, посидеть, помечтать. Солнце уже почти скрылось за горизонт. Ветер утих. Природа успокаивалась  и готовилась  к ночи. Только  шум порога диссонировал  с  умиротворяющей картиной. Под грохот воды  в моей голове зазвучала красивая спокойная мелодия, которая приводила меня  к психическому равновесному состоянию. Я назвал  ее «Карельским ноктюрном». Жаль, что не знаю  нотной грамоты, а то бы записал  ее на бумагу. Моё восхищение природой воспринимается через  музыку. Природа как бы входит  с музыкой в унисон, становясь  единым целым, приводящим  меня к состоянию  безмятежности.            
             Прошло три месяца после завершения похода. Командир пригласил  всех участников  к себе домой, чтобы выдать справки о  прохождении спортивного  похода, обменяться  фотографиями и отметить успешное завершение путешествия. Пришли все, кроме Коли.  Его не пригласили. Наталья пришла с уже наметившимся животиком.  Я увидел взгляд  Виталия, который смотрел  на живот  Натальи и на меня, и в этом, как мне показалось, он улавливал  определенную  связь. Но  никаких  комментариев ему я не дал. В этот вечер всем было  весело. Чувствовалось, что  у Александра и Галины всё хорошо. С Натальей за столом мы сидели рядом, легко  и свободно  разговаривали, договорились  даже в будущем поддерживать  общение. Александр  мне, единственному из  группы,  подарил  отчет  о  прохождении маршрута.Я так понял, что это был  жест  благодарности.

              Я сидел  и пытался понять: почему Александр  посадил  свою  жену в байдарку к Коле?  Почему не реагировал, когда она с ним  флиртовала? Даже,  когда Виталий давил  на него, чтобы тот как-то среагировал, он оставался внешне спокойным и не давал  воли эмоциям. Я могу только  предположить, что раскол  между Александром и Галиной произошел  еще в городе («семейная лодка разбилась о быт»). И, чтобы выйти  из  создавшегося положения, они решили сменить  обстановку, окружающих  людей.  А если бы на виду у команды командир попытался заняться разборками, то на семейных  отношениях  можно  поставить  крест. Все его действия оказались  верными, он отстоял  свою  жену, и я сейчас наблюдаю  за двумя счастливыми людьми.
            А какие итоги могу подвести лично  я? Поход  состоялся, все участники  довольны, никаких  трагедий не случилось. В этом была и моя маленькая заслуга.
            По  окончанию  встречи я шел  один через  парк Лесотехнической академии к станции метро «Лесная». Нахлынувшие воспоминания, тихая погода, уснувшие деревья вернули моё душевное состояние в тот вечер, когда я сидел  один  у реки и смотрел  на воду. Сейчас, как и тогда, в моей голове зазвучала мелодия, которую  я в то  время назвал  «Карельским ноктюрном».